Фрэнки пожал плечами. – У меня чуть чердак не поехал.
– Да, – вздохнул Кокс. – Мне тоже не легко. – Он поигрывал стаканом. – У нас сейчас сложности, девочка Фрэнки. Розалина уже не выступает. – Он кивнул на платформу. – Шоуна вот только. Нам нужна помощь.
Фрэнки кивнул.
– Я знал, что ты не откажешь.
– Ты просишь меня помочь?
Кокс осмотрелся. – Здесь кто-то еще есть?
Фрэнки это показалось очень странным, он даже не поверил. – Забудь об этом. Я пришел из-за тебя, Кокс. Больше мне здесь ничего не нужно.
– Из-за меня, Кокса? – Он положил ладонь ей на загривок. – Я Джерри, Фрэнки. Для всех девочек.
– Ну хорошо, Джерри. Послушай, Джерри. Мы можем уйти отсюда? То, что я хочу тебе сказать, это личное...
– Конечно. – Оставив нетронутым виски, он обнял Фрэнки за плечи и повел в глубь бара. Они шли беспрепятственно, толпа расступалась, все понимали, кто здесь кто и кем владеет. За это Фрэнки был ему благодарен и, хотя Терри предостерегал его, находил Кокса приятным.
В комнате, скрытой от посторонних глаз, Фрэнки сел на стул. Взвинченные нервы незаметно обмякли – влияние алкоголя. – Мне нужна твоя помощь, Джерри.
Кокс прислонился к закрытой двери.
– Ты помнишь ту ночь, когда у меня был обморок? – спросил Фрэнки. – В бар тогда пришел один мужик, он тоже упал, почти в ту же минуту.
– Ты была пьяна.
– Да, возможно. Мужик тоже был пьян. Мне кажется, он что-то мне подбросил.
Кокса это рассмешило. – Ну совсем как в кино.
– Мне надо найти его, Джерри. Я хочу отплатить ему тем же.
– Да? А как ты собираешься отплатить?
– Еще не знаю. Найду – видно будет.
Кокс оценивал ситуацию. – Ну, и зачем нужен я?
– Ты всегда стоишь на входе. Знаешь, кто пришел, кто ушел.
– Ну и?..
– Я думаю, ты сможешь его узнать, если он еще появится. Позвонишь мне?
– Позвонить тебе?
– Да. Я хочу поговорить с этим сукиным сыном.
Кокс задумался. Чего-то он здесь не понимал, но, может, это и не имело значения. Не знаю, о чем она говорит, но с выгодой использовать это можно.
– Давай нюхнем кокаинчику, – предложил Кокс, оттягивая время. Он вытащил из кармана все необходимое, насыпал восемь дорожек и быстро втянул четыре носом. Потом протянул Фрэнки маленькую стеклянную трубочку. Фрэнки замер, не зная, что делать.
– Ну, давай, – буркнул Кокс. – Эта штука – высокий класс.
– Что это?
– А ты как думаешь? – Кокс почесал нос. – Чистое, сладкое. Ну, давай.
Он настойчиво размахивал трубкой, и Фрэнки почувствовал – что-то в его жизни поставлено на карту, лучше согласиться: он втянул носом кристаллы, как только что делал Кокс. В носу обожгло, сразу вся чувствительность исчезла. Через минуту стало пощипывать во всем теле.
– Отличный, да? – Кокс зашел за стеллажи с алкоголем и принес бутылку "Джонни Уокера". Налил рюмку и протянул Фрэнки.
– За счет заведения.
Удивительное ощущение, если пить алкоголь после кокаина – будто глотаешь воду. Фрэнки еще пару раз приложился к бутылке и заметно опьянел.
– Я вот о чем думаю, Фрэнки, – продолжил разговор Кокс. – Голос его казался непривычно оживленным и убедительным. Ты нуждаешься в моей помощи, я нуждаюсь в твоей. Вот и поможем друг другу, идет?
Фрэнки нравился Кокс, хотя он понятия не имел, о чем тот говорит. Ему было хорошо, и он согласно закивал.
– Я буду искать того мужика, никаких возражений. Как только он появится у нас, я сразу дам тебе знать.
– Он у меня что-то забрал, – сообщил Фрэнки. – А я заберу у него... Я не знаю... Что-то тогда произошло... Это несправедливо. Ты понимаешь, о чем я?
– Думаю, что да. Мы найдем того мужика и разгадаем твою загадку. – Он положил руки на стул, на котором сидела Фрэнки, и посмотрел на нее сверху. – А сейчас поговорим о другом: ты должна мне помочь.
– Ну конечно, Джерри.
– Ты нам станцуешь. – Он посмотрел на часы. – Через пять минут тебе выходить на сцену.
Фрэнки засмеялся шутке, но, подняв глаза, увидел, что Кокс серьезен.
– Так ведь сказано уже, я здесь не для того, чтобы танцевать.
– Это было тогда. А сейчас ты станцуешь. Мы же договорились. Разве не так?
– Ты не предупредил.
– Не обостряй ситуацию, девочка Фрэнки.
– Но я не танцовщица, – голос его прозвучал жалобно.
– Кто это тебе такую байку рассказал? Ты самая лучшая, моя девочка. Лучшая из лучших. – Он легко поднял ее за руки и оставил стоящей. – Тебе помочь одеться?
– Я в одежде. – Из живота накатывал хохот. – Это глупо.
Кокс расстегнул ей пиджак. – Моя работа – присматривать за людьми. Твоя работа – танцевать. Подними руки. Не заставляй меня просить дважды.
Фрэнки не подчинился, но сопротивляться Коксу было бесполезно, и свитер легко упал на пол. В теле от алкоголя и кокаина растеклась слабость. Чувствовал он себя свободно, легко, раскованно. Но он мужчина, а не танцовщица-стриптизница.
Он отшатнулся к стене и, прижавшись спиной, решительно скрестил руки. – Я готов на предложение, – пробормотал он пьяным голосом. Но не на принуждение.
– Я предлагаю тебе снять одежду и надеть вот это. – Кокс снял с вешалки тонюсенькие трусики-шнурочки.
– Я не о том говорю.
Кокс взглянул на часы. – Осталось три минуты.
Фрэнки сел, скатившись по стене, и притупленным рассудком отчаянно пытался соображать. Но не получалось. Более того, все казалось не таким уж важным.
Кокс разбросал в стороны ее руки и с треском рванул кофточку – полетели пуговицы. Он заулыбался, увидев свободно колыхавшиеся груди.
– Стой спокойно, – бросил он, придавливая ее плечом к стене. – А сейчас снимем штаны.
Фрэнки буквально вцепился в них, но Кокс этого даже не заметил. Быстро свел руки к лодыжкам и приказал сесть. Потом стащил обувь, носки и брюки и раскидал по комнате.
– Нижнее белье тоже.
Здесь Фрэнки очень воспротивился, но куда ему, если в голове все онемело.
Кокс снял с нее трусики, надел "шнурочки" и велел встать. На этот раз Фрэнки повиновался. Кокс опять взглянул на часы.
– Меньше трех минут, – проговорил он с гордостью. – Едва успели. Неплохо, если учесть, что ты нанюхалась.
– Мне холодно, – пробормотал Фрэнки.
– Глотни еще, – он протянул ей бутылку, потом отставил в сторону. – Ты хорошо выглядишь, девочка. Выйдешь, станцуешь, и все сразу растают от счастья.
Дверь распахнулась, вошла танцовщица Шоуна. – Сорок долларов! – воскликнула она, потрясая бумажками. – Уж можете не сомневаться, это лучше, чем работать в "Бургер Кинг".
– Пора на сцену, – бросил Кокс. Он подал Шоуне бутылку и жестом показал, чтобы собрала валявшуюся одежду. Затем, положив руку на голую спину Фрэнки, повел ее на помост.
Все, что происходило дальше, Фрэнки помнил смутно. Реальность слилась с фантазией в сплошной галлюцинаторный кошмар. Бар представлял собой клетку, полную животных, музыка, звон в ушах... Ему помогли подняться на сцену и ступить в туфли с высокими каблуками. Он попробовал идти, но упал, а туфли слетели. Лица у стойки налиты кровью, какие-то перекошенные, яростный визг, будто зверей собираются кормить мясом. Он повернулся спиной к залу, надеясь спрятаться, но тут крикнул Кокс: давай, танцуй, – и так сдавил пятку, что Фрэнки подпрыгнул от боли. Верхняя часть тела начала колыхаться, возникла тошнота и головокружение. Он шагнул в сторону, чтобы очухаться, там орали, но что – не понять. Шагнул еще... ему хотелось умереть.
Появилось отражение в зеркале – вдруг. Такой женщины он еще не видел. Захотелось получше ее рассмотреть – и он коснулся стекла, потом потрогал себя. Его лицо, его губы, его грудь. Он шагнул вперед, но его не пустила какая-то холодная во весь рост сила. Фрэнки остолбенел. И попробовал второй раз.
Терри заскочил в бар на несколько минут, чувствовал он себя уставшим и раздраженным. Недавно звонил домой, хотел сказать, что не придет, но там не ответили. Он был готов наброситься на Фрэнки не только за все унижения, накопившиеся сегодня. Но и за то, что она не дождалась его. Хотя обещала. Он осмотрел зал, думая, что Фрэнки где-то здесь с Коксом. На сцену даже не взглянул. А когда все-таки посмотрел, увидел там Фрэнки – и удивился беспредельно. Кокс тискал ей пятку, потом она начала двигаться. Терри ничего не мог понять. Но когда Фрэнки задвигалась в такт музыке и показала кое-что из обычных штучек, он улыбнулся. Вот так, жизнь неожиданно покатила прежняя. Все в порядке.
Фрэнки ходил кругами. Поняв, что в зеркале не скрыться, он кружил, пока не увидел стойку бара, лицо – и узнал это лицо. Мужчина ему улыбался, махал руками и посылал воздушные поцелуи.
– Терри, – прошептал Фрэнки и коснулся своих губ убедиться, что это он говорит. Кошмар рассеивался. Фрэнки сделал шаг, второй... спасение близко... в его сне была дверь, за ней длинная золоченая лестница. Но сейчас ему встретился только воздух. Еще шаг – и он свалился с платформы, следом зазвенели стаканы, бутылки. Он приземлился на пол с отвратительно глухим звуком, так и остался лежать – кучей. Просто чудо, что ни один из порезов не оказался глубоким. Его подняли, чем-то накрыли. Кто-то звал по имени. И последнее, что он запомнил: "Все будет хорошо". Найдутся ли у него силы засмеяться. Или зареветь. Как это уже однажды было, он лежал на спине, глаза закрыты – он умер.
Глава 10
Терри налил себе кофе и попробовал привести мысли в порядок. С одной стороны он был рад, что Фрэнки снова с ним, но с другой – злился, что она танцевала для Кокса, а не для него. Он все еще видел его руку на ее щиколотке. И лицо, расплывшееся в улыбке, когда она начала танцевать. Эта сцена никак не выходила из головы. Уже неделю она ведет себя как ненормальная, отказывает ему в самых простых интимных радостях. И вот тебе, танцует для Кокса, для этого дерьма, кретина и животного. Мысль об этом бесила.
Он выпил залпом кофе и направился в спальню, рванул дверь. Комнату заливало яркое солнце, проложив косые лучи по лицу спящей Фрэнки. На ее лице красовался синяк – от падения на пол в баре губа сбоку вздулась. На икре засох червячок крови. От этой картины сердце у Терри сжалось. Злость сменилась состраданием, он склонился к постели и нежно погладил щеку Фрэнки, укрыл ногу одеялом. Потом встал у окна, дожидаясь, когда она проснется.
Прошел час, солнце покинуло комнату. Фрэнки шевельнулась и еще больше завернулась в одеяло. Застонав, открыла глаза.
– О Боже...
– Его здесь нет, – вмешался Терри.
Фрэнки повернулcя на голос. – Ты?..
– Ты жива. Я очень рад.
– Ну, нет. Это не жизнь. В жизни так не бывает.
– Это жизнь, Фрэнки. Мне очень жаль, но это так.
Она опять застонала и села в постели, натягивая на себя одеяло. – Ты здесь давно?
– Когда я вошел, на твоем лице сияло солнце. Ты была как ангел, хотя и потрепанный.
– Но чувствую я себя дерьмово.
Терри пожал плечами. Его уже не удивлял язык Фрэнки. – Наконец ты вернулась ко мне прежней.
– Н-да? Что ты имеешь в виду?
– Теперь ты та женщина, которую я всегда любил.
Фрэнки поднял глаза. Терри улыбался.
– Мне жаль разочаровывать тебя, но я не та женщина, которую ты когда-то любил. Я тот же, что и раньше. Ничто не изменилось.
– Ты танцевала... я видел. Ты женщина. Фрэнки. Будь проще, признайся в этом.
– Я мужчина.
– Опять из тебя лезет дерьмо собачье.
Фрэнки закрыл глаза и привалился к стене. В голове заплясали образы прошлого вечера, один явственнее других и все ужасные. Всплыло лицо Кокса – самодовольное и неприятное. Фрэнки содрогнулся.
– Напрасно ты ушла из дому, – упрекнул Терри. – Я же тебе говорил. Но ты не послушала.
– Да, ты прав.
– Как ты только могла танцевать для этой скотины?
– Он меня заставил.
– Ну конечно, заставил. А чего ты ожидала?
– Сначала все получалось вполне мило. Ему можно было верить. А потом он изменился.
– Что это с тобой? Вдруг ни с того ни с сего творишь глупости. Я тебя предупреждал, разве нет? Говорил, не связывайся с ним.
– Мне нужно было с ним поговорить. Мы же так условились.
– Ну конечно, условились. А что я тебе велел? Ждать дома велел. Я собирался пойти с тобой. Это ты слышала хоть? Ты когда-нибудь думаешь, прежде чем что-то сделать?
– Уже темнело. Я устал тебя ждать.
– Ах, устала, – Терри принялся расхаживать по комнате. – Да плевать тебе было, Фрэнки. Что ж теперь, мне вообще не отлучаться от тебя? Так, что ли?
– Ты не появился, поэтому я ушел. Это все, что я могу сказать.
– Значит, я виноват, так?
– Я этого не говорил.
– Хочешь узнать, кого надо винить? Подойди и взгляни в зеркало. Поверни его так, эдак: все, что там происходит, делаешь ты сама.
– Это неправда.
– Ты напилась с этим кретином, – ярился Терри. – Кто в этом виноват? Ты танцевала. Ты позволила ему снять с тебя одежду.
– Он с меня все сорвал.
– Ты мне не позволяешь дотронуться до тебя. Даже пальцем. Даже если нужно помочь.
– Он меня раздел насильно. Я чувствовал себя куском дерьма. А он забавлялся.
– Ты унизила себя. Ты унизила меня.
Фрэнки изумленно вскинул глаза.
– Ты выложилась для Кокса. Я вот что тебе скажу. Ты можешь выложиться для меня.
Фрэнки встал, обмотавшись простынею. – Ты хочешь меня раздеть? Так? – Он упер руки в боки. – Ну давай, начинай.
Терри размышлял, но недолго. Той же рукой, что гладила щеку Фрэнки, он сорвал простыню. Фрэнки содрогнулся, но сдаваться он не хотел.
– Ну, доволен?
Терри шлепнул ее ладонью.
– Хорошо Терри. Просто отлично. Сейчас ты настоящий мужчина.
Он шлепнул ее еще раз. Фрэнки поднял руку, защищаясь, но Терри эту руку перехватил.
– Ну, ты совсем свихнулась. – При виде обнаженного тела у него в глазах потемнело. – Какого черта я вожусь с тобой?.. Ты меня бесишь.
– Оставь меня, оставь меня.
– Оставил бы, но это опасно. Ты же не отвечаешь за свои поступки. Тебе нужна помощь.
Фрэнки схватил простыню и прикрылся. Его трясло. Ему хотелось тоже ударить Терри, но в то же время и не хотелось. Он вялым языком попросил его уйти.
– Я люблю тебя, бэби. Поверь. И хочу, чтобы этот кошмар кончился наконец.
Терри подошел к комоду, вытащил из ящика бутылочку с таблетками. Он достал две и протянул Фрэнки.
– Возьми, поможет успокоиться. Быстро уснешь. Тебе это сейчас необходимо.
Фрэнки взял таблетки: сон, полет без опасных виражей и кошмара – от этого отказаться невозможно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31