– Пока держимся нормально, – сказала она, радостно улыбаясь.
Я кивнул, разминая уставшую правую руку.
– Надеюсь, командир этих гадов скоро поймет, что мы не впустим его в деревню, и прикажет им отступить. В противном случае нам не избежать больших потерь.
Тайсала окинула поле боя внимательным взглядом и кивнула на группку своих солдат, атакованную ворсагцами. Мы оба, как по команде, помчались туда.
Конь Тайсалы оказался быстрым и ловким, почти как Нарцисс. Но Нарцисс был гораздо мощнее и мог наносить удары корпусом. От таких ударов лошади противника валились с ног вместе с всадниками.
Манера ведения боя Тайсалы сильно отличалась от моей. Многие ее движения были направлены на то, чтобы сбить врага с толку, но убивала она так же быстро, как и я.
Когда наступила еще одна пауза, я увидел, что солнце уже клонится к горизонту. Нарцисс тяжело дышал и стоял, склонив голову.
– Их предводитель собирается смотаться отсюда, – сказал Пенрод, приблизившись ко мне справа.
Он улыбался, и его зубы на фоне забрызганного потемневшей кровью лица казались невероятно белыми.
– Их больше, чем нас, но они не ожидали встретить здесь сопротивление. Впрочем, их численность ненамного превышает нашу. В деревню им не попасть.
Я взглянул туда, куда смотрел Пенрод. Командир ворсагцев, отойдя назад, свернул в сторону небольшого перелеска, в то время как его подчиненные устремились в несколько ином направлении.
– Догоним его! – предложил я и, не дожидаясь ответа Пенрода, пришпорил Нарцисса и поскакал в сторону деревьев.
Пенрод последовал за мной.
Лес закончился довольно быстро. За ним располагался небольшой утес.
Командира ворсагцев не было видно. У подножия скалы стоял лишь его конь.
Я спрыгнул с Нарцисса и взглянул наверх, осматривая каменные уступы. Пенрод тоже спустился на землю. Я не поворачивал головы, но мог определить это по характерным звукам.
– Думаешь, нам следует забраться на эту скалу?..
Почувствовав неожиданную боль в руке, я резко обернулся, замахиваясь мечом. Лицо Пенрода искажала странная гримаса. У него в руке был нож, обагренный моей кровью. А стоявший за его спиной Тостен вытаскивал из спины Пенрода меч.
Через пару мгновений старый конюх медленно осел и растянулся на земле.
– Пенрод?! – вскрикнул я, ничего не понимая. Случившееся выглядело настолько странным, что не укладывалось у меня в голове. – Тостен?!..
– Он чуть не убил тебя, – пробормотал мой брат, опуская меч и пораженно глядя мне в глаза. – Я заметил, как вы помчались за этим ублюдком, и последовал за вами. Если я опоздал хотя бы на секунду, Пенрод всадил бы в тебя нож.
Я чувствовал, как по моей руке течет теплая кровь.
Пенрод лежал на спине, поэтому его раны мы не видели. Он смотрел на меня, устало улыбаясь.
– Я очень рад… – Его голос прозвучал жутко, он был больше похож на прерывистое хрипение. – Я не мог остановить…
Я опустился на колени и нагнулся к нему, чтобы лучше его слышать, но Пенрод не добавил больше ни слова и умер, содрогнувшись в предсмертной конвульсии.
Мои глаза наполнились слезами, но я смахнул их быстрым движением руки. Тостен присел рядом со мной, глядя на Пенрода широко раскрытыми глазами.
Этот человек с самого детства находился с нами рядом. Прощаться с ним было невыносимо.
– Я даже не подозревал, что это Пенрод, когда наносил ему удар, – пробормотал мой брат.
– Пенрод погиб в схватке с ворсагцами, – решительно произнес я и многозначительно взглянул ему в глаза.
Тостен понял меня без излишних объяснений и кивнул.
Мы не хотели чернить память о Пенроде, рассказывая всем, что этот человек по непонятным нам причинам стал предателем.
– Почему он задумал убить тебя? – спросил Тостен поникшим голосом.
Я пожал плечами. Случившееся казалось мне чем-то невероятным, я даже не вполне еще верил, что нахожусь не во сне.
– Некоторые колдуны в состоянии на протяжении некоторого времени управлять действиями человека, – прозвучал у нас за спинами голос Бастиллы. По тому, как вздрогнул Тостен, я понял, что он тоже не слышал ее шагов. – Только в таких случаях маг должен находиться где-то неподалеку от своей жертвы.
Бастилла сказала это как-то странно. Естественно, смерть Пенрода явилась для нее страшным ударом. Они много раз были близки. Но ее голос прозвучал несколько отстраненно, словно она не вполне понимала, кто умер.
Я бросил на колдунью вопросительный взгляд. Ее коричневые кожаные одежды от изобилия крови выглядели зловеще черными.
Бастилла положила руку мне на плечо и опустилась на корточки, как будто желала получше рассмотреть Пенрода. Я ощутил исходящую от нее странную силу, и у меня перед глазами все потемнело.

Глава 12
КАЛЛИС: БЕКРАМ

Военачальники должны уметь терять своих солдат.


Единственное, что могло увлечь Бекрама, так это ежедневные тренировки со Стейлой. Когда его внимание сосредоточивалось на бое, щемящая боль в груди и обостренное чувство вины несколько притуплялись. Он ясно ощущал лишь пустоту в душе, которую когда-то заполнял Эрдрик.
Стейла вступала с ним в поединок только сама – по той простой причине, что после одного случая боялась подвергать опасности других своих бойцов. В тот день Бекрам был так рассеян, что в самый опасный для него момент ей пришлось ударить его по плечу мечом плашмя.
– Если бы перед тобой стоял настоящий враг, ты остался бы без руки. Сосредоточься! – скомандовала она.
Он ответил на замечание неожиданным выпадом и серией столь быстрых движений, что, если бы ее реакция не была мгновенной, она отдала бы богу душу.
– Прости, Стейла, – пробормотал он, поняв, что произошло, и опустил меч.
– Давай попробуем еще разок, – ответила Стейла ровным голосом.
У нее даже не участилось дыхание.
Позднее она провела с ним серьезную беседу.
– Я не представляю себе, что станет с твоим отцом, если он лишится второго сына. Ты должен уметь за себя постоять, и именно для того я учу тебя, как следует драться.
После очередного занятия Бекрам добрел до своей палатки и упал на матрасы, служившие солдатам кроватями. Он чувствовал смертельную усталость и закрыл глаза, надеясь заснуть и не видеть снов. Вместо этого ему в голову полезли мысли о Варде.
Превращение Варда из дурака в нормального человека до сих пор казалось ему настолько невероятным, что, размышляя над этим, он ощущал некоторый дискомфорт. Получалось, что Вард осознанно выкидывал разные номера, да, наверное, еще и потешался над реакцией окружающих.
Ему вспомнилось искаженное лицо вдовы лорда Ибрима, которую его двоюродный брат публично осрамил несколько лет назад, заявив во всеуслышание, что у нее слишком большой живот.
Бекрам невольно улыбнулся, но тут же опять погрустнел. Перед его глазами всплыл шестнадцатилетний Эрдрик, костюм которого буквально накануне леди Ибрим зло обсмеяла вместе с компанией приятельниц. Тогда Эрдрик чуть не расплакался от стыда и обиды.
Вард отомстил этой гадине за Эрдрика! – осенило вдруг Бекрама. – И как я не догадался об этом раньше?
Он воспроизвел в памяти тот момент, когда сообщил кузену о смерти брата. В его глазах отразилось тогда столько эмоций – тоска, отчаяние, ярость, – что не требовалось никаких слов.
Если бы несколько дней назад я встретил Варда впервые в жизни, он непременно сразу понравился бы мне, – подумал Бекрам.
Вчера за ужином Вард рассказывал всем о том, как они с Пенродом, Аксиэлем, Сиаррой, Орегом и Бастиллой покидали Хурог. Все присутствовавшие буквально покатывались со смеху, хотя догадывались, что в тот момент, когда все это происходило, никому из вышеперечисленных людей было не до веселья.
– Бекрам! – послышался с улицы знакомый голос.
– Кирковенал?
Бекрам сразу понял, кто к нему пожаловал: второй сын покойного оранстонского героя по кличке Волк, один из немногих настоящих друзей Бекрама, которого даже в наихудшем расположении духа он не прогнал бы, как прогонял теперь многих других.
– Входи.
Кирковенал вошел в палатку. Его рыжие волосы теперь были выбриты на висках.
– Говорят, приехал твой кузен, – без предисловий начал он.
– Верно, приехал, – ответил Бекрам, кивком указывая Кирковеналу на край матраса. Тот сел. – Кажется, смерть моего дяди подействовала на Варда, как волшебство: он полностью излечился от слабоумия.
– А почему с ним явилась сюда Бастилла Сирнэка?
Бекрам щелкнул пальцами.
– Так вот где я видел когда-то эту женщину! Мне никак не удавалось вспомнить!..
– Так что она делает в отряде Варда? – повторил свой вопрос Кирковенал.
Бекрам нахмурил брови, не понимая, чем вызвано столь настойчивое любопытство друга.
– Не знаю… Вообще-то, спасая рабыню Гарранона, Вард лишился Хурога.
– Бастилла и есть та самая рабыня?
Кирковенал ошеломленно выпучил глаза.
– А почему это тебя так удивляет?
Кирковенал нервно потер ладонью лоб.
– А ты никогда не обращал внимания на то, что происходит в таверне Сирнэка? – спросил он. – Тебя не настораживал тот факт, что большинство из посетителей его заведения – оранстонцы?
Бекрам покачал головой.
– Если бы я задумывался когда-то об этом…
– Я сам об этом не задумывался, – признался Кирковенал. – К счастью, однажды Гарранон рассказал мне, что творится в этом логове. Он же доходчиво объяснил мне два года назад, что напиваться до беспамятства небезопасно. Что существуют люди, которые могут использовать это в своих целях.
– Сирнэк связан с оранстонскими мятежниками? – предположил Бекрам.
Кирковенал мрачно покачал головой.
– Нет, – произнес он негромко. – Этот безбожник работает на ворсагцев.
– Что?! – пораженно воскликнул Бекрам и покачал головой, будто это могло помочь ему найти связующую нить между вереницей бестолковых юных оранстонцев, постоянно ошивавшихся в таверне Черного Сирнэка, и ворсагцами.
– Кого оранстонские лорды ненавидят больше, чем ворсагцев? – спросил Кирковенал.
– Людей из Толвена! – не задумываясь, выпалил Бекрам. И побледнел, когда чудовищная догадка пронзила его голову огненной стрелой. – Неужели среди нас есть оранстонцы, помогающие ворсагцам?
Кирковенал покачал головой.
– Не думаю, что ситуация настолько страшна. Хотя не исключаю возможности, что некоторые из нас были бы не прочь предоставлять ворсагцам полезную для них информацию.
– А при чем тут Бастилла?
К великому удивлению Бекрама, на губах Кирковенала заиграла странная улыбка.
– Я работал на Гарранона и внимательно наблюдал за тем, что творится в таверне Сирнэка. Бастилла – колдунья.
Бекрам кивнул.
– Вард говорит то же самое.
– Тебя не удивляет, что она была еще и рабыней? Меня, например, очень удивляет. Особенно вот почему: Сирнэк никогда не отдал ей ни одного распоряжения, ни разу не унизил ее.
Бекрам пожал плечами.
– Она рабыня необычная, я вполне с тобой согласен, но почему ты говоришь о ней так, как будто боишься ее?
– Ты хорошо относишься к своему двоюродному брату? – совершенно неожиданно спросил Кирковенал.
Бекрам нервно рассмеялся.
– Я как раз размышлял над этим вопросом, когда ты пришел. Думаю, мой ответ – «да».
– Ты помнишь Паулона?
– Того парня, которого в прошлом году убили в Шейдтауне грабители? Конечно, помню.
– Примерно за месяц до смерти Паулон явился ко мне домой вдрызг пьяный. А было только утро. Я умыл его и уложил на кровать. Перед тем как уснуть, он рассказал мне невероятную историю: мол, Бастилла его изнасиловала и подвергла жестоким пыткам. – Кирковенал внезапно умолк и с опаской огляделся по сторонам. – Я не поверил ему тогда, ведь он был сильно пьян. Где это слыхано, чтобы женщина кого-то насиловала?
Бекрам почувствовал, что у него холодеют руки.
– Полагаешь, Паулона убили намеренно? За то, что он рассказал тебе о Бастилле?
Кирковенал как-то криво улыбнулся, тряхнул головой и порывисто вздохнул.
– Мне кажется, кто-то, возможно, даже сам Паулон, поведал Бастилле о том разговоре со мной. Когда я был у Сирнэка в последний раз…
Он резко поднялся на ноги и сжал кулаки.
– Я еще не делился этим ни с единой живой душой… И не знаю, могу ли… Я рассказывал тебе когда-нибудь о том, как твой кузен спас мне однажды жизнь? – Он принялся беспокойно расхаживать взад и вперед. – Это случилось в Шейдтауне. Ко мне пристали двое головорезов, якобы желающих заполучить легких денег. Один сшиб меня с ног. Очнувшись после сильного удара о землю, я увидел, что мои обидчики валяются неподалеку без чувств. Надо мной заботливо склонялся Вард.
Кирковенал остановился спиной к Бекраму.
– После смерти Паулона я направился к Сирнэку. Я тогда все еще не верил, что его рассказ – правда, поэтому не мог провести между теми событиями, о которых упомянул, никаких параллелей. Но вскоре все понял… Дело в том… Она…
Резким движением руки он поднял вверх края рубахи.
– Боги! – пробормотал Бекрам, уставившись на обнаженную спину друга.
Даже в приглушенном свете палатки было видно, что покрывавшие ее шрамы – следы чудовищных пыток.
– Это еще не самое страшное, что она со мной вытворяла, – пробормотал Кирковенал, опуская рубашку. – Мне казалось, я уже в преисподней.
– Почему она не убила тебя? – спросил Бекрам.
– Эта ведьма держала меня у себя два дня. Мне удалось убедить ее в том, что Паулон ни о чем со мной не разговаривал… Я попался ей в лапы, потому что был вдрызг пьяным. – Он повернулся к Бекраму лицом. – С тех пор я капли в рот не беру.
Бекрам поднялся с матрасов.
– Спасибо тебе. Думаю, обо всем этом следует узнать и Варду. Он уехал сегодня утром вместе с Бастиллой. Хоть убей, не помню, куда они направились… Надо выяснить, и как можно скорее.
Кирковенал кивнул.
– Я сам все выясню. И поеду с тобой.

Тайсала перевязывала себе левую руку, слушая своего заместителя, который перечислял погибших и раненых.
Она прекрасно знала своих солдат, вплоть до того, что имела представление о любимых блюдах каждого из них. Терять людей было тяжело. Из пятидесяти человек, приехавших с ней в эту деревню, четырнадцать погибли. Двенадцать – получили тяжелые ранения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36