» – все закипело в ней от негодования.
– Что Вы здесь делаете?
– То же, что и Вы, мисс Брайерли. Заглянул, чтобы немного освежиться, – с этими словами лорд Левингтон поднес к губам кружку пива. – Или наши законы запрещают это? – Не отрываясь, он смотрел ей в глаза и, видимо, ждал ответа. Жюстина растерялась.
– Мисс Брайерли стала такой молчаливой? – В глазах его блеснула насмешка.
– Мне нечего добавить к тому, что уже было сказано три часа назад.
– У меня такое предчувствие, что мы еще не раз встретимся этим летом.
– Постараюсь не доставить Вам этого удовольствия… – бросила Жюстина, делая вид, что поглощена поисками хозяина гостиницы.
– Вы, должно быть, ищете хозяина? Напрасно. Он ушел за цыпленком для ужина.
Левингтон читает ее мысли? Жюстина направилась к выходу. Внезапно Дамиан схватил ее за руку, намереваясь остановить.
– Я вижу, милорд, Вы разучились вести себя как джентльмен!
– Мне трудно с Вами спорить.
– Довольно! Я глубоко возмущена! Уберите руки, мне надоело слушать Вашу болтовню!
Левингтон повиновался.
– Простите, мисс, я только хотел сказать Вам, что жена хозяина давно ждет Ваших распоряжений. Вы, должно быть, ее не заметили…
Перед Жюстиной появилась полная женщина в коричневом платье. Белый фартук и чепчик дополняли ее гардероб.
– Принесите, пожалуйста, лимонад и что-либо перекусить, а еще, если можно, подыщите мне место, где я могла бы спокойно поесть.
– Кусок пирога, вареное мясо и пудинг Вас устроят, мисс? А вот насчет укромного места должна Вас разочаровать: все уже занято.
Жюстина обвела глазами харчевню, заметила свободный столик у окна и попросила хозяйку принести заказ туда. Вместе с Агнессой, которая только что вошла, они расположились за столиком. «Он не дождется от меня больше ни слова», – твердо решила девушка. Но не суждено им было, наверное, спокойно пообедать. Какой-то подвыпивший фермер стал крутиться около них, донимая Жюстину пьяной болтовней:
– Какое счастье видеть так близко хорошеньких девушек! – помутневшие глаза смотрели куда-то мимо Жюстины. Фермер едва держался на ногах. Он захохотал, и их обдало перегаром, жуткой смесью пивных и винных паров. Все это было отвратительно.
Первой не выдержала Агнесса. Она одарила незваного гостя презрительным взглядом и проговорила сквозь зубы:
– Мы не нуждаемся в вашем обществе!
– Зато я нуждаюсь в Вашем. Мне так хочется приклонить голову к груди юной леди!
Дамиан решительно подошел к женщинам и стал между ними и пьяницей. Они облегченно вздохнули. Жюстина готова была простить ему все обиды, лишь бы сейчас он не оставил их на произвол судьбы.
– Прекратите приставать к леди, не то нарветесь на скандал. У меня хватит сил, чтобы заставить Вас замолчать!
– Скандал? Я никого не собирался обидеть, просто я неравнодушен к лошадиным задницам и женским прелестям, скажу Вам по секрету… Все мы грешны.
Левингтон молча смотрел на фермера. Почувствовав угрозу, пьяный бросил злой взгляд на всю компанию, поставил на стол пустую кружку и вышел вон. Дамиан повернулся к Жюстине:
– Могу я присоединиться к Вам? – всем своим видом он дал дамам понять, что не собирается ретироваться. – Это не совсем подходящее место для светской дамы, путешествующей с одной служанкой. Я готов предложить Вам свою помощь и защиту, правда, ненадолго.
Жюстина вскинула голову:
– Благодарю, милорд, со мной мои грумы, в случае необходимости они защитят меня.
– А можно узнать, где они? – Левингтон обвел взглядом помещение и, не дождавшись разрешения, сел за стол. – Со мной вы будете в безопасности.
– Я не уверена в этом, – заметила Жюстина. Видимо, придется объяснить лорду причину своего пребывания в этих местах, ведь рано или поздно он сам узнает ее.
– Я собираюсь навестить свою сестру в Мильверли.
– Неужели?! Как мило! В таком случае мы с Вами соседи на целое лето, – лицо лорда Левингтона расплылось в самой обворожительной улыбке, какую когда-либо видела у него Жюстина.
– Я не думаю, что мы там будем часто встречаться. Я не собираюсь искать Вашего общества, и в мои планы не входит посещение ваших местных сборищ в Олдхэвене.
– И очень зря! Вы же не собираетесь провести лето в Нориной спальне? Я надеюсь увидеть Вас хоть на одном из моих пикников.
– Теперь я уверена, что не задержусь у сестры надолго. Я вовсе не горю желанием прожить лето по соседству с Вами.
В глазах лорда промелькнули лукавые огоньки. Наклонившись к Жюстине настолько близко, что она ощутила его дыхание, он сказал:
– А мне показалось, что Вы намеренно выбрали это место для отдыха, чтобы быть поближе ко мне.
– Я и не ожидала, что Вы подумаете по-другому – Ваши самоуверенность и себялюбие давным-давно ни для кого не секрет. – Не давая Дамиану опомниться, девушка продолжала в том же духе: – Вы всегда были очень высокого мнения о своей персоне! Но, попомните мои слова, настанет день, когда все отвернутся от Вас и Вы останетесь совсем один. Это будет началом Вашего падения, страшного падения с пьедестала собственного эгоизма. – Жюстина торжествовала. Она видела, в какое смятение повергли лорда ее слова. «Это послужит ему хорошим уроком», – подумала она.
Дамиан на мгновение потерял дар речи. Когда он снова обратился к Жюстине, его голос звучал холодно, от прежней игривости не осталось и следа:
– Что ж, никто не лишает Вас права с вершины собственной непогрешимости судить меня. Бог с Вами!
Тем временем хозяин гостиницы расставил на столе заказанную женщинами снедь. Принимаясь за еду, Жюстина с издевкой обратилась к Дамиану:
– Сожалею, милорд, но Ваше общество не прибавит нам аппетита. Или Вы рассчитываете на бесплатный обед?
Лорд понял недвусмысленность намека, но не спешил уходить. Самолюбие его было уязвлено, он готов был ответить на все эти оскорбления достойным образом, но к столу так некстати снова подошел хозяин:
– Буду рад, господа, если вам придется по вкусу наша деревенская пища, – сказал он и вежливо поклонился. Обращаясь к Дамиану, он продолжал:
– Сэр, у нас никто не забывал саквояжа. Извините, ничем не могу Вам помочь.
Жюстина украдкой посмотрела на Дамиана. Ее бывший воздыхатель выглядел совсем расстроенным – на лицо легла тень, губы плотно сжались, в глазах сквозило явное разочарование.
– Что ж, – вздохнул Левингтон, – видимо, придется смириться с этой потерей. Жаль, но ничего не поделаешь.
При этих словах Жюстина встрепенулась. Речь шла, видимо, о саквояже, найденном ею сегодня утром в «Золотом Яйце». Первым желанием было тотчас рассказать обо всем Дамиану. Но раздражение и обида на лорда взяли верх, и девушка промолчала. Ей не было жаль Дамиана. «Пусть помучается, ему это на пользу! – позлорадствовала она. – Подумать только, он решил, что я ради него приехала в Суссекс!» – мысль о том, что лорд был так близок к истине, злила ее еще больше. – «Я ничего не расскажу ему о своей находке, по крайней мере, сегодня!» – твердо решила девушка, понимая, что поступает не совсем порядочно, и успокоила свою совесть: «Ведь саквояж-то не пропал… Он спокойненько дожидается в Кроули своего хозяина».
ГЛАВА 2
Дамиан пристально смотрел на Жюстину, словно пытался прочесть ее мысли. Неприступность мисс Брайерли беспокоила его сейчас не меньше, чем пропажа саквояжа. Волна сладких воспоминаний нахлынула на него с новой силой… Ее мягкие шелковистые волосы, чувственные губы… – все это нужно поскорее выбросить из памяти… Он чувствовал свое бессилие перед обжигающей душу страстью.
– Разговаривать во время еды – дурной тон, – наконец произнесла девушка, вытирая губы и откладывая вилку. – Мне кажется, нам пора, – она повернулась к Агнессе, – мне невыносимо наскучила эта компания.
Жюстина чувствовала, как ненависть к лорду борется в ней со страстным желанием крепко прижаться к этому человеку. И чтобы защититься от этого наваждения, она готова была снова и снова бросать ему в лицо обидные слова. Что ж, мисс Брайерли славилась не только красотой, благородством, умением поставить на место зарвавшихся кавалеров, но и способностью скрывать истинные чувства за стрелами колких острот. И сейчас это искусство помогло ей сохранить внешнее безразличие.
– Полагаю, Вы устали от себя, мисс. Мое «общество» заняло у Вас слишком мало времени, чтобы успеть наскучить, – невозмутимо произнес Дамиан. Он чувствовал, как бесит Жюстину его спокойствие. Конечно, разумнее всего было бы встать и покинуть женщин или хотя бы изменить тон, но Левингтон не сделал ни того, ни другого.
– Даже минута общения с Вами невыносима для меня!
– Должно быть, мое обаяние слишком сильно действует на Вас, если Вам удается выдержать всего минуту в моем обществе, – отпарировал лорд, улыбаясь.
Жюстина смерила его презрительным взглядом:
– Вы ничуть не изменились! Как всегда, «передергиваете», лишь бы извлечь пользу для себя! Вы и сейчас хотите оставить последнее слово за собой? Все, с меня довольно! Я по горло сыта и Вами и Вашими разговорами. Оставьте меня!
– В настоящий момент и я не испытываю особой радости от беседы с Вами, – Дамиан понимал, что вышел за рамки приличия, но не видел другого способа оградить себя от откровенной враждебности Жюстины. Надеясь задержать ее хоть на мгновение, он вытянул вперед ноги, преграждая ей путь к бегству. Он почти не контролировал свои действия, как будто кто-то внутри, неподвластный ему, руководил всем его существом.
– Я избавлю Вас от своей невыносимой компании тотчас, – глухо сказала девушка, не обращая внимания на его жест.
«Со стороны, должно быть, я выгляжу нелепо. Больше нет смысла удерживать ее, да и самому оставаться здесь», – вздохнул Дамиан, поднимаясь со стула.
– Вы совершенно правы, надо кончать этот бесполезный разговор, – лорд сухо раскланялся и вернулся к своему столику.
«Если бы родители знали, в каких местах их дочь проводит время, с кем общается, то их хватил бы удар, а отец, уж точно, запер бы ее в доме и не выпустил бы больше никуда, – думала Жюстина, направляясь к выходу. – Пока не поздно, надо наслаждаться свободой! Прочь уныние!»
У выхода девушка остановилась, поджидая Агнессу, которая рассчитывалась с хозяином за обед.
– Я вижу, у Вас улучшилось настроение, мисс, – раздался за спиной голос Дамиана.
Жюстина поморщилась от досады.
– А почему бы и нет? Отличная погода, вкусная пища, холодный лимонад… Немного не повезло с компанией, ну да что ж поделаешь?..
– Если не ошибаюсь, речь идет обо мне, а не о пьяном фермере? – грустно засмеялся лорд. Он подошел совсем близко и, кажется, опять намеревался преградить ей дорогу.
– Понимайте, как хотите, – с этими словами девушка выставила вперед зонтик, освобождая себе путь. Дамиан посторонился.
– До скорой встречи, милорд! – небрежно бросила Жюстина.
* * *
Стоял жаркий солнечный летний день. Стайка белых уток, крякая, барахталась в пруду. Под широкой кроной могучего вяза сосредоточенно умывался черный кот, рядом резвился маленький котенок. «Да это же райский уголок, настоящая сельская идиллия, – улыбнулась Жюстина. – Здесь наверняка я забуду все беды и печали и излечусь от сердечных мук».
Нора встретила сестру на крыльце своего дома. Они давно не виделись и были счастливы заключить друг друга в объятия.
Высокая, черноволосая, голубоглазая – Нора была типичной представительницей женской половины семейства Брайерли. Беременность, однако, наложила свой отпечаток, лишила ее былой привлекательности: на лице не было прежнего румянца, исчезла бьющая через край живость, которой так славилась Нора в юности. Долгое «заточение» в сельской глуши сказалось и на отношении Норы к своему гардеробу – в нем не было уже элегантности, свойственной дамам «из света». Ее простое платье из муслина канареечного цвета и широкополая соломенная шляпа, защищающая от палящего зноя, как нельзя лучше соответствовали провинциальному быту со всей его простотой и патриархальностью.
Будучи старше сестры на три года, Нора с раннего детства опекала, защищала и поддерживала ее, но когда опека становилась чрезмерной и ограничивала свободу, Жюстина бурно сопротивлялась, из-за чего между сестрами нередко возникали ссоры. Теперь детские обиды были позабыты, и они искренне радовались встрече.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Жюстина участливо.
– Я не предполагала, что это так тяжело! Надеюсь, ты поможешь мне отвлечься от этих постоянных недомоганий! Наедине с собой я только и думаю о них. Кстати, скоро к нам присоединится Генри – он заканчивает срочные дела в правительственной комиссии в Лондоне.
– Конечно, я постараюсь помочь тебе. И Генри я не видела давно… Думаю, вместе мы хорошо проведем время.
Веселый мальчишеский крик заставил Жюстину обернуться:
– Тетушка Жюстина, а ты не забыла привезти мне подарок? – пятилетний племянник Эдуард, сын Норы и лорда Генри, бросился ей на шею.
– Если ты обещаешь не подкладывать в мою сумочку мышь? как в прошлый раз, то в ней непременно найдется что-нибудь для тебя!
– Обещаю, что больше не буду подкладывать мышь и даже своего любимого червяка!
Эдди поднял с земли стеклянный кувшин, наполненный землей, и протянул его Жюстине.
– Вот здесь живет Дамиан, – сказал мальчик, показывая пальцем на жирного мерзкого червяка, лениво растянувшегося там. – Дамиан – мой червяк, а у меня есть еще Роджер и Генри!
– Дамиан?! – при взгляде на червяка девушка поморщилась, но тут же весело рассмеялась. «Черви с мужскими именами, как забавно! – подумала она, – И, надо заметить, не лишено здравого смысла: ведь все мужчины точат наши сердца, как черви…» А вслух добавила:
– Похоже, ему здесь неплохо живется, Эдди.
– Я назвал его в честь нашего соседа, сэра Дамиана, – продолжал мальчик. – Я слышал однажды, как одна леди назвала этого дядю червяком, вот и решил своего назвать так же!
Жюстина готова была снова безудержно расхохотаться, но усилием воли заставила себя сдержаться:
– Так ты в дружбе с сэром Дамианом и зовешь его просто дядей?
– Да, – ответил Эдди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25