Танцуют все! А ты почему не танцуешь?
- Не хочу, - угрюмо ответил Аршак.
Услышав его голос, незнакомец вздрогнул, вскочил с места и,
подбежав, внимательно посмотрел на него.
- Меня зовут Николай, - медленно и внятно произнес он. - А тебя
как зовут? Назови свое имя.
Не отвечая, Аршак подошел к крану, прополоснул стакан и только
напившись, сказал:
- Меня зовут Аршак.
Николай отшатнулся. Потом схватил Аршака за плечи, встряхнул.
- Как ты сюда попал? Где дверь? Бежим отсюда!
- Ничего я не знаю, - сердито огрызнулся Аршак, высвобождая
плечо.
- Эх, и тебя заполучили! Вот невезение! Теперь этот хрен усатый
нам устроит... Ты сказал ему, где дверь?
- Нет. Какая дверь? В Аэндор?
- Какой к черту Аэндор!? Он к нам прорывается, к нам, понимаешь,
здесь всех сожрал, а теперь за нас возьмется. Наворочал тут, накрутил,
а у самого только одно на уме - жрать, жрать, жрать...
Речь Николая стала бессвязной. Он говорил, брызгая слюной и дыша
крепким запахом одеколона:
- Он ищет дверь, чтобы пройти сквозь нее, тогда его не
остановить, тогда он у нас покушает вволю, и все остальные тоже - хоть
и единосущи, но каждый хочет урвать лучший кусок себе...
- А почему они все это терпят - перебил его Аршак.
- Кто?
- Ну, столько народа...
Николай вытаращил на него глаза, огляделся и странным шепотом
сказал:
- Здесь, кроме него, никого больше нет.
Аршака забил озноб. Зуб не попадал на зуб, трясущимися руками он
поплотнее запахнул на себе куртку. Николай, не обращая на него
внимания, шептал, скосив глаза на пол:
- Я сам ни хрена не понимаю, только слышал где-то про птицу, да
про по... поликлон, вот как эта зараза называется, а птица, понимаешь,
она вроде как сюда прорывается, а он туда, к нам, а у нас своих таких
хватает, схавают его с потрохами и фамилии не спросят, вот он, сучий
потрох, силу здесь набирает, пошустрит у нас, и к себе, на своих
сучатах отъедается, а нам отсюда сваливать надо вместе, одеколон - и
тот дерьмо, вода вонючая, надо вниз прорываться, вниз, чердаком вниз,
а там и стены труха, картинки хреновы, звездолеты-дристолеты...
Озноб мгновенно прошел, Аршак выпрямился.
- Я знаю, - вскричал он, - я этот звездолет в клочья разодрал,
там дверь квадратная!
Николай заплакал.
- Неужели нашел? Господи, да что мы здесь... Деру отсюда!
- Так это и есть та дверь, которую усатый ищет?
- Нужна она ему очень, - сплюнул Николай на кафельный пол. - Он
зеркало ищет, зеркало и есть дверь.
- А вот этого не следовало говорить, - раздался голос за спиной
Аршака.
Его он сразу узнал. Похожий на сиповатое клекотание
Кошкодава-Ракоеда, но немно глуховатый голос не так давно вещал ему
про Аэндорский трон, про дядю на троне и про все остальное. Но только
сейчас Аршак разглядел обладателя голоса - плотного человека с тяжелым
лицом, абсолютно не похожего на владетеля замка. Разве что глаза...
Николай нахмурился, помотал голвой, словно отгонял навязчивое
видение, потом улыбнулся, подмигнул Аршаку и, взяв с полки опасную
бритву, со щелчком раскрыл ее. Аршак понял, что созрела крутая драка,
а бритва и не нужна вовсе, вдвоем с другом они и без бритвы справятся
с этим, новым, без усов, но с мохнатыми бровями. А там и до Кошкодава
доберутся, вот тогда бритва и пригодится, усики они ему укоротят!
Если бровастый кинется на них, то Аршак упадет под ноги, повалит,
а Николай сделает остальное. Но драки не вышло.
- Ну, я пошел, - сказал Николай, отступил к ванне, полоснул
бритвой по своему горлу и осел в мгновенно покрасневшую воду.
Аршак даже не вздрогнул. Новое предательство не всколыхнуло
темное озеро отчаяния, мертво стоявшее в нем. Еще немного - и он
согласится на все, лишь бы его оставили в покое. Ну, нет, он им
покажет! Аршак оттолкнул бровастого от двери и вышел.

СИЛА

Он переставлял ноги как автомат, но ни одной мысли не было в
голове. Снова оказался у перехода между башнями, где могучим
зелено-коричневым голубем прилепился вертолет. Равнодушно поглядел на
него и пошел обратно.
Ноги сами привели в комнату, уставленную банками. "Триста
четыре", - негромко подсказала память. Отвинтив крышку, он вытряхнул
на ладонь таблетку и проглотил ее.
Словно большой глоток ледяной воды пронзил его сверху вниз, и тут
же к голове всплыл горячий пузырь и рассыпался мелкими искрящимися
пузырьками.
Минуту он стоял, прислушиваясь к новым ощущениям и неожиданным
мыслям. А потом побежал...
Аршак выскочил на площадку. Боевая машина оказалась на месте.
Из-под ног брызнула стайка ящериц. Камешек полетел вниз и исчез, он
проводил его взглядом.
Люк был открыт. Аршак перекинул на второе сиденье пустой
комбинезон со шлемом, уселся поудобнее, поерзал, подгоняя под себя
кресло и захлопнул люк. Проверил топливо, боезапас - все под завязку.
Быстро прошелся по тумблерам, подвигал сектор газа и взялся за
рукоятку.
Через несколько секунд лопасти подняли тучу пыли, и в ячеистых
глазах неподвижно замершей на парапете ящерки многократно отразился
вертолет, косо уходивший в небо.
Аршак сделал круг над городом, но ничего, достойного внимания не
увидел. Близ моря он обнаружил вертолетную базу: ангары, полосатый
чулок, раздуваемый ветром на мачте, решетки радаров, цистерны.
От ангаров к машинам побежали люди. С крыши невысокого здания к
нему потянулась тонкая дымная полоса. Холодно улыбнувшись, Аршак в
боевом развороте, с ходу дал залп по цистернам.
В тот же миг вертолетную базу залило море огня.
Кинув машину вбок и уходя в падении вниз, Аршак чудом избежал
столкновения с кроваво-черным сгустком, взлетевшим над пляжем.
Удовлетворенно оглядев свою работу, он повел свою машину к городу.
Он шел невысоко, над кривыми улочками и садами, а затем невесть
откуда возникли проспекты и современные автострады; тень машины опять
неслась по старым кварталам, полным танцующими, поющими и ликующими
людьми карнавала. Вскоре прямо по курсу выросла неопрятная громада
замка, и Аршак резко отвернул вправо, поднялся метров на триста и
завис перед башнями и стрельчатыми окнами.
И тут уронил машину метров на сто, чуть не задев лопастями
выступающую кран-балку. Из окна ударила трассирующая очередь. Пули
пробили днище машины, и Аршака несколько раз сильно тряхнуло.
Уведя машину подальше, он пошарил под кожаной подушкой сиденья и
вытащил за наполовину отпиленную ручку большую и плоскую чугунную
сковороду. Оглядев свежие щербины - следы пуль, он цокнул языком и
сунул ее обратно. Сориентировался. Машина висела над перекрестком,
внизу копошились у еле различимой отсюда зенитной установки.
- Если враг не сдается, - весело сказал Аршак самому себе, - то
мы его в гробу видали!
И с места дал ракетную очередь.
Из окна повалил дым, одна из башен вдруг треснула и осела набок.
- Не любит! - закричал в восторге Аршак. - Ох, не любит!
Машина рванулась вперед.
Замок ожил. Навстречу неслись трассы снарядов, несколько зенитных
ракет дымно пыхнули в опасной близи, в разбитый боковой иллюминатор
сыпанула на излете струя вольфрамовой шрапнели. Аршак, не обращая
внимание на встречный огонь, расстреливал замок. Гнилые стены
рушились, обнажая коридоры. Лестницы, разваливаясь, идиотскими
гармошками свисали в разбитых пролетах, падали ковры, летели
холодильники, телевизоры...
Вскоре огневые точки замка были подавлены. Но дом, несмотря на
ужасающие разрушения, все так же возвышался мрачной громадой над
городом, и шар на вершине нагло поблескивал.
- Ах, так, - угрожающе пробормотал Аршак и поднял вертолет выше.
Завис - пальнул - промахнулся!
Снизу потянулись разноцветные огни. По нему жарили фейерверками.
Аршаку это на понравилось, он отвел машину и пару раз прошелся
пулеметами по карнавальной площади.
Снова залп. Мимо! Озверев, Аршак врубил газ пошел на замок,
посылая ракету за ракетой в шар. Проскочил, чуть не врезавшись в него,
развернул машину и пошел в новую атаку. Глянув на индикатор, он
вздрогнул: почти весь боезапас спалил, остались всего две единицы.
"Если промахнусь, - решил он, - ударю машиной! Пропади они все
тут!"
В этот миг знакомый голос сказал:
- Чуть-чуть правее, и еще на волосочек, - из-за спины высунулась
рука, легла на рукоятку поверх его ладони и нажала на кнопку.
С пилонов огненными жучками сорвались две последние ракеты и
впились в самую середину шара!
Брызнули во все стороны бетонные сегменты, кирпичной лавиной стек
шпиль... Замок рассыпался на глазах. Несколько секунд - и от него
осталась чернеющая груда развалин.
Аршак, облегченно вздохнув, глянул назад.
Во втором кресле, в летном комбинезоне и со шлемом на коленях
сидел Лысый и приятно улыбался.
Привет тебе, о юный разрушитель! Ты совершенно прав, хибару давно
пора было ко всем матерям снести. Тоже мне, дом разума, нужник
паршивый! Мы наш, мы новый Дом построим...
Аршак молча плюнул ему в лицо и опустил рычаг. Машина пошла
вниз...

ИСТИНА

Ему снился сон. Большая черная птица опять ходила кругами у ямы,
и снова вспыхивало пламя, и тот же пустырь, но города с замком не
было, сгинул, исчез. В знакомые видения вдруг всплыл чудовищный
головастик, вильнул хвостом и исчез в мутной воде...
Аршак открыл глаза. Он лежал на грязной мешковине. Вблизи, у
развалин замка, догорали обломки вертолета. Одна лопасть дико и нелепо
торчала из окна маленького магазинчика, непонятно как уцелевшего в
этом разгроме. Рядом сидел Кошкодав и меланхолично зевал. Мимо камней
и разбитых бетонных панелей, пробираясь среди хлама, к ним
приближался, блестя на солнце головой Лысый.
Аршак вздрогнул. Он уже привык к тому, что Кошкодав-Ракоед
никогда не появляется с другими, словно им было тесно в этом мире
яркого солнца и зеленой травы.
Лысый проворно спрыгнул с груды разбитой мебели и уселся рядом с
усатым.
- Опять у него чепуха пустая, - пожаловался Кошкодав.
- Вы невыносимо глупы, мой могущественный друг, - с отвращением
сказал Лысый. - Это у нас чепуха, а у них все значимо, все имеет
ранжир и направление в дебрях внутреннего "ты"...
- Поговорили! - оборвал Кошкодав-Ракоед, но Лысый не смутился.
- Карнавал еще продолжается, мой единственный друг, и не надо
грубить. Я охотно признаю твою силу, но это еще вопрос - кто из всех
достоин воплощения. Я ведь могу и по имени назвать!
- Тс-ц! - грозно цыкнул Кошкодав-Ракоед, бросив опасливый взгляд
на Аршака.
Лысый рассмеялся.
- Умолчания! Тайны! Зашитые рты! Старо, до невозможности старо,
грозный ты мой, а юноша неглуп, юноша все видит, почти все понимает и
при случае сложит два плюс два, все поймет и расскажет у себя, там. Не
так ли?
Аршак молчал.
- Вот видишь, - развел Лысый руками. - Он развит и умен. Зачем
обман и насилие, когда можно договориться. Ну, по рукам?
- Что вам надо?
Кошкодав-Ракоед пригладил усы, хмыкнул и испытующе поглядел на
Лысого.
- Вот это, я понимаю, разговор, - обрадовался Лысый, - а не
глупости с пальбой. Мы говорили с тобой, если не забыл, о ключе. Так
вот...
- Подавитесь вашим ключом! - крикнул Аршак и, выхватив из кармана
перламутровую ручку, швырнул ее оземь.
Лысый кряхтя нагнулся, поднял ее и с любопытством повертел,
любуясь радужной игрой.
- Симпатичная вещица. По-моему, это ручка от зонтика. А ты какого
мнения, проницательный мой начальник?
Кошкодав-Ракоед молча вырвал у него ручку и небрежно отшвырнул в
сторону.
- Дурочку ломаешь?! - завопил он таким пронзительным и мерзким
фальцетом, что Аршак слегка присел.
- Не кричи так истошно, у меня от твоего крика моча скисает, -
сказал Лысый, а затем обратился к Аршаку: - Так, значит, бедный
мальчик, ты все время носил эту ненужную безделушку в кармане и
геройски принимал страдания? Потел, но выдать тайну злодеям не хотел?
Гер-рой! Молодец! Но, извини, ошибочка вышла. Это - не то!
Удар был силен. Пройдя все круги предательства, Аршак хотел было
умыть руки, но не успел и был предан раньше, что вдвойне обидно, на
сей раз бездушным предметом. Тайна оказалась пшиком. Он вдруг ощутил
себя маленьким обманутым мальчиком, которому вместо конфеты подсунули
какашку в бумажке. Хотелось уткнуться в бабушкин передник и выплакать
ей все обиды и печали. Но бабушки у него никогда не было, да и не
плакал он вот уже лет десять.
- Не расстраивайся, иногда намерение важнее действия. Сейчас
поднатужься и вспомни - не попадался тебе маленький кусок стекла?
Небольшой такой, темный обломочек. Возможно, он в коробке или в
металлической шкатулке из тяжелого металла.
- Нет, нет! - зарычал Кошкодав. - Стекло открыто, я чую, я знаю,
я сразу почувствовал, как только его раскрыли!
- И я это знаю, торопливый ты мой. Вспомни, мальчик, куда делось
стекло, оно ведь у вас дома было!
- Какое стекло?
- Очень важное. Единственный уцелевший осколок аэндорского
зеркала. Ключ. Найдется зеркало - найдется и дверь. Тогда сможешь
вернуться к себе. А так - останешься здесь.
- Не понял.
- Чего ты не понял?
- Стекло - там?
- Там, там!
- А я - здесь. Как же я вам найду стекло?
- Голубчик! - вскричал Лысый. - Тебе-то зачем напрягаться? Ты
только вспомни, а уж остальное мы сами и в лучшем виде...
- Кто это вы?
- Ну, я, ты, он, она - какая разница!
Аршак задумался. Он чуть не вспомнил, куда уронил стеклышко, но
тут же могучим усилием воли подавил мысль о нем. Досчитав в уме до
семидесяти, он спросил:
- Вы ищете дверь, чтобы вторгнуться к нам и завоевать нас?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12