Люди, как правило, такие невнимательные… Может быть, это спасет его? Навара посмотрел на своего подзащитного. Если я не перестану нервничать, капитана уже никто не спасет… Тикхо Селчу ободряюще улыбнулся в ответ. Навара расплел лекку и забросил их за спину. Совсем необязательно давать противнику шанс распознать его настроение.
И все-таки тви'лекк волновался. Заседания трибунала было решено проводить в имперском дворце правосудия. Навара поймал себя на мысли, что, очевидно, он — первый инородец, кому разрешено Ьыло выступать здесь в качестве адвоката.
Высокие сводчатые потолки зала были отделаны черным полированным камнем с белыми прожилками. При соответствующем освещении казалось, Ьудто заседания проходят под открытым ночным небом. Судейская кафедра была сделана из того же черного камня. На этом красоты заканчивались.
Сам зал казался чуть ли не стерильным. Он не был создан для сострадания. Навара провел когтем по металлической столешнице. Раздался отвратительный скрежет.
Адвокат не стал оглядываться, ему не хотелось смотреть на зрителей. Справедливость для них означала, что подзащитного следует пристрелить прямо в зале суда. Хорошо еще, что адмирал Акбар' прислушался к настойчивым требованиям Навары не транслировать заседания на весь белый свет.
Сами новости уже повредили репутации капитана Селчу, трансляции только ухудшили бы положение и вызвала беспорядки. Навару и так постоянно спрашивали, за каким ситхом он взялся защищать человека.
Чтобы отменить вещание, пришлось выдержать сражение с временным правительством. Навару пригласили в качестве адвоката обвиняемого, и то, чему он там стал свидетелем, ужаснуло впечатлительного тви'лекка. Советник Фей'лиа вдохновенно кричал, что справедливости незачем скрываться в тени, что лишь Империя действовала исподтишка, а народам Новой Республики следует знать… и так далее в том же духе. Навара ответил, что справедливость и оповещение широких масс не имеют ничего общего. И что лично он против превращения серьезного события в балаган, втиснутый между рекламой женских прокладок и репортажем очередных гонок на Татуине. И что лично его беспокоит судьба его подзащитного, а уважаемый советник что об этом думает? Уважаемый советник, забывшись, с рыком вскочил с места. Навара продемонстрировал, что его зубы не уступают клыкам ботана, а когти и у тви'лекков имеются.
Но тут вступил Акбар и произнес настоящую речь. И все согласились, что лучше всего ограничиться ежедневными коммюнике. Не много, но все же — победа. Навара вздохнул.
По крайней мере, если я провалю сейчас дело, об этом узнают не сразу.
Изза стола обвинения поднялась Халла Эттик. атлетически сложенная и высокая Эттик умела создать впечатление непримиримого борца за справедвость. Черные волосы прокурор заплетала в косу, которую укладывала вокруг головы, поэтому ничто не мешало любоваться ее точеным профилем и сильным квадратным подбородком. В темных глазах алдераанки горел черный огонь. Особенно это стало заметно, когда Эттик оглянулась на Тикхо Селчу. Несмотря на нарастающую дрожь в руках, Нафа улыбнулся краешком губ. Не только Халла Эттик, но и все остальные оценили небольшой демарш Разбойного эскадрона. Сам Навара поначалу высказался против, когда Антиллес изложил ему эе решение, но командир воспользовался правом льного. «Лейтенант Вен, вынужден напомнить вам, что прямое неподчинение приказу непосредственного командира и старшего по званию офицера…» И так далее. Пришлось капитулировать и признать, что комэск тоже читал устав — может оыть, единственный раз в своей жизни. Вычитанный Антиллесом пункт и заставлял прокурора сейчас испаряться от ярости.
Капитан Тикхо Селчу явился на суд в парадной форме Разбойного эскадрона со всеми положенными ему регалиями. Поскольку на него никто ничего не заказывал, форму собирали по всему подразделению. Брюки сняли с Дарклайтера, китель принадлежал самому Наваре, и никто не посмел даже спросить где Антиллес раздобыл лычки и шевроны.
— Если суд не возражает, — произнесла Халла Эттик, — я хотела бы вызвать нашего первого свидетеля.
Акбар кивнул: суд не возражал.
— Обвинение вызывает лейтенанта Паша Кракена.
Навара отстучал когтем на деке команду, вызывая файл — показания, который Паш давал раньше. Читать их тви'лекк не стал, взгляд бесцельно скользил по угловатым значкам рилотского алфавита. Больше всего на свете Наваре хотелось скрыть растерянность и удивление. Он не ожидал, что первым вызовут Паша. Йелла Вессири или генерал Кракен казались более разумным выбором. Но прокурор решила начать с Паша. Значит, намерена показать, что у капитана был мотив, возможность и способ убить Коррана, а уж потом плавно перейти к картинке покрупнее. Гораздо легче поверить в предательство, если знаешь, что его совершил убийца.
А следовало предвидеть. Навара разозлился на себя. Он позволил себе расслабиться и пойти на поводу у общего мнения. Посчитал, что сначала будет разбираться обвинение в государственной измене, а убийство станет необходимым, чтобы прикрыть больший грех. Но Халла Эттик решила пойти по другому пути. Она докажет убийство, а все свидетельства, которые она представит в последствии, просто будут поддерживать уже доказанный факт.
— А защита отправляется в Светлые луга, — пробормотал Навара себе под нос.
Паш уже занял свидетельское место и давал присягу. Тви'лекк почувствовал прикосновение к своему локтю и с трудом оторвался от экрана деки. К нему наклонился Тикхо.
— Что ты сказал? — обеспокоенно спросил алераанец.
— Есть масса свидетельств, что ты убил Коррана — прошептал в ответ Навара. — Столько, что даже МЗ сумел бы убедить жюри, набранное из дроидоненавистников, что убийца именно ты. Я буду напирать на то, что это мог совершить кто годно, это я смогу. Но нам дадут жару.
Адвокат быстро глянул на судей.
— Я надеялся, что сначала мы будем разбираться с обвинением в измене, — признался он покаянно. — Там все держится на одном креплении, плюнь, и дело развалится. Но теперь все стало только сложнее.
— Но… ты же вытащишь меня, — улыбке алдеданца все-таки не хватало уверенности.
Навара приосанился. Капитан тоже держится на одном чихе, напомнил он сам себе. Придется излучать уверенность за двоих.
— Разумеется, вытащу.
Тем временем Халла Эттик приближалась к свидетелю с грацией таопари, унюхавшего добычу.
— Лейтенант Кракен, ваш послужной список не был передан трибуналу, поэтому я не стану роеить вас перечислять ваши бесчисленные заслуги и награды на службе Альянса. Вместо этого я хотел бы, чтобы вы вспомнили события, которые предшествовали ночи, когда Корускант был сдан нашим войскам. Вы способны это сделать?
— Да, — Паш с готовностью кивнул, на лоб курчавая рыжая прядка.
— Хорошо, — Эттик улыбкой подбодрила мо-Цого человека. — Где вы находились в то время?
— Здесь, на Корусканте.
— И вы прибыли на Корускант в составе Разбойного эскадрона и с заданием, которое являлось частью задания, данного вашему подразделению?
— Да.
— В ваше задание входили приказы о переводе капитана Селчу на Корускант?
Паш покачал головой.
— Коммандер, мне были известны приказы, которые касались лично меня. В них не было ничего, касающегося капитана Селчу.
— То есть, когда вы покинули вашу базу, чтобы лететь на Корускант, вы ждали, что капитан Селчу останется на базе?
— Протестую! — Навара вскочил со своего места. — Вопрос не относится к делу. К тому же обвинение ничем не подкрепляет ответ свидетеля.
Адмирал Акбар наклонил голову.
— Поддерживаю протест. Трибуналу не важно, что ждал, а чего не ждал лейтенант Кракен. Вам ясно, коммандер Эттик?
— Да, адмирал.
— А вам, советник Вен, не обязательно так яростно протестовать.
— Я запомню.
Навара вернулся за стол, пытаясь дышать как можно ровнее и глубже. Дело не выиграть на первом свидетеле. Надо быть осторожнее и спокойнее.
— Лейтенант Кракен, дальше следует то мгновение, когда эскадрилья собралась вместе здесь, на Корусканте, верно?
— Да.
— И капитана Селчу среди вас не было, верно.
— Его не было там… — Паш прикусил губу. — Нет.
— Но вам передали о нем новости, так или нет?
Паш откинулся на спинку свидетельского кресла Смотреть в стороцу обвиняемого он отказывался наотрез. Навара скосил глаза на Селчу: алдераанец разглядывал столешницу, словно намеревался прочитать на гладком пластике свою судьбу.
— Да.
— Это был рапорт о нападении Зсинжа на базу Разбойного эскадрона и сообщение, что Тикхо Селчу находится среди пропавших без вести?
— Да.
— Кто сделал это сообщение?
— Коммандер Антиллес.
— Услышав это сообщение, вы поверили ему? Паш мучительно покраснел.
— Я думал, капитан погиб, — выдавил он. — Его фамилия была в списке пропавших без вести, но вообщето… среди пилотов этот список носит другое название. Мы называем его: «Мертв, просто у нас не хватает частей тела, чтобы доказать это». Немного длинно, зато верно. Я считал, что вскоре мы получим подтверждение о гибели капитана.
Эттик сложила руки за спиной, покачалась на каблуках, внимательно разглядывая несчастного свидетеля.
— Но есть и другая история о капитане Селчу, да? — Да.
— И кто вам ее рассказал?
— Лейтенант Хорн.
— И что лейтенант Хорн рассказал о капитане Селчу?
— Возражение, показание с чужих слов.
— Заявление лейтенанта Кракена не служит интересам потерпевшей стороны, — парировала Эттик.
— Постойте, как это? Каким образом то, что Корран сказал о подзащитном, не служит его собственным интересам?
Эттик победно улыбнулась.
— Лейтенант Корран Хорн гордился своими профессиональными навыками, и когда он передавал эту историю, то сделал это в самоуничижительной манере. Исходя из его положения в эскадрилье, это не служит его интересам.
— Адмирал, не слишком ли много для оправдания показаний с чрких слов?
— Но эту историю нельзя обойти. Коммандер Антиллес вставил ее в свой доклад об операции на Корусканте.
Навара негромко зарычал, обнажая заостренные зубы.
— Если вам так понадобился этот рассказ, пожалуйста, но найдите достойное основание и призовите свидетелей.
Нет, дорогая, может, ты выиграла этот раунд, но попотеть тебе придется.
Адмирал Акбар яростным шепотом советовался о чем-то с Мадиной. Потом мон каламари выпрямился и кивнул.
— Возражение отклоняется.
Навара почувствовал, как машинально подергивается левая лекку.
— Адмирал, вы оставляете мне повод для апелляции.
— Вполне возможно, советник, но таковы правила, — Акбар милостиво кивнул свидетелю. — Лейтенант Кракен, расскажите суду, что сказал Корран Хорн, как можно ближе к тексту. Насколько сможете вспомнить, конечно, Паш кивнул и вновь нахмурился.
— Корран сказал, что видел капитана на Корусканте в тот самый день, когда Зсинж разбомбил нашу базу на Ноквивзоре.
И что, по его словам, капитан Селчу делал, когда Хорн его видел? — вновь вступила Эттик.
— С кем-то разговаривал в кантине.
— С кем он разговаривал?
— Протестую. Вопрос предполагает заключение, основанное на чужих словах, а не на уликах.
— Прошу вас, коммандер Эттик, перефразируйте свой вопрос.
— Слушаюсь, адмирал, — прокурор бросила на тви'лекка короткий яростный взгляд, потом вновь повернулась к Пашу. — С кем, по словам Коррана Хорна, он видел разговаривающим капитана Селчу?
— Он сказал, что с Киртаном Лоором, но…
— Вполне достаточно, лейтенант, благодарю вас. — Но…
Адмирал Акбар неторопливо моргнул. Одним глазом он смотрел на зардевшегося возмущенного Кракенасына, второй был обращен к адвокату.
— Уверен, что советник Вен позволит вам закончить ваш ответ при перекрестном допросе.
— Так точно, сэр.
— А теперь, лейтенант, я хочу, чтобы вы вспомнили, когда вы увидели капитана Селчу после того, как было объявлено о его смерти.
— Через три недели. Он спас нас от штурмачей, которые изо всех сил старались нас прикончить.
— Его присутствие не побудило вас пересмотреть рассказ лейтенанта Хорна?
— Да нет… а надо было?
— Нет? — голос у Эттик вдруг стал пронзительным. — Вам сказали, что капитан Селчу погиб, потом вы его вновь видите. Вы узнаете, что на самом деле он был на Корусканте в то самое время когда Хорн — по его словам — его видел. И вам не стало любопытно, а что же именно наблюдал Корран Хорн?
— Да нет… Мы были здорово заняты в то время. Дела шли плохо. Мне были даны приказы, у меня не было времени думать о посторонних вещах.
— Ни одной минуты не нашлось? Даже если в приказах говорилось, что необходимо принять меры предосторожности, чтобы предатель в ваших рядах не сумел добраться до информации из имперского источника?
— Так то ж о предателе… Вообще-то это нормально для тайных операций.
— Но вы задавали себе вопрос, а находится ли в ваших рядах предатель, верно?
— Нет.
— Нет?! — коммандер Эттик вздернула подбородок. — Вы друзья с капитаном Селчу, не так ли?
Паш замешкался.
— Я летаю с ним в одной эскадрилье. Я знаю его, — молодой человек очень тщательно подбирал слова. — Я знаю, что он сделал. Он спас мою жизнь.
— И, повашему, вы теперь у него в долгу?
— Я сказал, он спас мою жизнь.
— И теперь вы не хотите давать показания против него, верно?
— Да, — ответ был решительный и твердый.
— И мне пришлось вызывать вас в суд повесткой, верно?
— Да.
У прокурора на лице появилось кислое выражение. Эттик повернулась к суду.
— Прошу разрешения считать этого свидетеля настроенным враждебно.
Навара поморщился.
— Плохо, — выдохнул он еле слышно.
— Почему? — прошептал в ответ Тикхо.
При прямом допросе вопросы должны быть двусмысленными и ненаводящими, — пояснил и'лекк своему подзащитному.. — При перекрестном ты можешь заставить свидетеля сказать то, о тебе нужно, даже если он этого совсем не хочет.
Навара поскреб когтем кожу на горле.
— Свидетель, которого вынуждают отвечать, — добавил он, — всегда оставляет впечатление, что он что-то скрывает. Тогда самые невинные пустяки будут выглядеть подозрительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51