В одной загорелой руке он держал стакан, в другой — тонкую сигару.Он хохотал.Кей в отвращении скривила губы.Она быстро отвела взгляд от Ника, тревожно переводя его на высокого мужчину, стоящего за стойкой бара. В правой руке он держал бутылку со спиртным, в левой — стакан сока. Наливая бесцветную жидкость из бутылки в сок, он ухмылялся. Он выпил разбавленный соком напиток, потом поставил стакан и бутылку на стойку бара.Глаза Кей раскрывались все шире и шире. Глава 11 — Керли, — почти что беззвучно прошептала она дрожащими губами, — милый, милый Керли. — Прошло несколько мгновений, прежде чем она обрела голос. — Керли Монтгомери!Застигнутые врасплох, мужчины одновременно повернулись, чтобы посмотреть на вошедшего, но не вымолвили ни слова.Увидев Кей, Керли Монтгомери заморгал глазами и судорожно сглотнул. Отливающие серебром глаза Ника сузились, а по его небритому лицу пробежала тень догадки.Кей направилась к ним, готовая обрушиться на них с упреками.Не предполагая, что она может сказать или предпринять, Керли торопливо опрокинул бутылку со спиртным и сделал большой, жадный глоток неразбавленного рома. Потом поставил бутылку на место и вытер губы.Он набрал в легкие воздуха и улыбнулся, как он считал, неотразимой улыбкой. Потом оперся руками о полированную стойку бара и проворно перепрыгнул через нее.— Кей! — Он широко раскрыл объятия. — Кей, моя дорогая сестренка, иди ко мне!— Керли, о-о, Керли, — заплакала Кей в нескрываемой радости и с восторгом бросилась в протянутые руки.Керли крепко сжал хрупкую сестру в объятиях.— Это и вправду ты. О, слава Богу! Ты жив, ты жив! — Кей уткнулась лицом в его рубашку. — Мой младший братец… У тебя все в порядке? Керли, я так волновалась. Я так боялась, что с тобой что-нибудь случилось и…— Ну, ну, Кей, — ласково остановил ее Керли. Пытаясь утешить, он похлопал ее по спине, пробормотав: — У меня все хорошо, просто замечательно.Он подмигнул Нику, глядя поверх ее головы. Ник незаметно кивнул в ответ и выпил еще.Почти не слушая Керли, Кей продолжала говорить приглушенным голосом, уткнувшись ему в грудь:— … И в каждую больницу и… в полицию… возможно, тебя напоили и отправили матросом в плавание… ударили по голове…Она лепетала что-то бессвязное, не помня себя от радости, крепко вцепившись в рубашку Керли, как если бы не собиралась отпускать его, а глаза ее были полны слез счастья. Керли не прерывал ее. Подняв руки, он осторожно развязал ленты ее черной соломенной шляпки и, стащив ее с головы Кей, протянул Нику. Ник бросил шляпку себе на колено.— … и всегда этот ужасный, сверлящий душу страх, что тебя ограбили и убили, отобрав миссионерские деньги… Сколько раз я представляла себе, что ты лежишь где-то в переулке и… и… о-о, Керли, Керли, ты жив, с тобой все в порядке… ты…Она постепенно успокаивалась, речь ее замедлилась, и к ней вернулось самообладание. Наконец Кей замолчала. Еще секунду она стояла, уткнувшись лбом в худощавую грудь брата, вцепившись руками в его рубашку.Но вот она подняла голову, слегка откинулась назад и взглянула на Керли. Выражение ее наполненных слезами глаз начало меняться. Они засверкали от гнева.— Керли Монтгомери, что ты делаешь здесь, в этом отвратительном месте? Где это ты пропадал все эти недели? — Кей наконец отпустила его.Отступив на шаг, она в упор посмотрела на него, ожидая объяснений. Ник, сидя на высоком табурете совсем рядом с ней, забыл про свой гнев. Размякший от рома, он лениво размышлял о том, что волосы Кей в полосе солнечного света были подобны последним красным уголькам в камине.К несчастью, удивительный оттенок волос был не единственным, что обжигало в капитане Кей Монтгомери.Ее темперамент был тоже огненным…Обычно бледное лицо Кей сделалось красным. Глаза излучали искры голубого огня. Она, подбоченясь и сжав руки в кулаки, решительно выдвинула вперед подбородок.Эта быстрая перемена одновременно поразила и позабавила Ника. Не было больше заплаканной, умиротворенной сестры, в порыве чувств цепляющейся за блудного брата, которого она наконец нашла.На ее месте оказалась вспыльчивая, не желающая прощать женщина, чей бушующий гнев был настолько впечатляющим, что Нику оставалось только радоваться, что он был направлен не на него.— Отвечай мне, Уолтер Керли Монтгомери! — кричала Кей. — Где ты был все это время, когда я с ума сходила от переживаний?— Ну же, Кей, голубушка, это было не так уж долго. — Керли попытался смягчить ее еще одной своей мальчишеской улыбкой. Это не помогло. Керли начал нервничать. — Я немного отвлекся от цели и…— Отвлекся от цели? — прошипела она. — Ты немного отвлекся от цели?— Ну да… Я… послушай, Кей, как только я приехал в город, я начал думать о строительстве миссии. Ты ведь знаешь, как и предполагалось.— И что же? Где она? Где эта миссия? Я не смогла найти ее. Существует такая миссия, Керли? И почему ты не там?— Прошу тебя, Кей, успокойся. Я к этому и подхожу. — Керли прочистил горло, жалея, что не может взять бутылку и сделать большой глоток рома. Он не посмел бы. — Как я сказал, я собирался начать строительство миссии на те деньги, которыми армия владела по документу и…— Владела? Ты сказал, владела? Может, ты хочешь сказать, владеет? Разве армии уже не принадлежит документ на собственность?При упоминании о документе Ник слегка поежился.— Если вы оба извините меня, я…— Само собой нет! — выпалила Кей, начиная подозревать недоброе. Она бросила подозрительный взгляд на Ника, потом снова посмотрела на брата. — Керли Монтгомери, вас послали в Сан-Франциско, доверив документ на собственность и двадцать тысяч долларов наличными. У вас есть документ? Деньги? Я требую прямых, честных ответов.— Я-я, м-м… нашел участок. — Керли наклонил голову. — Это рядом с портом, недалеко отсюда. — Он попытался в последний раз обворожительно улыбнуться рассерженной старшей сестре. Безрезультатно. Запинаясь, он продолжал: — Я-я…. подумал, что это хорошее место для поста армии… понимаешь, поскольку нам надо было… то есть надо сейчас… быть ближе ко всем…— Грешникам! — подсказала Кей слово, многозначительно глядя на Ника.Ник, быстро поворачивая головой, стал озираться по сторонам, будто в поисках кого-то, потом постучал себя в грудь указательным пальцем, как бы насмешливо спрашивая: «Вы имеете в виду меня? « Заметив, что Кей стиснула зубы, он язвительно ухмыльнулся.— Да. Верно. — Керли энергично закивал головой. — Мне надо было быть поближе к грешникам, вот почему я-я… проводил так много времени здесь, в Барбари-Коуст и… и…— И все же где новая миссия армии, Керли? Я побывала во всем портовом районе. Я не нашла ее.— Ну… об этом и речь, Кей. Я ведь пытаюсь объяснить тебе. Миссия еще не вполне построена… не совсем. Понимаешь ли…— Нет, не понимаю, — отрезала Кей, — или, может быть, понимаю? — Она заметно рассвирепела. — Скажи мне, что я не права, Керли. Скажи мне, что ты никогда не стал бы вести себя глупо и безответственно. Скажи мне, что ты не допустил бы, чтобы хоть одно пенни из драгоценных денег армии было потрачено на что-нибудь другое, кроме спасения заблудших душ.Керли от стыда опустил голову.— Все не так, как ты думаешь, Кей.— Тогда скажи мне, в чем дело.Ник сбросил со своего колена черную шляпку Кей и снова попытался подняться. Она повернулась к нему.— Оставайтесь на месте, Ник Мак-Кейб! — Ник пожал плечами и снова сел. Керли медленно поднял голову.— Бесполезно. Я не могу лгать тебе, Кей. И никогда не мог.Он посмотрел на нее такими несчастными голубыми глазами, что Кей немного смягчилась. Она подняла руку, коснулась его щеки и тихо произнесла:— Нет, конечно. Расскажи мне все, Керли. Всю правду.Керли глубоко вздохнул. Он безнадежно покачал головой и запустил длинные пальцы в свои взъерошенные огненные кудри. Потом жалобно произнес:— Я приехал сюда, чтобы творить добро, а сам все испортил.Уже догадываясь, что Керли промотал деньги армии, и очень удрученная этим, Кей стала мягко упрашивать его чистосердечно сознаться в содеянном, рассказать ей все.Керли ничего не говорил. Имея совершенно несчастный вид, с мольбой в голубых глазах, он изо всех сил старался сыграть на ее симпатии.Оставаясь непреклонной, Кей методично, безжалостно расспрашивала его. Она забрасывала его вопросами, требуя объяснений, ожидая от него только правдивых ответов, в нетерпении сердясь, если он слишком медлил с ответом.Расследование велось с единственной целью: добыть факты, какими бы они ни были. Кей оставалась неумолимой. Она запугивала и изводила Керли до тех пор, пока наконец не допыталась правды.Чем больше она узнавала о том, что произошло, тем хуже ей становилось. Ей казалось, что кто-то ударил ее кулаком в живот. Она была не в состоянии осознать случившееся.Ее единственный брат Керли, с его мальчишеской внешностью, вступил в ряды грешников чуть ли не в ту самую минуту, как приехал в Сан-Франциско. Сейчас совершенно случайно она нашла его в салуне. Застала милого невинного мальчика, никогда не доставлявшего никаких хлопот семье, за распитием крепкого алкоголя утром, как будто для него было привычным такое отвратительное поведение.И это было только начало.Испытывая сильную головную боль и приступ дурноты, Кей в недоумении смотрела на высокого, худощавого рыжеволосого мужчину, не в силах поверить, что он проиграл деньги армии.— Сколько денег ты потерял? — спросила Кей. — Ты знаешь, как для нас важен каждый цент. Например, фуражки с блестящим козырьком стоят десять долларов за штуку, а униформа целиком стоит… Керли, ты не забыл, что нам был дан только год?— Нет. Нет, я не забыл.— Один год, чтобы доказать, на что мы способны! И четыре месяца этого года уже прошли! Сколько? Сколько денег армии ты потерял?— Все, Кей. Я потерял все.Кей почувствовала сильный приступ тошноты.— Ты потерял все? Боже правый, Керли, как ты мог? Где ты потерял деньги?— Я проиграл их, Кей. Разве теперь имеет значение где? — произнес Керли. — Они уплыли. Пропали. Я потерял их! Кому интересно, куда они делись?— Мне! — закричала Кей, глядя на него в упор. — Мне интересно! Я хочу знать, куда делись деньги армии! — Ник Мак-Кейб откашлялся. Кей немедленно набросилась на него: — Это были вы, не так ли? Керли потерял деньги здесь, в «Золотой карусели», правда ведь? Все эти деньги прошли через столы, покрытые зеленым сукном, прямо в ваши туго набитые карманы! Я права, Мак-Кейб?— Керли проводил немного времени за столами в «Карусели», — уклончиво ответил Ник.— Немного времени? Сколько времени ушло на это, Мак-Кейб? Сколько часов провел здесь мой брат, прежде чем вам удалось выудить из него все деньги?— Кей, остановись, — сказал Керли, — я заслуживаю твой гнев, но не Ник.— Правда? — Кей резко повернула к Керли свое покрасневшее рассерженное лицо. — А документ? Он ведь забрал у тебя и документ?— Ник ничего не забирал у меня, Кей. Ты немного не в себе, и если ты…— Я не в себе! — взорвалась она, прерывая его. — Я не в себе? — скептически повторила она. — Тебя волнуют чувства этого человека? Этого… этого жадного, цепкого греховодника, присвоившего деньги армии и… и… документ? Ты позволил забрать ему и документ?— Ну, не совсем, — ответил Керли. Лучик надежды мелькнул в его оживших голубых глазах, когда он сказал: — Ник только держит его у себя до тех пор, пока я не добуду достаточно денег, чтобы… чтобы… Он обещал не продавать его никому другому и…У Кей подогнулись ноги. Керли не только потерял все деньги армии. Он проиграл документ на право владения собственностью в портовом районе, предназначенной для миссии. И этот документ был теперь тоже в руках Николаса Даниела Мак-Кейба.— … И теперь все, что нам остается, это выплачивать Нику еженедельно сумму в сто долларов, — безнадежно заключил Керли.Краска схлынула с лица Кей. Она почувствовала слабость и тошноту, ей казалась, что она вот-вот упадет в обморок.— Я думаю, — произнес Ник, искренне обеспокоенный самочувствием Кей, — вам лучше присесть на минутку, капитан. Вы слегка побледнели.— Как вы допустили, чтобы такое произошло? — Она сердито набросилась на него. — Почему вы ничего не предприняли? Почему не остановили его?— Ну что вы, капитан, — промолвил Ник с невинным видом, — разве я сторож вашему брату?От этих слов Кей еще больше рассвирепела. Она считала, что во всем виноват Ник. А он ничуть не сожалел о случившемся! Это была вина не бедного Керли, а Ника Мак-Кейба! Ник сбил его с пути. Ник выманил у Керли деньги.Кей пристально смотрела на Ника, подбоченясь, со сжатыми в кулаки руками. Она говорила с непоколебимой уверенностью человека, не сомневающегося в своей правоте:— Вы презренный тип, никчемный мелкий жулик и карточный шулер!— Кей! — пытался остановить ее Керли. Она продолжала:— Пьяница и бабник! Вы лжец, вы вор, вы…— Еще немного — и вы начнете оскорблять меня, — произнес Ник.— Вы бы и с мертвого золотые зубы сняли. Вы бы собственную мать продали, чтобы провести еще одну неделю в этом прибежище порока! Вы отвратительный, низкий… и вы называете себя человеком?— Только в качестве упрека, уверяю вас. — Серебристо-серые глаза Ника зажглись веселым огоньком.— Кей, перестань, Ник никогда… — Керли дотронулся до ее руки.— Замолчи, Керли! — Она отбросила его руку, ни на секунду не отводя взгляда, от Ника. — Вы насквозь порочны, Ник Мак-Кейб. Дьявольское отродье!Не помня себя от злости, капитан Кей Монтгомери стояла в полосе утреннего солнечного света, осыпая Ника Мак-Кейба потоками брани. Давая ей возможность выпустить пар, Ник теперь уверился в том, о чем раньше лишь догадывался. Быть может, капитан Кей Монтгомери была совершенством во многих отношениях, однако ей была присуща по меньшей мере одна вполне человеческая слабость.Она не умела владеть своими чувствами.Наконец она остановилась. Она ждала, что он скажет. Он молчал.— Ну? Что вы можете сказать в свое оправдание, Мак-Кейб?Нисколько не раскаиваясь, Ник еще больше разозлил Кей, когда низким и ровным голосом процитировал, как ученик, не пропустивший ни одного занятия в воскресной школе:— Кротостью склоняется к милости вельможа, и мягкий язык переламывает кость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46