Она смерила Розель холодным, презрительным взглядом:
– А, мисс Дигби.
Слово «мисс» было произнесено таким тоном, словно любая женщина в возрасте Розель без приставки к своему имени «миссис» становилась особой ущербной и неполноценной.
– Что я могу для вас сделать?
«Сдохнуть здесь и сейчас», – пронеслось в голове у Розель, но она знала, как нужно вести эту игру.
– Я, как обычно, пришла забрать Венди Далстон. Я подумала, что сегодня мы можем сходить в кафе «Клэридж», а затем, возможно, пройтись по магазинам. Она с нетерпением ждет моего прихода.
– Подождите. Вы должны понимать: девочка еще не совсем оправилась после случившегося. Она все еще пребывает в депрессии.
– Уверяю вас, после нашей прогулки ее депрессию как рукой снимет. У меня есть также разрешение на посещение, выписанное на мое имя и на имя Венди. Так что она сможет увидеться с матерью.
Розель приберегла самое вкусное напоследок и с удовольствием отметила, как побледнело лицо воспитательницы. Миссис Иппен снова было открыла рот, чтобы возразить, но Розель уже вышла из кабинета, на стенах которого красовались вперемежку картинки с изображением Винни Пуха и различные графики намеченных мероприятий по воспитанию детей, нарисованные красным и черным фломастерами.
Венди с понурым видом сидела в приемной. Розель на секунду засмотрелась на нее. В черной футболке и джинсах она выглядела совсем как взрослая женщина, несмотря на полное отсутствие косметики и то, что ее роскошные волосы были забраны в конский хвост. Она увидела Розель, и ее лицо озарилось улыбкой.
Едва они вышли из помещения и направились к машине, как возле них остановилось такси, из которого вышла Дэбби. Сейчас Дэбби выглядела намного лучше, чем в прошлое посещение.
– Привет, дорогая. Едешь гулять?
Венди кивнула и представила Розель своей тете.
– Много слышала о вас, Розель. Я сестра Сьюзен, и мы с вами никогда не встречались. Мне потребовалось несколько лет, чтобы приехать к детям, но, как бы там ни было, я здесь…
Розель улыбнулась:
– Куда их отвезти?
– Ко мне домой. Я подумала, что им будет полезно провести день на воздухе – лето уже почти закончилось. И неплохо устроить что-то вроде пикника – пусть дети немного отдохнут и развеются. У меня очень хороший дом, сад. Там красиво и тихо.
Розель наблюдала, как коренастая маленькая женщина почти бежала к дверям приюта, чтобы забрать своих племянницу и племянника.
Венди села в машину и только после этого вновь заговорила:
– Мама не позволит, чтобы кто-нибудь узнал правду. Ни за что не позволит!
Розель посмотрела на нее усталыми глазами.
– Твоя мама поступит так, как посчитает нужным. А теперь поехали развлекаться!
Вернувшись из карцера, Мэтти увидела сочувствующие лица. Она смотрела на девушек и женщин, которым помогала, давала советы, и удивлялась их участию к себе. Сара настороженно и хмуро наблюдала за ней. Мэтти улыбнулась и как ни в чем не бывало помахала ей рукой. Девушка заметно расслабилась.
Сьюзен вылизала камеру до блеска – это удивило Мэтти.
– Убиралась, черт подери, все утро. – Голос Сьюзен был излишне громким. Она нервничала, и это расстроило Мэтти. Она окинула комнату восхищенным взглядом, чего от нее ждала Сью, и чарующе улыбнулась:
– Так чисто, словно я отсюда и не уходила.
Сьюзен фыркнула:
– Ты бы видела, что здесь было вчера! Черт ногу бы сломал. Но ты же меня знаешь – глаза боятся, руки делают!
В комнату вошла Райанна и заполнила собой и без того крошечное пространство камеры.
– Я была в тренажерном зале, мне сказали, что ты вернулась.
Мэтти поняла, что ее здесь действительно ждали.
– Как там Сара? – спросила она. Райанна пожала плечами:
– Как и положено, взяла вину на себя. Сказала, что сама завела тебя, так как была навеселе, сама спровоцировала драку. Все как обычно.
Мэтти кивнула:
– Я так и подумала. Вертухайки вам ничего не говорили? Я до сих пор не знаю, повесят они на меня обвинение в нападении или нет?
Райанна улыбнулась:
– Расслабься. Девчонка не такая уж и дуреха! Она все сделала правильно. Думаю, к тебе не будет никаких претензий.
Мэтти какое-то время молчала.
– Надеюсь. Посмотрим.
Райанна и Сьюзен переглянулись. Они ожидали несколько иной реакции.
– Ты в порядке, Мэтти?
– Я хочу немного тишины и спокойствия. Мне нужно написать письмо.
Женщины усмехнулись:
– Кому?
Мэтти серьезно посмотрела на них:
– Моей сестре.
– Я не знала, что у тебя есть сестра! – удивленно воскликнула Райанна.
– А вы много чего обо мне не знаете, леди. Но, я думаю, в один прекрасный день вы узнаете обо мне гораздо больше, если я не буду осторожна.
Мэтти рассмеялась, подруги последовали ее примеру. Райанна вытолкнула Сьюзен из камеры, оставив Мэтти писать письмо. Они расположились в камере Райанны и уставились друг на друга.
– С ней творится что-то неладное, тебе не кажется? – спросила Сьюзен.
Райанна кивнула:
– Она, если можно так выразиться, безумнее всех безумных, вместе взятых. Прямо-таки кожей чувствуешь, как из нее сочатся злость и враждебность. Тебя это не пугает, Сью? Меня бы пугало, будь я на твоем месте.
– А что я могу сделать?
Райанна покачала головой:
– Чем скорее тебе назначат дату суда, тем лучше. Глаза Сьюзен радостно заблестели.
– Надеюсь, что с Джеральдиной у меня действительно появился шанс на свободу. Интересно, как отнесется Мэтти к тому, что ее адвокат взялась еще и за мое дело?
Райанна ничего не ответила. Она предвидела, что Мэтти не очень-то обрадуется, особенно учитывая состояние, в котором она пребывала.
Джеральдину удивили перемены, произошедшие с Мэтти. Она сильно похудела, лицо стало усталым, словно она долго бежала и запыхалась.
– Привет, Мэтти. Я полагаю, вам все уже объяснили?
Мэтти кивнула:
– Девчонка сама напросилась на драку. В тюрьме такое случается сплошь и рядом, Джеральдина. Я вынуждена была защищаться.
Джеральдина не была уверена в этом и сменила тему:
– Хорошо! Как бы там ни было, нам назначили дату суда. Через три недели, третьего ноября. Что скажете?
– Здорово. Я просто сплю и вижу, как выйду отсюда.
Голос Мэтти походил на голос маленькой девочки. Джеральдина подавила в себе чувство неприязни, которое возникало у нее каждый раз, когда она разговаривала с этой клиенткой.
– Мне кажется, все должно пройти хорошо. Так что у вас есть все шансы отправиться домой.
Мэтти кивнула:
– Отлично, потому что это место уже начинает действовать мне на нервы. Я хочу забыть о Викторе и обо всем остальном. Хочу начать новую жизнь.
– Будет весьма проблематично забыть обо всем, если вы решили написать об этом книгу.
Джеральдина не смогла устоять перед соблазном поддеть Мэтти. Та безразлично пожала плечами:
– Если люди хотят услышать мою историю, пожалуйста. Может быть, она сможет помочь женщинам, у которых в семье подобные проблемы, – помочь, пока еще не поздно. Мне никто не мог подсказать, как себя вести, и вот что в итоге получилось. Рассказ-предупреждение – разве это не то, что нужно, как вы думаете?
Она могла найти оправдание всему, Джеральдина знала это и потому решила перевести разговор на другую тему. Недосказанность, повисшая между ними, сделала атмосферу еще более напряженной.
– Я теперь представляю интересы еще и Сьюзен Далстон, – сказала Джеральдина. – Вам сказали об этом?
Лицо Мэтти побледнело, она откинула со лба прядь волос. Джеральдина по опыту знала, что означает этот жест: Мэтти злилась.
– Нет. Никто не посчитал нужным поставить меня в известность. В частности, мой собственный адвокат.
– Прекратите, Мэтти, успокойтесь. Вы же знаете, у меня много клиентов. Я всегда помогаю женщинам, которые попали в беду. Да, чуть не забыла, звонила какая-то женщина, хотела встретиться со мной по поводу вас. Кажется, ее зовут Анджела. Но она не пришла. Не знаете, кто это и что ей нужно?
У Мэтти не дрогнул ни один мускул на лице. Она знала, что Джеральдина намеренно задала этот вопрос, чтобы увидеть ее реакцию.
– Нет. Может быть, какая-нибудь журналистка. У меня вроде бы нет знакомых с таким именем. А что, это так важно? – Мэтти с невинным видом захлопала ресницами.
Джеральдина пожала плечами:
– Да нет. Просто ее поведение показалось мне странным, вот и все.
– Единственный человек, который может мне помочь, Джеральдина, – это вы. Вы все, что у меня есть.
– Плюс к этому женские феминистские организации. Давайте не будем забывать о них.
Мэтти смотрела куда-то в сторону.
– Ой, да что они на самом деле могут? Вы – моя единственная надежда. Без вас я так и останусь гнить в тюрьме. Нет, Джеральдина, все, что делается, только благодаря вам. Я просто не могу не выразить вам свою благодарность.
У Джеральдины возникло ощущение, будто Мэтти смеется над ней. Почему она не испытывала никакого сочувствия к Мэтти? Почему ей казалось, что она совершает большую ошибку, защищая ее интересы? Все вокруг находили Мэтти замечательной, считали ее просто идеальной клиенткой.
В глубине души Джеральдина была уверена, что Матильда Эндерби является хладнокровной убийцей.
Сьюзен увидела Венди и Розель в комнате для посещений и расплылась в улыбке. Розель заключила подругу в объятия и держала до тех пор, пока надзирательница не оттащила их друг от друга. Они сели за стол, Венди пошла за кофе и кока-колой, так что у них было несколько минут, чтобы перекинуться парой фраз.
– Ты выглядишь, как всегда, потрясающе, Розель.
– Ты тоже выглядишь неплохо, девочка. Так здорово похудела.
Сьюзен вздохнула:
– Здесь лучше, чем на курорте. Жаль, что меня не заперли сюда много лет назад, тогда я не стала бы такой толстой коровой. Я вешу сейчас всего шестьдесят четыре килограмма. Чувствую себя просто супер.
К Сьюзен вернулась прежняя привлекательность, и, хотя ее никто не назвал бы красавицей, определенно она была симпатичной. Женщины, находившиеся в комнате для свиданий, во все глаза смотрели на Сьюзен Далстон и Розель Дигби. Раньше Сьюзен не отдавала себе отчета, насколько знаменита ее подруга, но теперь понимала, почему Розель отказывалась ее навещать. На нее пялились во все глаза. Известная личность, которой полицейский не отваживался даже выписать штраф за неправильную парковку. Ее еще называли женщиной Ивана, хотя их роман завершился давным-давно.
– Бог мой, если бы я знала, какой переполох ты вызовешь, я бы уговорила тебя прийти ко мне раньше. Сразу оказалась бы в привилегированном положении.
Венди принесла кофе и с восторгом выпалила:
– Там, в баре, все только о вас и говорят. Само собой, только хорошее.
Розель сделала глоток и усмехнулась:
– Пусть только попробуют сказать что-нибудь плохое!
Затем задала вопрос, который не давал ей покоя все это время:
– Что ты думаешь о Джеральдине О'Хара?
– Я думаю, она суперадвокат, Розель. Она защищает интересы и моей соседки по камере – Мэтти.
– Это вас сплотит, надеюсь. Кажется, Джеральдина считает твое освобождение уже решенным делом.
– Ну что ж, посмотрим. Хотя у меня и у самой появились надежды. Впрочем, я не позволяю себе слишком уж мечтать об этом. Это может стать роковой ошибкой. Надо думать о самом худшем, что только может случиться. Ходить на цыпочках, что называется.
Венди внимательно слушала их обеих.
– Скажи им правду, мама. Давай покончим с этим раз и навсегда.
Сьюзен взглянула на озабоченное лицо дочери и серьезно сказала:
– Послушай, дорогая. Я знаю, что тебе пришлось пережить. Знаю, потому что сама бывала на твоем месте не раз. Твой отец использовал людей, использовал в своих интересах. Теперь я это понимаю. Каждую ночь я лежу в своей камере и думаю, какой властью я сама наделила этого человека. Какой дурочкой была. Мне следовало уйти от него много лет назад. Оставить его разбираться со своей жизнью. Но я не сделала этого. И осталась с ним. А ради чего? Ради того, что случилось? Запомни: если ты расскажешь обо всем, ты просто снова бросишь мне это в лицо.
Венди долго смотрела на мать.
– Но это касается не только тебя, мама. Даже я это понимаю. Речь идет о вине, о том, кто и что сделал. Пора мне отвечать за то, что сделала я. Я должна взять на себя свою часть вины.
Розель наблюдала за матерью и ее взрослой дочерью и боялась, что вот-вот вспыхнет ссора.
– Эй, вы двое, а ну успокойтесь! – прикрикнула она на них.
Сьюзен наклонилась вперед и прошипела:
– Ты никому не скажешь, Венди, ты меня слышишь? В любом случае я скажу всем, что ты лжешь и говоришь это, только чтобы меня выпустили. И мне поверят, девочка. Мне поверят!
Между матерью и дочерью что-то происходило, но Розель не знала, что именно.
– Мало мне проблем с Рози и этими чертовыми Симпсонами, с учебой Барри и с жизнью Аланы, так нет, ты решила меня добить окончательно, да? Это последнее, что мне нужно, Венди. Последний довесок дерьма ко всему тому, что у меня уже есть. – Голос Сьюзен дрожал от переполнявших ее эмоций: – Знаешь, что значит твоя затея? Будет повторный суд и новые проблемы. Так что забудь об этом. Пожалуйста, просто забудь об этом. Я скоро вернусь домой, и все будет хорошо. Я обещаю тебе, милая.
Венди встала из-за стола и направилась в туалет. Сьюзен, опережая вопрос Розель, коротко бросила:
– Обычный спор.
Розель кивнула:
– Вижу. Как тебе уже сказала Джеральдина, можно организовать закрытое слушание дела, ты только скажи. Когда узнают, что он сделал с Венди, тебя оправдают, Сью. Хочешь ты меня слушать или нет, но Венди может и должна помочь тебе, ей самой станет от этого легче. Неужели ты не понимаешь таких простых вещей, Сьюзен? Этого ребенка гложет чувство вины. Она хочет прийти к гармонии сама с собой. Хочет снять с души камень.
Сьюзен молчала. Она была далеко отсюда: стояла в своем маленьком домике и смотрела на мертвое тело мужа.
– Она больше не ребенок, Сью, – продолжала Розель. – Она женщина. Барри позаботился об этом. Теперь все зависит от тебя, Сью. Ты должна дать ей понять, что уважаешь ее как личность. Как взрослого человека, способного принимать собственные решения. Худшее случилось с ней, Сьюзен, а не с тобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59