Она до сих пор ни секунды не сомневалась, что Дезире попросту не понимает, о чем идет речь.
Дезире судорожно сжала ей пальцы.
— Не говори так… — вспыхнула она. — Это случилось вовсе не из-за твоих рассказов. Наоборот, все это могло внушить только отвращение. Это казалось таким болезненным, мучительным… — Взгляд ее вдруг потеплел и стал мечтательным. — Ах, оказалось, все совсем не так. Наоборот, это прекрасно, удивительно, ты не поймешь…
Наконец Камилла с ужасом поняла, Дезире действительно преступила грань дозволенного. Она ничего не выдумывала и уж точно хорошо знала, о чем говорила. Камилла тяжко вздохнула и спросила, все еще на что-то надеясь:
— Ты что, лежала рядом с мужчиной? Как будто он твой муж, да? И он проникал в тебя… ну, как я рассказывала?
Дезире задумчиво кивнула.
— Да. Но это оказалось приятнее, чем на словах. Намно-ого приятнее.
— Пресвятая Дева Мария, — забормотала Камилла, соскальзывая с кровати.
— С тех пор прошло полтора месяца, — добавила Дезире. — И у меня не было месячных. Кроме того, я быстро утомляюсь, и в желудке у меня начинаются спазмы даже от запаха жареного мяса. Сегодня стало дурно от сигаретного дыма. Едва я его почуяла, как сразу…
— …тебя затошнило, — закончила за нее Камилла. — И не впервые. — Все, о чем упомянула Дезире, можно было с полной уверенностью отнести к признакам беременности. — Я заметила, что в последнее время ты немного не в себе, но такое… даже и предположить не могла. Боже мой!
— Знаю. Я очень испорченная, да? Камилла гневно посмотрела на нее.
— Ах, господи, что ты говоришь? Ты не испорченная. А вот тот, кто с тобой так поступил, — порочен до мозга костей.
Дезире испуганно замотала головой.
— Нет, нет, ты ничего о нем не знаешь. Он вовсе не такой. Я… я сама хотела, чтобы он это сделал. Правда, правда!
— Да, потому что он заставил тебя этого захотеть. Это называется соблазнить, дорогая моя.
— Ах, ну как ты не поймешь. Все было по-другому, — запротестовала Дезире. — Мы любили друг друга.
— Любили? Он, значит, так любил тебя, что тайно соблазнил?
— Ну, это, между прочим, была не только его вина. Я его подстрекала.
— Да неужели? И как же ты это делала? Каким образом ты вообще с ним встречалась? Господи, когда ты успела остаться с ним наедине да еще на такое время, чтобы…
— Мы познакомились на балу, ты с кем-то танцевала, а он танцевал со мной. Он оказался замечательным кавалером… Потом он вывел меня на балкон и поцеловал. — Дезире села на постели, глаза ее стали мечтательными и влажными. — Знаешь, меня ведь никто, кроме него, не целовал. Я и не представляла, как может быть сладок поцелуй.
Камилла понимала, как сильно могла Дезире влюбиться в человека, который впервые обратил на нее внимание. Но настолько потерять голову, чтобы улечься с ним в кровать!..
— Потом мы встречались на других балах и украдкой целовались где только могли. Я знала, что отец никогда не позволит ему ухаживать за мной. Я так страстно хотела видеть его, что, когда он просил представить его семье, я вместо этого назначала ему свидания где угодно, лишь бы подальше от папы.
Камилла взирала на кузину в полнейшем изумлении. Эта сторона души ее маленькой Дезире была для нее полнейшей неожиданностью. Дезире назначала тайные свидания? Она ведь никогда раньше ничего не предпринимала, не спросив предварительно разрешения у папы.
— И где же вы встречались? Дезире склонила голову.
— В дедушкином саду. Я ездила навестить дедушку, проводила с ним часок-другой, а потом удирала в сад, чтобы побыть с моим… любимым.
Камилла издала не слишком женственное восклицание. Дедушка Дезире по отцовской линии был глух и почти слеп. Он жил в старом доме Фонтейнов на окраине города. Когда семейство приобрело новый дом, попросторнее, он отказался покидать прежний, и дядя Август оставил его там, поручив рабам присматривать за ним. Там старик и жил последние несколько лет. Он бы не заметил, чем занята Дезире у него под самым носом, стой она хоть на голове.
Камилла мысленно вернулась на полтора месяца назад, когда внезапная привязанность Дезире к деду едва ли была замечена в семейном кругу.
— А Чучу? Она же всегда ездила с тобой… — Камилла подумала немного и проворчала: — Хотя, разумеется, она ни за что не проговорилась бы, хоть режь.
В обязанности рабыни по имени Чучу входило сопровождать девушек в гости. Дезире она боготворила. Давным-давно, когда дядя покупал новую рабыню у соседа, Дезире уговорила его купить Чучу вместе с сестрой, и теперь, если бы Дезире задумала даже совершить убийство, Чучу сама вложила бы нож ей в руку.
Раньше Дезире сопровождала к дедушке Камилла, но с некоторых пор старый Фонтейн не жаловал пиратскую дочку из-за ее скандального прошлого, и старый дом стал единственным местом, куда Дезире могла удрать из-под всевидящего ока двоюродной сестрицы.
— Теперь понимаешь, почему я так отчаянно спешу выскочить замуж за месье Мишеля, — прошептала Дезире. — Нужно успеть, пока не стал заметен живот. А месье Мишель, он ведь тоже спешит найти жену до отъезда во Францию, и я как раз подходящая партия. Нужно ловить момент и попытаться спастись от позора.
Камилла глядела на кузину во все глаза.
— Но почему бы тебе не выйти замуж за отца ребенка? Если вы так любите друг друга, то женитесь на здоровье, и всех-то делов.
— Не могу.
— Но почему?! Он что, беден? Ты поэтому считаешь, что дядя Август никогда не разрешит ему за тобой ухаживать?
— Ну, он, конечно, не богат, да. И он не католик. — Дезире мяла простыню, старательно пряча взгляд от Камиллы. — И он американец.
У Камиллы перехватило дыхание.
— Американец?! Ты отдалась американцу?! Дезире дернулась, как от удара, голос ее стал гневным.
— Да! И что с того?! Они совсем не такие, как вы все думаете! Ты же сама танцевала сегодня с американцем! И что, скажи на милость, такого в этом страшного? Тебе, кажется, даже понравилось. Разве нельзя полюбить американца?
— Что страшного?! Еще спроси, что такого страшного в том, чтобы обзавестись ребенком, не надев на палец обручального кольца, — резко ответила Камилла. Потом вспомнив, как дотошно Дезире выспрашивала ее насчет майора, она побледнела. — Но ты не… Это случайно не майор Вудвард, нет? Он же не из тех, кто…
— Пфф! — возмутилась Дезире. — Нет, конечно! Ведь он старик!
Камилла чуть не расхохоталась, что было уж совсем неуместно.
— Старик? Да ему не больше тридцати пяти. В толк не возьму, почему тебя так поразила эта мысль, если ты собралась замуж за такого древнего джентльмена, как месье Мишель.
— Это разные вещи, — мрачно огрызнулась Дезире. — Да, теперь я обязана выйти за месье Мишеля, но, будь у меня выбор, не он, нет, не он стоял бы рядом со мной под венцом.
— А почему же тогда ты расспрашивала меня о майоре? — настаивала Камилла. — Почему тебе, собственно, так интересно, о чем мы разговаривали?
Она пристально посмотрела Дезире в лицо, но та столь поспешно отвернулась, что ответ вдруг сам возник в голове у Камиллы.
— Майор Вудвард знаком с отцом ребенка, да? — Дезире вздрогнула. Значит, Камилла попала в точку. — Он знаком с отцом ребенка, и ты испугалась, что он мне об этом проговорится. Значит, это человек, которого майор хорошо знает. Может, один из офицеров? Нет, офицер был бы одного с ним возраста. Значит, по всей видимости, солдат. Солдат, находящийся под его командованием.
— Я не собираюсь обсуждать отца моего ребенка, — резко сказала Дезире. — Он больше не имеет ко мне никакого отношения.
— В каком это смысле — «никакого отношения»?! — почти прокричала Камилла.
Дезире зашипела:
— Тише!
Стены в их двухэтажном доме были очень тонкие. Камилла несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
— Ты отдала этому американцу свою девственность, а теперь собираешься сидеть сложа руки и смотреть, как он уходит, оставляя тебя с пузом и необходимостью выходить замуж за этого ужасного человека? Что за безумие?!
— Ты не понимаешь! — вспыхнула Дезире, спрятала лицо в ладонях и начала всхлипывать. — Ты… не понимаешь…
Камилла решила, что надо сменить тон. Если она хочет помочь Дезире, разумеется, необходимо вытянуть из нее все до последнего слова правды, но так мучить бедняжку тоже не годится. Дезире — девушка чувствительная, легкоранимая, особенно теперь, когда пребывает в таком смятении.
Камилла присела рядом с Дезире на кровать и принялась поглаживать ее по спине.
— Все будет хорошо, милая, все образуется, — голос ее был мягкий и успокаивающий. — Обещаю тебе. Вот ты говоришь, что я не понимаю. Ну помоги же мне понять, я ведь больше всего на свете хочу именно понять. Правда!
Дезире кивнула и потихоньку справилась со слезами.
— Мой любимый не знает, что я беременна. Мы встречались всего несколько раз, и только однажды… ну… зашли слишком далеко. Он говорил, что любит меня, и просил моей руки. Я же… Я ответила, что должна подумать. Я понимала, что папа его и слушать не станет. Поэтому, вернувшись домой, я занялась подготовкой визита. Я спросила папу… — Она не удержалась и всхлипнула снова. — Спросила, как он отнесется к тому, что его дочь вдруг захочет выйти замуж за американца со средним доходом, причем не католика. Я притворилась, что просто дразнюсь, но он прямо взвился под потолок. Кричал, что, если его дочь станет женой человека из низшего слоя общества, это погубит всю семью. — Она снизила голос до шепота. — Он кричал, что я должна выйти замуж удачно, иначе мы все окажемся на улице.
Камилла стиснула зубы. Это вполне в дядюшкином стиле — заводить речь чуть ли не о нищете и голоде, чтобы удачно устроить свои дела за счет счастья дочери. Камилла была уверена, что на самом-то деле все не так страшно.
— Он преувеличивал…
— Может, и так, — голос кузины болезненно дрожал. — Но это не все. Еще он поклялся, что убьет любого недостойного, кто станет добиваться моего расположения. Если даже мы обвенчаемся тайно — что и предложил мой возлюбленный, — то папа сразу вызовет его на дуэль и сделает меня вдовой. Или будет убит. В любом случае я потеряю все.
Камилла заметила, как старается Дезире случайно не назвать своего молодого человека по имени.
— Но это произошло до того, как ты узнала, что беременна. Если бы ты поставила дядю Августа перед фактом…
— Ах, оставь, ничего бы не изменилось. Нам и так необходимы деньги. Скажи я о своем возлюбленном — и отец убьет его, меня все равно заставит выйти за месье Мишеля, и чем скорее, тем лучше. Только в этом случае папа меня возненавидит, и мама тоже…
— Этого никогда не случится, — улыбнулась Камилла, смахивая слезу со щеки Дезире. — Правда, милая, по-моему, стоит дать им шанс. Расскажи им.
— Не могу. Не могу, даже если бы верила в успех этого мероприятия. Уже слишком поздно. Он уехал.
Камилла уставилась на кузину непонимающим взглядом.
— Уехал? И куда, скажи на милость? Вид у Дезире был растерянный.
— Далеко. Он покинул город сразу после нашего разрыва.
— Ты с ним порвала?
— Да. После того разговора с папой я решила положить конец нашей связи. Я наговорила ему ужасные вещи, чтобы он отказался от меня. — Дезире не выдержала и снова расплакалась.
Камилла крепко обняла ее.
— Ох, бедная ты моя девочка. Как мне тебя жаль.
— Я думала, что смогу забыть его. Я думала, что мне так будет проще, — заговорила она шепотом. — Оказалось совсем не проще. И потом… когда обнаружила, что беременна, я поняла, что другого выхода нет: придется стать женой единственного человека, готового жениться немедленно.
— Месье Мишеля, — вздохнула Камилла. — Думаешь, он примет жену, лишенную невинности кем-то другим? Глупенькая.
Но Дезире покачала головой.
— Чучу научила меня, как притвориться девственницей, чтобы он ничего не заметил.
— Ох уж эта Чучу! Прямо не знаю, что я с ней сделаю! В общем так, надо найти твоего соблазнителя и заставить его жениться на тебе. Вот это будет правильно. — Тут глаза ее задумчиво сузились. — Ты знаешь, что я придумала… Если этот американец был под начальством майора Вудварда, то майор может знать, куда его перевели и как с ним связаться. Я поговорю с ним и…
— Нет! — воскликнула Дезире, будто ошпарившись. — Это невозможно! Ты только представь себе: придется писать ему, письмо будет идти целую вечность, может, недели пройдут, пока он его получит. А после того, как я прогнала его прочь, он вряд ли захочет вернуться. А если и захочет, то пока до него дойдет письмо, пока он сюда приедет…
— Но ты даже не знаешь, далеко ли он уехал. Дезире опустила глаза.
— Знаю. Далеко. Специально, чтобы оказаться подальше от меня. Так что, пока я узнаю, собирается он брать меня в жены или нет, будет уже слишком поздно выходить за месье Мишеля и лгать, что это его ребенок.
Подняв расстроенное лицо к Камилле, она добавила:
— Ты должна держать все в глубокой тайне. И должна мне помочь. Помочь стать женой месье Мишеля прежде, чем все поймут, какую страшную ошибку я допустила.
Камилла пожала плечами.
— Не собираюсь я помогать тебе попасть в лапы этого старого развратника.
Дезире умоляюще сложила руки.
— Ты обязана! Во имя семьи! Для моего собственного блага!
Во имя семьи. И когда наконец до нее дойдет, что Камилла не слишком печется о благе семьи. С другой стороны, Дезире просит и за себя саму, поэтому отказать ей трудно.
Но пока она не готова отречься от попыток найти отца ребенка. Не может быть, что из этого тупика нет выхода. Дезире, кажется, уверена, что соблазнитель действительно ее любит, и для нее было бы в сто раз лучше выйти замуж за него, чем за отвратительного типа, которого интересует только, как скоро она родит ему наследника. Брр! Что бы Дезире ни говорила, а попытать счастья надо. А поискать молодого человека можно и не посвящая Дезире в подробности.
— Хорошо, — Камилла по-детски держала за спиной скрещенные пальцы. — Я никому не скажу. Но обольщать месье Мишеля придется тебе самой. Здесь я умываю руки.
— Ох, спасибо тебе! — воскликнула Дезире, целуя кузину в щеку. — Тысячу раз спасибо!
— И нечего сентиментальничать, — буркнула Камилла, чувствуя себя прескверно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43