За письменным столом под плакатом сидел молодой клерк, которого она приняла за полукровку из-за сочетания авескийских голубых глаз и черных волос с западного типа носом и губами, его светлая кожа чуть оттенялась золотым природным загаром. Он скучал, и понятно почему — у него не было работы. Пространство перед его столом было пустым.
В помещении толпились люди, на лицах которых было написано, что они провели в очереди несколько часов, Лизелл прошла мимо них, чтобы ее обслужили без малейшего промедления. В конце концов, она — гражданка Вонара на территории Авескии. Это была привилегия того рода, какую Каслер Сторнзоф получал как должное на всей территории, подвластной Грейслендской империи, но теперь настал ее черед, и она радовалась.
Клерк при появлении вонарки оживился и сразу же выпрямился на стуле.
— Могу ли я быть вам полезен, многоуважаемая мадам? — спросил он с предельной любезностью, граничащей с подобострастием. Он говорил на авескийский манер — нараспев.
Она объяснила, что ей нужно, и он поставил штамп в ее паспорт без малейшего колебания, затем поднял на нее глаза и преданно спросил:
— Многоуважаемой мадам еще что-нибудь требуется?
— Да, конечно, — ответила она доверительным тоном. — Мне не помешала бы некоторая информация, если бы вы были так любезны мне ее предоставить.
— Почту за честь оказать услугу мадам.
— Мне нужен поезд на север, в ЗуЛайсу — город в Кандеруле. Не подскажете ли вы мне, как быстрее добраться до вокзала?
— Ах, многоуважаемая мадам, — клерк печально покачал головой. — Мне неприятно огорчать мадам, но в настоящее время поезда по всему Кандерулу не ходят и не будут ходить еще несколько дней или даже недель.
— Только не говорите мне, что железнодорожные рабочие бастуют!
— Нет, они не осмелятся на такое, многоуважаемая мадам. Это все из-за дождей, понимаете. В этом году они — исключительные. Невероятно поднялась вода в Золотой Мандиджуур везде наводнения, и пути затоплены.
— Мне нужно попасть в ЗуЛайсу как можно быстрее. Как это можно сделать?
— Как это можно сделать, многоуважаемая мадам? Есть только одно средство — йахдини-баржа, она доставит вас вверх по Золотой Мандиджуур до гочаллата Кандерул, а потом до Афа Хаал. Скоро и поезда будут ходить до Афа Хаала, уже строят дороги, но счастливый день пока еще не настал. А пока мадам должна поехать на восток через степи, которые лежат между Афа Хаалом и ЗуЛайсой, арендовав какое-нибудь транспортное средство.
— И что может служить этим транспортным средством?
— Это уж, мадам, как судьба пошлет.
— Понятно. А теперь скажите, где мне искать йахдини-баржу?
— На Кхад-джи, многоуважаемая мадам.
— Где?
— Кхад-джи, мадам. Это речная пристань в северной части города. Там вы сможете сторговаться с ягдинером, и его животные вытащат вашу баржу через каналы дельты прямо в Золотую Мандиджуур.
— У вас все получается так просто! А до этого Кхад-джи на фиакре можно доехать?
— Ой, нет, фиакров в Уль Фуде нет, многоуважаемая мадам, — сообщил ей подобострастный клерк. — Увы, нам подобного рода западные чудеса незнакомы. Здесь мадам может воспользоваться фози, это скороходы. Вы найдете их под навесом с южной стороны таможни.
— О, хорошо, я прямо сейчас иду туда. Спасибо вам за помощь и любезность.
— Рад был услужить многоуважаемой мадам, — свое заявление он сопроводил почтительным поклоном.
Излишне почтителен, подумала Лизелл. Она не привыкла к такому раболепию, которое в первые секунды кажется приторным, а затем вызывает просто отвращение. Кивнув на прощание, она развернулась и направилась к выходу. Не успела она сделать и несколько шагов, как ее окликнул знакомый голос.
— Мисс Д'вер! И вы здесь? Неужели!
Она обернулась и тут же увидела его — невысокая, промокшая, но почти щегольская фигура в дорогом плаще стояла в голове длиннющей очереди.
Меск Заван. Здесь, в Уль Фуде, идет с ней голова в голову, а она-то считала, что он где-то далеко позади. Ну почему в пароход, на котором он плыл из Южных территорий Ягаро, не ударила молния или еще чего такого не приключилось?!
Какие неспортивные, недостойные мысли. Она по-настоящему симпатизировала Меску Завану и по-настоящему хотела, чтобы он выбыл из гонок не в результате смертельного случая, а так, в результате временной недееспособности.
Изобразив на лице такую же радостную улыбку, она подошла, чтобы поприветствовать его. Заван хорошо выглядит, отметила она не без сожаления. Отдохнувший, оживленный и в хорошей форме. Как ему удалось сюда добраться?
— Как вам случилось сюда прибыть? — повторил он вслух ее мысли. — Весь этот длительный путешествие вы смотреться, как ширинская модница.
— Да какая уж там модница, вы мне льстите. Но все равно спасибо, я тоже рада видеть, что вы выбрались из лесов Орекса здоровым и невредимым. Не всем удалось пройти их.
— Это чисто правда. Однажды я думать, что мне конец. Эти непролезть джунгли много разными тварями, ягарскими дикари и грейслендцы. Даже и не понять, кто хужее.
— И не говорите.
— Да, — улыбнулся Заван. — Досюда империя не пришла, здесь можно язык не прикусывать! Эти грейслендцы растравили Блаженные племена до страшной злобы. До их прихода, мне сказать, дикари вести себя очень тихо.
— Я не удивляюсь.
— Я рад, что вы вышли из джунгли живой, мисс Д'вер. Хоть вы и я с вами соперники, но я вижу, что вы человек хороший, и я желаю вам удачи.
— Спасибо, — а она буквально несколько минут назад желала ему если не смерти, то временной недееспособности. Устыдившись своих нехороших мыслей, она с неподдельной искренностью добавила: — И вам удачи, господин Заван.
— Да, мне она не помешать.
— Я бы с радостью послушала, что там случилось в джунглях, раз вам показалось, что пришел конец, но сейчас…
— Я понимать, у нас гонки, и вы должны бежать.
— Да, именно. Ну, тогда до встречи.
— До встречи, мисс Д'вер.
И она оставила его стоять в очереди. Раскрыв зонтик при выходе из таможни, она повернула налево, направляясь к южному углу здания. Там стояла пара двухколесных фози, их разноцветные подушки и бахрома мокли под дождем. Местные скороходы кучковались тут же под навесом, и она быстренько окинула их оценивающим взглядом. Один был невысокого роста, сухопарый, с седыми волосами, изношенность жизнью просматривалась в его облике. Второй — молодой, мускулистый, с орлиным взором в глазах. Быстро выбрав претендента на победу, она шагнула прямо ко второму; он поклонился низко и с уважением.
— До Кхад-джи, пожалуйста, — сказала Лизелл, — и как можно быстрее.
— Увы, многоуважаемая мадам, — ответил скороход с более сильным распевно-мелодичным авескийским акцентом, чем клерк. — Нельзя. Смиренный уже заказан.
— Что ты имеешь в виду?
— Недавно один многоуважаемый — не из Вонара, но все равно многоуважаемый — господин хорошо заплатил мне, приказал мне ждать, а сам исчез в здании таможни. Он все еще там.
— Так, может, он никогда не вернется, — предположила Лизелл. — Скорее всего он уже передумал. Неважно, сколько он заплатил, я дам в два раза больше. Ну что, идет?
— Вот так задача, — колебался соблазняемый скороход. — Либо боги мне посылают счастливый случай, либо они испытывают мою честность соблазном. Ясно одно — мне суждено сегодня доставить кого-то до Кхад-джи, поскольку об этом говорят многоуважаемые, выходящие из таможни.
— Конечно, — страшное подозрение закралось в голову Лизелл. — Мужчина, который заказал тебя — низкого роста и худощавый? Он одет в плащ бежевого цвета? И говорит по-вонарски так, что его не поймешь?
— О боги, именно этот.
— Я знаю его. Он легкомыслен, как перышко, подхваченное легким ветерком. Он уже забыл о тебе. И ты о нем забудь. Я заплачу втрое больше. Ну что, поехали?
— Втрое?
— Да. Я очень, очень спешу. — Такой способ обойти Меска Завана на пути к речному пирсу был явно предосудителен, но скороход, похоже, не мог не оценить срочность дела.
— Втрое? А-ах, не верю ушам своим. — Он поскреб подбородок. — Это очень много, как-то нечестно получается. Два года сряду я побеждал в соревнованиях и был чемпионом среди скороходов в южном районе Уль Фуда. Наверное, боги заподозрили, что я возгордился. Если вы не шутите насчет оплаты…
— Не шучу, уверяю тебя. Поехали же!
— Ну, тогда уж точно они испытывают меня. Но я не осрамлюсь. — Скороход гордо выпрямился. — Мадам, я остаюсь верен данному слову, я буду дожидаться многоуважаемого в плаще, если потребуется, до самой смерти. Решено, я выдержу это испытание.
— Послушай, — начала Лизелл, — это никакое не испытание. Поверь мне, я действительно…
— Мадам, многоуважаемая мадам, — вмешался в их разговор пронзительный голос. Он принадлежал второму скороходу, потрепанному жизнью старичку, о чьем существовании она напрочь забыла. — Позвольте смиренному услужить мадам. Я доставлю вас до Кхад-джи быстро и с удобствами, так быстро, что никто не догонит.
— Ты? — Лизелл смерила взглядом говорившего. Ростом он был меньше Меска Завана — казалось, ветерок дунет, и он упадет. Она сомневалась, что ему под силу протащить фози с пассажиром и полквартала.
— Истинно говорю, многоуважаемая мадам, — седой туземец с не свойственной его возрасту живостью согнулся в поклоне. — Я — НайЗинд, из касты Потока, к услугам мадам.
— Спасибо, нет, — она по-доброму улыбнулась, чтобы смягчить отказ. — Я договорюсь с другим. — И, вновь повернувшись к крепкому молодому скороходу, она продолжила уговоры. — Если ты сомневаешься в моих честных намерениях, я могу заплатить половину суммы вперед, а остаток, когда…
— Нет, мадам, — молодой неистово затряс головой. — Я сдержу слово, которое дал тому, в плаще, я уже получил его деньги, и я не хочу быть нечестным. Многоуважаемая мадам должна найти другого скорохода. Старик НайЗинд сможет доставить ее куда надо, а есть и другие. — Он указал рукой.
— Другие? — она посмотрела в ту сторону, где-то на расстоянии в несколько сот ярдов стояло еще одно здание, и там тоже был навес. Если там и были скороходы, то она не могла их рассмотреть, но она вынуждена была поверить ему на слово. — Очень хорошо, если ты не хочешь изменить свое решение.
Она направилась к невидимым скороходам. Не успела она пройти и четверть расстояния, как сзади послышалось шлепанье сандалий по лужам, и ее догнал НайЗинд, его изможденное старческое лицо горело энтузиазмом.
— Мадам, многоуважаемая мадам, только одно слово, если позволите.
— Извини, я очень спешу, — она даже не замедлила шаг.
— Согласен, согласен. Поистине дела богов и дамы из Вонара не терпят, чтобы их откладывали, но смиренный умоляет пожертвовать ему мгновение. Многоуважаемая мадам, только ради вашего блага, позвольте НайЗинду убедить вас, что он — лучший человек в своем деле, преданный, надежный, бесстрашный, сообразительный, неукротимый…
— Так много достоинств? — она не смогла сдержать улыбку вопреки своей нетерпеливой поспешности. — Послушай, НайЗинд, я боюсь, ты не понял. Понимаешь, мне нужно добраться до Кхад-джи раньше человека в плаще, того самого, который нанял молодого скорохода. Я не сомневаюсь, что ты очень хороший скороход, но я очень тороплюсь и боюсь…
— Боитесь, что НайЗинд не сможет бежать быстрее того великовозрастного юнца, той неуклюжей кучи свежего теплого козлиного дерьма, того сосунка с головой, набитой опилками, и со свинцовыми ногами, которые не поднять. Мадам не верит, что я действительно могу быстро ее доставить туда, куда она так торопится? О-а-х! Ушам своим не верю, мадам. Поверьте мне. Поверьте, что молодость и сила — ничто по сравнению с мудростью и дерзостью. Есть способ обеспечить многоуважаемой мадам ее успех. Смотрите, — он понизил свой пронзительный голос до шепота — что я вам покажу.
Лизелл встала, как вкопанная, поскольку непонятно как НайЗинд умудрился прыгнуть прямо ей под ноги и перегородить дорогу. Он отогнул полу своего клеенчатого дождевика и показал какой-то инструмент, который он сжимал своей тощей рукой. Тесак, поняла она, с короткой ручкой и увесистый.
— Несколько быстрых ударов… — НайЗинд убедительно показал жестом и тут же опустил полу. — Только заплатите мне столько, сколько вы пообещали тому юнцу, и победа мадам обеспечена.
— Ты не понял, ты… нет, я не нанимаю никого, чтобы напасть на…
— Боги запрещают это! Да я лучше своего последнего зуба лишусь, нежели пущу живому человеку кровь. Я предлагаю всего лишь несколько ударов железом по дереву…
— По дереву?
— По оси, многоуважаемая мадам. По оси того фози, на котором поедет человек в плаще. Несколько ударов, ось ломается, и сказке конец.
— А, теперь поняла. — Победа мадам обеспечена. Это будет коварство по отношению к Меску Завану, не говоря уже о молодом скороходе. Совершенно бессовестно, попросту говоря. Победа мадам обеспечена. Конечно, никто не пострадает, но это нехорошо, презренно. Победа мадам обес…
— Ну, тебе не удастся это сделать в любом случае, — медленно проговорила Лизелл. — Юнец, как ты его называешь, конечно же, увидит, что ты собираешься сделать, и…
— О-а-х! Он ничего не увидит, если многоуважаемая мадам затмит ему глаза и заткнет уши. Возвращайтесь, начните говорить с ним снова, мадам. Потрясите своими деньгами у него перед носом, он на них только и будет смотреть.
Насчет этого, наверное, НайЗинд был совершенно прав. План — гадкий, но выполнимый. И она не может позволить своему сопернику «эллипсоиду» воспользоваться услугами чемпиона среди скороходов южного района Уль Фуда ни в коем случае, если она рассчитывает победить. Лизелл больше не колебалась.
— Делай свое дело, — согласилась она. И, повернувшись, направилась во второй раз уговаривать чемпиона.
Она даже не осознавала, что она ему говорила. Она громко доказывала что-то, неистово жестикулировала и потрясала пригоршней новых рекко у него под носом. Она только что колесом перед ним не ходила, чтобы он видел только ее, сама же краем глаза следила за фози, мокнувшими под дождем. Она видела, как проворная фигура НайЗинда, задрапированная в неприметный коричневый дождевик, прокралась к одному из фози и исчезла под ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95