Мне понадобилось лишь несколько секунд, чтобы узнать его – это был тот незнакомец, которого я запомнила по концерту, посетитель Людвига, человек, который смотрел на нас с Листом из толпы.– Вы слишком любите командовать, мсье С., – заметила я спокойно. – А я предпочитаю быть хоть немного знакомой с мужчиной, прежде чем…– Мы сможем обменяться колкостями попозже, баронесса, – резко сказал он, доставая из саквояжа черную накидку и шляпу с длинной черной вуалью. – Пожалуйста, наденьте это…– Черное! – в ужасе воскликнула я. – Только не это. Я никогда не ношу черного. Или белого. Это знак беды.– Вы узнаете, что такое настоящая беда, если не сделаете то, что я сказал. – По голосу было слышно, что он не шутит. – У вас всего пять минут до того, как они ворвутся сюда.Я прислушалась. Из коридора действительно доносился какой-то шум. Слышался звук открываемых и закрываемых дверей. Громкие голоса отдавали приказы.– Обыск! – гневно воскликнула я. – Они не посмеют!– Посмеют, – уверенно сказал незнакомец. – Если вы хотите сегодня выехать из Баварии, делайте то, что я скажу.Анна помогла мне быстро снять мой розовый наряд и надеть черное платье, а наш спутник убрал снятые вещи к себе в саквояж. В ту минуту, что я стояла полураздетая, его глаза заинтересованно скользнули по моей фигуре. Мое белье было ярко-синего цвета. Я усмехнулась.– Видите? Я вас не обманула – никогда не ношу белого. Как только я закончила переодеваться, незнакомец сунул саквояж в руки Анне.– Отнеси его в купе номер три и жди там. Поняла? Анна вопросительно посмотрела на меня, и я кивнула ей.Когда она покинула купе, незнакомец сел рядом со мной и взял меня за руку. Свободной рукой он притянул меня к себе так, что моя голова оказалась прижатой к его плечу. В этот момент в купе ворвались два человека в военной форме, за которыми следовал насмерть перепуганный проводник.– Документы!– Прошу прощения? – Несколько минут назад мой попутчик разговаривал со мной на безупречном немецком, сейчас же он сильно коверкал слова. – Почему вы ворвались сюда?– В поезде находится шпион и предатель, – сообщил прерывающимся голосом проводник. – У этих людей приказ на обыск.– Именем короля Баварии Максимилиана! – рявкнул один из солдат. – Предъявите документы.– Разумеется. – Мсье С. пожал плечами. Он полез в нагрудный карман и достал оттуда пачку бумаг. – Мы с женой британские подданные, возвращаемся из Вены. Мы возили туда нашего сына, чтобы показать его известному врачу. К сожалению, было поздно. Мы… мы потеряли сына.Я вскрикнула и тихо заплакала. Мсье С. быстро обнял меня за плечи. Солдаты неловко переминались с ноги на ногу.– Ну-ну, моя дорогая, – успокаивающе проговорил мой попутчик на английском языке. – Я понимаю, как тебе трудно. Но мы должны были сказать об этом.Старший офицер вернул бумаги и произнес также по-английски:– Сожалеем о вашей потере, герр Мартин и фрау Мартин. Надеюсь, вы понимаете, что подобный осмотр был необходим, иначе мы бы не стали его проводить. Счастливо оставаться.Они вышли, а мой «муж» опустил мою руку и облегченно вздохнул.– Поздравляю вас, – сказал он, все еще по-английски. – Ваше представление было крайне убедительным, баронесса.Я рывком подняла вуаль и гневно взглянула на него.– Очень легко быть убедительной, когда тебе в едва зажившую рану вонзили нож и повернули его! Вы очень умны, мсье С. Использовать столь болезненные воспоминания, чтобы заставить меня сыграть более правдоподобно!Он опешил.– Прошу прощения, баронесса. Но я и не представлял себе, что… вы действительно потеряли сына?– Да. В Вене. Полтора года назад. Вы не знали?– Нет. Это было несчастливое совпадение, ничего более. Пожалуйста, простите меня. – В его словах чувствовалось искреннее сочувствие и раскаяние.– Я прощаю вас. Пожалуй, мне не стоило так набрасываться на вас. В конце концов, вы мой спаситель. Значит, произошла революция? Как это все глупо, все эти революции. Бескровно и шумно – как раз то, что так нравится простонародью. Надеюсь, король в добром здравии? Он успел убежать?– Насколько я знаю, он на пути в Англию, баронесса. Я снова села рядом с мсье С.– Очень хорошо. У этих овец теперь новый король и его новый фаворит.– Барон фон Цандер?– Да, барон фон Цандер. Это он ищет меня. Шпионка и предательница! Это были его люди из личной гвардии. Я заметила на их форме герб барона.– Да, – мужчина нахмурился, – он жаждет схватить вас. Я и не думал, что придется использовать весь этот маскарад.В коридоре опять раздались чьи-то шаги. Я быстро опустила вуаль и села рядом с мсье С., снова положив голову ему на плечо. Интересно, чувствует ли он запах моих духов?Шаги в коридоре стихли, и мы немного успокоились. Он встал и потянулся, а я снова откинула вуаль. Сев напротив меня, мсье С. принялся серьезно меня разглядывать. Я сделала то же.Он был высоким, стройным и красивым. Темно-русые прямые волосы он носил зачесанными на одну сторону, но они часто спадали на глаза, придавая ему мальчишеский вид. Брови были темными, щеки и подбородок чисто выбритыми. Людвиг бы сказал, что нос у него чуть великоват для того, чтобы называться красивым, но сильный подбородок и большие глаза сглаживали этот недостаток. У незнакомца были длинные, тонкие и сильные пальцы, и, когда я смотрела на него, я вдруг испытала нечто, что не чувствовала уже долгое время: желание, словно маленький бесенок, пробудилось от сна. Слабый румянец окрасил мои щеки.– Ну как, похожа я на самую развратную женщину западного полушария?Он даже подпрыгнул от удивления, и я поняла, что правильно угадала его мысли.– Вы думали, насколько соответствуют истине все эти истории, которые писали обо мне в газетах, – продолжила я. – Может ли одна слабая женщина развратить короля, опустошить казну, свалить правительство, вызвать эпидемии заболеваний и падеж домашнего скота? – Я тихонько рассмеялась.Он улыбнулся впервые за все время, что мы были вместе.– Вы красивая и талантливая женщина, баронесса. Я искренне наслаждался на концерте, где вы выступали с Листом. Вы затмили прославленного музыканта, и я подозреваю, что во всей Европе найдется лишь несколько женщин, подобных вам.– Мсье Лист очень благоволил ко мне, позволив мне затмить его на концерте.– Надеюсь, я еще услышу, как вы поете.– Кто знает? – Я пожала плечами. – Эта революционная глупость все разрушила. И если меня будут преследовать везде, куда я ни направлюсь… Кстати, а куда мы едем? Надеюсь, не слишком дерзко с моей стороны спросить об этом?– Вовсе нет. Сначала в Штутгарт, а потом в Страсбург. Чем быстрее мы выберемся из Баварии, тем лучше. Подобное развитие событий вовсе не в моем вкусе.– Но вы так отлично со всем справились! – воскликнула я. – А что же в вашем вкусе?– Нечто гораздо более прозаичное: я адвокат.– Как же вы оказались вовлечены в политические интриги Баварии?– У меня были дела во Франции, а король Людвиг – старый друг моего отца. Он послал за мной, сообщив, что это очень срочно. Я был заинтригован, к тому же у меня оставались свободными несколько недель, и я приехал. – Он бросил на меня внимательный взгляд, от которого бесенок внутри меня опять встрепенулся. – И я не жалею об этом.– Подозреваю, вы читали всю эту ложь обо мне в газетах? Он кивнул.– Работа барона фон Цандера. Не верьте ни единому слову. А что вам рассказал Людвиг?– Он сказал, что вы его дорогой друг и он не хочет, чтобы с вами что-нибудь случилось. – Мой собеседник замолчал, словно было еще что-то, но в этот момент в купе вошла Анна, и я решила, что пора поесть.– Вы не сообразили захватить с собой еды, мсье? – весело спросила я. – Мужчины никогда не заботятся об этом в трудное время, однако именно еда и требуется им тогда больше всего.Мы прекрасно пообедали в закрытом купе. Я заметила, как оценивающе Анна поглядывает на нашего спутника, а когда она наклонилась, чтобы наполнить мой бокал шампанским, то одобрительно подмигнула мне. Я слегка пожала плечами, словно говоря, что я-то не против, а вот как он? Нам с Анной почти не требовалось слов, чтобы понимать друг друга.– Ваша жена осталась во Франции, мсье…?– Мак-Клелланд. Меня зовут Стивен Мак-Клелланд. Я бы не хотел упоминать свое гражданство, на случай, если возникнут какие-нибудь проблемы. – Я согласно кивнула. Очень предусмотрительно. – У меня нет жены, баронесса. Она умерла.– Как жаль. Но у вас есть дети?– Было пятеро. Двое умерли вскоре после смерти моей жены. Это был… тиф. – Он опустил голову, но я успела заметить, как его глаза затуманились болью.– Как жаль, – повторила я. – Но в чем-то это хорошо.– Что вы имеете в виду? Я слегка наклонила голову.– Ваша дорогая жена умерла, не зная, что ее дети тоже умрут. Для нее это было хорошо. Она скончалась примиренной и успокоенной, потому что после ее смерти оставались дети, которые должны были утешить вас. Тогда она не знала, как велико будет ваше горе.Он немного помолчал, затем сказал:– Да, это правда. Она действительно казалась… спокойной.– Пожалуйста, расскажите о своих детях, – попросила я. – Какое счастье, что их у вас трое. Сколько им лет?– Старшему, Джону, – тринадцать, Филиппу – десять, а Марии – восемь. Моя жена умерла семь лет назад.– Какие же они были маленькие, когда осиротели! – воскликнула я. – И кто за ними ухаживает?– Гувернантка. Кроме того, помогает и моя мать. Они обожают бабушку. Мальчики сейчас ходят в школу, и только Мария остается дома.– Ах, как красива, наверное, ваша дочь, – тихо сказала я. – И похожа на вашу жену. – Он слегка улыбнулся и кивнул. – Вам надо снова жениться, – непререкаемым тоном заявила я. – Вы еще слишком молоды, чтобы обходиться без жены. Ваша покойная супруга хотела бы для вас того же. Она не вынесла бы, если бы знала, что вы одиноки.– Откуда вы знаете, что я одинок? – спросил Стивен Мак-Клелланд с улыбкой в глазах.Я развела руки.– Цыгане все знают! У вас вид человека, который слишком много работает. Счастливый в браке мужчина не должен много работать. Да он и не хочет этого.– Как вы мудры, – засмеялся Стивен, – и наблюдательны.Я пожала плечами и намазала немного икры на хлеб.– Сказывается мое цыганское воспитание. Еще не спросив, я уже знала, что вы не женаты. Вы слишком худы и беспокойны. Ваша жена должна была бы пришить недостающую пуговицу на сюртуке, а когда я плакала, вы были обязаны предложить мне носовой платок, но вы этого не сделали, потому что его у вас нет. Жена обязательно проследила бы, чтобы он лежал у вас в кармане. Но я знала также, что вы были уже женаты, потому что только женатый человек, у которого есть дети, может так убедительно лгать об умершем в Вене сыне.– Расскажите мне о своем ребенке.– В другой раз, – пообещала я, отпивая немного шампанского. – Мы слишком много говорим о смерти и горе. Анна, бокал нашего друга пуст.Мы смеялись и болтали обо всем на свете. Он мне очень понравился, это был хороший и добрый человек. Он все еще любил свою жену и обожал детей. Да, мой добрый друг Людвиг явно пытался сосватать меня, несмотря на то что вокруг него рушились стены. Я громко рассмеялась, и Стивен удивленно посмотрел на меня.– Простите меня, мсье Мак-Клелланд, но мой друг, король Людвиг, такой неопытный интриган. Он, разумеется, должен был послать Адониса, чтобы тот спас его дорогую Венеру! – Мы оба расхохотались. Ему явно понравилась ссылка на Адониса. Может, он и был простым адвокатом, но явно не лишенным тщеславия.Мы сошли с поезда в Штутгарте и немедленно пересели в ожидавшую нас карету, которая должна была доставить нас в Страсбург, местечко рядом с французской границей. В Страсбурге – древнем городе с извилистыми, узкими улочками и великолепным кафедральным собором, – мы поселились в чистенькой гостинце на рю де Маренго. После очень приятного ужина в ресторане гостиницы мой новый друг пожелал мне спокойной ночи и сказал, что при первой же возможности мы отправимся в Париж.– Простите меня, но я не выполнила ваших указаний и отослала багаж в Гавр. Оттуда я, возможно, поеду в Англию. Я не могу ехать в Париж.– Понимаю.– Нет, вы не понимаете. Возможно, когда-нибудь я вам все расскажу, но сейчас мы не должны отрывать вас от дел. Мы с Анной закажем карету до Гавра. Я уверена, что нас больше не подстерегают никакие неожиданности, и не хочу злоупотреблять вашей добротой.– Посмотрим, – заметил он хмуро, и я поняла, что он нас не оставит. Он наклонился и поцеловал мою руку. – Не могу вспомнить, когда я в последний раз путешествовал с такой восхитительной попутчицей, баронесса. Или проводил столь приятный вечер. Спасибо.– Это вам спасибо за вашу помощь, мсье Мак-Клелланд. Спокойной ночи.Мы с Анной так устали, что мгновенно заснули. Разбудил меня шум борьбы. Чьи-то грубые руки выдернули меня из кровати и зажали рот.Мужской голос проревел по-немецки:– Говори, где бумаги, или мы отрежем уши твоей служанке.Я судорожно извернулась и увидела, что другой бандит приставил нож к горлу Анны.– Видишь? Сейчас же говори… иначе…В этот момент я укусила негодяя за руку. Он отдернул ее, а я закричала:– Не знаю, о чем вы говорите! Оставьте меня в покое! Убирайтесь отсюда!Он схватил меня за запястье и заломил руку за спину. Мне даже показалось, что сейчас треснет кость.– Говори!В этот момент в окне появился Стивен Мак-Клелланд. Весь этаж опоясывал небольшой балкон, и его комната была по соседству с нашей. Он схватил державшего меня человека и с силой ударил его по лицу. Тот упал. Его сообщник отшвырнул Анну в сторону и побежал мимо нас к окну. Стивен преследовал его, но мужчина успел перепрыгнуть через ограждение и исчез в темноте.Я обняла Анну, пытаясь ее успокоить. Стивен, тяжело дыша, подошел к нам.– Негодяи! – негодующе воскликнула я. – Напугать бедную, беззащитную девушку, которая даже не может позвать на помощь! Спасибо вам! Спасибо! Вы уже второй раз спасаете нас!Стивен наклонился над лежавшим бандитом и обыскал его карманы.– Он немец, – сказала я, – и наверняка работает на барона.– Интересно, как он нас нашел? – недоумевал Стивен. – Черт, я-то думал, что был очень осторожен.Я пожала плечами.– Возможно, барон разослал своих агентов по всей границе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71