И крепость… сдалась.Сила и военное искусство начали кампанию; паника ее завершила.Фридрих-Вильгельм вместе с воинственной супругой бежал на окраину своего бывшего государства, в Мемель, откуда тщетно молил победителя о перемирии.Наполеон был удовлетворен. Никогда еще до этого (да и после этого) ему не удавалось одержать такой легкой, быстрой и полной победы: ведь всего за месяц он разрушил и уничтожил одну из четырех великих держав своего времени.И вот теперь, в Потсдамском дворце, он окончательно додумал и декретировал тот удар, которым рассчитывал навсегда уничтожить своего г л а в н о г о соперника. 7 Мысль о континентальной блокаде явилась прямой альтернативой идее военного покорения Англии: определившаяся несостоятельность последней вызвала к жизни первую, породила ее.Когда Наполеон полностью осознал, что морской десант из Булонского лагеря неосуществим, он не стал упорствовать, он отказался от долго и любовно вынашиваемого плана.Но это отнюдь не значило, что он отказался от самой задачи, вызвавшей план, ибо он понимал, что, пока существует могущественная Англия, его притязания на мировое господство остаются лишь несбыточной мечтой. И тогда, после блестящих побед 1805 — 1806 годов, укрепилась новая мысль: если нельзя разгромить соперницу политически, ее следует уничтожить э к о н о м и ч е с к и.«Британия, Британия, владычица морей…»Вот в чем суть дела.Владычица морей.Ее флот — первый в мире — бороздит все моря и океаны. Именно это дает ей силу. Он, Бонапарт, испытал это на себе, когда — в дни бегства из Египта — пытался скрыться от ее кораблей. А потом, при Трафальгаре, они чуть было не отняли у него все его недавние победы… Но не только в войне эти господа сильны своими кораблями. Ибо по всем морям англичане везут к себе сырье и выгодно сплавляют всему миру свои товары. Это и порождает миллионы фунтов стерлингов, то самое, чем всегда и всех бьет британец…А если…Если з а к р ы т ь моря? Если сделать так, чтобы хищный Джон Буль не смог сбывать свои товары? Если б л о к и р о в а т ь Британские острова?..Тогда — это очевидно — Джон Буль задохнется.Тогда можно будет удушить его, даже не марая своих рук.Чужими руками.Вопрос лишь в том, чтобы эти чужие руки были надежны.А надежными они станут лишь тогда, если вся континентальная Европа подчинится ему, будет смотреть и з е г о р у к.Дерзкая, невероятно дерзкая мысль! До этого не доходил никто, даже его могущественный «предок» Карл Великий…Действительно, чтобы блокировать Англию, необходимо овладеть всей Европой, иначе любой участок, который избегнет контроля, сможет т а й н о нарушить блокаду, пропустить английские товары и этим свести на нет все усилия Наполеона!..Значит, теперь — хочешь не хочешь — надо идти до конца.До самого конца.…Берлинский декрет о континентальной блокаде был подписан Наполеоном 21 ноября 18 06 года.Всемогущий властитель не ведал тогда, что подписывает свой приговор. Именно этот декрет должен был превратить наполеоновские войны в непрерывную цепь завоеваний, и выпадение любого из звеньев цепи, — а рано или поздно это должно было произойти — несло неотвратимую гибель всей системе. 8 Фридрих-Вильгельм просил мира.Умолял о мире.Наполеон, выказывая полное пренебрежение к побежденному, не принял его посла Луккезини. Но и не отклонил переговоров. Для начала он наложил на Пруссию контрибуцию в сто миллионов франков, разместил в городах и селах страны свою армию, которой было дозволено насильничать и мародерствовать без ограничений, потребовал уступки всех земель к востоку от Эльбы. И, разумеется, полного разрыва с Россией.Прусский король был готов все принять, но по мере его уступок требования победителя увеличивались, и, казалось, им не будет конца.И тогда, в полном отчаянии, Фридрих-Вильгельм переменил направление своих слезных просьб: он стал умолять о помощи своего союзника, императора Александра.В отличие от Наполеона, Александр откликнулся на его призыв.Так беспощадность Наполеона к Пруссии сделала неизбежной новую кампанию. Полуторастатысячная армия русских вступила в Польшу. 9 Первое сражение произошло под Пултуском 26 декабря.Оно закончилось неопределенно. Хотя Наполеон и рассматривал его как победу, он оставил поле боя и вернулся на зимние квартиры в Варшаву.Варшава… Мария Валевская… Пышные празднества и церемонии магнатов… Восторг народа, надеявшегося, что Наполеон принес Польше свободу…О свободе Польши завоеватель думал меньше всего. Но он был не прочь использовать настроения поляков, чтобы выудить из страны побольше пушечного мяса. Ему даже пришла в голову мысль выписать из Парижа известного патриота и борца Тадеуша Костюшко. Но Костюшко разочаровал его: борец за независимость Польши ставил «благодетелю» условия, которые для него были совершенно неприемлемы. Дело затягивалось. «Что же сказать Костюшко?» — спрашивал в очередном письме Фуше, ведший переговоры. «Скажите ему, что он дурак!» — грубо ответил император. Он был не в силах понять, как нормальный человек может во имя «химеры» отказаться от весьма реальных материальных благ, предложенных ему…… 8 февраля 18 07 года Наполеон встретился с русскими при Прейсиш-Эйлау.Об этой встрече он не любил вспоминать. Сражение было жестоким и кровавым, он лично руководил им, но… как и при Пултуске, явной победы не было. Скорее — и так понимали все, следившие за ходом войны, — это была одна из серьезных неудач Наполеона.Император Александр был воодушевлен и рвался в новые битвы.Даже трусливый Фридрих-Вильгельм приободрился и стал вести себя довольно заносчиво: его русский союзник вселял надежду, что многое можно исправить и выторговать при новых переговорах.Наполеон, напротив, погрузился в раздумья.Братец Жозеф писал ему в марте: «Ваше величество! Заключайте мир любою ценой!» Жозефу вторили многие другие.Император и сам понимал, что затягивание войны, так неудачно начатой, чревато непредсказуемыми последствиями.Все же он не хотел останавливаться. И вскоре мог поздравить себя с принятым решением.Если Пултуск и Прейсиш-Эйлау не прибавили славы завоевателю, то за Эйлау последовал Фридланд, который Наполеон всегда причислял к своим великим победам.Сражение при Фридланде развернулось 14 июня, в юбилейный день победы при Маренго. Бездарность русского главнокомандующего Беннигсена содействовала успеху французов. Русская армия была разбита.Фридланд уравновесил Эйлау.Не пора ли сказать: «Довольно»?Это в равной мере чувствовали оба императора.Инициативу проявил Александр.Его предложение о мире было принято положительно.Не прошло и двух недель после Фридланда, как начались переговоры в Тильзите. 10 Много времени спустя, когда экс-император доживал свои дни на острове Святой Елены, его спросили, какой момент своего царствования он представляет себе самым счастливым? И он, не задумываясь, ответил:— Тильзит…Он всегда считал Тильзит своей вершиной.Его артистическая натура, его любовь к показному, его необъятное честолюбие здесь были полностью удовлетворены. И он не просто уверовал в себя — эта вера была ему присуща с давних пор — нет, он почувствовал себя великаном, всесильным чародеем из волшебной сказки, и сама эта сказка вдруг стала явью: все подчинилось ему, все ожидало его указаний.Первая встреча его с русским царем произошла 25 июня.С каким восторгом и восхищением смотрели на него в тот день не только свои, но и чужие, русские, там, на другом берегу Немана, когда он, в сопровождении свиты из нескольких сотен всадников, под несмолкаемые приветствия, вихрем пронесся вдоль рядов старой гвардии! Он слышал возгласы: «Это Александр Македонский!», «Это Цезарь!» И еще: «Куда до него Цезарю и Александру! Это сам Марс, бог войны!» И потом, спустившись в барку и подплывая к плоту, установленному посредине Немана, он видел приближавшегося с противоположного берега, в такой же барке, русского императора, окруженного молчаливыми царедворцами, и старался прочесть по выражению его лица, каково-то ему сейчас, наследственному властелину, побитому и униженному, идти на поклон к выскочке-корсиканцу, которого он всегда считал исчадьем ненавистной ему революции!..Это было великолепно! И какой Эсхил, Корнель или Шекспир мог написать подобную драму!..Но игра только начиналась, и он понимал, что в своих же интересах должен быть великодушен.Он ничем не унизил поверженного врага.Едва ступив на плот, он бросился навстречу Александру, открыл ему объятия, и лицо его выразило радушие и приязнь. Первые слова, которые он произнес, сопровождая их обворожительной улыбкой, были:— Из-за чего мы воюем, милый брат?И он тут же убедился, что его собеседник не меньший дипломат и артист, чем он сам, ибо, изобразив на своем лице столь же искреннюю улыбку, Александр ответил:— Поверьте, любезный брат мой, я столь же ненавижу англичан, как и вы, и буду вашим помощником во всем, что вы станете предпринимать против них!Наполеон даже вздрогнул от неожиданности.«Каков, каналья, — подумал он, — ударил сразу же в самую точку, сразу понял, чем может меня взять… Ведь врет, но как врет… Нет, с ним держи ухо востро!..»Улыбка его стала еще обольстительней, он сказал:— В таком случае можно считать, что мир уже заключен!Затем он снова обнял Александра и увлек его в роскошный шатер посреди плота, где должны были вестись переговоры.…Переговоры продолжались почти два часа. В ходе их Наполеон снова и снова убеждался, что император российский не уступает ему в умении ломать комедию и что такого голыми руками не возьмешь.В заключение беседы Наполеон расстелил на столе большую карту. Он властно провел черту вдоль Вислы.— Вот, ваше величество, брат мой, наша демаркация. Все, что к востоку, — ваше, все, что к западу, — мое.Из этих слов царь понял, что для Пруссии его «брат» вообще решил места не оставлять. Он ловко повернул разговор в сторону прусского вопроса.Наполеон вспылил:— Подлый король, подлая нация, подлая армия… Держава, которая всех обманывала, не заслуживает существования.Александр все так же широко улыбался и поддакивал:— Разумеется, разумеется… И все же уничтожать Пруссию не следует. Хотя бы из гуманных соображений. Кое-что этому бедному королю надо бы и оставить……Предмет этого разговора, король прусский, все это время находился на русском берегу и ждал, когда его позовут. Но его так и не позвали…Узнав от Александра, как развивался разговор о Пруссии, Фридрих-Вильгельм пришел в состояние паники. И решил пустить в ход тяжелую артиллерию: собственную жену.Королева Луиза слыла красавицей.— Против ваших чар он не устоит! — готовил ее трепещущий супруг.Встреча состоялась. Прусская королева была во всем блеске своего лучшего туалета, голова украшена диадемой. Наполеон явился в охотничьем костюме, с хлыстом в руках. Конечно же супруг отсутствовал. Он, окруженный придворными, дожидался в соседней комнате.Луиза встретила Наполеона патетически.— Государь, справедливости… Прошу справедливости!..Наполеон чуть коснулся ее платья.— Какая великолепная материя, мадам. Скажите, это креп или итальянский газ?..…Свидание затягивалось. Наконец не в силах долее выдерживать насмешливые взгляды царедворцев, Фридрих-Вильгельм нарушил тет-а-тет…— Если бы он вошел чуть позже, — со смехом рассказывал Наполеон своим маршалам, — мне бы пришлось уступить ей Магдебург… 11 Свидания двух императоров продолжались ежедневно, вплоть до 8 июля. Внешне они были так же сердечны и так же сопровождались объятиями и лобзаниями. Устраивались дружеские обеды и ужины, проводились торжественные смотры русских и французских войск.Наконец 8 июля был подписан мирный договор.Между Наполеоном и Александром устанавливался тесный союз двух равноправных сторон. Россия сохраняла главенство над Восточной Европой, Франция — над Западной и Центральной. Но в договоре имелась тайная статья, обязывающая Россию примкнуть к континентальной блокаде…Хуже всего пришлось Пруссии.Ей были оставлены Старая Пруссия, Бранденбург, Померания и Силезия. При этом договор подчеркивал, что Наполеон сохраняет за Пруссией эти земли только «из уважения к Его Величеству, Императору Всероссийскому». Все бывшие владения Пруссии к западу от Эльбы вошли в состав вновь образованного «Вестфальского королевства», которые Наполеон пожаловал своему младшему брату Жерому. Из отнятых у Пруссии польских земель было образовано «Великое герцогство Варшавское», переданное союзнику Наполеона королю Саксонскому.Вечером 8 июля все церемонии закончились, и новоявленные «братья» расстались, вполне довольные собой.Наполеон был очарован Александром. Его поразили дипломатические способности русского царя, его умение угадывать мысли собеседника и отвечать на них. В разговорах с близкими Наполеон подчеркивал красоту Александра, его обаятельность, ум, такт.Александр отнесся к «брату» более сдержанно. Во всяком случае, он воздержался от оценок и характеристик.— Будущее покажет, — ответил он на нетерпеливые расспросы. И это была, пожалуй, самая мудрая фраза из всех, произнесенных им в период Тильзита. 12 В конце июля 1807 года Наполеон, увенчанный лаврами победителя и «миротворца», возвращался во Францию.Весь путь от Тильзита до Парижа был сплошным триумфальным шествием среди всеобщего преклонения и раболепства. Но особенно оглушающим восторгом встретила его столица. А потом начался поток депутаций от городов и провинций, и все поздравляли, благодарили, прославляли.Наполеон устал от бесконечного проявления всеобщей любви.15 августа этого года ему исполнилось тридцать восемь лет; день рождения императора праздновала вся страна; что — страна: вся Европа!И не было человека, который не поражался бы: еще не достигнув и сорока, он стал властелином Европы!Куда уж тут Карлу Великому…Замечали, правда, что печать времени легла на его облик. Он выглядел старше своего возраста. Отяжелел. Обрюзг. Непомерно выпятился живот. Лицо прорезали морщины.Он не щадил себя. Во время походов он месил грязь вместе со своими солдатами, ночевал в палатках и ветхих хижинах, не сгибая спины стоял под пулями и ядрами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48