Добрые, надежные, решительные люди, жизнь которых показалась бы весьма нелегкой и бедной обычному человеку.
Да, простым горожанам этого не понять! Они и не представляют, что это такое — очутиться под взглядами тысяч восхищенных, взволнованных поклонников и довести их до полного восторга, заставить кричать и топать ногами!
«Боже милостивый, — неожиданно взмолилась Кэт, молча обращаясь к небесам, — Боже милостивый, пожалуйста, не дай полковнику Бакхэннану потерять его шоу! Не дай мне потерять все это! У меня просто нет другого дома!»
Длинный караван автомобилей и омнибусов добрался наконец до четырехэтажного дома, где находились меблированные комнаты — жилище для всей труппы.
Да, это было совсем не то, что в прошлом! В славные дни успеха они, сойдя с поезда, грузились на паром. Перебравшись через неспокойный залив, они отправлялись в лучшие отели сверкающего Сан-Франциско.
В этом году они были рады, что вообще имели крышу над головой. Рады, что им предстояло провести зиму в невзрачном деревянном доме, расположенном слишком близко от товарной железнодорожной станции, окруженном салунами, вонючими рыбными складами, кузницами, столярными мастерскими и дешевыми гостиницами и пансионами. Улица, на которой стоял дом, была узкой и шумной. У фонарных столбов лениво прохаживались проститутки в потрепанных жакетах.
Кэт Техаска вошла в темную, скудно обставленную комнату, предназначенную для нее. Единственное окно было плотно закрыто, занавески задернуты. Кэт рывком раздвинула занавески, закашлявшись при этом от взлетевшей с них пыли, и подняла оконное стекло.
Она высунулась из окна, оглядывая улицу. Но смотреть там было не на что, кроме как на стену стоящего рядом здания. Кэт вздохнула и повернулась, чтобы оглядеть свою комнатенку: железная кровать, маленький столик для лампы, обшарпанный комод, два стула с высокими прямыми спинками.
— Обстановка вполне нормальная, — сказала Кэт. Просто все кажется хуже, чем есть, из-за тумана. Вот когда она распакует вещи, расставит кое-какие мелочи да еще и солнышко выглянет из-за туч, комната станет просто прелестной.
Кэт снова вздохнула.
Ей совсем не хотелось распаковывать вещи. Ей не хотелось даже зажигать лампу. Она устало села на кровать. И нахмурилась. Кровать была широкой, двуспальной, вместо привычной для Кэт узенькой койки. И ширина постели напомнила Кэт об одиночестве. Эта кровать предназначалась для двоих.
Она низко склонила голову. Кэт не плакала почти тридцать лет; но в этот темный, туманный, тяжелый полдень ей хотелось просто завыть.
Громкий стук в дверь заставил Кэт вздрогнуть.
— Открой, Кэт! Это Коротышка. Нам нужно поговорить.
Она мгновенно пригладила каштановые с проседью волосы, завязала поясок блузки, свободно болтавшийся вокруг ее талии, расправила помявшуюся коричневую юбку и направилась к двери.
Едва она успела повернуть дверную ручку, как Коротышка толчком распахнул двери настежь, вошел и плотно затворил дверь за собой. Глаза Кэт изумленно расширились, когда Коротышка запер дверь.
— Кэт, сядь-ка, — приказал Коротышка, снимая стетсон и небрежно бросая его на обшарпанный комод.
— В чем дело? Что-нибудь…
— Женщина, я сказал сядь! — И Коротышка величественным жестом указал на один из стульев с прямыми спинками.
Кэт попятилась и села, сложив руки на коленях. Коротышка подошел к столику, сунул свою сигарету в пепельницу и встал прямо перед Кэт. Широко расставив ноги, он посмотрел ей в глаза, поддернул поблекшие джинсы и засунул большие пальцы за широкий ковбойский ремень.
Гадая, что такое могло с ним случиться, Кэт сгорала от нетерпения.
— Кэт, я сыт по горло твоими штучками, — с неожиданной силой и властностью заговорил Коротышка.
— Штучками? — эхом повторила Кэт Техаска, во все глаза глядя на главного конюха.
— Да, так. Пора все это прекратить, и именно это я и намерен сделать. — Глаза Коротышки сузились, подбородок выпятился вперед.
— Ну, — сказала Кэт Техаска, — что-то мне кажется, ты слишком уж раскомандовался. — И она попыталась встать.
С быстротой молнии Коротышка метнулся к ней и, положив ладонь на ее плечо, толчком вернул Кэт в сидячее положение.
— Я велел тебе сидеть.
Кэт Техаска задохнулась, пораженная до глубины души. Но потом робко улыбнулась. Кивнув, она пробормотала:
— Да, сэр. Хорошо, Коротышка, пусть будет по-твоему.
— Так оно и будет, — заверил он ее, все еще не снимая руки с ее плеча. — Я намерен кое-что тебе сказать, а тебе придется это выслушать. — Он резко отпустил ее плечо. — И я не желаю, чтобы ты меня перебивала, слышишь?
— Да, слышу.
— Отлично. — Коротышка безо всякой надобности откашлялся, прочищая горло, и наклонился вперед. — Я знаю, что ты любила Тедди Рэя Уортингтона и что никакой другой мужчина не займет его места в твоем сердце. Но, Кэт, твой муж умер. Он мертв. Он мертв уже больше тридцати лет, и ничто…
— Мне кажется…
— Помолчи. Я еще не закончил. Уортингтона убили на войне Севера и Юга. Если это не так, то почему, скажи на милость, он не вернулся домой, когда война кончилась? Ни один мужчина не смог бы по своей воле покинуть тебя. Но он не вернулся и никогда не вернется. И это чистая правда, Кэт.
— Да… я знаю. Наверное, я давно уже это знаю. — Слыша собственные слова, Кэт с трудом верила, что это говорит она, а не кто-нибудь другой. И она даже не испытывала при этом печали… Тедди Рэй Уортингтон, ее любимый добрый товарищ, за которого она вышла совсем девочкой, был мертв. Мертв уже больше тридцати лет. И Кэт даже не могла вспомнить, как он выглядел. — Тедди Рэй погиб на войне. Я это знаю, Коротышка.
Коротышка поднял руку и коснулся мозолистым пальцем щеки Кэт.
— Милая, он умер, но ты-то жива! И я жив. — Он ласково погладил щеку женщины. — И я люблю тебя, Кэт Уортингтон. Люблю давно. Ты моя первая и последняя любовь. И больше я не могу ждать. — Его взгляд и голос смягчились, когда он добавил: — Ох, милая, разве ты не видишь — мы давно не дети. И незачем нам терять те немногие годы, что остались. Незачем тратить их впустую.
— Коротышка, я…
— Я знаю, милая, я знаю. Тебе нужно время, чтобы подумать. Я понимаю. Ты не можешь похоронить одного мужчину утром и выйти за другого после обеда. — Коротышка улыбнулся. — Но сейчас ты начнешь прощаться с Тедди Рэем, моя милая Кэт. И когда скажешь ему последнее прости, я буду рядом и мы отправимся к священнику, чтобы он поженил нас.
Все еще улыбаясь, Коротышка наклонился и поцеловал Кэт. Поцеловал прямо в румяные губы.
— Если бы ты знала, милая, как много раз я мечтал об этом! — сказал Коротышка, глядя на нее влюбленными глазами.
Кэт, у которой от поцелуя закружилась голова, была потрясена. Коротышка подмигнул ей и, склонив голову, добавил:
— Выходи за меня, милая, и я покажу тебе жизнь поинтереснее той, что ты ведешь на арене, стреляя по летающим стеклянным шарам!
— Ну знаешь ли, Коротышка Джонс! — жарко покраснев, пробормотала Кэт. — Разве так разговаривают с женщинами?
— Я разговариваю так с моей женщиной, — твердо ответил Коротышка. — Я буду тебе хорошим мужем, Кэт. Я не могу обещать, что наш путь будет легким, нет. Мы оба знаем, что наше шоу может развалиться, но, что бы ни случилось, вдвоем нам будет легче.
Кивнув, Кэт улыбнулась, и на ее глазах блеснули слезы. Растерянная, счастливая и взволнованная, она сказала:
— Да, вдвоем нам будет легче. Вдвоем. Мы будем вместе. — Она застенчиво посмотрела на Коротышку и спросила: — А теперь мне можно встать?
Коротышка расхохотался.
— Милая девочка, ты можешь делать все, что тебе вздумается. — Он помог ей подняться, обнял жилистыми руками за полноватую талию и крепко прижал Кэт к себе. Она улыбнулась от смущения и удовольствия.
Кэт Техаска обняла Коротышку за шею, и счастливая пара закружилась по комнате, как кружатся беззаботные дети. А когда у обоих потемнело в глазах и они в изнеможении прислонились к стене, Кэт вдруг заметила, что унылый утренний туман рассеялся. И комнату наполнило яркое, радостное солнце.
И солнце взошло в ее сердце.
Глава 33
Лицо Хранителя Звезд, повернутое к Диане в профиль, четко вырисовывалось на фоне старых калифорнийских деревьев за окном поезда, и фон этот был как нельзя более подходящим для темнокожего лица со словно вырезанными из твердой древесины чертами; лицо Хранителя Звезд казалось Диане таким же далеким, как гигантские секвойи.
Сидя рядом с Хранителем Звезд, она делала вид, что дремлет, а сама исподтишка изучала его профиль. Хранитель Звезд держался отстранение и холодно. Они ехали от гор Вайоминга, через пересеченные каньонами земли ютов, через высокогорную невадскую пустыню…
И все это время, все эти бесконечные часы свежего, прохладного утра, и жаркого солнечного дня, и темной, беззвездной ночи Хранитель Звезд был вежлив, но бесстрастен, заботлив, но недостижим.
Он был близко — и невероятно далеко.
Диана вспомнила совет Золотой Звезды. Когда она спросила старую шошонку, как ей заставить Хранителя Звезд передумать, изменить намерения, в глазах Золотой Звезды сверкнуло озорство, и она сказала: «Как это всегда делают все женщины» — и подмигнула Диане…
Диана прекрасно знала, что имела в виду Золотая Звезда. Надо пробудить в Хранителе Звезд желание.
Диану охватило странное давящее чувство. Похоже, она сама не была готова использовать первую подвернувшуюся возможность…
Пустыня, поросшая полынью, осталась позади, они добрались до гор Сьерры. Полчаса назад налетел и сразу кончился полуденный дождь. Снова выглянуло солнце. Но горный воздух был прохладен. Здесь вдоль железнодорожного пути росли колючие ели; но вот они отступили в сторону, и локомотив, таща за собой вагоны, повернул в широкое ущелье.
Они уже приближались к конечной станции. И время, отпущенное Диане и Хранителю Звезд, тоже подходило к концу. Или время это давно уже вышло? Может быть, им и было-то отпущено всего несколько драгоценных минут — тех, что уже остались в прошлом?
Поезд внезапно дернулся. Оглушающе взвизгнули тяжелые железные колеса. Еще один рывок — и вагон остановился. Пассажиры, подскочившие на своих местах, недоуменно оглядывались. Послышались нервные голоса.
Диана наклонилась к окну, пытаясь понять, что произошло, и увидела впереди нескольких мужчин, отчаянно размахивающих руками. Она перевела удивленный взгляд на Хранителя Звезд. Он пожал плечами, но встал и шагнул к выходу из вагона.
— Сиди на месте, — приказал он Диане.
Диана открыла окно. Она увидела, как Хранитель Звезд прошел вдоль внезапно остановившегося поезда вперед, явно никуда не торопясь. Многие пассажиры тоже вышли из вагонов.
Через несколько минут Диана увидела, что Хранитель Звезд возвращается. Вошел в вагон и сел рядом.
— Оползень, — ровным голосом объяснил он. — Дождем подмыло несколько огромных камней, и они свалились прямо на рельсы. Похоже, это произошло совсем недавно.
— Значит, нам повезло, что они не упали на поезд.
— Да, повезло, — согласился он таким тоном, будто вовсе не считал это таким уж везением. — Пара валунов величиной чуть ли не с вагон, и весят они, должно быть, по нескольку тонн каждый.
— Бог мой, какой ужас! — воскликнула Диана.
Потом ей вдруг пришло в голову, что, если на пути лежат такие огромные обломки скал, поезд не сможет продолжить путь. Как же они доберутся до станции? Наверное, об этом же подумал и Хранитель Звезд, потому что он нахмурился.
— Как долго ты сможешь идти пешком? — спросил он внезапно, удивив Диану своим вопросом.
— Я вообще-то не знаю. А как далеко мы от…
— Слишком далеко, — сказал он, покачав темноволосой головой.
— Тогда почему ты спрашиваешь? Он вздохнул:
— Вряд ли путь расчистят до утра. Наверное, мы могли бы добраться до города, но проку в этом не будет.
— Не будет?..
— Нет. Ты не сможешь выехать из Вирджиния-Сити, пока вот этот поезд не тронется с места — дорога-то занята.
Она впилась взглядом в его неподвижное лицо.
— Так что мы будем делать? Сидеть здесь, в поезде?
Он сказал:
— У тебя очень усталый вид. Тебе нужен хороший отдых, ты должна выспаться. Мой дом не так далеко отсюда. Самое большее — пять миль. Если ты чувствуешь, что в силах пройти их, мы можем переночевать у меня, а потом…
— Да! — Диана едва сумела скрыть охватившее ее волнение. — Идем. Переночуем у тебя. Я думаю… я уверена, я смогу пройти пять миль. — Это была так нужная ей передышка! Еще один шанс! «Благодарю Тебя, Боже! Благодарю…»
— Ну тогда пошли, — сказал он с неприкрытым раздражением.
Диана была радостно возбуждена непредвиденной задержкой, но Хранителя Звезд она ничуть не радовала. Он страдал каждый час, каждую минуту долгого путешествия, в течение которого Диана сидела рядом с ним. Он стискивал зубы, когда ее голова устало клонилась к его плечу, отводил взгляд от ее прекрасного лица и стройного гибкого тела… если в состоянии был это сделать. Он чувствовал, что даже самая безобидная беседа таит угрозу, а потому избегал разговоров. Ведь один лишь звук ее голоса, произносящего его имя — его настоящее имя, Хранитель Звезд, а не Чудовище, — заставлял его сердце учащенно биться.
И когда он уже думал: пытка вот-вот закончится; чертов оползень остановил поезд. Боже, да если бы проклятые камни удержались на утесе еще несколько минут, поезд благополучно проехал бы мимо. А потом, через какой-нибудь час, он бы стоял уже на платформе вокзала в Вирджиния-Сити и смотрел, как отходит другой поезд. И увозит Диану. Уносит ее навсегда с его глаз. Из его жизни.
И из его сердца.
Черт бы побрал эти упавшие камни!
Они прошагали первые две мили, и Диана уже дышала с трудом. Ходьба по горам — нелегкое занятие. Им приходилось то карабкаться на обрывистые склоны, то спускаться вниз, а в разреженном воздухе Диане казалось, что она вот-вот задохнется.
— Ты в порядке? — Хранитель Звезд бросил на нее взгляд, когда она одолевала каменистую лощинку.
— Все от… отлично, — заверила она его, думая при этом, что не сможет пройти больше ни ярда. — Правда, все отлично.
Молча проклиная его за быстрый шаг, за скорость, которую Диана просто не в силах была выдержать, она все же тащилась за ним по усыпанным острыми камнями спускам, через густые заросли ароматных елей, через сосновые рощи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47