Единственный способ убедиться, что дама не пострадает и будет свободна.Керл потер бровь. Он не хотел уступать, но не мог найти убедительного возражения. Мысль, приходившая ему в голову, казалось, шипела и сгорала в огне лихорадки. Пока Декер инструктировал его, когда и куда ехать, Томас Керл повторял все вслух глухим неразборчивым голосом. К счастью, Кетрин записала объяснения на фирменном блокноте «Холидей Инн», потому что Керл забыл все, как только положил трубку.– Проголодался, Лукас? – спросил он, открывая коричневый мешок с едой. По дороге он остановился у магазина и купил лакомство для собаки.Кетрин смотрела на пакет:– Бургеры Гейнза?– Его любимые, – сказал Керл. Он развернул один из пирожков и сунул его между челюстями собаки, все еще упрямо сжатыми на его собственной руке. Красное мясо застряло и прилипло к высохшим желтым клыкам.– Тебе это нравится или нет, мальчик?Кетрин сказала:– Он не голоден, Том. Это сразу видно.– Думаю, ты права, – сказал Керл. – Это все от переездов. 28 Дьякон Джонсон тихонько постучал в дверь. Впервые он застал преподобного Уиба одного.– Чарльз, тебе лучше выйти и посмотреть.– В чем дело? – спросил проповедник раздраженно. Он последовал за Джонсоном, прошел через двор, вниз по спуску к лодочному причалу на только что сформированном, пропитанном влагой берегу Озер Ланкеров. Это был причал номер один. Многие из рыболовов уже начали прибывать, так что на причале толпился народ в специальных лодках в форме торпед, для ловли окуня. Каждая была привязана к большому, яркому, как леденец, «Блейзеру», «Джипу» или «Бронко». В самой середине этой толпы был огромный грузовик-мусорщик цвета хаки с облупленным старым «скифом», привязанном к бамперу.Двое мужчин с непроницаемыми лицами стояли, прислонившись к грузовику. Один был высокий, чернокожий и мускулистый, другой округлый и походил на латиноамериканца. Остальные окунеловы изучали удивительных незнакомцев издали и тихонько хихикали.Чарли Уиб приблизился и сказал:– Если вы приехали за мусором, то это на дороге 84. – Он указал на запад, в сторону плотины. – Вон туда.Джим Тайл сказал:– Мы приехали на турнир.– Это верно? – Уиб презрительно оглядел гребную лодку. – Сожалею, сынок, но эти соревнования не для всех.Эл Гарсия сказал:– Мы не все, сынок. Мы братья Тайл.Он спокойно передал Чарли Уибу квитанцию о вступительном взносе. Не глядя, Уиб передал ее дьякону Джонсону.– Верно, это они, – сообщил Джонсон. – Лодка номер 50, все оплачено.– Непохоже, что вы братья, – сказал преподобный Уиб укоризненно.– Си, е вердад, – сказал Джим Тайл.– Фо шо, – добавил Эл Гарсия. – Мы действительно братья.Они отработали свои ответы за время долгой дороги. Джим Тайл знал испанский гораздо лучше, чем Эл Гарсия слэнг.Тем не менее они добились нужного эффекта.Чарли Уиб надул щеки и возбужденно провел наманикюренными пальцами по своим великолепным светлым волосам.– Джентльмены, извините меня, я удалюсь на секунду, – сказал он и отвел в сторону дьякона Джонсона.– Это какая-то ублюдская шутка.– Это не шутка, Чарльз.– Братья, черта с два! Я бы назвал это шуткой.Уиб был так раздражен, что плевался.– Иззи, у нас есть надежда продать участки тысяче лояльных перспективных христиан. Я обещал им сотворить исцеление, я обещал им турнир по высшему разряду. Обещал показать их сияющие лица по национальному кабельному телевидению. И все это, Иззи, для того, чтобы продать несколько вонючих участков.– Говори потише, Чарльз.Но от шепота преподобного Уиба мог здребезжать даже фарфор.Дьякон Джонсон взял его за руку и потянул в сторону от пришедших. Стоя в тени мусорщика, дьякон сказал:– Мы взяли их деньги, Чарльз. Мы должны разрешить им участие в турнире.– К чертовой матери вступительный взнос. Отдай его назад.– О, прекрасно, – сказал дьякон Джонсон, – а когда начнут звонить корреспонденты газет, ты им объяснишь, почему это сделал.При мысли о такой отрицательной рекламе по спине Чарли Уиба будто провели холодным лезвием бритвы. Почти плаксиво он сказал:– Этот народ, который я сюда привлек, Иззи, эти люди не хотят видеть всякий сброд на турнире. Он вроде семейного мероприятия. Люди, сидящие дома, которые смотрят мое шоу, тоже не хотят их видеть. Я здесь, Иззи, не для того, чтобы выносить приговор. Я здесь играю демографическую роль. Дело в том, что мои люди – белейшие из белых. Скоро они все заметят этих двух парней, и это все испортит – поднимется шум. Они будут считать, что все, что они слышали о Южной Флориде, правда, что здесь повсюду ниггеры и кубинцы. Даже на окуневых озерах.Дьякон Джонсон сказал:– В этом турнире, Чарльз, участвует сорок девять лодок, кроме этой. Скажи своим операторам, чтобы они держались подальше от них. А что касается машины-мусорщика, мы припаркуем ее на строительном участке. Ссудим этим ребятам машину, чтобы они ездили на ней по территории. Если кто спросит, скажи, что они здесь работают.– Прекрасная мысль, – сказал Уиб. – Скажи, что они заливают территорию асфальтом или что-нибудь в этом роде. Блестящая мысль!Иногда он и представить не мог, что бы делал без Иззи. Дьякон Джонсон сказал:– Не беспокойся, Чарльз. Погляди на них. У них нет никаких шансов. Будет чудом, если этот термитник не затонет у самого причала.Все, что Чарли Уиб, мог сказать, это:– Ну кто слышал, чтобы такое отребье принимало участие в турнире?Но каким-то таинственным образом братья Тайл уже спускали свою лодку на воду.Следующий день по традиции был днем тренировок, и все рыболовы собирались вместе рано утром у причала, чтобы обменяться своими познаниями в теории рыбной ловли и предусмотреть возможные неудачи. В виду того, что никто из них прежде не рыбачил на Озерах Линкеров, разговор в основном состоял из сквернословия и досужих сплетен. Рыба будет собираться в стаи и задерживаться у пропускных сооружений. Да нет, они расположены достаточно глубоко. Нет же, они на мелких местах.Только Чарли Уиб и его люди знали правду: в озерах не было окуней, кроме дохлых. Новые были еще в пути.Эдди Сперлинг понимал – что-то было очень неправильно, но не говорил ни слова. Вместо того чтобы говорить, он смешался с толпой своих приятелей и пил кофе с бисквитами, потом гулял в одиночестве по берегу в предрассветном мраке. Пара других профессионалов пыталась завязать с ним беседу, но Эдди был неразговорчив и мрачен. Он не проявлял ни малейшего интереса к наживке «Дьюк Паффин» или к новым моторам «Том Джерико», которым не страшны водоросли.В момент, когда пересмешники провозгласили, что наступает рассвет, Эдди Сперлинг как раз глазел на безмолвные бурые каналы и думал: «Эта вода, черт возьми, ужасная».Эл Гарсия и Джим Тайл стартовали последними. Они немного задержались, когда Билли Редклифф, белокожий молодой человек из Уэйкросса, штат Джорджия, сказал Джиму Тайлу:– А где твоя тросточка, дядюшка Римус? Дядюшка Римус – старый негр, персонаж детской книжки Джоэля Харриса «Сказки дядюшки Римуса».

У Джима Тайла появилось побуждение объяснить значение хороших манер Билли Редклиффу, сломав все удочки в его стандартной лодке. И это было сделано очень спокойно и методично и без посторонней помощи. Эл Гарсия и кольт «Пайтон» просто наблюдали, как проходила эта краткая церемония. Начиная с этого момента, остальные рыболовы старались держаться подальше от братьев Тайл.И так оно и оставалось. Но все упражнения на озере Джесап показали, что Эл Гарсия был самым опасным окунеловом на свете. В четырех случах он задел по голове Джима Тайла во время забрасывания удочки. Еще три раза насадил на крючок себя, и один из них настолько серьезно, что Джиму Тайлу пришлось срезать шипы с крючков, чтобы удалить их из бедра Гарсии.Забрасывание тяжелой удочки на штифтах требует особой чувствительности большого пальца, но неизменно каждый раз Гарсия отпускал слишком рано или слишком поздно. Он или выстреливал наживкой прямо в дно лодки, где она впивалась, как пуля, или закидывал ее высоко в воздух, так что она стрелой падала сверху, грозя ударить их по голове. Через несколько минут, когда наконец полицейский ухитрился попасть в воду, Джим Тайл опустил свою удочку и зааплодировал. Оба они согласились, что Эл Гарсия должен сконцентрировать все свое внимание на управлении лодкой.При наличии подвесного мотора всего в шесть лошадиных сил, потребовалось гораздо больше времени, чтобы объехать каналы, но к середине дня они добрались до места, о котором им сказал Скинк, – на дальнем западном конце Озер у причала номер семь. Планировщики Чарли Уиба еще не добрались до этого места, поэтому берега здесь оставались голыми и представляли собой белые кучи вырытой из каналов земли и ила. Канал заканчивался у старой земляной дамбы, отделявшей пышную насыщенную водой Флориду «Эверглейдса» от бетонной цивилизации. Чарли Уиб оттеснил ее к краю. Это был последний предел.Джим Тайл и Эл Гарсия выбрали для себя номер семь, предсказывал Скинк. Для других окунеловов это место было слишком скудным, бесплодным и слишком удаленным.Гарсия подтолкнул «скиф» к берегу, а Джим Тайл вышел и собрал несколько охапок сухих веток остролиста из кучи, оставленной бульдозерами. В лодке под брезентом было спрятано три деревянных корзины из-под апельсинов, которые они привезли из Харни в своем мусоровозе. Гарсия связал корзины вместе, а Джим Тайл запихал в щели сухие ветки. Вместе они спустили корзины на воду. С помощью лески Эл Гарсия измерил глубину и убедился, что она равна тринадцати футам. Он отметил тайное место, поставив там на берегу две пустые банки из-под пива «Будвайзер».Это был дом Квинни, пока она находилась вдали от своего.– Самый старый трюк на свете, – сказал Скинк полицейскому две ночи назад. – Эти большие хоги любят препятствия. Они лежат в кустах невидимые, всасывая миног. Если найдете завал из сучьев, найдете и рыбу. Постройте такую запруду из сучьев и выиграете на турнире.Таков был план.Джим Тайл и Эл Гарсия спокойно занимались своим делом. Других лодок здесь не было видно.Однако был частный вертолет.Но братья Тайл не побеспокоились поглядеть вверх, потому что он пролетел только раз.Но одного раза было достаточно, чтобы пилот Денниса Голта мог сделать пометку на карте. Потом он полетел назад радировать об этом своему боссу.В тот же вечер после дня подготовки к соревнованиям настроение среди окунеловов у причала колебалось от неуверенности до полного уныния. Ни один не поймал ни единого окуня, хотя никто из рыболовов не признался в этом. Соблюдение тайны было больше, чем вопросом самолюбия, – это давало право на участие в соревнованиях. Если под вопрос ставилась сумма в двести пятьдесят тысяч долларов, дружба в течение всей жизни и братское доверие ценились не больше плевка. Никто не делился своими сведениями, никто не сравнивал свое мастерство с умением и навыками партнеров и соперников. Секретами не делились. В результате никто не понимал размеров бедствия, которое заключалось в безрыбье и название которого было Озера Ланкеров. Обшаривая берега озер, несколько рыболовов набрели на мертвых годовалых окуней и тайком стали обдумывать причины их гибели: среди таковых были утечка азота, сброс в воду фосфатов, цветение водорослей, пестициды. Однако, не наличие мертвой рыбы, а отсутствие живой беспокоило участников турнира. По мере того, как день шел к концу, их оптимизм убывал. Они были лучшими рыболовами страны и понимали толк в плохой воде: сразу могли ее определить, если встречали. Все утро пытались выявить наличие рыбы с помощью своих звукоулавливающих устройств – «соноров Хэммондсбердз», но все, что они могли уловить – это глубокое серое безмолвие и пустоту. Берега были однообразно крутыми, дно плоским, а озера безжизненными. Это обеспокоило даже Денниса Голта, хотя у него в рукаве был припасен козырной туз.С наступлением темноты рыболовы вернулись к лодочному причалу и обнаружили транспаранты, громкую музыку в стиле «кантри» и воздвигаемые прямоугольные подмостки – в одном конце розовую кафедру, в другом доску для подсчета очков. Вся сцена утопала в свете юпитеров, и операторы СХТ проверяли освещение. Над кафедрой висел плакат, на котором красными буквами было написано:«Иисус в вашей гостиной – в пять часов!»Над доской для подсчета очков стояло синими буквами на таком же плакате:«Озера Ланкеров объявляются местом прохождения Мемориального турнира, посвященного памяти Дики Локхарта Мемориал Басс Блатерс Клэссик». Под всеми углами, доступными камерам, были развешаны и расставлены вывески разных спонсоров, которые дали свои деньги на выплату большого приза.Как только все лодки окунеловов вернулись к причалу, преподобный Чарльз Уиб затрусил к центру сцены с микрофоном без шнура.– Добро пожаловать, спортсмены! Приветствую вас!Усталые рыболовы ответили невнятным бормотанием.– Понятно, что сегодня рыбачить было тяжело, но не огорчайтесь! – орал Чарли Уиб. – Господь говорит мне, что завтра будет потрясающе удачный день.Системы громкоговорителей усиливали энтузиазм проповедника, и рыболовы улыбались и аплодировали, хоть и не очень энергично.– Да, сэр, – сказал Чарльз Уиб. – Я говорил с Господом нынче днем, и Господь сказал:– Завтра будет удачный день. Завтра хоги будут голодны!Дьюк Паффин заорал:– Он сказал, чтобы мы использовали звуковые приманки или резиновых червей?Окунеловы загоготали, а преподобный Уиб одобрительно улыбнулся. Годилось все, чтобы подбодрить этих сопляков.– Как вам известно, – сказал он, – сегодня ночь барбекью на Озерах Ланкеров. Жареные ребрышки, цыплята, окичобская зубатка и все пиво, которое вы можете выпить!Объявление о даровой кормежке вызвало первые искренние аплодисменты в этот вечер.– Итак, – продолжал преподобный Уиб, – у меня есть два автобуса с кондиционированным воздухом, чтобы отвезти вас всех в клуб. Сегодня веселитесь, отдохните хорошенько, а завтра на этой доске будут стоять большие номера, потому что вся страна будет смотреть на вас!Рыболовы с энтузиазмом погрузились в автобусы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49