После месячного турне по России конструктор Ситосиши успел вернуться в Токио, чтобы похоронить бабушку Киоке, скончавшуюся в одночасье.
Нашей милой коровушке Асе непременно нужно выйти замуж, так как процессы, происходящие в организмах женщин этого возраста, должны находиться под контролем мужей, способных успокоить и удовлетворить их эмоциональные всплески. Конечно же, шахтеры для этого особенно подходят!..
Непременно советую вам приобрести телевизор, так как, анализируя чужие мыслительные процессы, вы можете набрести на мысль оригинальную, никому до этого не знакомую! Фантазируя же вне информационного поля, вы рискуете прийти к выводам, которые уже давно сделаны, и очень расстроиться от бесцельно потраченного времени.
Испытываю особенную благодарность к вам за то, что вы заставили меня обратиться к эпистолярному жанру. Постепенно начинаю испытывать некое подобие литературного вдохновения, особенно в процессе непосредственного изложения. Честно говоря, чернильным прибором более не пользуюсь, так как шариковые ручки все же удобнее, да и чернила скорее переводятся, нежели паста в стержнях, а часто выходить на улицу хлопотно для меня.
Опять пренеприятно чешется рука!..
Все же мне очень интересно ваше мнение по поводу происшедшей под моими окнами катастрофы.
С этим прощаюсь с вами.
P.S. Высылаю свою фотографию. На качестве не взыщите, какая уж есть. В свою очередь ожидаю вашего портрета!
С огромным уважением
Ваш Евгений Молокан

ПИСЬМО ПЯТОЕ

Отправлено 19-го ноября
по адресу: Москва, Старый Арбат, 4.
Евгению Молокану.
Ах, не могу понять, как ни стараюсь! Уж не мистифицируете ли вы меня своими рассказами? Уж не хотите ли взволновать бедную женщину потусторонними фантазиями баловства одного ради?! Хотя не скрою, чем более мое сердце стучит от волнения, тем интересней мне читать ваши письма!
В вашем рассказе о катастрофе не все удачно складывается. Вы пишете, что сначала появился мальчишка со жвачкой во рту. Так ведь наличие жвачки говорит о том, что мальчишка абсолютно современен, что он принадлежит нашему с вами десятилетию. К тому же лицо его показалось вам знакомым. Видимо, он жил где-то рядом с вами. Пролетка, которая неожиданно выскочила из переулка, естественно, из лет сильно предыдущих… Сколько я ни ломала над этим несоответствием голову, простого решения найти мне не удалось.
Может быть, случившееся – сцена будущего кинофильма? Не спрятались ли оператор и режиссер на крыше одного из арбатских домов, запечатлевая на «кодак» происходящее внизу?.. Вполне вероятно, что за то время, которое вам понадобилось провести в ванной, дабы привести чувства в порядок, съемочная группа успела собраться и уехать восвояси. Может быть такое? Вполне. Хотя мне почему-то кажется, что это не правильный ответ… Ах, заинтриговали вы меня изрядно!
Ну да Бог с этим… Гораздо более меня волнует ваша рука. Прошел ли зуд?.. Укус слепня не так уж страшен, да и ваш товарищ Бычков трижды прав. Какие в ноябре слепни! Сначала я решила, что вы жертва клеща, но и эти твари столь глубокой осенью в лесах не наблюдались!.. Не знаю, не знаю, может быть, это поздний комар, тем более вы говорите, что стояла небывалая теплынь. Укус позднего комара может быть болезнен, но не опасен. Так что старайтесь укушенное место не расчесывать. Хотя наверняка к тому моменту, как вы получите мое письмо, все пройдет.
Завидую я вам, хоть что-то происходит в вашей жизни. Пусть мистического содержания события эти, но все же куда как интереснее ваша жизнь, нежели моя.
Мне же приходится с утра до позднего вечера проводить возле окна своего деревянного дома и глазеть на главную улицу нашего поселка. Вероятно, я все же совершила ошибку, поменяв свою городскую квартиру на этот дом. Была уверена, что в поселковой местности, в ее скучности, мой недуг не будет столь мучить меня постоянным сознанием несостоятельности перед окружающим миром, в котором все двигается и переменяется. Поначалу все было так, как я предполагала. Статичность картинок сельской жизни более не подчеркивала моей физической неполноценности. Мир вне города сам как будто парализован, в нем нет ни суеты, ни бессмысленных передвижений, все уныло и скучно, как и в голове инвалида. Продукты закуплены на долгие времена, а потому часто выезжать со двора на грязюку поселковых дорог нет необходимости… А потом, в поселке я никого совершенно не знаю близко, и поэтому не приходится разговаривать с товарками на темы для меня болезненные. Слава Богу, еще ни одна дура не поинтересовалась, каково мне без мужчин и как переживает свое одиночество моя муши… (Это по-немецки то же самое, что по-русски кунка, а по-английски – пусси.) Извините, конечно, за такие подробности, но буквально так спрашивала меня моя петербургская подруга, тоже немка.
С другой стороны, именно подвижности, глупой городской сумятицы не хватает мне в поселке. Частенько хочется заплакать оттого, что под окнами не проезжают троллейбусы, перескакивая своими рогами с одних проводов на другие, не тренькают ночные трамваи, развозя полуночников по теплым постелям, не сигналят автомобили… Хочется слышать шум толпы, тарахтенье вертолетов и детский смех…
Простите меня за столь сентиментальное отступление. Со мною случается это крайне редко. Вероятно, вы правы, нужно приобрести телевизор и впериться в него, пересматривая все, от глупых детективов до мучительных эротических программ.
Поставила на стол вашу фотографию и смотрю прямо в ее глаза. Стараюсь понять – мучают ли вас те же самые проблемы, что и меня?.. Я вовсе не имею в виду сложности, связанные с нашим общим недугом, нет. Я просто мечтаю о нашей психологической сообщности, о похожести взглядов на вещи простые и сложные, ищу в вас друга. Может быть, я поспешна, но так хочется, чтобы кому-нибудь можно было рассказать все.
Третьего дня обнаружила возле своих дверей чемодан. Вернее, это не чемодан, а что-то похожее на футляр музыкального инструмента, вот только какого, не понимаю. Футляр достаточно большой, обитый черным бархатом и изрядно тяжелый. Мне он показался сначала странным, но в чем эта странность выражается – было непонятно. Я оглядела все вокруг, однако никого, кто бы мог поставить его возле моих дверей, не обнаружила. Поэтому я внесла находку в дом и оставила при входе. Хозяин футляра, вероятно, за ним скоро вернется, подумала я, но вот уже третий день забытая вещь стоит возле порога и притягивает мои взгляды своей брошенностью.
Просмотрела все бесплатные газеты – не приезжал ли к нам в последнее время в поселок какой-нибудь оркестр или ансамбль, но никакой такой рекламы не обнаружила… Как вы думаете, может быть, передать футляр с почтальоншей в стол находок, если таковой имеется в Шавыринском?
Евгений! Должна с восторгом сообщить, что рука ваша мужает с каждой строчкой, что даже мой опытный взгляд не может отыскать в письме стилистических неловкостей и завихрений, если уж только нарочно придираться… Ваш стиль очень схож с моим, и я немножечко горда, так как я, и только я заставила вас писать, вдохновив собственным примером. Вы просто молодец!
Опять смотрю на вашу фотографию и ловлю себя на мысли, что так скоро привыкла к портрету, как будто он стоял на моем столе всю жизнь.
Опишите мне, пожалуйста, эротическую программу. Каков процент в ней пошлости, а каков искусства, если таковое имеется? Может быть, я действительно соберусь и приобрету телевизор.
Что ваш товарищ Бычков? Нашелся или по-прежнему под властью любовного гона?.. Мне почему-то кажется, что он пропал именно по этой причине!
Высылаю вам свою фотографию и честно говорю, что она исполнена десять лет назад, до того как со мною произошло несчастие.
На этом до свидания
Ваша Анна Веллер
P.S. Вероятно, в ближайшем будущем я соберусь с силами и расскажу вам о том, как произошло со мною несчастие.

ПИСЬМО ШЕСТОЕ

Отправлено 25-го ноября
по адресу: Санкт-Петербургская область,
поселок Шавыринский, д. 133.
Анне Веллер.
Милая, премилая, милая Анна!
Очень и очень ждал вашего нынешнего письма. Вероятно, со мною происходят вещи совершенно нерадостные, и вы единственный человек, которому я могу от души пожаловаться, так как Бычков до сих пор не объявился. Я даже звонил в милицию, но по телефону моего заявления не приняли, да и срок, после которого возбуждают розыск без вести пропавших гражданских лиц, еще не вышел. Так что терпите, Анна, и читайте строки моего уныния и полного недоумения.
На следующую ночь после того, как я отправил вам свое последнее письмо, я засиделся перед телевизором. Как раз была суббота, и по седьмому каналу телезрителей развлекали эротической программой.
Вот какая странность! Программа была продолжительностью в три часа, а пересказать хоть какой-нибудь ее эпизод крайне трудно. Практически не могу подобрать слов даже для начала. Все сводится к простой формуле – к количеству участников в данном эпизоде, к мастерству режиссера, оператора и гримера… Например, две девушки любят друг друга. На пленке запечатлен самый пик их любовных отношений. Они абсолютно обнажены, их тела натерты чем-то блестящим, что походит на любовный пот, глаза полузакрыты, а языки столь длинны и проворны, что добираются до самых интимных и сладких местечек в нашем сознании. Все это под сопровождение мягкой музыки – полутона, прозрачные ткани, капли воды по стеклу, за которым размытые пятна тел, тонкие пальцы, скользящие по груди и оставляющие на ней еле заметные красные полосы. Стройные и спелые бедра, которые вот-вот откроют перед нами самые заветные таинства… Но в тот миг, в то мгновение, когда ваши глаза распахнуты до предела, когда они готовы принять самые главные картины, насытиться и наполниться откровенностью, мастерство оператора, его умелые руки отводят камеру на какие-нибудь второстепенные части тела, например ступни ног, и зрителю приходится в это мгновение лишь прерывисто вздыхать и надеяться, что в следующем эпизоде бедра непременно откроют перед ним сладкие закоулки…
Вот так вот три часа… Когда на экране возникают мужские пары, я отправляюсь на кухню заварить пахучего чая или переключаю телевизор на другой канал, хотя бы на новости.
Вот так вот три часа…
Ночью я вновь проснулся от зуда в руке. На этот раз чесотка была столь нестерпима, что я, сжав зубы, с трудом залез в коляску и покатил в ванную за антисептической и болеутоляющей мазью, хранящейся в моей аптечке. Крышечка от долгого лежания мази прикипела к тюбику, я напрягался, открывая ее, но вместе с тем точно знал, что никакая боль, никакая зараза не устоит перед этой китайской смесью, которую привез мне с войны Бычков.
– Это чудесная мазь! – восклицал мой товарищ. – Она незаменима при всяких воспалениях в теле и костях. Пользуйся ею смело, и ты будешь здоров всегда!
В довершение столь убедительной рекламы Бычков рассказал, как его в песчаном окопе укусила в большой палец ноги гюрза, как он уже готовился к встрече с потусторонним, шепча молитвы, но тут ему на помощь пришел военный священник, натер укус пахучей мазью, и – о чудо! – рана затянулась в минуту, а яд был нейтрализован…
Наконец мне удалось открыть тюбик и выдавить из него на полпальца коричневатого геля, в который я обмакнул вату, накрученную вокруг спички, и поднес к больному месту.
То, что я увидел, крайне огорчило меня. На месте укуса выросла какая-то шишечка, величиной с большую конфету-драже. Да и цветом походила на нее же – переливалась от бордового на верхушке до синеватого в основании. Я с вниманием разглядывал это новообразование, сомневаясь, что бычковская мазь в данном случае мне поможет, но все же попробовал. Я нанес часть на саму опухлость, а другую вокруг ее основания, потихоньку втирая. Шишка на ощупь казалась твердой и очень теплой. На мгновение я подумал, что это просто нарыв, и хотел было его выдавить, но что-то остановило меня. То ли давние предупреждения, что ничего выдавливать нельзя – инфекция может разнестись по телу, то ли что-то еще, неосознанное…
Нанеся мазь, я на всякий случай стал активно дуть на руку, боясь, что будет щипать. Но ничего такого не произошло… Я еще некоторое время полюбовался на шишку, а затем покатился обратно в спальню, с удовольствием отмечая, как зуд постепенно сходит на нет, сменяясь ровным и приятным теплом.
– Ах, чудо-мазь, – радовался я, засыпая. – Не подвела!..
Еще перед сном я подумал, что дружба – самая великая на свете вещь! Иной раз вдохнешь грудью и замираешь до слез от осознания того, что у тебя есть такой добрый и надежный друг, как мой товарищ Бычков! Как мне хочется, чтобы и вы, милая Анна, стали моим добрым и верным другом, коим и я хочу быть для вас!..
Той ночью мне было суждено проснуться еще раз и уже ни на минуту не засыпать до утра. Нет, разбудила меня на этот раз не боль и не зуд. Сначала я даже не понял, что выбило меня из сна, какая такая сила способна на это?.. Но тут же вспомнил про шишку, включил свет и, закатав рукав пижамной куртки, стал рассматривать ее, закрасившуюся в один цвет – какой-то серый с зеленоватым отливом. Мне показалось, что шишка немного подросла и стала уже размером с лесной орех фундук. Я дотронулся до нее, надавливая потихоньку сверху указательным пальцем, но внезапно почувствовал, что новообразование еще больше затвердело, а затем под натянувшейся кожей что-то зашевелилось, сопротивляясь моему пальцу. От удивления я отдернул руку и вскрикнул.
Господи, что же это такое?!. – крутился вопрос в моей голове. – Неужели все-таки клещ прокусил руку?!.
Я внимательно смотрел на шишку, стараясь уловить в ней движение, но клещ или что-то там еще теперь не подавало никаких признаков жизни.
Ах, ты!.. Может быть, мне все это показалось? – с надеждой подумал я и было уже собрался откинуться на подушки, как в шишке опять что-то дернулось, и я отчетливо увидел, как какая-то тварь толкает кожу моей руки изнутри, словно пытается вылезти наружу. Инстинктивно я прижал болячку подушечкой большого пальца, но вдруг что-то кольнуло меня под самый ноготь и пронзительная боль ошеломила, окатив подмышки холодным потом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39