OCR: Svetik; SPELLCHECK: Elena V.
«Отважное сердце. Звездный свет: Романы»: АСТ; Москва; 1998
ISBN 5-237-00782-1
Аннотация
Противясь воле отца на брак с неизвестным ей человеком, Селеста де Манка придумывает план обмана своего жениха. Она собирается и выполнить волю отца и … не выйти замуж за нелюбимого. Помогать ей в этом собирается подруга Сэмара Лабонт. И то, что в начале кажется спасением подруги, в итоге оказывается смыслом жизни самой Сэм.
Патриция Хэган
Звездный свет
Пролог
Париж, 1867 год
Маленькая неопрятная фигурка не вызывала ни малейшего интереса у тех, кто входил в аббатство Валь-де-Грас, чтобы принять участие в утренней мессе: всего лишь еще один уличный мальчишка, а может быть, просто нищий, явившийся сюда в надежде, что прихожане, молящиеся вместе с монахинями-бенедиктинками, по доброте сердечной кинут ему несколько монет.
Никто не заметил, как беспризорник, шагавший с низко опущенной головой и ссутуленными плечами, вдруг исчез в густом кустарнике, растущем по обе стороны узкой дорожки.
И никому даже в голову не пришло, что тот, кого они приняли за нищего, на самом деле девушка.
Между тем Сэмара Лабонт, которая с тех пор, как переоделась мальчиком, называла себя Сэм, притаилась в своем укрытии.
Церковь была наилучшим местом для того, чтобы отнимать у женщин их сумки, шелковые или сетчатые.
Пожилые дамы, живущие в районе Монпарнас, предпочитали монастырскую церковь другой, пусть и более просторной, но расположенной дальше от их домов. Сэм надо было только спрятаться в кустах и подстеречь какую-нибудь прихожанку, спешащую в церковь после того, как служба уже началась. Теперь, когда вокруг никого нет, достаточно всего лишь быстро выхватить у опоздавшей сумочку и броситься ко входу в катакомбы на площади Денфер-Рошеро, который находился прямо за углом. А там ее уже никто не найдет, разве что кто-то тоже знает секреты этих темных и длинных, со множеством ответвлений туннелей.
Внезапно Сэм охватило острое чувство вины. Ей совсем не нравилось воровать, особенно поблизости от церкви, потому что здесь это казалось еще большим грехом.
Но почти одновременно желудок Сэм сжал голодный спазм, безжалостно напоминая о том, что она уже давно ничего не ела. Что ж, возможно, Бог поймет, что она прибегает к воровству только тогда, когда другого выхода не остается, и в конце концов простит ее.
Прошло несколько минут, до Сэм донеслась играющая в церкви музыка – стало быть, месса уже началась. Сэм жадно посмотрела сквозь листву, но – увы! – улица была пуста. Возможно, сегодня не будет опоздавших, а это значит, что ей придется подождать до завтра и попробовать опять.
Но она так измучена голодом! Ей во что бы то ни стало надо раздобыть деньги сегодня, чтобы поесть хоть немного…
Конечно, Сэм могла бы попытаться украсть у таких же, как она, обитателей катакомб, но не хотела рисковать: эти люди не безобидные старушки, они умеют быстро бегать и могут поймать ее, а поймав, быстро обнаружат, что она не парень, и тогда помогай ей Бог…
Услышав цокот подков по булыжной мостовой, Сэм вся напряглась. Экипаж остановился.
Кучер поспешно помог своей пассажирке выйти. Сэм увидела, что это не пожилая дама, а девушка примерно того же возраста, что и она, и поначалу почувствовала разочарование.
Однако, увидев, как элегантно одета эта девица, как богато выглядит ее экипаж, решила, что сегодня она, пожалуй, сможет украсть столько, что хватит надолго.
Девушка с ниспадающими из-под голубой атласной шляпки золотистыми локонами торопливо направилась к церкви, а экипаж быстро отъехал от обочины и покатил прочь.
Сэм подождала, пока он скроется, затем бросилась к своей ничего не подозревающей жертве, выхватила у нее из рук шелковую сумочку и кинулась бежать ко входу в катакомбы. Но вместо обычных, затихающих по мере удаления возмущенных воплей она услышала прямо за собой топот бегущих ног и громкий, пронзительный крик:
– Стой! Стой! Отдай деньги! Это на заупокойную молитву о моей Миметте. Отдай!
Сэм едва верила своим ушам. Может, эта девчонка сошла с ума? Как правило, воры носили с собой оружие и большинство из них готовы были не задумываясь ранить или даже убить жертву, попытавшуюся оказать сопротивление. Но девушка, которую Сэм ограбила, явно не думала об опасности, к тому же она умела быстро бегать – Сэм приходилось нестись во весь дух, чтобы та ее не догнала.
Свернув за угол, она мельком заметила мужчин, сидящих на обочине за бутылкой вина. Сообразив, что происходит, они проводили Сэм подбадривающими криками.
Она почти добежала до входа в катакомбы, когда позади вдруг раздался душераздирающий вопль. Оглянувшись, Сэм увидела, что мужчины схватили ее преследовательницу и волокут в соседний проулок.
Сэм остановилась. Из глубины ее памяти всплыла жуткая картина, трагичное и жестокое происшествие, невольной свидетельницей которого она когда-то стала. Это случилось давно, в таком же грязном проулке. Та девочка тоже кричала и брыкалась, когда с нее срывали одежду…
Вспомнив ужасную сцену, которую она тогда наблюдала, спрятавшись за мусорным баком, Сэм почувствовала подступающую к горлу, тошноту. Вот почему она все эти годы выдавала себя за парня – чтобы и ее не постигла такая же участь. Она ни за что, ни за что не допустит, чтобы такое опять случилось у нее на глазах! Красть деньги, чтобы спастись от голода, – это одно, но она не может позволить, чтобы по ее вине кого-то изнасиловали.
Сэм резко повернулась и помчалась обратно. Вбежав в проулок, она завопила:
– Отпустите ее, чертовы уроды! Отпустите!
Ошеломленные этим неожиданным вмешательством, мужчины невольно выпустили свою жертву, и девушка бросилась из проулка обратно на улицу, во все горло взывая о помощи.
Разъяренные насильники бросились было на Сэм, но она была готова к такому повороту событий. Ринувшись навстречу одному из них, она на бегу согнулась и ударила его головой в солнечное сплетение. Мужчина, корчась и задыхаясь, упал на землю. Увидев, что этот уже выведен из игры, Сэм сжала руки в замок и двинула второго насильника в пах с такой силой, что тот рухнул на колени.
Не выпуская из рук украденной сумочки, Сэм пустилась бежать в обратном направлении – и угодила прямиком в руки явившегося на крики жандарма. Воспользовавшись моментом, неудавшиеся насильники поспешили улизнуть, метнувшись в другой конец проулка.
– Да, это он, – проговорила девушка с золотыми локонами, показывая на Сэм пальцем. – Он меня спас. – Ее глаза возбужденно блестели.
– А кроме того, украл вашу сумочку, – заметил жандарм, отбирая трофей у Сэм и продолжая держать ее за шиворот. – Я доставлю этого мошенника в тюрьму.
Сэм попыталась было вырваться, но все её усилия оказались тщетны. И тут, к ее немалому удивлению, девушка сделала шаг вперед и запротестовала:
– Нет, погодите…
Жандарм устремил на нее вопросительный взгляд.
– Отпустите его!
– Но, мадемуазель, он же вор! – В его голосе звучало изумление. – Я не могу его отпустить. Я должен препроводить его в тюрьму.
Однако девушка стояла на своем:
– Вы сейчас же его отпустите!
Жандарм покачал головой:
– Вы сами не понимаете, что говорите.
– Это вы ничего не понимаете! Вы, должно быть, не знаете, кто я такая! Я – мадемуазель Селеста де Манка. Мой отец – маркиз Антуан Валлуа Брюи де Манка, и если вы не сделаете то, о чем я вас прошу, вам придется иметь дело с ним, и уверяю вас…
Жандарм снисходительно повел плечами, разжал пальцы и слегка подтолкнул Сэм к девушке. В конце концов, раз эта взбалмошная аристократка хочет, чтобы он отпустил вора, то почему бы не пойти ей навстречу? На его век малолетних преступников хватит, на улице их пруд пруди – лови любого. Кроме того, парижские тюрьмы все равно переполнены, так что…
– Как пожелаете, мадемуазель, – бросил он и, повернувшись на каблуках, удалился.
Первым побуждением Сэм было сразу же удрать, но любопытство оказалось сильнее.
– Почему вы это сделали?
– Потому что вы скорее всего спасли мне жизнь. Кто знает, что сделали бы со мной те мужчины. К тому же, – тут она беззаботно улыбнулась, – мне нужна новая компаньонка и подруга. Моя Миметта недавно умерла. Сегодня после мессы монахини должны читать молитвы за упокой души. Пойдемте со мной в церковь. А потом мы вместе поедем ко мне домой. Ведь у вас нет своего дома, не так ли? – Последняя фраза прозвучала скорее обвинением, чем вопросом.
Сэм вспомнила про свой наряд и пронзительно рассмеялась:
– Да ведь я же парень, мадемуазель.
– А вот и нет.
– Почему… почему вы так решили? – растерявшись, с запинкой пробормотала Сэм.
– Мне подсказывает это… что-то в ваших глазах, я думаю. Может быть, в вашем голосе. Какая разница? Ведь вы же девушка, правда?
Сэм неохотно кивнула.
– До сих пор этого никто не замечал.
– А я заметила. Так вы согласны поехать со мной? Если не поедете, то рано или поздно окажетесь в тюрьме, вы ведь и сами это знаете.
Немного поразмыслив, Сэм пришла к выводу, что если она согласится, то по крайней мере сможет хорошо поесть до того, как родители этой сумасбродной особы выставят за дверь явившуюся в их дом грязную бродягу…
– Хорошо, я поеду с вами. Но остаться не смогу.
– Отчего же? Ведь вам некуда больше идти.
Селеста собственническим жестом сжала руку Сэм и повела ее к церкви.
– Откуда вы знаете?
Сэм была ошеломлена таким напором: как видно, эта девица твердо решила непременно добиться своего.
– Просто знаю и все, как знала, что вы не парень, а девушка. А теперь пойдем, или месса закончится прежде, чем мы появимся в церкви. Поговорить мы успеем потом.
Так оно и случилось.
В этот вечер, после того как Сэм насытилась – такой вкусной еды ей не доводилось пробовать уже много лет, – две девушки стали близкими подругами.
Оказалось, что Селеста так же одинока, как Сэм. Ее мать умерла, а отец, с горечью сказала она, проводил все время со своими многочисленными любовницами. А теперь не стало и Миметты, которая была для нее не просто компаньонкой, а близким другом и сестрой. Селесте так недоставало ее! И так хотелось, чтобы место Миметты заняла Сэм…
Сэм согласилась остаться на ночь. Надев одолженную Селестой ночную рубашку и лежа рядом с нею в большой кровати с кружевным балдахином, она в конце концов тоже поведала свою историю.
Сэм не всегда голодала и жила воровством.
Ее родители переехали в Америку еще до рождения дочери. Отец Сэм, Франсио Лабонт, был богатым и влиятельным человеком. Получив от своего отца большое наследство, распорядился им весьма разумно: закупил во Франции великолепных племенных жеребцов и кобыл, привез их в Виргинию и за короткое время стал преуспевающим заводчиком.
– Если бы не Гражданская война в Америке, моя семья, наверное, до сих пор жила бы среди зеленых холмов Виргинии. Как они красивы! Я до сих пор не могу их забыть.
– Но когда началась война, правительство конфедератов реквизировало всех наших лошадей для армии. Мои родители не одобряли этой войны и были правы – она отняла у них все, что они имели.
Селеста смотрела на Сэм с удивлением и сочувствием.
– Это ужасно! И как же они поступили?
– Вернулись во Францию, А что еще им оставалось делать? Денег едва хватило на обратные билеты. Мне тогда было всего лишь восемь лет.
Сэм заморгала, стараясь сдержать слезы, которые всегда подступали к глазам, когда она вспоминала об этом времени.
– Раньше мои родители были одними из самых состоятельных людей Парижа, и когда они приехали обратно, нищими, моя мать не смогла вынести унижения и позора. Сердце ее было разбито, и вскоре она умерла. Ее кончина совсем сломила отца, и ему стало всё равно, что случится с ним и со мной…
В конце концов Франсио и Сэмара Лабонт скатились до того, что стали жить среди отверженных в катакомбах, в лабиринте подземных ходов под улицами Парижа.
Эти подземелья, которые начали рыть еще во времена римлян, использовались теперь для хранения костей, выкапываемых на кладбищах.
Сэм и ее отец, так же как и их соседи, обитали в самых глубоких частях катакомб, стараясь держаться подальше от ужасных костехранилищ.
Поскольку отец постоянно был пьян и занимался только тем, что клянчил деньги на улицах, чтобы купить себе дешевого вина, Сэм приходилось заботиться о себе самой. После того как она стала свидетельницей изнасилования своей подруги – им обеим тогда не исполнились еще и одиннадцати лет, – она отрезала свои длинные густые серебристые волосы и переоделась мальчиком. Это позволяло Сэм избежать опасного внимания тех, кто приходил в катакомбы, чтобы поискать там девочек для пополнения борделей или для удовлетворения собственной похоти. А для того, чтобы выжить, она научилась ловко чистить карманы и выхватывать у женщин сумочки.
Однажды ее отец уснул и не проснулся – точно так же умерла и ее мать. После этого Сэм осталась по-настоящему одна.
– Вот и все, – заключила она. – Мне удавалось добыть себе на пропитание, и я и дальше намерена заниматься тем же, только отныне я стану грабить исключительно пожилых дам и оставлю в покое девушек, которые умеют бегать так же быстро, как и я сама, – с вымученной улыбкой добавила Сэм, стараясь придать своему тону веселость.
Но Селеста не улыбнулась в ответ. Она задумчиво смотрела на Сэм и молчала, молчала так долго, что та почувствовала себя неуютно и решила, что, наверное, наговорила лишнего. Возможно, теперь Селеста даже предпочтет, чтобы гостья встала с постели и покинула ее дом. Сэм уже собиралась сама предложить это, когда Селеста вдруг сказала со своей обычной решительностью:
– Ты не будешь жить так, как жила прежде, Сэм. Ты останешься со мной.
Сэм издала нервный смешок. Неужели Селеста говорит серьезно?
– Но твой отец…
– Мой отец, – Селеста фыркнула, – так занят своими любовницами, что ему не до меня – он даже не замечает моего присутствия. К тому же меня здесь скоро не будет. На следующей неделе я уезжаю в школу в Швейцарии, Миметта должна была отправиться со мной, но внезапно умерла. Врач сказал, что скорее всего у нее от рождения было слабое сердце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41