– Я не играл, – сказал Кирк.
Он зашагал, направившись к центру лагеря, чтобы хоть немного подвигаться. На него накатила печаль. Его друзья последовали за ним, сохраняя молчание, и каким-то образом осознавая, что ему необходимо найти смысл в том, что произошло и что он сделал.
Он думал о существе. Знало ли оно, что совершает для девочки последнюю жертву? Была ли это вообще жертва, если дух Б’ат б’Этел, который действительно был внутри него, смог отправиться после смерти к другому существу? Внезапно Кирка охватила глубокая скорбь за потерю такой уникальной формы жизни.
– Джим, мы знаем что вы не играли, – сказал через некоторое время Маккой, но не раньше чем они достигли центра лагеря. – Но загвоздка в том, что Пикард не рассказал, что же вы делали.
Кирк вздохнул, и поглядел на Спока.
– Он рассказал вам об убийствах?
– Он рассказал об одном убийстве, – ответил Спок. – А было другое?
– Седж Нирра? – спросил Кирк.
– Мы определили, что Седж Нирра фактически был хирургически измененным кардассианином, – сказал Спок. – И на самом деле на него напал тот самый б’ат рейл, который напал на вас, что исключает возможность убийства.
– То же самое можно сказать о некоем баджорце с несколькими псевдонимами, – добавил Маккой. – Пикард сказал, что Седж и баджорец оба были ответственны за убийство Нилана. – Доктор недоверчиво покачал головой. – Кардасианин и баджорец работающие вместе, чтобы продать украденные артефакты. Мне уже сто пятьдесят два, и у меня больше запасных частей чем на палубе ангара, и все же я каждый день вижу что-то новое.
Кирк повел своих друзей через центр лагеря туда, где группа энсинов из звездного флота устанавливала пять длинных обеденных столов. Маленькая кухонка Лары почти скрылась за штабелем с портативними пищевыми репликаторами с «Энтерпрайза». Он притормозил между двумя палатками-пузырями, чтобы бросить взгляд на Внутреннее море, где яркий солнечный свет искрился на зеленой воде мелководья. Нырятельная платформа лагеря была вытащена на берег; в ней больше не было необходимости из-за трех плавающих пирсов, которые были смонтированы среди маркерных бакенов.
– А что насчет двух братьев баджорцев, ныряльщиков, которые отправились за Пикардом? – спросил Кирк. – Эрл Труфор. Эрл Крезин.
– Вскрытие делала Беверли Крашер, – сказал Маккой. – Мои руки были заняты вами, за что большое спасибо.
– Они тоже были жертвами убийства? – спросил Кирк.
Маккой посмотрел на Спока.
– Видите ли, должен сказать, что там было некое забавное обстоятельство.
– Не вижу ничего забавного, доктор.
– Какое обстоятельство? – спросил Кирк.
– Дело в размерах, – сказал Маккой. – Ныряльщикам подмешали наркотик. Сильный. Он отключил их автономные рефлексы. Они потеряли сознание и просто перестали дышать.
Это была возможность, которая не пришла на ум Кирку.
– Какого рода наркотик? Как он действует?
– Занимательно, что вы об этом спросили, Джим. Потому что вы тоже подверглись его действию. Как и Пикард.
Для Кирка это вообще не имело смысла.
– Наркотик, Боунз… что это?
– Ничего подобного я еще не видел. В большей части состава это своего рода супер триокс.
– Триокс?
Возможно в этом в конце концов есть какой-то смысл , подумал Кирк.
– Для дыхания под водой?
– Человек не может дышать под водой без обширных структурных изменений, – раздраженно бросил Маккой. – Но это что-то вроде гипопакетов, которые ныряльщики берут на случай, если откажет подача воздуха. Пакеты выстреливают чистый триокс, чтобы можно было поддерживать дыхание на протяжении примерно получаса.
– Доктор Крашер определила, как он был введен ныряльщикам?
Маккой покачал головой.
– Нет. Но судя по молекулярной структуре, я бы сказал что наиболее вероятный способ: поглощение через кожу. Наподобие нервного токсина.
– Токсин, – сказал Кирк.
Он подумал о чернильно-черной воде, которая всегда сопровождала присутствие Б’ат б’Этел. Или же это просто был б’ат рейл? Большое неразумное существо, а вовсе не бог?
– Но Пикард и я… мы не умерли.
– Если я должен угадывать…
– Как вы обычно и поступаете, – сказал Спок. – Логическая дедукция расходится с вашей склонностью консультироваться с цыплячьими косточками и заваркой.
– Не обращайте на него внимания, – сказал Кирк. – Что у вас за предположение?
– У ныряльщиков была фатальная реакция из-за того, что они поглотили токсин, используя при этом регенераторы. Слишком много триокса объединилось с внешним источником сжатого кислорода, что могло породить определенный наркотический эффект. Но вы и Пикард – если ваши истории находятся где-то в области истины – были подвергнуты токсину, когда пытались задержать дыхание. Я бы не удивился, если бы позже вы почувствовали некоторую эйфорию и мысленное замешательство, но именно это вас и спасло. Удачное несчастье.
Кирк уставился на блестящие белые гребни зеленых волн, обрушивающиеся на берег.
– В этом то и проблема, не так ли? – сказал он вникуда.
– Капитан? – окликнул Спок.
– Было ли все это несчастным случаем? Или же это был план Б’ат б’Этел добиться искупления?
– Все, – сказал Маккой. – Теперь я начинаю волноваться.
Кирк поднял взгляд в ярко синее небо Баджора, греясь в лучах его солнца. Он слишком долго был этого лишен. Он сделал признание.
– Боунз, Спок. Я уверен, что существо, которое, как они говорят, я убил – б’ат рейл – думаю оно было последним из своего вида.
– Если это так, – заметил Спок, – тогда такая потеря – трагедия.
– Нет, – ответил Кирк. – Это причина для праздника.
Кирк закрыл глаза и поднял лицо к солнцу.
– Это означает, что дух Б’ат б’Этел не переместится в нового б’ат рейла. Значит он наконец волен отправиться в Небесный Храм.
Кирк не знал, было ли то что он сказал верно, но он хотел, чтобы это было так. Возможно этого было достаточно.
– Изменение пага, капитан? Я не знал об этом догмате баджорской веры.
Кирк услышал скептицизм в словах Спока, и вспомнил кое-что, что сказала ему доктор Роун.
– Разные провинции, разные детали, Спок. Но уроки те же самые. Основные истины.
Маккой по другую руку от Кирка излучал замешательство и раздражение.
– Какие уроки?
Кирк открыл глаза, изучая – наслаждаясь – вихрем деятельности, который они с Пикардом принесли в этот маленький лагерь, в эту маленькую часть Баджора.
– Грехи отцов не всегда переходят на детей, Боунз. Возможно все.
Даже изменить желание Пророков , подумал Кирк.
– Если хочешь рискнуть, и бросить вызов ветру.
Он тихо рассмеялся, когда понял, что все кусочки головоломки наконец сложились в целое.
– Ладно, – сказал Маккой. – Когда вы начинаете таким образом филосовствовать, значит точно пришло время пациенту вернуться в постель.
– Не этому пациенту. Я расскажу об этом, когда мы найдем Пикарда, спустимся к кромке воды, и запалим большой костер.
– И снова поджарим болотные дыни? – неловко спросил Спок.
– Нет. Мы разожжем большой костер, и я расскажу вам историю.
Кирк направился к берегу, к морю. И ко всему, что лежало вдали.
– Позвольте предположить, – сказал Маккой, шагая синхронно. – Это будет длинная история.
– Как обычно, – прокомментировал Спок.
Три друга зашагали вперед вместе; солнце сверкало над их головами, не предвещая заката или конца дня.
– Я думал вам двоим нравятся мои истории, – сказал Кирк.
В его шагах была легкость, которую он не чувствовал уже много лет. Наверху мелькнул шатл с «Энтерпрайза». Платформа большого грузового транспортера замерцала, когда появился еще один понтон для плавучего дока. У Пикарда должно быть время для своей жизни, подумал Кирк. Даже более веселое, чем каникулы со мной. Если такое возможно .
– Скажите только одну вещь, – произнес Маккой. – У этой истории счастливый конец?
Кирк положил руки на плечи своих друзей.
– Я не знаю, – сказал он. – Она еще не закончена.

ЭПИЛОГ

USS «МОНИТОР», ЗА ПРЕДЕЛАМИ ГАЛАКТИЧЕСКОГО БАРЬЕРА. ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55600.7
На протяжении трех лет его корабль умирал, но теперь, когда до исчезновения остались считанные минуты, капитан Джон Левински не чувствовал ни страха, ни опасения. Только гнев.
– Семь минут до контакта, – выкрикнула из-за своей станции рулевого звездолета класса Дефаент коммандер Терранова.
Голос юной центаврианки был глухим, прерывистым, едва слышимым сквозь жалобный визг варп ядра «Монитора», слишком долго работающего на пределе. Подобно Левински и остальной части выжившей команды, Сэл Терранова была на дежурстве пятьдесят три часа без перерыва, с того момента, когда Искажение свернуло с интергалактического трансварп коридора, и начало свое преследование.
Не было никаких сомнений, каким будет результат смертельной гонки, но капитан «Монитора» был настроен растянуть ее до последней миллисекунды. Каждый световой день приближения к Млечному Пути означал, что было на один световой день меньше для путешествия их отчаянного последнего сигнала Звездному флоту.
Пять лет назад «Монитор» доставил Джеймса Т. Кирка и Жан-Люка Пикарда к тому, что как полагали некоторые, было родным миром борга. После тех трагических событий «Монитор» был предназначен Звездным флотом в качестве испытательной модели для продолжающегося изучения захваченного трансварпового двигателя борга. И три года назад в этой роли Левински подал полетный план, устанавливающий обычный рейс от порта приписки «Монитора» на звездной базе 324 к звездной базе 718, удаленной на значительное расстояние от потенциальных прослушивающих постов ромулан.
Тестовый перелет был запланирован на пять дней. Из тридцати восьми членов костяка команды двадцать были инженерами варп-двигателя. То ли в тот день двигатель боргов отказал, то ли сработал согласно все еще не открытым спецификациям, Левински не знал. Но что он действительно знал, так это то, что через семнадцать часов четырнадцать минут полета трансварп коридор «Монитора» начал раздуваться по экспоненте – прежде не замеченный феномен. К тому времени шесть членов инженерной команды пожертвовали своими жизнями, чтобы отключить энергетические трубопроводы двигателя, и вывести «Монитор» в нормальное пространство больше чем в 350 000 световых лет от дома.
Левински знал, что никогда не забудет то, что увидел в тот день на обзорном экране. В одном направлении застыла в своем величественном блеске галактика Млечный Путь, оттеняемая словно водоворот драгоценностей своими спутниками: Большим и Малым Магеллановыми Облаками. Портил ее только несимметричный Стрелец, карликовая сфероидальная галактика сталкивающаяся с Млечным Путем по другую сторону галактического ядра от Земли, и следовательно невидимая большую часть человеческой истории.
В другом направлении манила большая галактика Андромеды. А во всех других направлениях рассыпались в бесконечной ночи другие галактики вселенной, столь же многочисленные, как и звезды в земном небе.
Когда положение корабля было подтверждено, команда быстро поняла какой будет их потенциальная судьба. «Монитор» не был звездолетом «Вояджер». А Левински не был капитаном Дженвей. «Монитор» никогда не вернется домой. Конец истории.
Поначалу, конечно, они стремились найти хоть немного надежды, чтобы поддержать себя. Но единственная хрупкая соломинка команды быстро выскользнула у них из рук. Трансварп двигатель не работал, а по какой причине, выжившие инженеры определить не смогли.
Только с двумя годами действия систем жизнеобеспечения, и только со стандартным двигателем деформации, перед ними был перелет в столетия, выжившей команде пришлось разобрать корабль и ненужные реплликаторы, чтобы расширить и построить дополнительные камеры медицинского стазиса. Конкурирующая инженерная команда, которая хотела обеспечить их выживание в резонансном сигнале транспортера – технологии, которая успешно использовалась лишь однажды – окончилась сражением за запасы энергии. Один инженер погиб. От отчаяния трое других транспортировали себя прямо к Млечному Пути в тщетной надежде, что более прогрессивная Федерация когда-нибудь в отдаленном будущем сможет восстановить их сигнал, а следовательно и их самих.
Спустя год после отказа трансварпа с оставшимися семнадцатью членами экипажа капитан Левински сам нашел ответ на самый придирчивый вопрос инженеров. «Монитор» выпал из трансварпа не потому, что на двигателях снизилась мощность, а потому, что туннель, по которому они путешествовали, закончился.
Туннель открылся вдоль ослабленной трещины подпространства. Трещина была создана следом робота-зонда, путешествующего на скорости деформации. Левински случайно обнаружил существование трех роботизированных интергалактических кораблей Федерации, просматривая почти наугад обширную корабельную базу данных. Если об их миссии и рассказывали много лет назад на занятиях в Академии, он об этом забыл.
Зонды были запущены более ста лет назад, не считая шести месяцев, которые шло сообщение от Федерации к Келванской Империи в галактике Андромеды. Они были снабжены усовершенствованными келванскими двигателями, и Левински ухватился за возможность обнаружения одного из этих грандиозных зондов и использования его обширного топливного резервуара и высокомощного коммуникационного реле, чтобы увеличить эксплуатационный срок жихзни «Монитора» и дать Звездному флоту знать, что случилось с его кораблем.
К своему удивлению Левински почти сразу обнаружил один из этих зондов. По крайней мере то, что от него осталось. То что обнаружили сенсоры, оказалось рассеянным облаком обломков, словно зонд тоже достиг самой дальней точки своего путешествия к Андромеде, и не дальше.
«Монитор» захватил раздробленные компоненты зонда силовым лучом. Выжившая команда Левински изучила и обследовала обломки, ниодин из которых не был больше человеческой ладони – все что осталось от гиганского устройства размером большего чем старая Конституция – класс звездолетов, который содержал огромные количества материи и антиматерии, необходимые для столетия непрерывного действия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42