Боже! Как мне хочется его убить. Как он мог уехать, зная что ты беременна? Неужели он не понимал, что Летти найдет способ отомстить тебе?
– У него не было выбора, – Аманда попробовала как-то смягчить дурное мнение Натана о Тони. – И он ничего не знал про ребенка. И до сих пор не знает.
Натан удивился:
– Ты не сказала ему?
– Я только недавно поняла это сама, а сказать ему у меня все никак не получалось. И я боялась того, что он рассердится на меня.
– Рассердится? Да разве здесь нужно сердиться? Я бы продал свою душу дьяволу, лишь бы ты родила мне ребенка!
Аманда залилась краской, думая о том, что она недостойна любви такого доброго и прекрасного человека, как Натан. Если бы она только смогла любить его! Но она не может. Тони – единственный мужчина, которого она будет вечно любить.
– Когда родится ребенок? – спросил Натан, прерывая ее мысли.
– Через пять месяцев.
– Но ты здесь только четыре месяца. Это значит... Натан резко набрал воздух, его глаза стали такими суровыми и холодными, отчего она даже вздрогнула, думая, что его гнев направлен на нее. – Боже мой! Он изнасиловал тебя, как только забрал с корабля!
– Нет, Натан. Это было не совсем так. Он взял меня, да, в первую ночь по дороге сюда. Но это было не изнасилование. Это произошло само собой.
– Перестань его защищать. Ты была голодна и беззащитна перед ним. Он воспользовался твоей слабостью. Это называется насилие. Я никогда не уважал таких мужчин. Когда Тони вернется, я скажу ему все, что думаю о нем и уеду из Ривер Эйдж. Пусть он ищет другого надсмотрщика. А когда я соберусь, – сказал он нежно и заботливо, – я хочу, чтобы ты поехала со мной.
– Но мои документы...
– Забудь про них. Мы найдем выход. Поженимся, и Тони ничего не сможет сделать.
– Ты не понимаешь, Натан. Я ... люблю Тони. И это его ребенок.
– Неужели ты думаешь, что я не люблю твоего ребенка? За кого ты меня принимаешь? Я боготворю его так же, как и тебя. – Аманда хотела что-то сказать, но Натан не дал ей это сделать. – Тебе только кажется, что ты любишь Тони. Все женщины влюбляются в первого мужчину. Но я обещаю, что заставлю тебя забыть о нем. Не хочу причинять тебе боль, но ты действительно думаешь, что он женится на тебе? Теперь он граф. Теперь он принадлежит этому титулу и обязан жениться на ком-нибудь из своего круга, у кого имеется приличное состояние.
Натан заметил, как мрачно смотрит на него девушка и пожалел, что сказал все это.
– Извини, дорогая, я знаю, что правду трудно выслушивать, но это лучше, чем надеяться на невозможное.
– Но ребенок...
– Он будет обеспечен, в этом я уверен. Незаконный, но он ни в чем не будет нуждаться. Сколько тебе придется еще вытерпеть, если останешься его любовницей. Что изменится, когда он женится?
– Пожалуйста, Натан, прекрати! Я не хочу больше ничего слушать. Сейчас я не могу думать ни о чем, кроме рождения ребенка. Я ничего не буду делать, пока Тони не вернется. Я в долгу перед ним.
– Ты ему ничего не должна, но я буду ждать твоего решения. И я все равно уеду отсюда, когда он вернется.
Аманда тяжело вздохнула. У нее снова разболелась голова, ей хотелось лечь на живот, чтобы меньше болела спина. Натан все понял и встал.
– Я лучше пойду, ты устала. Но я приду опять. Скоро. И возле дома поставлю охрану. Я не верю Летти и не хочу, чтобы она застала нас врасплох.
– Спасибо, Натан. Я не заслуживаю этого.
– Я люблю тебя, Аманда. Ты заслуживаешь многого, очень многого. Даже больше, чем я могу тебе дать.
Прежде, чем она поняла, что он имеет в виду, Натан наклонился и нежно поцеловал ее в губы. От запаха ее тела у него закружилась голова. – Выздоравливай, дорогая, – прошептал он, уходя.
Аманда поправлялась быстро. Ее израненная спина стала заживать, благодаря волшебным снадобьям Джеммы. К девушке вернулась веселость и желание жить.
Через неделю она уже свободно передвигалась по дому. Еще через две недели на спине остались мало заметные следы, напоминавшие о том ужасном дне.
Натан постоянно приходил в дом, часто обедал с Амандой, чтобы ей было не так одиноко. После ужина он уходил с ней к реке, пока вечера не стали прохладными.
Время не играло роли для Аманды. Если бы она не полнела, то думала бы, что время стоит на месте. Она жила в вакууме, в ужасающей темноте, напоминавшей тюрьму. В начале ноября Натан привез ей из Чарлстона письмо. Дрожащими руками она взяла послание.
Тони писал, что у него проблемы с наследованием имения и титулом. В Англии дела обстояли плохо, чума уносила жизни, запасы пищи таяли. Не было никакой надежды на то, чтобы вернуться в Южную Королину до марта. Тони надеялся, что с Амандой все в порядке, и что Натан управляется без него. В конце письма было несколько личных фраз, но ей казалось, что он чего-то не договаривает. Может Тони встретил там, кого хотел, удивлялась она. Что случится, если он вернется назад с женой – аристократкой? Снова и снова она перечитывала письмо, пыталась заметить что-то между строк, но ничего не находила и лишь больше расстраивалась.
Потом она прочитала письмо Натану, включая и строки, что предназначались лишь ей одной.
– Он может вернуться домой с невестой, – сказал Натан, подготавливая ее к худшему.
– Я думала об этом, – мрачно сказала она. – Но ты слышал, что он пишет в конце. Я отказываюсь верить в то, что я ему безразлична.
– Конечно, нет, – ответил Натан, чувствуя ее боль, как свою собственную. Одной мысли о том, что Тони заставляет Аманду поверить в его любовь, было достаточно, чтобы разозлить Натана. Он пытался убедить женщину, которую любил, в том, что человек, которого любит она, лишь играет чувствами и использует ее ради собственного удовольствия.
После этого сообщения Тони больше не давал о себе знать. Ей ничего не оставалось, как ждать марта, чтобы доказать Натану, что Тони действительно любит ее. Возможно, он женится на ней, как только увидит ребенка и возьмет его на руки. Она решила, что лучше предаться мечтам, чем отчаянию.
В начале ноября (так думала Аманда) она выглядела так же неуклюже, как буйволица. Натан говорил, что беременность только подчеркивает ее красоту. С ним соглашалась и Джемма. Но Аманда смотрела на свой располневший живот и гримасничала. Она молила бога, чтобы время до родов прошло быстрее. Джемма смотрела на Аманду и говорила, что родится замечательный мальчик, с телосложением как у Тони. Честно говоря, Джемма боялась, что у Аманды слишком большой живот для такой хрупкой фигуры, и думала о том, что предстоят тяжелые роды. Джемма хорошо в этих вопросах разбиралась, но держала эти страхи при себе.
Однажды, в середине ноября, Аманда проснулась и увидела, как падает снег, превращая все вокруг в снежную сказку. Длинные тонкие сосульки свисали с выступа крыши и с дубов в саду. Зрелище, устроенное матушкой-природой так понравилось Аманде, что она захлопала в ладоши, и ей захотелось попробовать сосульку.
Спускаясь по лестнице, Аманда чувствовала странное спокойствие. Она предчувствовала леденящий, завораживающий вкус сосульки.
Сняв шаль с вешалки, Аманда вышла на крыльцо, не понимая, что под легким снегом лежит слой льда. Едва став на него, она почувствовала, как ее нога поехала в сторону. Аманда попробовала ухватиться за перила, и ей удалось как-то зацепиться, но все-таки она не удержалась и с размаху плюхнулась на крыльцо. Ничего не почувствовав сначала, Аманда попыталась встать. Ворча, она пробовала восстановить дыхание. И тут боль ноющая и режущая вдруг пронзила низ живота, сдавила легкие. Аманда закричала, схватившись руками за живот, как будто сражалась против кого-то, кто хотел отобрать ее драгоценную ношу.
Джемма услышала этот крик и выбежала из кухни. Крики раздавались у передней двери. Она увидела, как Аманда корчится от боли на запорошенном крыльце.
Первой мыслью Джеммы было затащить Аманду в дом, но она поняла, что одна не справится. А девушка не могла двигаться. На крики прибежал Линус, который с ходу понял в чем дело и отправился за Натаном.
Джемма принесла одеяла с дивана и укрыла дрожащую девушку, стараясь успокоить ее.
– Все будет хорошо. У нас родится прекрасный ребенок.
– Это уже скоро, Джемма, – вздохнула Аманда и от боли прикусила губу. – Ничего не должно случиться с ребенком Тони.
– Ничего и не случится, – заверила Джемма, поглаживая ее руку. – Ребенок большой, он выживет. Держись, я помогу тебе.
Через несколько минут, задыхаясь, примчался Натан. – Господи! Что случилось? Аманда ушиблась?
– С ней все хорошо. Отнесите ее в кровать, масса Натан. У нас скоро родится ребенок. – Джемма улыбнулась, чтобы успокоить Натана. – Она упала, но не разбилась, но лучше ее занести в дом, пока она не замерзла.
Натану больше ничего не нужно было объяснять, он взял Аманду сильными руками и понес в комнату. – Извините за то, что из-за меня так много хлопот, – прошептала она.
– Я рад, что чем-то могу помочь, – радостно сказал Натан. Ему хотелось сказать намного больше, но Джемма выпроводила его из комнаты, чтобы подготовить Аманду к родам.
Джонатан Энтони Брандт появился на свет через 10 часов, громким криком возвещая о своем рождении. Ему тут же дали грудь, которую он стал жадно сосать. Он совсем был непохож на недоношенного слабого ребенка. Роды прошли нормально. Но когда Джемма увидела размеры ребенка, она тихо помолилась Богу за то, что он позволил Аманде разродиться раньше. Если бы роды начались как положено, через 6 недель, ей бы пришлось приложить невероятные усилия, чтобы спасти мать и ребенка.
Весь день Натан ходил по залу, как будто не Тони, а он отец родившегося малыша. При первом крике новорожденного он побежал в комнату Аманды, чтобы самолично убедиться в том, что она жива. Его глаза остановились на бледном измученном влажном от пота лице. Глаза его светились любовью. Неважно, что ребенок родился от другого. В этот момент Натан чувствовал себя отцом больше, чем Тони, если бы тот находился здесь.
Изумленно глядя на маленький сверток, который Аманда любовно прижимала к себе, Натан заметил темные волосики на крошечной головке. Большим пальцем он потрогал нежную мягкую щечку, и его охватила такая острая тоска, что у него перехватило дыхание. Под пристальным взглядом Джеммы он поцеловал Аманду в лоб и вышел из комнаты на цыпочках, чтобы потом безудержно напиться с тоски и отчаяния.
С самого рождения ребенка Натан настойчиво убеждал Аманду в том, что они обязательно должны пожениться. В душе он считал, что Тони никогда не сделает ее своей женой, и при каждом удобном случае пытался убедить ее бросить Тони.
– Пожалуйста, Аманда, – настаивал он, когда приходил навестить ее и ребенка, – позволь мне увезти тебя и ребенка отсюда. Я хочу дать ему свое имя. Или ты хочешь, чтобы на нем всю жизнь лежало клеймо незаконнорожденного? Чтобы его называли ублюдком? – Ему ужасно не хотелось говорить так, но он надеялся, что таким образом заставит ее изменить свое решение.
– Я знаю, ты хочешь, чтобы все устроилось, и по-своему люблю тебя за это, – сказала Аманда. – Но я не могу не дать Тони шанс увидеть его ребенка, и...
– Тони никогда на тебе не женится, – продолжал он, не дав ей закончить. – Если он не женится на Летти, то женится на ком-нибудь, кто имеет деньги или собственность.
– А любовь? Я знаю, что Тони любит меня. Он говорил мне об этом много раз.
– Любовь никогда не была поводом к женитьбе. Я не хочу делать тебе больно, но открой глаза. Ведь это очевидно. Если ты уедешь сейчас со мной, до приезда Тони, я уверен, он не будет искать тебя. А у нас будет хорошая жизнь, я обещаю это.
Аманда грустно покачала головой, думая о том, что Натан не знает, как сильно Тони любит ее. Тони любит ее, полюбит и ребенка. Когда он вернется из Англии, то у них будет дружная семья. Тони не позволит, чтобы чужой человек воспитывал её сына, убеждала себя Аманда, бесконечно любившая Тони.
А Натану она сказала:
– Ты не убедишь меня, пока Тони не откажется от нас. Он на самом деле любит меня, и я буду ждать его. Кроме того, у тебя возникнут неприятности, если мы убежим без моих документов. Будь благоразумным.
После этого Натан больше не настаивал на побеге, но ежедневные визиты продолжал все-таки наносить.
Только появление маленького Джона сделало для Аманды праздник Рождества радостным. Джемма приготовила праздничный стол, они даже обменялись подарками, но у Аманды ко всему этому не лежала душа. Она отчаянно рвалась к Тони. Аманда надеялась получить от него письмо с поздравлением, но ничего не было.
В голову ей лезли самые разные мысли. Может, Натан был прав, с болью думала она, и Тони вернется домой с новой женой. Если бы она только сказала Тони про ребенка до отъезда! Если бы она послушала Джемму, то он бы уже вернулся, грустно думала она. Но несмотря на ее надежды и отчаяние, беспокойные дни и ночи ожиданий прошли, прошли и долгие месяцы зимы. Настала весна, пора надежд.
10
Аманда с улыбкой смотрела на сына, жадно сосавшего молоко из груди. Она не переставала удивляться тому, как он вырос и изменился после рождения. Темные волосики приобрели блеск, а голубизна глаз сменилась на голубовато-серый цвет. Аманде казалось, что он похож на своего отца: строгие черты лица, высокий лоб. Она любила его больше, чем кого-либо на свете, больше чем Тони, хотя и не переставала любить Тони, несмотря на его семимесячное отсутствие. Вернется ли когда-нибудь он, чтобы посмотреть на сына? Будет ли он рад тому, что у нее такой ребенок?
Глядя на Джона, Аманда с трудом верила в то, что он родился преждевременно. Он был крупным ребенком, сильным, веселым, похожим на своего отца. Он быстро рос, питался исключительно материнским молоком, и весь дом баловал его своим вниманием, включая Натана, частого гостя в их доме.
Застегнув платье, Аманда положила Джона в колыбель, которую смастерил Натан, и пошла вниз. Стоял необычно теплый день. Окна были открыты, чтобы свежий воздух проветривал помещение после сырой зимы. Аманда собиралась начать сегодня большую уборку. Ей хотелось, чтобы к приезду Тони дом сиял. Тесс и Кора уже ждали ее на кухне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42