– О Господи, папа…
Он никак не хотел понять, что не прав. Он свято верил, что действует только в ее интересах и она должна послушно следовать его советам. Но Мег была не из тех, кто покорно склоняет голову перед слепой судьбой. Это было так же невозможно, как если бы солнце вдруг перестало всходить над долиной.
– Элисон сказала мне, что Грегор все утро обучал наших мужчин военному делу.
– Да, это правда, – отвечала Мег, радуясь, что нашлась нейтральная тема для разговора. Она присела на маленькую скамеечку у ног отца. – Им было трудно, но никто не жаловался.
Довольно посмеиваясь, генерал шлепнул ладонью по ручке кресла.
– Как бы мне хотелось на это посмотреть!.. – На короткий миг боль и жалость к самому себе омрачила его лицо. Затем он протянул руку к дочери и сжал ее нежную кисть узловатыми пальцами. – Ты поговорила с Грегором Грантом?
«Мы целовались в саду», – чуть не вырвалось у нее. Но она не могла говорить об этом, ведь Грегор приехал сюда, чтобы обучать мужчин военному делу и от имени генерала возглавить его людей.
– Мы поужинали вдвоем и вели светскую беседу, если ты это имеешь в виду.
Генерал улыбнулся, в его взгляде затаилось лукавство.
– Ты, наверное, хочешь узнать, о чем мы говорили вчера?
– Да, хочу.
– Опять ты сердишься на меня, Мег. Я чувствую это. Не думай, что я совсем одряхлел и выжил из ума, я ведь нашел решение наших проблем, и ты должна меня выслушать. Только пообещай, что ничего не будешь говорить, пока я не закончу, как бы тебе этого ни хотелось.
– Ты, похоже, наперед знаешь, что я буду возражать, отец.
На его лице появилось страдальческое выражение, и он крепко сжал ее пальцы.
– Будешь, дочка, обязательно будешь.
Мег не смогла сдержать улыбку.
– Раз ты так уверен в этом, обещаю держать язык за зубами. Начинай.
Генерал молчал, собираясь с мыслями. Мег терпеливо ждала, с любовью наблюдая за отцом: то, что он был рядом, и полумрак, царивший в комнате, успокаивали ее. Припухшие губы все еще горели от поцелуев Грегора, тело помнило прикосновение его рук. Да, ей было страшно, но голова кружилась от радости и восторга.
Все эти годы Мег с легкостью отказывала своим поклонникам, уверенная в том, что ей нужна лишь настоящая любовь или ничего. Но теперь она сомневалась, стоит ли дожидаться этой самой любви, если Грегор Грант пробуждает в ней такие сильные чувства. Может быть, этого достаточно для жизни?
– Мне кажется, Мег, я нашел достойный выход из нашего кошмара. Это защитит тебя от притязаний Аберколди и поможет избежать свадьбы, которую я так неосмотрительно тебе навязал, дочка. Если ты примешь мой план, герцогу придется отказаться от своих настойчивых ухаживаний, а ты останешься со мной в Глен-Дуи. Ты ведь хочешь остаться здесь, Мег?
– Да. Это мой дом, и я не мыслю жизни вдали от него.
– Очень хорошо. – Генерал глубоко вздохнул и, сияя от сознания своей ловкости и ума, наклонился к Мег: – Вместо того чтобы играть свадьбу с Аберколди, я хочу, чтобы ты вышла замуж за Грегора Гранта!
На долю секунды Мег показалось, что все это ей снится. В комнате ничего не изменилось: сквозь открытое окно вливался ароматный ночной воздух; так же мерцала одинокая свеча, а прямо перед ней сидел отец, с улыбкой ожидая ее ответа. И вдруг смысл его слов озарил ее сознание, как яркая вспышка. Все поплыло и закружилось у нее перед глазами.
Генерал был абсолютно уверен, что выход найден. Мег выйдет замуж за другого мужчину, герцог будет вынужден отказаться от нее, генерал обретет долгожданный покой, он искупит свою вину перед дочерью и восстановит справедливость по отношению к Грегору. Убить одним выстрелом двух зайцев. Блестящий план! Счастливый конец, как в сказке.
– О Боже, папа! – растерянно сказала Мег, не зная, что делать в такой ситуации – смеяться или плакать. Она выдернула свою руку из его цепких пальцев и вдруг ощутила, что кисть совершенно окоченела. – Выйти замуж за Грегора Гранта? Не верю своим ушам. Как ты можешь предлагать мне такое?! Неужели ты всерьез думал, что я вообще соглашусь выйти замуж за кого бы то ни было, после того как герцог… Нет, нет и нет! Это просто смешно, я не могу переступить через себя. Как тебе могла прийти в голову такая нелепая идея?!
– Мег! – взмолился генерал дрожащим от волнения голосом. Его лицо помрачнело, морщины и складки стали заметнее, мгновенно превратив его из уверенного в своей правоте человека в дряхлого старика. – Подумай немного, прежде чем ты разозлишься и убежишь отсюда, хлопнув дверью! Что ты будешь делать, когда я умру? Ты останешься совершенно одна, и, даже если тебе удастся каким-то чудом избавиться от герцога Аберколди, жадные до богатства хищники не перестанут толпиться у твоих дверей! Они будут охотиться за тобой днем и ночью, и тебе, Мег, не удастся отмахнуться от них с такой же легкостью, как от меня. Рядом с тобой должен быть сильный мужчина, защитник.
– Я способна защитить себя сама, отец!
– Ты не сможешь, Мег! Ты очень сильная, и я горжусь тобой, но выжить в стае волков невозможно. Они будут травить тебя, пока не загонят в угол, и тогда они возьмут то, что хотят. – Его голос сорвался, и генерал замолчал. Он был ужасно расстроен.
У Мег сдавило грудь, словно в комнате вдруг стало нечем дышать.
– Мег, – вновь заговорил генерал. Она с ужасом смотрела на его седую трясущуюся голову и слезы, увлажнившие незрячие глаза. – Ты, наверное, думаешь, что я делаю это ради Грегора? Признаюсь, я рад, что парень вернулся в Глен-Дуи. Он не по собственной воле оказался замешанным в этом политическом фарсе, ему пришлось поддерживать отца. И только из-за любви и уважения к отцу, который, к несчастью для него, оказался якобитом, Грегор потерял все. Его благородство и преданность выше всяких похвал, и он заслуживает, чтобы ему вернули родовые земли. Но прежде всего я пекусь о тебе. Перед тем как сойти в могилу, я должен быть уверен, что моя девочка в полной безопасности. Пожалуйста, Мег, подумай! Тебе надо только сказать «да», и это будет самым прекрасным, самым верным решением. Что может быть лучше, чем объединение таких славных кланов, как Гранты и Макинтоши, которые дадут начало новой династии в Глен-Дуи? Но самое главное, с Грегором ты, Мег, будешь под надежной защитой…
«Под надежной защитой от всех, кроме самого Грегора Гранта», – печально подумала Мег.
И вдруг ужасная догадка поразила ее – именно об этом генерал говорил с Грегором, и, когда они были в саду, он уже все знал, но ничего не сказал ей.
Мег шаг за шагом вспоминала все моменты, которые они провели вдвоем, пока не дошла до встречи в саду, и теперь каждое слово, каждое прикосновение Грегора приобретали совершенно иной смысл. Неповторимое очарование и магия этих моментов исчезли, уступив место горькому разочарованию. Неужели он лишь манипулировал ею? Мег вновь почувствовала себя ущербной, неуверенной, недостаточно красивой, чтобы ее любили ради нее самой, а не из-за богатого наследства. Скорее всего, он совсем не хотел на ней жениться, но тогда зачем так крепко сжимал ее в объятиях, с такой неподдельной страстью?
Ну конечно, все дело в Глен-Дуи. Как могла она упустить из виду, что им движет только корысть, что честь и достоинство уже давно стали пустым звуком для этого человека?! Он так страстно желал вернуть Глен-Дуи, что ради этого был готов на все, даже жениться.
– И что сказал капитан Грант, когда ты поделился с ним этим чудовищным планом? – спросила Мег дрожащим от возмущения голосом.
Генерал выглядел озадаченным.
– Он сказал «да». И это естественно, ведь Грегор не глуп. Но только при твоем согласии на этот брак. Грегор прекрасно понимает, что мое предложение выгодно для вас обоих.
Мег задыхалась. Она встала и прошлась по комнате.
– Отец, но я не могу… не могу…
– Мег, девочка моя, успокойся! Я не думал, что Грегор так неприятен тебе… мы найдем другой выход.
Окно было распахнуто настежь, Мег подошла и облокотилась на подоконник, подставив пылающее лицо под струю свежего ночного воздуха. Она сделала глубокий вдох, потом еще один. Выйти замуж за Грегора Гранта? Полный абсурд, нелепая мысль.
Вступить в брак с бывшим лэрдом Глен-Дуи, чтобы защитить себя от притязаний герцога Аберколди и вернуть Грегору его родовое гнездо, которое он потерял двенадцать лет назад?
Быть женой Грегора Гранта – значит просыпаться с ним рядом каждое утро. Она сможет родить ребенка, которого никакие превратности судьбы не разлучат с родным домом. Она проживет здесь всю жизнь, в этом прекрасном месте, которое она полюбила всем сердцем, с человеком, которого она…
О Боже, она размышляет об этом! Она всерьез рассматривает эту возможность!
– Мег? – Генерал произнес ее имя каким-то неуверенным, странным голосом. Мег обернулась. Отец протягивал к ней руку, она подошла и взяла ее. – Мег, – сказал он со вздохом. – Я опять все испортил? Я хотел помочь…
Мег встала перед ним на колени и прижала его руку к своей щеке.
– Я знаю, папа, почему ты это сделал. И я обязательно подумаю. Обещаю, что все обдумаю, прежде чем принять решение.
Генерал выглядел измученным. И вновь чувство вины перед отцом напомнило о себе – ее упрямство и несговорчивость, ее постоянное желание поступать по-своему лишают его последних сил. Ну почему она не может быть такой, как другие дочери, которые послушно следуют советам родителей и спокойно выходят замуж за мужчин, которых даже не видели до свадьбы?
– Ложись спать, папа, – мягко сказала она. – Я пришлю кого-нибудь из слуг, чтобы тебе помогли раздеться. Хочешь, я попрошу согреть воду? Шона оставила специально для тебя один из своих магических порошков, он поможет тебе уснуть.
Генерал устало кивнул:
– Очень хорошо, Мег, спасибо. Мне необходимо выспаться. Я так много думал, пытаясь найти выход из этого кошмара, что толком не спал с тех самых пор, как Шона поведала нам правду о жене Аберколди.
– Поэтому тебе надо хорошенько отдохнуть, – строго сказала Мег. – Теперь я буду решать, что делать. Ты уже предпринял все, что в твоих силах. Пообещай мне, что выспишься и не будешь ни о чем волноваться.
– Хорошо, Мег. – Генерал протянул руку и потрепал дочь по щеке.
Мег нисколько не сомневалась, что отец желал ей только добра – он нашел сильного здорового мужчину, который способен защитить ее при жизни отца и после его смерти. Он должен быть доволен, что решил все их проблемы. И Мег было стыдно, что ее это не радовало.
Грегор поднимался по лестнице. Он ощущал невероятную усталость во всем теле. Для раненой руки, которая только начала заживать, прошедший день оказался слишком напряженным. Но дело было не только в этом. Его пребывание здесь, ощущение родного дома разрушали психологическую защиту, которую он выстраивал годами.
Он и представить себе не мог, насколько трудно будет удержаться от воспоминаний. Они обрушивались на него нескончаемым потоком, окружали со всех сторон, заполняли все его существо, отнимая силы. Грегор был уверен, что годы лишений закалили и укрепили его характер. Да, они сделали его сильным, иначе бы он не выжил, но память о былом, как вода, упорно просачивалась сквозь защитные баррикады.
Вот, к примеру, эта лестница. Он помнил, как мальчишкой бегал по ней вверх и вниз и каждая ступенька казалась ему огромным препятствием. Он помнил, как, став старше, он попытался съехать вниз по перилам и неудачно приземлился, смешно распластавшись на каменных плитах пола. У матери случилась истерика, а отец хохотал до слез.
– Какой смелый парень! – заявил отец. – Настоящий Грант!
Теперь здесь уже никогда не будет настоящих Грантов. Зал казался огромной пустотой, где бродили призраки, и сам он был одним из них…
– Грегор, это вы?
Наверху стояла она, держась рукой за опорную стойку перил, мерцание свечей в настенных канделябрах позади нее превращалось в сияющий венец вокруг копны рыжих волос. Он не видел ее лица, только темный изящный силуэт.
Каждая клеточка его тела застыла в напряженном ожидании.
Они долго стояли не двигаясь, не проронив ни слова, всматриваясь в полумрак. Затем Мег повернулась, и Грегор увидел слезы, блестевшие на ее щеке.
– Мег, что случилось?
Грегор бросился вверх, но она замотала головой и вытянула руки вперед, чтобы он не смог к ней прикоснуться.
– Я только что разговаривала с отцом, и он рассказал мне о ваших планах. И я не знаю, что делать – кричать от злости или рыдать от бессилия.
Она говорила с отцом? Теперь она знает все! И она плачет! Вряд ли она согласна. Грегор остановился в нерешительности, растерянно наблюдая, как она достала из рукава белый платочек и вытерла мокрое лицо. Мег презрительно фыркнула и горько рассмеялась:
– Ну что же вы? Скажите что-нибудь! Я хочу знать, что у вас на уме, Грегор. Отец сказал, что вы согласились участвовать в этом… фарсе. Если так, скажите почему. Хотя я уже догадалась, в чем причина.
Грегору нетрудно было понять ход ее мыслей, особенно принимая во внимание, что он попросил плату за свое возвращение в Глен-Дуи. Он молча пропустил ее вперед и пошел за ней вниз по лестнице. Несомненно, она решила, что он женится на ней, чтобы вернуть себе Глен-Дуи. В какой-то степени это так и было. Но не только из-за этого. Он страстно желал эту женщину, и мысль о том, что он ее не получит или что кто-то другой отнимет ее у него, была невыносима.
Грегор еле сдерживался, чтобы не прикоснуться к Мег. Он жаждал взять ее за плечи и притянуть к себе, провести пальцами по нежным губам, отбросить со лба спутанные вьющиеся локоны. Но он чувствовал, что сейчас этого делать нельзя. Мег явно не хотела, чтобы он прикасался к ней. Ей стоило большого труда даже смотреть на него! Грегор знал, что не завоюет её сердце, взывая к чувствам, возлагая надежды на плотское вожделение. Сейчас гораздо разумнее обращаться к ее здравомыслию и практичности.
– Да, я хочу на вас жениться. Если вы успокоитесь, Мег, то поймете, что это единственный способ избежать брака с герцогом Аберколди, который так вам ненавистен. И думаю, вы согласитесь со мной, что я представляю для вас гораздо меньшую опасность, чем герцог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42