Я дам тебе в мужья своего сына, – предложила индианка.
Марина сделала вид, что она очень обрадовалась этому предложению, и даже стала укладывать свои вещи. Тем временем она выведала у словоохотливой старухи всё, что ей нужно было узнать.
Оказывается, на некотором расстоянии от Чолулы стоит в полной готовности двадцатитысячная армия, присланная Монтесумой. Нападение должно произойти в тот момент, когда экспедиция начнет уходить из города. Всё продумано и подготовлено до тонкости. Дома улиц, по которым будут двигаться испанцы, превращены в неприступные крепости. На крышах и в других удобных местах устроены засады. Рвы-ловушки должны вывести из строя лошадей. В уличном бою не столь страшны и пушки… Как только завяжется сражение на улицах, сразу подоспеет на помощь двадцатитысячная армия ацтеков.
Этот новый план был подсказан Монтесуме жрецами. Они предрекали гибель испанцев в Чолуле. И, вероятно, этот план полностью удался бы, если б правители Чолулы не посвящали своих жен в военные тайны.
Марина немедленно передала все добытые ею сведения Кортесу. С помощью щедрых подарков ему удалось выведать еще кое-какие данные о заговоре у двух местных жрецов.
После этого Кортес созвал своих офицеров. На военном совете они разработали план кровавой мести, которая должна была ужаснуть всю Мексику и навсегда отбить у кого бы то ни было охоту восставать против испанцев.
Пригласив к себе местных касиков, Кортес заявил им, что завтра покидает город, но нуждается в двух тысячах носильщиков. Они были обещаны ему с большой радостью. Правители Чолулы решили, что эта просьба облегчает выполнение их планов: под видом носильщиков можно заслать в лагерь испанцев воинов, которые сразу же примкнут к нападающим.
…Рано утром в стане Кортеса всё было подготовлено к кровавой бойне. У трех ворот, ведущих в храмовый двор, стояли испанские солдаты. Замаскированные пушки были установлены так, что своим огнем они покрывали значительную часть территории двора. Сам Кортес возглавил небольшую группу всадников.
Когда двор заполнили воины-носильщики (их пришло около трех тысяч), явились жрецы и правители Чолулы. Кортес отвел их в сторону и обратился к ним с короткой речью. В ней они услышали свой смертный приговор. Прямо, без обиняков изложил он опешившим от удивления людям все подробности заговора. И касикам не осталось ничего другого, как сознаться в нем.
– Вся вина падает на Монтесуму и его послов, – заявили они. – Мы только выполняли его волю.
– Оправдываться поздно, – сказал Кортес и сделал знак артиллеристам. Грянул залп, за ним второй, третий… Пушкари в упор расстреливали трехтысячную толпу, собравшуюся на храмовом дворе, окруженном высокими стенами.
Нигде не было спасения от огня, так как все выходы были заперты испанцами. Те, кого пощадили снаряды, пали от стальных мечей испанских солдат. «Полуголые тела туземцев ничем не были защищены, и испанцы рубили их так же легко, как жнецы во время жатвы косят спелый хлеб», – пишет один из историков Мексики.
Когда в городе узнали о кровавом избиении, начался штурм храмовых стен извне. Но и это предусмотрел Кортес. Огонь его пушек, завершив свою смертоносную работу внутри храмового двора, сейчас беспощадно косил тысячные толпы, наседавшие снаружи. А потом подошли заранее предупрежденные отряды тлашкаланцев. Чтобы ненароком не перебить союзников, у всех их, по приказу Кортеса, головы были повязаны гирляндами осоки. Тлашкаланцы ударили с тыла, откуда никто не ждал нападения. Они смотрели на жителей Чолулы как на своих заклятых врагов и дрались ожесточенно, радуясь возможности отомстить за старые, вековые обиды.
Испанцы и их союзники никому не давали пощады. Несколько десятков жителей спрятались в высоких деревянных башнях одного из храмов. Эти башни испанцы подожгли, и все там находившиеся сгорели заживо. Вскоре пылали и другие здания. Потом начались повальные грабежи…
Более шести тысяч человек погибло в Чолуле в день кровавой бойни. Кортес прекратил ее лишь тогда, когда испанцы устали убивать…
А что делала во время избиения чолульцев двадцатитысячная армия, присланная Монтесумой и находившаяся лишь на расстоянии трех-четырехчасового перехода от места кровавого побоища? Она бездействовала… Неожиданный ход событий привел в смятение касиков, возглавлявших ацтекскую армию. И они не только не двинули своих воинов на выручку чолульцам, но трусливо повернули назад, к Теночтитлану.
Последний переход
Груды развалин и дымящиеся пожарища виднелись там, где вчера еще бурлила жизнь. Мертвая тишина стояла кругом. Кортес предложил всем жителям в пятидневный срок вернуться в город.
Понемногу с опаской возвращались люди на пепелище, хоронили убитых, собирали остатки жалкого скарба, приводили в порядок уцелевшие дома.
Тем временем прибыло новое посольство от Монтесумы. Повелитель ацтеков спешил отмежеваться от заговора и свалить всю вину на жителей Чолулы. «Жаль, что этих лгунов и изменников вы не наказали еще сильнее», – говорили послы от имени Монтесумы. Вместе с подарками было передано приглашение прибыть в Теночтитлан.
Тотонаки, сопровождавшие Кортеса от самого города Семпоалы, попросили разрешения вернуться на родину. Они боялись гнева Монтесумы. Кортес должен был отпустить их. Зато он пополнил свою армию еще тысячей тлашкаланских солдат.
Путь экспедиции пролегал через роскошные саванны. Потом пошли горы. Две из них, самые высокие, назывались Попокатепетль («Курящий холм») и Иштаксиуатль («Белая женщина»). Первая всё время дымилась, так как там находился действующий вулкан, вторая была покрыта вечным снегом, издали казавшимся белым одеянием.
Много поэтических легенд сложили ацтеки об этих горах. Постоянно наблюдая за ними, индейцы подметили ряд любопытных закономерностей. Так, например, обнаружилась прямая связь между поведением вулкана и видами на погоду. Густой, темного цвета пар, выходящий из кратера и поднимающийся большими клубами к. северу, – верный признак дождя. Южное направление клубов пара сигнализирует: ждите мороза и стужи. Фонтаны пепла, время от времени выбрасываемые наружу, подсказывали жителям, что надвигается сильная гроза. Строго вертикальное направление пара служило предвестником сильного ветра.
Как только испанцы приближались к новому городу или селению, навстречу Кортесу выходили касики с золотом, продовольствием и дарами. Суеверный страх перед белыми опережал испанцев на всем пути их следования.
Беседуя с местными жителями, Кортес с особым удовольствием выслушивал жалобы на поборы и принудительные работы, захват земель и другие притеснения со стороны властей Монтесумы. «Мы вас избавим от этого», – обещал всем Кортес.
Но вот они достигли места, где дорога разветвлялась. Один путь был широк и удобен, другой же был завален огромными деревьями и камнями. Местные жители предупреждали Кортеса, что удобная и широкая дорога ведет к тупику, где его ждет засада. Надо расчистить завал и идти по другой дороге, – говорили они. Так он и сделал.
С трудом поднимались испанцы по горному кряжу. В это время вдруг пошел густой снег. Уже наступила ночь, и до костей продрогшие сподвижники Кортеса с тоской думали о ночлеге под чужим неприветливым небом.
Но вот показались какие-то каменные строения. Это были дорожные гостиницы. Впоследствии их не раз встречали испанцы на важнейших магистралях страны.

Конкистадоры проходят мимо больших вулканов. На рисунке виден дымящийся кратер Попокатепетля. Рисунок из ацтекской рукописи.

Ацтеки предлагают Кортесу «заколдованную» пищу. Он отказывается от нее. Этот легендарный эпизод изобразил на рисунке ацтекский художник.
Хорошо отдохнув, рано утром они тронулись дальше. За одним из горных поворотов перед ними внезапно предстала вся панорама Мексиканской долины. Разреженная атмосфера как бы уничтожала пространство и приближала отдаленные предметы, делала их рельефными.
Возгласы изумления вырвались одновременно из всех уст. Как на ладони, лежали перед испанцами густые лесные массивы и цветущие поля, блестящая гладь озер и казавшиеся игрушечными города. Явственно был виден и Теночтитлан – город среди озера. Издали казалось, что его белые башни и пирамидальные храмы вырастают прямо из воды.
С новыми силами шли испанцы к уже видимой невооруженным глазом заветной цели – столице Мексики. В это время вновь прибыли к ним послы Монтесумы с очередной внушительной ношей подарков и очередным посланием. Монтесума просил испанцев… вернуться, обещая в благодарность за это наградить Кортеса четырьмя мерками золота, а каждого из его солдат – одной меркой. Он обязался в дальнейшем выплачивать испанскому королю такую дань золотом и серебром, какую лишь тот пожелает.
Ответ Кортеса гласил:
– Мудрый Монтесума должен понять, как рассердится испанский король, если мы вернемся, не выполнив его поручения. Гораздо легче будет обо всем договориться лично, чем через бесконечных послов.
На следующий день прибыло новое посольство – самое важное из всех прибывавших когда-либо ранее. Его возглавлял двадцатилетний племянник Монтесумы Какамацин. Царственную особу несли в паланкине, украшенном золотом, драгоценными камнями и зелеными перьями. В роли носильщиков были восемь вельмож.
Когда Какамацин, приблизившись к Кортесу, покинул свой экипаж, вельможи бросились подметать дорогу, дабы нога властелина не наступила ненароком на камешек или на соломинку.
Коснувшись правой рукой земли, а затем подняв ее к голове, Какамацин сказал:
– Я и эти сановники прибыли приветствовать и сопровождать тебя весь остальной путь. Скажи, в чем ты нуждаешься, – и всё у тебя будет. Послал меня наш повелитель – великий Монтесума.
Закончив приветственную речь, он преподнес Кортесу три огромные жемчужины.
При этом зрелище даже у самых пугливых солдат Кортеса отлегло от сердца. Еще вчера они не прочь были согласиться на условия Монтесумы, взять обещанное золото и повернуть назад. Сегодня же они, забыв о всех, опасениях, хотели только одного: скорее достигнуть Теночтитлана и его сказочных богатств.
Юный Какамацин, повелитель Тескоко – второго по величине города после Теночтитлана, – отнюдь не принадлежал к тем, которые проповедывали смирение перед испанцами. Напротив, он сам не раз, как и Куаутемок, уговаривал Монтесуму всей военной мощью ацтеков обрушиться на конкистадоров. И, когда Монтесума, не внимая этим советам, продолжал задаривать пришельцев и унизительно просить их повернуть назад, Какамацину временами казалось, что его дядя потерял рассудок…
Но вот испанцы вплотную подошли к столице ацтеков. Тогда и в сердце Какамацина начали закрадываться сомнения. На последнем военном совете он предложил Монтесуме встретить испанцев, как встречают иноземных послов, и впустить их в Теночтитлан. А там можно будет присмотреться к ним поближе и решить, как действовать дальше.
В то же время другой племянник Монтесумы – Куаутемок, а также брат Монтесумы Куитлауак продолжали настаивать на том, чтобы силой оружия выгнать испанцев или, если этого не удастся сделать, погибнуть в боях за родную землю.
О вооруженном сопротивлении Монтесума не хотел и думать. И он поручил Какамацину возглавить очередное посольство.
С любопытством присматриваясь к Кортесу и его спутникам, Какамацин всё больше убеждался в том, что грозные пришельцы – отнюдь не боги и не посланцы Кецалькоатля, а простые смертные, правда, вооруженные значительно лучше ацтеков. И ему стало ясно, что, прояви Монтесума решимость и волю, – никогда бы испанцы не проникли вглубь страны и не помышляли бы о том, чтобы войти в Теночтитлан. Их можно было уничтожить еще у морского побережья, едва они ступили на землю майя и других покоренных племен.
Но сейчас не оставалось ничего другого, как, выполняя волю Монтесумы, сопровождать их на пути к Теночтитлану.
Дорога вилась вдоль южного берега лагуны Чалко, меж цветущих полей и огородов с неведомыми плодами. Местность была пересечена оросительными каналами. Потом пошла прямая, как стрела, дорога, проложенная посередине озера, по широкой насыпи, сделанной из камней, извести, дерева и земли. Она тянулась на многие километры и казалась испанцам чудом инженерного искусства. По озеру взад и вперед сновали индейские пироги.
Через несколько часов экспедиция достигла города Иштапалапана, которым управлял брат Монтесумы. Здесь Кортесу были оказаны царственные почести. Его армию разместили в красивых каменных зданиях, которые испанцам показались дворцами. Потолки их были сделаны из кедрового дерева, а стены обиты пестрыми разрисованными тканями.
Вокруг зданий шли великолепные сады, заполненные фруктовыми деревьями, благоухающими кустами, красивыми цветными клумбами. Многочисленные каналы и искусственные водоемы с берегами, выложенными изразцовыми плитами, красноречиво говорили о том, сколько труда было вложено, чтобы создать этот райский уголок земли.
Часть городских зданий была расположена на суше, а другая часть стояла на сваях, среди водной глади.
Переночевав в Иштапалапане, Кортес на следующий день – 8 ноября 1519 года – вступил в столицу Мексики – Теночтитлан.

Глава четвертая. Чудеса Теночтитлана
Но не только кров и пищу –
В изобилии великом
Дал король бродягам пришлым
Драгоценные подарки.
Г. Гейне. «Вицлипуцли».

Дорога среди озера
Ацтеки считали свою столицу Теночтитлан неприступной, и не без основания. Огромный город расположился среди обширного озера Тескоко на нескольких островках. С сушей он соединялся тремя длинными дамбами, тянувшимися с севера на юг и с запада на восток на многие километры. В случае опасности связь с сушей могла быть сразу прекращена: дамбы в ряде мест прерывались подъемными мостами. Убрать мосты – значило изолировать столицу от внешнего мира.
Подобные же мосты соединяли между собой и некоторые улицы и кварталы города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31