Если ты честный человек – сиди себе на скамеечке да покуривай.
Обалдевший от света, удара и простого обхождения, воренок стрелял по сторонам слезящимися глазками. Кей вытащил из кармана косухи наручники и пристегнул пацана к своему запястью. Вернулся к ХаДэ, волоча за собой упирающегося воренка. Уселся в седло.
Воренок попытался сдернуть браслет. Кей вздохнул. Пришлось привстать и слегка ударить воренка кулаком по темени. Сверху лучше доходит.
Пока ползли в темноте аллеи, всем было очень плохо: Кею, ХаДэ, воренку. Воренок налетал на деревья, путался ногами в траве и кустах, но Кей не снижал скорости. Ему неприятно ловить вороватых мальчишек.
Так они и передвигались – один на байке, второй трусил рядом по газону, а когда выехали на дорогу – заковылял по тротуару. Со стороны казалось, будто тренер едет рядом с подающим надежды бегуном на длинные дистанции.
«Полезная вещь – наручники, – размышлял Кей, направляя байк на Смотровую и забыв про валившегося с ног воренка. Тот из последних сил уворачивался от фонарных столбов. – Можно использовать как простейшее охранное средство – спицы колеса к вилке пристегнуть. Или как тогда, с двумя увязавшимися за мной Свистунами. Подождать, пока они за пивом пойдут, и сковать их байки. Весь Новый Арбат потешался, глядя на сиамских близнецов. Кажется, Шторм обещал меня на этих же наручниках за яйца подвесить. Изобретательный парень, с выдумкой…»
Кто-то уже считал поисковую операцию провалившейся и громко сообщил об этом всей Смотровой. Появление Кея, тащившего за собой воренка, радикально изменило настроение. Байкеры обрадовались не столько надежде на возвращение украденного аппарата, сколько продолжению начавшегося веселья.
Кей остановил байк поодаль от толпы и быстро отстегнул пленника. Разьяренные байкеры могли повалить его на землю вместе с ХаДэ. Не часто так бывает, чтобы мотовор попался на месте преступления.
Собравшиеся жаждали крови самого отвратительного байкерского врага. Прочие – менты и автовладельцы – не так страшны, потому что всегда на виду и с ними можно договориться. Мотоворы хитры, и лишний раз на людях не покажутся.
– Дайте мне его, дайте! – неистовствовал рыжий парень с пышной кудрявой бородой. Размахивая длинными руками, он лез через головы. Толпа окружила воренка, съежившегося в маленький дрожащий комочек. – Может, это он мой байк в прошлом году сп…л!
Ноги воренка подкашивались от страха, и Кей удерживал его за шиворот. Присутствие Кея сдерживало желание толпы немедленно линчевать преступника.
Кей увидел владельца угнанной Вираги и махнул рукой, чтобы тот следовал за ним. В кругу своих устроили блиц-допрос.
Захлебываясь слезами, воренок заложил партнера по бизнесу, нисколько не мучаясь угрызениями совести. Во-первых, совести у мотовора нет. А во-вторых, так он заработал отсрочку от более тяжелых мучений.
– Он в новый г-гараж переехал, – с откровенностью раскаявшегося Иуды зачастил воренок, – во Влады-ы-кино… Я там один раз бы-ы-л, место знаю. А какой из них – не помню-у…
Собравшиеся шумно вздохнули. Кто-то присвистнул. Переться на другой конец Города!
– Едем! Покажешь! – Злой передернул плечами и резко добавил: – Но если соврал…
Воренок молчал, тяжело дыша. Почему-то казалось, что он не врет.
Кей понял, что придется ему тащить воровское отродье на себе. По праву нашедшего… За неимением других развлечений, приходилось пользоваться тем, что подбросил случай.
Он посмотрел на воренка. Мелкота сразу сообразил и полез на байк осторожно, стараясь не задеть хром и не испачкать кожу. ХаДэ недовольно скрипнул, но стерпел. Он и не такое терпел. Сегодняшний пассажир – еще не самый худший.
Злой взял к себе потерпевшего, и байкеры сорвались большой группой.
Отвалив от кромки тротуара, Кей сразу набрал скорость и пошел по средней полосе, когда Бешеных накрыла волна свиста. Опять они за свое!
Проскочив под Сетуньским мостом и вырвавшись на Бережковскую набережную, увеличили скорость. Ха-Дэ радостно заурчал, получив разрешение бежать быстрее, и стлался по дороге, огибая редкие в поздний час автомобили. Кей не оглядывался на сжавшегося за спиной пассажира, полагая, что тот в состоянии позаботиться о собственной безопасности.
Ветер сыпанул в глаза горсть пыли, и Кей надвинул очки-консервы.
Отличная ночь! Апрель теплый в этом году. На приличной скорости чувствуется, что воздух еще не прогрелся, и кожу на лице пощипывает весенняя прохлада. В шлеме было бы теплее, но Кей не любил ездить с ведром на голове. Для дальних поездок он держал в гараже пару прочных полицейских шлемаков – себе и пассажиру.
Зато даже летом он натягивал перчатки, с обрезанными пальцами или целые, в зависимости от погоды. Перчатки шил сам, взяв за образец пару, виденную на пожилом и пузатом немце-байкере, приехавшем в Город на соревнования по армреслингу. Кей долго бодался с кусками кожи, но все-таки разгадал секрет кроя, при котором на перчатках, как ни согни ладонь, не образуется ни единой складки, что в езде и драке совсем не мелочь.
Позади кто-то гуднул, и Кей увидел в зеркальце, как один из Свистунов ушел влево и пропал в темноте. Кей сплюнул, мало заботясь, что может попасть в пассажира.
«Денег у Свистунов полно, а на бензине экономят. Едешь на Смотровую – так хоть заправься!»
Байкеры привычно вытянулись в колонну по две машины, стараясь не рвать строй и не вилять. Путь не близкий, не до игр.
Кей мог издалека, со спины или сбоку, моментально определить своих. Бешеные не носили опознавательных знаков Стаи. Своих они знают, а до чужих им дела нет. Зато у каждого жилетка особого фасона, и всяк признает по ней Бешеного.
Сегодня здесь все. Стая идет раз и навсегда установленным строем: впереди – Трибунал, за ним Кей, слева от него – Аларих, а позади рассекают: Злой, Барон, Морг, Танк, Вторник, Капеллан, Освальд-старший и Освальд-младший, Гром и все остальные.
Вот только Зодиак, как всегда, сорвался раньше.
Зодиак – странный тип. Со Стаей выезжает три-четыре раза в год, на открытие и закрытие сезона – обязательно. В промежутках проваливается в неизвестность. Выныривает неожиданно, сидит и пьет персиковый сок из собственного серебряного стаканчика. Слова из него не выжмешь. Он только кивает и странно смотрит, полуприкрыв глаза. Имеет собранный по персональному заказу «Юбилейный» Харлей, самый дорогой аппарат в Стае. Один только вид этого механизма вызывает серийный оргазм у тех девиц, которые интересуются байками и байкерами.
…Справа на тротуаре набережной нарисовался шикарно одетый мужик, вывалившийся из плавучего казино. Мужик тупо пялил зенки и раскачивался. Завидев приближающиеся байки, встрепенулся и с пьяной удалью сотворил неприличный жест.
Шедший впереди Трибунал не пошевелился, но Кей знал свое дело. Хорошо, что сегодня у него пассажир. Общий вес аппарата и всадников позволяет проделать шутку, для исполнения которой требуются опыт и расчет.
Кей повел ХаДэ вдоль бордюра и сбросил скорость. Приблизившись к веселому мужику, не останавливаясь, привстал и приподнял правую ногу. От жесткого удара в грудь мужик захрипел, попятился к парапету и грузно осел на грязный тротуар, смачно приложившись затылком о гранит. Пассажир за спиной громко икнул.
Кей вернулся в седло и через пять секунд занял свое место в Стае.
Сверху колонна из десятков байков смахивает на упитанную гусеницу с блестящими боками и лохматой спиной. Не сбрасывая скорости, гусеница нырнула в тоннель и понеслась по бетонной трубе. Мутный свет подземных ламп отражался в хромированных чешуйках. Клаксоны разом взвыли, заставляя водителей нервно прыгать от неожиданности и материться. Вой моментально смолк, как только гусеница выползла полностью.
Она то вытягивается в идеально прямую линию, то поворачивает под прямым углом, подчиняясь правилам, установленным Городом. С правилами байкеры не спорят. Разве что иногда, если правила кажутся уж совсем глупыми.
Бег множества резиновых колес замедлился, и гусеница уткнулась в полосатую ленту, нарисованную на асфальте. Байкеры притормозили, подчиняясь ведущему. Сегодня это Трибунал. Шторм отвалил еще на выезде со Смотровой, иначе Свистуны не потерпели бы унижения вожака. Сейчас они катят в самом хвосте колонны, подчеркнуто независимо, иногда посвистывая, но не очень настойчиво, чтобы не раздражать Бешеных.
Даже спортбайки, способные добраться до Владыкино за считанные минуты, и те не нарушают строя. Разве что иногда взорвут ночную тишь трубным слоновьим ревом, напоминая о своем присутствии и о скрытой мощи, которая никуда не делась, а лишь сдерживается до времени. Спортбайки, закованные в металлические коконы-обтекатели, не случайно терпеливо томятся в колонне. Бешеные не любят суеты. Хороший японец на скорости сделает любой Харлей Стаи. Но езда не бесконечна, и однажды японцу придется остановиться. У Бешеных хорошая память на тех, кто забавляется на дороге.
Запоздалые прохожие, переходя дорогу и увидев выстроившиеся вдоль «зебры» байки, незаметно для себя ускоряют шаг. Прохожий телом ощущает исходящую от разогретого металла угрозу. Может, ему это только кажется, но все равно неприятно.
Кей почувствовал осторожное постукивание по спине и выпрямился. Пленный прокричал в ухо:
– Сейчас налево, вдоль забора и до парка!
Кей увеличил скорость и пошел рядом с Трибуналом. Тот пропустил его вперед.
«Парком» воренок красиво обозвал запущенный пустырь. Справа и слева – гаражи, окруженные бесконечными заборами, а вдалеке, за оврагами, высились огромные башни жилых домов, в которых кое-где светились окна.
Натуральная свалка. Классическая.
Горы бетонных обломков, ощетинившихся ржавыми арматурными прутьями. Кучи мусора. Посередине растопырило голые сучья одинокое высохшее дерево с ободранной, словно залатанной корой. Под деревом сидел одноглазый кот и с любопытством наблюдал за спешивающимися байкерами. Диковатая местность хорошо освещалась полной луной и походила на иллюстрацию к страшной сказке.
Грохот раздавил тишину пустыря, гулко прокатившись по окрестностям. Последний двигатель смолк, и байкеры огляделись. Им не нравилось торчать в поганом месте, но они здесь с благородной целью.
Барон долго кружил, пока нашел, как ему показалось, самое чистое местечко для личного Софтейла, изысканно наряженного в нежнейший хром и кое-где обтянутого натуральной кожей. Брезгливо оглядевшись, Барон со вздохом покинул седло и направился к дереву. Проходя мимо потрепанного К-750, Барон остановился, недоуменно принюхиваясь. Рядом с байком крутился веселый парнишка с десятком конфедератских флажков-нашивок на косухе, майке, бандане и даже на стареньких мотоботах, зевающих надорванной подошвой. Гирлянды флажков делали парнишку похожим на обгоревшую новогоднюю елку.
– Ты чем заправляешься? – вкрадчиво поинтересовался Барон у Конфедерата.
– А на что денег хватает! – шмыгнув носом, моментально сообщил парнишка и осторожно спросил: – А что?
– А то, что от бака воняет, будто там кто-то сдох! – заявил Барон и пошел дальше, недовольно сопя и почесывая необъятный живот.
Конфедерат пожал плечами, приблизился к байку и принюхался. Веселость пропала, уступив место выражению тревоги. Байкер поспешно принялся откручивать крышку бака, также украшенного флагом Конфедеративных штатов Америки.
– …Не знаю я, в каком он гараже! – хныкал воренок. – Чо мне врать? Честное слово!
Окруженный сурово молчащими байкерами, он шмыгал носом и размазывал слезы по грязным щекам.
– Когда мы с «дела» ехали, то во-о-н ту решетку отодвигали. Он внутрь байк пропихивал и дальше ехал, а я решетку на место ставил. Отпустите меня-а, ребята, а?
– Заткнись, м…ла! – добродушно посоветовал голос из темноты.
Воренок замолк. Злой решил за всех:
– Будем искать. Решетку отодвинем. А потом… Ты, ты и, скажем, ты – пойдете направо, а вы трое – налево. И этого возьмите, у кого Вирагу угнали. Остальные остаются здесь.
– А с этим что? – деловито поинтересовался Бугель. – Пусть тоже идет. Скажет, если подельника в темнотище распознает…
– Не-е-е, – затянул воренок, – меня ж прибьют на месте! Там такие козлы сидят в боксах! Такие суки!
В его голосе ощущались истерические нотки. Он кожей чувствовал приближение расправы.
– Держите его здесь, чтобы не свалил. – Злому надоело быть главным в мелком деле. – А пока дайте ему пару раз по морде, чтоб не скучать.
Один за другим байкеры пропали в темноте.
Оставшиеся собрали деньги в пущенный по кругу шлемак и отправили гонцов за пивом, чипсами и сигаретами. Кое-кто лениво поправил перчатки и двинулся к воренку исполнять пожелание Злого.
Кей потянулся, хрустнув суставами, встал. Взглянул на Трибунала. Вожак сидел на холодной земле, грея спину о бок байка и задумчиво затягиваясь сигаретным дымом.
– Пойду пройдусь, – небрежно бросил Кей и направился к черной дыре в заборе.
– Надолго не исчезай, – негромко сказал Трибунал. Кей остановился. – Может статься, скоро сорвемся.
Кей кивнул и побрел к гаражам. Понятно, нечего здесь ошиваться! Еще нужно успеть встретить рассвет. Традиция. Не встречать же рассвет на помойке!
Кей пролез в дыру и огляделся. Ну и бардак! Полная луна освещала кучи изломанных бетонных конструкций, ямы со щебнем, сараи со стенами из небрежно сваренных железных листов, покрытых облупившейся краской. Сараи налезали один на другой, как убогие хижины, которые Кей видел в желтых душных городках Сальвадора, Гватемалы, Анголы, Лаоса и еще во многих странах, старательно перечисленных в его послужном списке… Везде одно и то же.
Луна зашла за облако. Словно выключили свет. Темно, как в банке с маслом. Кей пробирался почти на ощупь, хватаясь за торчащие из земли покосившиеся столбы, редкие хилые кусты с голыми ветками, остатки разрушенных и недостроенных стен. Приближаясь к дверям гаражей, старых контейнеров и обитых зеленой жестью голубятен, Кей старался держаться в темноте.
Ему казалось, что он путешествует по внутренностям смертельно уставшего организма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47