«И никто ей в этом не указ, – подумала Анастасия, – она одевается так, как ей нравится».
Подошедший Люк вежливо протянул Анастасии тарелку, с которой капал горячий жир, но, заметив ее откровенное смятение, быстро уловил причину.
– Мисс Анастасия, вам нужно чем-то прикрыться спереди. Подождите, я пошлю слугу, он принесет небольшую скатерку. Вы ею накроетесь, а после еды снова сможете порадовать нас своим замечательным платьем.
Анастасия пришла в замешательство, но очень быстро взяла себя в руки и рассмеялась. Тут она заметила, как через поляну к ней направляется Хок. Одежда его была тщательно вычищена от дорожной пыли. В черных брюках, в ослепительно белой сорочке тонкого сукна с черным же узким галстуком и в широкополом черном сюртуке он имел неотразимый вид. Широкий кожаный пояс с большой серебряной пряжкой и высокие начищенные ковбойские сапоги завершали его мужественный облик.
Анастасия вдруг подумала, что у нее будет слишком уж дурацкий вид, если она повяжется, как салфеткой, широкой скатертью и так сядет за стол. Что скажет на это Хок? Повеселится от души и будет более чем прав. Она повернулась к Люку:
– Мистер Латимер, я буду вам весьма благодарна, если вы принесете мне скатерку, а то боюсь, я и правда закапаю платье и тем самым испорчу все удовольствие от еды.
Молодой Латимер рассмеялся и, склонившись к ней, негромко попросил:
– Пожалуйста, зовите меня Люк. Так меня называют все мои друзья.
Анастасия посмотрела в сторону, не желая переходить к фамильярным отношениям, и увидела, что Хок о чем-то очень увлеченно разговаривает с Кэт. Она тут же вспомнила, для чего они сюда приехали, тепло посмотрела на молодого человека и приветливо ответила:
– Почему бы и нет? Я не возражаю.
Тот расплылся в улыбке:
– Хочу надеяться, что и я могу называть вас Стейси. Анастасия с улыбкой кивнула:
– Я вернусь буквально через минуту, только найду слугу, – сказал он и торопливо поставил тарелку.
Анастасия отодвинулась от стола, заставленного едой, и принялась разглядывать гостей. Все были увлечены едой, раз за разом наполняя свои тарелки и громко переговариваясь. Народу пришло намного больше, чем предполагала Анастасия. Чуть раньше Исабель сказала ей, что среди гостей – люди с ранчо Спенсера и Латимера, из Джозеф-Сити, Хардивилля и форта Мохаве. Каждый житель в округе при случае готов был повеселиться, ведь развлечений в этом диком краю явно недоставало.
Слугам тоже позволили принять участие в празднике, но только после того, как все гости будут обслужены, – ведь без мексиканок, которые работали у Латимеров, ковбоям не с кем будет отплясывать. Хотя Кэт и сказала, что ей, собственно говоря, наплевать, много или мало женщин на танцах, Анастасия в душе была рада, что к ней самой, Кэт и еще нескольким женщинам из Джозеф-Сити мужчины не будут выстраиваться в очередь на танец. Тем более что она понятия не имела, какие танцы здесь танцуют, хотя место для них уже увидела. Ей его только что показал молодой Латимер – широкую поляну позади дома, неподалеку от расставленных прямо на траве столов. Поляна была хорошо утоптана, и он сказал, что танцевать на ней – одно удовольствие. Свое мнение по этому поводу Анастасия оставила при себе.
Люк вернулся довольно скоро, неся в руках широкую белую скатерть. Он быстро набросил ее на Анастасию и завязал концы сзади у нее на шее, не преминув воспользоваться представившейся возможностью и прикоснуться ладонями к нежной коже. Анастасия вздрогнула и быстро отодвинулась, но все же успела почувствовать у себя на шее его дыхание.
Скатерть действительно прикрыла почти все платье Анастасии, и, когда она и Люк подсели к Ти Эл, и Исабель, и все прочие повеселились от души, но в конце концов пришли к единодушному мнению, что идея была отличной. Подошли Кэт и Хок. Кэт быстро представила Хока, хотя, кроме нее самой и Анастасии, к нему мало кто проявил интерес. Он для всех остальных был всего лишь одним из ковбоев, вакеро с соседнего ранчо, пусть даже и десятником.
Еда Анастасии очень понравилась, но когда Кэт и Хок уселись бок о бок за стол, аппетит у нее пропал. Кэт и не скрывала своего интереса к Хоку: разговаривала она только с ним, с мягкой улыбкой доверительно наклоняясь к нему.
Однако вскоре внимание Анастасии переключилось на другое, потому что колено Люка сначала коснулось ее бедра, а потом крепко прижалось к ее ноге. Анастасия попробовала отодвинуться, но он подвинулся следом и с усмешкой негромко заметил:
– Да не убегайте вы от меня, Анастасия. Только начало вечереть, и в лучах заходящего солнца вы безумно привлекательны.
Она отвернулась, поймала внимательный взгляд Хока и снова повернулась к своему соседу, начиная чувствовать себя как в ловушке: из-за стола она встать пока не может – все только приступили к ужину, а впереди еще танцы. Может быть, к тому времени ей и удастся отвязаться от молодого Латимера, хотя, судя по всему, человек он весьма настойчивый и целеустремленный. Она снова посмотрела на Хока и натолкнулась на взгляд Кэт. Та слегка улыбнулась и едва заметно кивнула. Аппетит у Анастасии исчез окончательно.
Через какое-то время Ти Эл Латимер обратился к Анастасии:
– Жаль, что ваша матушка не смогла нас посетить, ей здесь наверняка бы понравилось.
– Несомненно, – ответила Анастасия. – Я в этом уверена.
– Здесь многое точно так же, как было до войны.
– Да. Мне очень нравится. Она бы получила огромное удовольствие от вашего праздника. Да и мой отец тоже.
При этих словах Ти Эл Латимер едва заметно замялся, хотя внешне ничем этого не показал.
– Я уверен, что вы правы. Может быть, в следующий раз все получится.
– Да, пожалуй, – протянула Анастасия, не зная, как еще поддержать разговор.
– Мне все больше кажется, что мужчины из семьи Латимеров весьма расположены к женщинам из семьи Спенсеров, – шепнул ей на ухо сидящий рядом Люк.
Анастасия дернулась, как от удара, разозленная тем, что он позволил себе чуть ли не прижаться губами к ее лицу.
– Не понимаю, о чем это вы, – резко бросила она, тут же сообразив, что Ти Эл Латимер, похоже, существенно расширил свои планы, если теперь у него появился интерес к ее матери, а не только к ранчо.
Люк слегка приподнял бровь, усмехнулся, отыскал под столом руку Анастасии и быстро накрыл ее своей ладонью.
– Анастасия, скоро вы все узнаете. Моя дорогая Анастасия, – добавил он по-испански.
– Вы говорите загадками, – поморщилась она, вытаскивая руку из-под его ладони и стараясь вернуть разговор к менее скользкой теме.
Он пожал плечами, как бы давая понять, что уступает ее желанию.
– А у вас, наверное, много скота? – торопливо заполнила паузу Анастасия.
Он с удивлением посмотрел на нее:
– Хватает. А что?
– Как же вы управляетесь с вашими стадами? – продолжила расспрашивать Анастасия, пытаясь говорить так, как если бы она ничего не понимала в скотоводстве.
– Вам многое предстоит узнать, верно, дорогая? – сочувственно рассмеялся Люк.
– Конечно. Вы же знаете, я в этих местах совсем недавно.
– Я вам помогу узнать все, что нужно, не волнуйтесь. Что касается скота, то у меня на ранчо много помощников, чтобы управляться со всей работой. Наших племенных годовалых бычков, которых мы выводили несколько лет, как раз сейчас сгоняют в загон. Когда сгонят всех, то поставят «загонное» клеймо.
– «Загонное»? – удивленно произнесла Анастасия, стремясь разговорить соседа. Хоку будет весьма интересно узнать, что годовалые бычки, которых он собирался угнать, оказались особой, специально выведенной породой, которая может стать отличным началом для возрождения ранчо.
– У нас, на ранчо Латимера, есть самые разные клейма. Все зависит от того, какой именно скот, на каких пастбищах он пасется, ну, и так далее. Но когда стадо готово к продаже, его всегда метят только одним клеймом. Это сильно упрощает дело при перегоне скотины на рынок.
– Вот оно что, – кивнула Анастасия. – Теперь понятно. А если...
– Нет-нет, милая, – покачал головой ее собеседник. – Ни слова больше о делах. Я не могу думать о таких вещах, находясь рядом с вами!
Анастасия, пожалуй, узнала все, что хотела, и поэтому ответила в шутливом тоне:
– Надеюсь, вы не будете говорить слов, которых я не понимаю. Это нечестно, когда не знаешь, что вы имеете в виду.
– С удовольствием научу вас говорить по-испански, – коротко рассмеялся молодой Латимер. – Некоторые вещи лучше говорить на испанском, особенно если речь идет о любви.
– Вы что-то очень торопитесь, – быстро заметила Анастасия в надежде охладить его пыл.
– Простите меня, ради Бога, но поверьте, вы овладели всеми моими мыслями. Я порой теряю голову – первый раз за всю свою жизнь встречаю такую женщину, как вы. Ваши золотистые волосы меня завораживают, а от ваших зеленых глаз я... – Люк умолк, взгляд его скользнул ниже. Быстрым движением он развязал и снял с Анастасии скатерть, снова явив взорам ее вечерний туалет, облегающий фигуру. – Платье потрясающее, но только благодаря тому, что оно на вас! – с улыбкой добавил он.
– Спасибо, – ответила Анастасия, сообразившая, что от нее ожидали выражения удовольствия от только что услышанного. На самом-то деле никакой радости слова хозяина ей не доставили, а только вызвали горячее желание снова обвязаться снятой скатертью.
– Что же до тех испанских слов, что я вам говорил, то это всего лишь проявление нежности, – снисходительно улыбнулся молодой человек. – Их обычно добавляют, когда хотят выразить что-либо приятное или намекнуть на... некоторые обстоятельства.
Анастасия заставила себя с непринужденным видом рассмеяться:
– Ах, вот оно что. Теперь мне все ясно. Мы играем в замечательный вечер, веселый званый ужин... Очень уместно. Я правильно поняла?
Люк в замешательстве промолчал.
– А какое будет продолжение? – поспешила закрепить свой успех Анастасия. – Танцы? Кэт и Хок собираются встать из-за стола ради этих самых танцев?
– Танцы? – отвел глаза Люк.
Наконец-то Анастасии удалось достичь своей цели. Теперь она была полна решимости не дать снова втянуть себя в разговор на интимные темы.
– Ну да, танцы! Кажется, что...
– Вы любите танцевать?
– Да не так чтобы очень. Хотя время от времени я не прочь потанцевать. Я только не представляю, какие танцы...
Латимер засмеялся, встал из-за стола и галантно помог подняться Анастасии.
– В таком случае вам понравится. Пойдемте, сначала посмотрим, а там, глядишь, вы и рискнете присоединиться.
Анастасия с готовностью кивнула, радуясь возможности наконец выйти из-за стола. Вслед за ними Ти Эл с Исабель тоже направились к площадке для танцев, где крохотный оркестр из местных мексиканцев уже настраивал инструменты.
К этому времени солнце уже зашло, но луна еще не поднялась, так что все вокруг заливал рассеянный свет зажженных фонарей. Анастасия и Люк встали на краю площадки. Музыканты грянули зажигательную мелодию, и Анастасия с изумлением увидела, как в центр площадки стремительно вылетела Кэт Дамита. В руках у нее неведомо откуда появились кастаньеты, которыми она со знанием дела начала прищелкивать у себя над головой, превратившись в настоящую испанку. Несколько раз требовательно топнув ногой, она повела бедрами из стороны в сторону, резко вздернула подбородок, взметнув волосы... и замерла на месте. Все невольно придвинулись ближе.
Люк наклонился и прошептал Анастасии на ухо:
– Она ошиблась с призванием. Ей надо было стать знаменитой танцовщицей, а не женой ранчеро.
Анастасия с удивлением посмотрела на него и попыталась немного отодвинуться в сторону, но слишком много людей толпилось вокруг, и это ей не удалось.
– Отец всю жизнь стремился удерживать Кэт от таких вот вызывающих танцев на людях, да все без толку, – шептал между тем Люк. – Она это просто обожает – в танце только и живет настоящей жизнью.
Анастасия увидела, каким пылом загорелись его глаза, когда музыканты наподдали жару и Кэт самозабвенно понеслась по кругу в классическом испанском танце. Завораживающее мелькание юбок, летящие густые черные волосы, бешеный стук кастаньет, виртуозная дробь чечетки, стремительные, откровенно чувственные движения стройного тела – и вот это уже не танец, а сама женственность, являющая себя миру посредством танца. Все быстрее и быстрее играл оркестр, все быстрее и быстрее кружилась Кэт Дамита, пока внезапно не застыла в скульптурной позе, устремив взгляд на... Хока.
Она танцующим шагом двинулась к нему, легонько маня к себе едва заметными движениями тонких пальцев, не отводя умоляющего взгляда, исполненного желания и приглашения к танцу. Танец возобновился, негромко пощелкивали в такт шагам кастаньеты над ее головой. Оркестр добавил в ведущую мелодию жалобное пение скрипок. Кэт сделала еще шаг к Хоку, потом отступила на несколько шагов, завлекая, соблазняя, увлекая...
Но в танце к ней присоединился не Хок. Молодой Латимер, внезапно направившись к сестре, бросил Анастасии через плечо:
– Мы оба созданы для танца.
Пораженная, Анастасия стояла, глядя, как брат и сестра, он – в черном, она – в белом, принялись плести новый узор движений. Обступившие площадку гости буквально глаз не отрывали от пары, предавшейся великой магии танца. Музыканты оказались им под стать – они чутко откликались на любую, едва заметную смену ритма, добавляя новые мелодические краски к каждому неожиданному па, рождавшемуся на глазах у завороженной публики. Неожиданно для всех мелодия взметнулась заключительным аккордом и оборвалась. Кэт и Люк, тяжело дыша, на мгновение застыли, а потом, взявшись за руки, с улыбкой поклонились под шквал аплодисментов.
Оркестр заиграл снова, разгоряченные зрители заполнили площадку, и начался общий танец, в котором участвовали все. Анастасия быстро оказалась втянутой в этот веселый хоровод и вскоре, забыв обо всем, поглядывая, как танцуют окружающие, и старательно повторяя их движения, смеясь и задыхаясь, закружилась вместе со всеми. Она, как и остальные женщины, легко перелетала от одного партнера к другому, пока не оказалась в таких знакомых, родных объятиях высокорослого худощавого мужчины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43