Кошкодав-Ракоед взял с полки одну, повертел,
глянул на этикетку.
- Если поможешь мне - станешь самым умным человеком в мире.
Сразу! По таблетке из каждой банки - и будь здоров! Все знания и
умения мира, и не одного, заметь, будут в твоей маленькой глупой
голове. Вот, например, - он покачал банкой, - номер пять тысяч двести
три - это у нас кто? Это у нас будет "Начальник переплетного
спеццеха"... Ну, тебе не интересно, а вот - девять тысяч триста -
"Вершитель решительных метафор"; хорош "фрезеровщик шестого разряда",
неплох "Подпиливатель ножек столов, крытых зеленым сукном" или вот
этот - триста четвертый - "Водитель боевого вертолета". А на этой
полке науки - сколько угодно и на все склонности: химия, астрология,
молекулярная психокинетика, метафизик одних двенадцать штук, не считая
мелочи, или вот...
Он прервал себя, задумчиво повертел банку с черными таблетками и
поставил на место.
- Итак?
Аршак переводил взгляд с банки на банку и упрямо молчал.
Смешно... В классе четвертом или пятом мечтал - придумать бы такую
таблетку - проглотил - все знаешь. Вот они, таблетки, но что-то
глотать не хочется.
Кошкодав-Ракоед выжидательно смотрел на Аршака, потом махнул
рукой и вышел из комнаты. Аршак поплелся за ним. На сей раз его никуда
не тащили, наоборот, он теперь едва поспевал за хозяином лабиринта.
Кажется, здесь они уже шли, и не раз. В конце концов, почему бы не
попробывать? Сейчас!
Замедлил шаги. Кошкодав-Ракоед, загибая пальцы и бормоча под нос
что-то о марганцовке, шел не оглядываясь. Вот он скрылся за поворотом.
Аршак резко повернул и быстро пошел обратно, потом побежал.

УБЕЖИЩЕ

Все равно было, куда бежать, только подальше от Кошкодава! Позади
остался коридор со знакомой нишей, откуда из душного полумрака шел
мерный шелест велосипедной цепи, узким переходом он выбрался к
винтовой лестнице, только на секунду глянул через открытую дверь в
комнату, обитую коврами и дальше, дальше...
Темные коридоры и мрачные проходы вывели его на светлую
лестничную клетку. Яркий плафон освещал белые кафельные стены и
единственную на площадке дверь. Аршак осторожно заглянул в пролет -
дна не было видно, ступени терялись, таяли глубоко внизу.
Толкнул дверь. Она без шума распахнулась, в свете, идущем с
площадки, увидел небольшую прихожую с платяным шкафом и зеркалом под
вешалкой на стене.
Его насторожил слабый звук шагов. Он не мог понять, откуда шаги -
из темного арочного проема, ведущего в коридор или с лестницы.
Мелькнула жуткая мысль, что Кошкодав-Ракоед с неумолимостью скверного
анекдота надвигается со всех сторон одновременно.
Он вошел в прихожую и тихо закрыл дверь. Прижавшись ухом к
клеенчатой обивке, вслушался. Потом, обнаружив светящуюся точку
глазка, припал к ней. Сколько времени прошло он не мог сказать, но
перед дверью никто не появился.
Не отрывая глаза от смотрового отверстия он повел руками слева и
справа от себя. Нащупал выключатель.
Вспыхнул свет. Первым делом он задвинул до упора массивный,
капитальный засов и только потом обошел помещения.
Маленькая однокомнатная квартира, крохотная кухня, зато
холодильник большой и набит припасами. В комнате он замер от приятной
неожиданности - полки во всю стену набиты книгами, стеллажи напротив -
пластинками, на телевизоре стояла плоская коробка видака, а над ней
громоздились кассеты.
Из окна видны были весело перемигивающиеся красные точки
автомобилей, гирлянды разноцветных огней пересекали ночной город,
далеко внизу вспыхивали и гасли неразличимые огненные надписи...
Аршак сел в мягкое глубокое кресло и расслабленно вздохнул. Эта
уютная квартира не могла принадлежать Кошкодаву, усатый ютился в
мрачных подвалах. Хорошо бы договориться с хозяином флэта и пересидеть
здесь, пока там, за дверью все не утрясется и не встанет на свои
места.
Он мечтал как раз о такой вот квартире, чтобы можно было
отгородиться от всех школьных безумств, от ежедневного хаоса и
домашней суеты. Дома его раздражали высокие потолки жилья довоенной
постройки, длинный пустой коридор, упирающийся в ванную комнату, тоже
длинную и нелепую, с таким же ненужно высоким потолком, с окном,
замазанным краской. Даже в своей комнате не мог отсидеться - вечно
хлопочущая мать врывалась к нему по поводу и без повода, а просьбы
сбегать в магазин чередовались поползновениями на доверительный
разговор, разговор же прерывался просьбой срочно смотаться через весь
город к родственникам за лекарством. Как-то, выйдя из дома по
очередной просьбе, Аршак заметил из окна троллейбуса Жирайра
Аветисовича, нырнувшего к ним в подъезд.
Привстав, Аршак включил телевизор и хотел было плюхнуться обратно
в кресло, но так и застыл в нелепой позе, держась за подлокотники.
С экрана на него смотрела, гадко улыбаясь, усатая морда
Кошкодава-Ракоеда, беззвучно дергала губами, кривлялась, корчила рожи
и тыкала пальцем вниз и вбок, туда, где располагался регулятор
громкости.
Аршак выпрямился, оглядел комнату и взял со стола тяжелую
пепельницу.
Кошкодава словно ветром сдуло, вместо него появились толстые, как
в немом кино, буквы: "Только посмей!", А потом пошла заставка с
цветами и легкой музыкой, по низу экрана буковками поменьше побежала
информация о погоде в Сарапуле, Орле, Нижневартовске...
Аршак медленно попятился к стене. И здесь его достал чертов
злодей!
Он прислонился к стеклу и чуть не упал! Набитые книгами полки
вдруг подались вглубь и, словно на колесах, быстро укатили, исчезли в
темноте, открыв голый коридор.
Картинка на экране сменилась вопросом: "Что, стена поехала?"
Со всех сторон пошел слабый шорох и хруст. Потолок на глазах
сложился по линиям балок и сгинул, оставшиеся стены упали картонными
декорациями, вверх и вбок складывались и осыпались карточным домиком
такие же стены и потолки других этажей.
Через несколько минут Аршак стоял на мраморном полу в огромном
зале. Колонны из темнозеленого камня уходили вверх и таяли во тьме. В
медные позеленевшие лапы, торчащие из колонн, вставлены коптящие
факелы.
Холод, мрак и громада пустого пространства вдавливала его в
скользкие плиты. Он съежился, захотелось обхватить голову руками и
забиться в безопасный угол. Но углов здесь не было.
И тогда он хватил хрустальной пепельницей о ближайшую колонну
так, что брызнули радужные осколки, и пошел вдоль колонн. Куда бы он
не сворачивал, казалось, лес каменных стволов бесконечен. Аршак даже
обрадовался, увидев за одной из колонн отваленную в сторону мраморную
плиту и ступени, уходящие вниз. Не размышляя, он кинулся туда и вот
опять с тупым удивлением пошел знакомыми коридорами с выемками ниш,
винтовыми лестницами и узкими проходами.
Ноги с каждым шагом немели. Аршак, уверенный, что заблудил ся,
вдруг увидел открытую щель, ввалился в помещение и застонал от досады:
как он мог забыть эту квадратную дверь!
На полу неприятными лохмотьями распласталась "рубка звездолета".
С потолка капало. Бравая надпись "Только вперед!" Издевательски белела
под трубами.
Круг замкнулся. Рваная бумага, лужи, писк и копошение в углу. Еще
немного - и он упадет лицом в скомканные обои и заплачет... Ну, нет,
слез они не дождутся! Он поднял с пола кусок бетона с торчащим из него
обрезком арматуры и недобро посмотрел на дверь. Медленно подошел к
ней, потянул за ручку. Дверь не открылась. Ловушка!
Аршак изо всех сил дернул ручку на себя и повалился на пол, прямо
в теплую, исходящую паром лужу - в руках у него осталась дверная
ручка. С отвращением отбросил ее, поднялся и на всякий случай ощупал
карман. _Т_а_ ручка была на месте.
Белые буквы расплылись в глазах. Ярость вдруг ударила в голову,
он уже плохо понимал, что делает. Зажав обломок бетона в кулаке, он
подошел к стене с глупой надписью и всадил арматуру в серую неровную
поверхность. Рука пробила стену и ушла глубоко внутрь. Из
пролома-разрыва в глаза ударил яркий солнечный свет. Он зажмурил
глаза, выдернул руку, уронил арматуру в лужу. Отступил на пару шагов
назад, и разорвал в прыжке эту ложную стену - и покатился, хватаясь за
сочную зеленую траву, вниз по некрутому склону, а когда, наконец,
падение его завершилось, и он, раскинув руки, замер на теплом песке,
тогда он вздохнул и закрыл глаза.
Пляж тянулся далеко вперед и назад. Торчат местами тенты,
валяются лежаки, несколько лодок перевернуты вверх дном. Никого.
Брызги волн долетели до него, несколько капель упало на шею.
Аршак сел, помотал головой и осмотрелся. На невысоком склоне
возвышался замок. Точно такой, как во сне. Нагромождения башен, шар
знакомый на шпиле, к замку дома лепятся, сады...
"Откуда же я вывалился? - подумал Аршак, и только потом следующая
мысль: - Где я?"
Страх, глубоко сидящий в нем с самого начала знакомства с
Кошкодавом-Ракоедом исчез, пропал начисто. Прошло спокойное сонное
умиротворение - здесь должны быть люди, они объяснят где он, что с ним
происходит. Наверх лезть, впрочем, не спешил. Мало ли что, вдруг
вылезет этот хмырь с усами...
Никуда не хотелось идти. Лечь бы сейчас на песок... Непонятно
только, почему сейчас оказался день. Должна быть ночь. "А сколько
времени прошло?" - задумался Аршак. Вроде бы немного, но все равно -
почему солнце, откуда пляж, и вообще - где он все-таки находится и как
сюда попал?
Он медленно побрел по песку, время от времени поглядывая на
замок. Под ногами хрустел песок, порой он ступал по скользким широким
полосам из слежавшихся лопнувших воздушных шаров. Присмотревшись к
ним, сплюнул и после уже обходил эти дары моря стороной. Хватит, решил
он, приколов, больше меня никто не обманет...
У разбитой опрокинутой лодки он остановился. Прислонившись к
шершавым доскам, на песке сидела девочка лет пятнадцати, закутанная в
синюю хламиду.

ТЕЛО

- Привет! - сказала девочка и засмеялась.
- Привет! - ответил Аршак и тоже засмеялся, пожалуй даже немного
громче, чем обычно, потом замолчал, удивившись смеху и спросил:
- Ты откуда взялась?
- Отсюда, - девочка ткнула пальцем вверх, в сторону города.
Аршак плюхнулся рядом на песок и облегченно вздохнул.
- Слушай, что это за город, а? Как называется?
- А зачем тебе? - настороженно спросила девочка.
Аршак растерялся.
- Ты что, больная? Вообще, что это за море, Черное?
Девочка вскочила, заглянула за лодку и снова села:
- Нет, сегодня оно зеленоватое.
- Издеваешься? - засопел Аршак.
Ему захотелось взять ее крепко за черную гриву волос и тряхнуть
как следует, чтобы не придуривалась. Хотя, может тут все придурки.
Город придурков. Или больных. Как раньше было - чума в городе,
запирают ворота, пока все не вымрут. Потом снова ворота отопрут.
Правда, если все вымрут, кто ворота открывать будет? Только придурки
всех переживут.
Девочка выковыряла из песка щепку, воткнула до половины и, глянув
на тень, сказала:
- Скоро начнется.
- Что начнется?
- Карнавал.
- Слушай, так как все это, - Аршак широким жестом обвел рукой
берег и склон, - ну, город этот, море, как называются? Это... Земля?
- Ты спятил, - удивилась девочка. - Это Луна. - И захихикала.
Аршак был готов поверить и этому. Но тут девочка откровенно
засмеялась, и он почувствовал себя дураком. Говорят они все-таки
по-русски. Хотя читал он и про телепатию...
- Перестань ржать! Понимаешь, я влип круто, мне срочно домой
надо. В Москву или в Ереван.
- Так тебе в Москву или в Ереван?
- Да неважно, меня похитили, ясно!
- Сидел бы дома...
Аршак сделал страшные глаза, и девочка сразу посерьезнела.
- Да, похитили, и не только меня, но и моего дядю. Они его сейчас
пытают, а ты мне мозги пудришь!
- Ой! - девочка вскочила и уставилась на Аршака. - Что же мы
сидим! Побежали к моему папе, он скажет, что делать.
- Далеко?
- Да нет, здесь рядом, неподалеку.
Они некоторое время пытались бежать, но вскоре перешли на шаг,
потому что в кроссовки Аршака набился песок. Он остановился,
прислонился к деревянному столбу, снял обувь, вытряхнул.
- Тебя-то хоть как зовут? - спросил Аршак, завязывая шнурок.
- Ты что, шпион? - девочка нахмурилась.
- Шпион! - злобно рявкнул Аршак.
- Тогда не скажу, - снова захихикала девочка. - Жарко!
И сбросила с себя длинную синюю ткань. Больше на ней ничего не
было. Аршак ахнул. Мало того, что она была голая, подумаешь, всех дел,
но тело ее покрывала разноцветная татуировка - змеи, драконы и тигры
обвивали ее со всех сторон, мелкими печатными буковками шли непонятные
тексты, а вокруг пупка в треугольнике располагался глаз.
- Ты... чего? - хрипло спросил Аршак.
- Не ходить же голой! - пожала она плечами. - Ну, чего ты встал,
идем, сам же просил. Разбудим папу, он тебе поможет. Берегись!
Она резко дернула его за руку, упала. Аршак повалился на нее.
Деревянный столб-гриб с большой фанерной нашлепкой рухнул на место,
где они только что стояли.
- Все сгнило, - удрученно сказала девочка.
Аршак перевел дух, поднялся, стряхнул с себя песок.
- Спасибо тебе, сказал он, - ты меня спасла.
Она ничего не ответила. Татуированной ящерицей извиваясь по
песку, она подобралась к рухнувшему столбу. Край гриба уперся в
большой камень и образовал что-то вроде навеса.
Девочка заползла под навес.
- Иди сюда, - гулко срезонировала фанера.
Аршак полез плечами, огляделся по сторонам и полез к ней.

НАДЕЖДА

Она плескалась в воде у самого берега, а он валялся на песке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12