Она испытывала трепет от горячих губ, так умело прикасающихся к ее губам. Она приходила в восторг от нежных рук, так искусно ласкающих ее. Она восхищалась мощью, силой и теплом высокой мужской фигуры, к которой тесно прижималась.Наконец Ник оторвал от нее пылающие губы. Он прислонил голову к двери и закрыл глаза. Он чувствовал на себе теплое и волнующее дыхание Кей. А она прижала губы к впадинке у основания его шеи и прошептала его имя.Ник содрогнулся.Его сердце глухо стучало, а мышцы живота напряглись.Он хотел ее.Забыв о пари, он желал Кей с неодолимой силой. Он желал ее с такой страстью, какую уже давно не испытывал к женщине. Она околдовала его. Она искушала его. Она пугала его. Она пробудила в нем нечто, что, как ему казалось, уже ушло и навсегда умерло. Робкое, мальчишеское желание быть ее кавалером, ухаживать за ней.Это свежее, пылкое горение юности!Ник дрожал.Он проклинал себя за то, что собирался сделать. То, чего ему так страстно хотелось, было совсем близко. Он хотел заниматься с Кей любовью. Он собирался заниматься с ней любовью. Время пришло. Сегодня ночью она станет его. К черту завтра!Она приводила его в неописуемое возбуждение. Он хотел проникнуть во все чувственные тайны и испытать наслаждения, ожидающие их. Он был полон решимости забыть о ее добродетели, не считаться с ее невинностью.Открыв глаза, он положил ладонь ей на затылок и снова стал целовать ее. Целуя, он принялся расстегивать пуговицы на ее блузке. Кей последовала его примеру. Пока Ник целовал ее в глаза, уши, подбородок, ей удалось расстегнуть его белую рубашку и распахнуть ее. Она провела ногтями от плоского коричневого соска до пояса его брюк.И снова Ник содрогнулся. Придерживая ее за длинные шелковистые волосы, он стряхнул с себя смокинг и белую рубашку, оттолкнувшись плечами от двери, чтобы одежда могла упасть на пол. Потом, осыпая пылающее лицо Кей благоговейными поцелуями, он стащил с ее рук расстегнутую блузку.Ее сорочка была из простого неотбеленного хлопка, но вряд ли Кей могла быть более привлекательной в атласе и кружевах. Ее плечи и тонкие руки были столь же совершенны, что и грациозная шея. А твердые, высокие груди, быстро поднимавшиеся и опускавшиеся под лифом хлопковой сорочки, были прекрасной формы, с выступающими сосками.Судорожно сглотнув, Ник улыбнулся Кей, взял ее сияющее лицо в обе ладони и произнес:— Любимая, ты так прекрасна. Я хочу тебя больше, чем ты можешь себе вообразить.И он снова привлек ее к себе. Кей вздохнула, обняла его руками за голую спину и прижалась щекой к его обнаженной груди.— Я всегда считала тебя самым красивым мужчиной, какого встречала, — произнесла она. — А теперь я знаю, что ты еще и нежный, и заботливый.Прикасаясь кончиками пальцев к ее хрупким лопаткам, прижавшись губами к ее волосам, Ник пробормотал:— Не знаю, как насчет этого, детка, но я буду нежно заботиться о тебе.— Я знаю, что будешь, — промолвила она. — Я знаю… Я узнала о Джое и Бэттери-Плейс, и обо всем остальном. — Она сжала его еще сильнее. — О, Ники, научи меня, как сделать тебя счастливым.— Милая, я не знаю, что ты могла узнать нового обо мне, но я тот же человек, которого ты знала до этого.— Правда?— Правда.— Малыш, мне все равно, — лукаво произнесла Кей, передразнивая его. — Все, что я знаю, — это то, что ты хочешь меня, а я хочу тебя. — Она повернула к нему лицо, снова поднялась на цыпочки и прижала губы к изгибу шеи, переходящей в плечо. — Научи меня, Ники. Я не знаю, как любить тебя, но я хочу научиться.Ник устало вздохнул.Он опять прислонил голые плечи к двери.Он не мог сделать этого. Он не мог затащить в постель эту милую, доверчивую женщину. Она, без сомнения, была нетрезвой. Больше, чем просто нетрезвой. По сути дела, она была так пьяна, что не ведала, что творит. Не будь этого, она бы не оказалась здесь в его объятиях. В своей жизни Ник бывал деспотичным, даже грубым с женщинами, но эта по какой-то загадочной причине пробуждала самые лучшие его чувства.Заняться сейчас с Кей любовью — это то же самое, что отобрать конфету у ребенка.Но даже он не был таким отъявленным подонком. Или был?Ник нежно положил ладони на голые плечи Кей, слегка отстранился от нее и взглянул в ее красивые глаза.— Любимая, мы не можем сделать этого.— Ты не хочешь меня. — Она выглядела обиженной. Склонившись к нему, она начала исступленно целовать его грудь. — Ники, я сделаю так, чтобы ты захотел меня. Я сделаю. Я сделаю.— О, детка, я очень хочу тебя. — Ник поднял ее за подбородок. — Ты не поняла. Я хочу тебя, но… — Он крепко обнял ее, покачивая из стороны в сторону, как ребенка. — Милая, ты сегодня немного не в себе.— Нет, неправда, я…— Тс-с, любимая. Ты не знаешь, что говоришь. Позволь мне позаботиться о тебе. Отдохни в моих объятиях, — проговорил он тихим нежным голосом. — Кей, у нас впереди целая жизнь для любви.Бережно держа Кей в объятиях, Ник успокаивал ее, объясняя, что произошло. Терпеливо объяснил, что пунш, который ей так понравился, был не просто фруктовым соком. Попытавшись раза два перебить его, Кей наконец замолчала. Она слушала, но больше внимала звуку его низкого голоса, чем произносимым словам. Убаюканная теплом груди, к которой она прижималась щекой, и сильными руками, обнимавшими ее, она почувствовала, что полностью расслабляется. Скоро она уже сонно зевала.Ник поцеловал ее в висок и спросил, не хочет ли она лечь. Она кивнула. Он поднял Кей на руки и отнес к себе в спальню. Кровать была расстелена для сна. На ночном столике неярко горела одинокая лампа.Ник поставил Кей на пол и положил ее руки себе ни плечи. Протянутой рукой он сзади расстегнул ее юбку. Нащупав пояс, он спустил с ее бедер синюю армейскую юбку и белую нижнюю. Потом, положив руки на талию Кей, приподнял ее над ворохом одежды, отбросил его ногой в сторону и усадил ее на край постели.Веки Кей закрывались сами собой, в полудреме она покачивалась. Не в силах больше удерживать равновесие, Кей повалилась на спину и мгновенно заснула. Ник улыбнулся, поднял ее разбросанную одежду и перебросил через спинку стула. Потом встал на колени у кровати. Он осторожно стащил с ее ног белые хлопчатобумажные чулки. Пошевелив босыми пальцами ног и глубоко вздохнув, она продолжала крепко спать.Поднявшись на ноги и глядя на нее сверху вниз, Ник почувствовал, как у него в груди до боли сжимается сердце.Она лежала в его постели, одетая лишь в простую хлопковую сорочку. Ее длинные стройные ноги были слегка разведены. Рыжие кудри рассыпались вокруг головы. Длинные темные ресницы на бледных щеках напоминали зазубренные полумесяцы. Маленький очаровательный носик был слегка вздернут, полные губы приоткрыты,Спасенная благодаря своей невинности, она спала, как дитя.Ник покачал головой и улыбнулся. Он осторожно приподнял ее и удобно положил на кровати, чтобы голова оказалась на подушке. Натянув ей на плечи покрывало, он прикрутил лампу и прошептал в темноте:— Сладких снов тебе, крошка. Глава 42 Кей проспала всю ночь ангельским сном.Ник не спал. Его терзали тревожные мысли.Неудобно вытянув длинное тело на слишком коротком для него диване в гостиной, он не мог расслабиться для отдыха. Заложив руки за голову, расставив локти в стороны, он лежал в темноте без сна, мучимый мыслью о том, что Кей лежит сейчас в его постели.Во время долгих часов бессонницы его бросало из одной крайности в другую.В какую-то минуту он гордился своим поступком. С его стороны было очень благородно и разумно оставить нетронутой чистую доверчивую Кей. Именно так и только так можно было поступить.В следующую минуту он начинал сомневаться в собственном здравомыслии. Надо быть полоумным, чтобы упустить такую возможность. Какое ему дело до того, что она — капитан Армии спасения? Прежде всего она женщина, и притом горячая и желающая его. Нужно просто встать, войти в спальню, залезть в постель и разбудить ее поцелуем. И целовать ее до тех пор, пока …Нет! Господи, нет! Он не может этого сделать!И так продолжалось всю ночь, все эти долгие тихие часы. Близился рассвет, когда Ник, утомленный, наконец заснул. Ему казалось, что он проспал лишь несколько минут, когда его разбудил яркий солнечный свет, струящийся через незашторенное окно.Ник открыл глаза. На секунду озадаченный, он поднял голову и огляделся. Потом вспомнил все. Он сел, подвигал затекшими ногами и опустил ступни на пол.Он чувствовал себя смертельно усталым и в то же время невероятно взволнованным. В его спальне была Кей. Кей лежала в его постели. Проснулась ли она? Вспомнит ли она прошлый вечер? Захочет ли она продолжить с того момента, на котором они остановились?Улыбаясь, Ник встал. Жалея, что на нем нет рубашки, он почесал голую грудь и неслышно пошел в спальню. Помедлив у открытой двери, он взглянул на кровать.Ему пришлось схватиться за дверной косяк, чтобы не упасть.Кей по-прежнему крепко спала. Дыхание ее было спокойным и ровным. Ночью она сбросила с себя покрывало. Она лежала на спине посередине постели, с закинутой на лицо рукой; одна голая нога была слегка согнута в колене, другая вытянута. Лямка хлопковой сорочки соскользнула с бледного плеча.Она выглядела самой невинностью.И в то же время она выглядела опасно-соблазнительной женщиной.Ник поднес руку к лицу. Его щеки и подбородок покрывала темная щетина. Если у него есть хоть малейшая надежда провести с ней утро в постели, ему надо привести себя в порядок до того, как она проснется.Ник кошачьими шагами направился через покрытую ковром спальню в ванную комнату. Он торопливо окунулся в ванну, вымыл голову, после чего влез в чистые хлопчатобумажные штаны. Намылив лицо, он несколько раз быстро и плавно провел по щекам и подбородку острой бритвой.Пока Ник брился перед зеркалом в ванной комнате, Кей начала пробуждаться. Она проснулась с разламывающейся головой, испытывая тошноту и сухость во рту. В ее памяти был ужасный провал.Она беспокойно осмотрелась кругом, пытаясь понять, где находится, а тем временем в голове у нее кружились обрывки воспоминаний о прошедшем вечере. Сморщив лицо от боли и отчаяния, Кей села. Она находилась посередине огромной белой кровати в большой полутемной спальне. Комната была слишком большой, чтобы быть ее собственной, а кровать была в три раза больше, чем ее. И где ее ночная сорочка? Боже праведный, она почти совсем голая!Прижав пальцы к пульсирующим вискам, Кей изо всех сил старалась связать обрывки воспоминаний о вчерашней ночи и предшествующие ей события. Крепко зажмурив глаза и пытаясь собраться с мыслями, она со всей ясностью вспомнила дневной визит к доброй Камилле Келли, Даме в черном. Потом она вспомнила, что прямо из особняка на Русском холме направилась в «Золотую карусель» в поисках Ника. Она припомнила, как сидела с девушками в баре, попивая пунш, и… и… о-о-о, не-е-т, нет…Она отважилась взобраться верхом на одного из золотых коней карусели! Она каталась на карусели, как… как… И потом… потом… пришел Ник. Да… пришел Ник, и он снял ее с лошади и… и… принес ее к себе наверх.Глаза Кей широко раскрылись, а с лица сошла краска. Теперь она вспомнила все! Горячие поцелуи, и ласкающие ее руки, и бесстыдное раздевание, и… и…— Доброе утро, любимая. Тебе немного лучше?Кей резко повернула голову. К ней подходил Ник Мак-Кейб, улыбаясь и застегивая свежую рубашку. Его влажные волосы падали на лоб, а ноги были босыми. Ей все стало ясно. Он только что встал и теперь одевается. Его появление подтвердило ее наихудшие опасения.Она спала с Ником Мак-Кейбом!Кей почувствовала приступ неудержимой тошноты. С безумными глазами, чувствуя головокружение, она исступленно схватила простыню и натянула на себя.— Может, принести тебе чашечку кофе? — мягко спросил Ник. — Может быть, что-нибудь от головной боли? — Он подошел к постели.— Не подходи ближе! — предупредила Кей. Удрученная и пристыженная, она вела себя так, как большинство людей в подобной ситуации. Она набросилась на Ника: — О, я не могу поверить в это, не могу. Как я могла… могла… и с тобой… с тобой из всех…Легкая улыбка слетела с лица Ника.— Теперь успокойся и позволь мне…— «Успокойся! « — взвизгнула она. Она проползла на коленях по большой кровати и спрыгнула на пол, тревожно прижимая к себе покрывало. — Ты велишь мне успокоиться после того, как мы… после того, как ты и я… — Она на секунду остановилась, с надеждой глядя на него, в душе умоляя его, чтобы он сказал, что она не права и ничего не случилось. — Мы ведь сделали это, правда?— Сделали что? — Ник наклонил голову набок и посмотрел на нее как бы в замешательстве. — О чем ты меня спрашиваешь?Кей пришла в ярость.— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, Ник Мак-Кейб! Как ты мог! Ты же знал, что я была не в том состоянии, чтобы… тебе должно быть стыдно. Ни один джентльмен не стал бы…— Но ты ведь давно знаешь, что я не джентльмен, — произнес Ник, — разве не так?— Да, конечно! Но я никогда не думала, что ты опустишься так низко и… и… — Она закатила глаза кверху. я покачала болевшей головой. — Никогда не прощу вам этого, Мак-Кейб!Со стороны Кей было большой ошибкой сказать такое мужчине, который провел бессонную мучительную ночь, оттого что не мог позволить себе воспользоваться ею. Это сильно задело Ника. Он страшно рассвирепел. Впервые в жизни он попытался поступить правильно, и вот награда за это! Ну что ж, прекрасно. Она думает, что они занимались любовью. Пусть продолжает так считать. Ник снова заулыбался.— Ну же, милая, — произнес он фамильярным тоном, — как ты можешь вести себя подобным образом после всего, что было? После только что проведенной вместе ночи?Бледное лицо Кей побледнело еще больше.— Так это действительно правда? Мы… ты и я в самом деле…Улыбающемуся Нику оставалось лишь кивнуть головой, не говоря ничего.При этом молчаливом подтверждении колени Кей подогнулись. Она бы рухнула на пол, не протяни Ник руку, чтобы поддержать ее.— Нет! — закричала она, освобождаясь от его рук. — Уходи! Оставь меня! — Обезумев, на грани истерики, она вскричала: — Убирайся! Убирайся! Убирайся!Ник вышел.Пожав плечами, он пошел обратно в гостиную, чтобы переждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46