Видимо, его испугал шум. Вертолёт проходил довольно высоко над озером, и о размерах загадочного существа трудно судить. Но даже с высоты я почувствовал, что это гигант…»Ниже стояла подпись: «И.Петров. Лётчик.»Едва дождавшись конца уроков, Виталька побежал к Лене в лабораторию.– Лена, посмотрите-ка, что тут написано! – крикнул он.Лена в это время переливала что-то из одной пробирки в другую, сосредоточенно нахмурив светлые брови. Пальцы её дрогнули, и она пролила мутно-зелёную жидкость на стол.– Ах, Виталик, что ты наделал, – с огорчением вздохнула она. – Я мучилась, мучилась… И что там может быть написано? Какая-нибудь чушь.– Где там чушь! – Он сунул ей газету.Прочитав заметку, Лена задумалась.– А если это враньё? – спросила она. – Может быть, он прочитал твою заметку…– Не мою!– Боже мой, какая разница! Не твою – твоего друга. Прочитал и решил позабавиться над нами. Мол, пусть попрыгают от радости. Что он теряет? Есть такие. Вот если бы заметка была опубликована раньше… Но всё равно… Жаль, что озеро где-то у чёрта на рогах, я бы пошла.– Вот и идёмте весной. Может быть, доберёмся до озера.– Нет… Это не для меня. А увидеть ящера, Виталик… Это же путешествие в прошлое, на миллионы лет в прошлое, как в машине времени.– Лена…– Что, опять, какие-то вопросы?Виталька кивнул.– Ну давай. Попробую ответить. Только скоро, видно, буду я у тебя спрашивать. Помнишь, как ты когда-то спросил у меня, почему ворона живёт дольше, чем курица? Я сначала смеялась, а потом… Потом не могла ответить.– Вы как раз ответили, – улыбнулся Виталька. – Сейчас не про курицу. Я хотел спросить, как появились многоклеточные.– О, добрался-таки. Я, между прочим, думала уже, спросишь ли ты когда-нибудь об этом. Ведь собственно с этого всё и началось. Многоклеточные, начало жизни… Они появились, примерно, шестьсот миллионов лет назад. В осадочных образованиях этого периода, кстати, тогда они находились под водой, найдены скелеты разнообразных многоклеточных. Они появились, можно сказать, внезапно.– А как же эволюция? Дарвин ведь пишет, что переход от одноклеточных к многоклеточным был постепенным.– Дарвин не мог разрешить этой загадки, Виталик. Действительно странно: два с половиной миллиарда лет Землю населяли одноклеточные и вдруг… Не вдруг, разумеется, но за сравнительно короткое время появились многоклеточные, стала бурно развиваться жизнь…Дело в том, что книги для Витальки выписывала через библиотеку Лена и, естественно, знала, что он читает.– Может быть, на твой вопрос ответит ваш учитель естествознания? – спросила Лена.Виталька с удивлением посмотрел на неё и усмехнулся.Несколько дней назад Горшков сказал на уроке, что сгустки раскалённого вещества, выброшенного солнцем, постепенно остывая, образовали планеты.Виталька вскочил:– Земля сформировалась путём конденсации осколков и пыли из той же материи, которая образовала Солнце.Класс притих. Учитель некоторое время молчал, потом медленно ответил:– Это одна из многих гипотез. Некоторые учёные считают, что Земля была в расплавленном состоянии…– Какие учёные? – спросил Виталька.Учитель молчал. Тогда Виталька резко сказал:– Земля никогда не находилась в расплавленном состоянии, иначе она не могла бы сохранить сложные соединения, которые сейчас образуют земную кору.Лена пристально посмотрела в глаза Витальке.– Почему ты молчишь?– Да нет, Лена… Вот если бы вы преподавали у нас естествознание. А Горшков бы занимался здесь анализами мочи… То-то было бы хорошо. Идите к нам в школу. Горшков в этом году уходит на пенсию.Лена покраснела.– Не твоим умом мир устроен. Подожди, ещё не то увидишь. И начнёшь всё ставить на свои места, сам запутаешься. Но я чувствую, на многое у тебя хватит сил и ума. Тебя уже приняли в комсомол?– Весь наш класс не приняли. Мы выкинули Иванова за дверь при Анне Петровне.– Молодцы. Так и надо поступать с этой дрянью. Недавно я шла вечером из лаборатории, и этот Иванов со своими приятелями кричал мне вслед такое, что сказать стыдно…– Вот псина, я ему покажу! – сжал кулаки Виталька.– Оставь, пожалуйста. Он сам найдёт своё место… Только кто окажется на его дороге? У него глаза, как у рыбы. Что можно ждать от такого? Между прочим, его отец и твой, кажется, друзья?– Друзья, – опустил глаза Виталька.– Как у вас теперь с отцом?– Молчит. – Витальке совсем не хотелось об этом говорить. Он теперь даже не думал об отце, будто его и не было.Виталька взял газету.– Лена, я должен встретиться с этим лётчиком. Ничего он не выдумал. Ведь мой дедушка видел следы ящера…– Я думаю, это сообщение заинтересует учёных. Такое не проходит бесследно. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 1 В один из весенних дней по улицам посёлка пронёсся серый от пыли «козлик», круто развернулся возле сельсовета и остановился.Из кабины с трудом выбрался небольшого роста старик с аккуратной седой бородкой и, морщась, словно съел недозрелую сливу, потёр ладонями колени. Потом заглянул в кабину:– Ну, дети, кажется, мы на месте.Детей было четверо – трое рослых парней в спортивных костюмах и с ними девушка лет семнадцати. У каждого на боку болталась узкоплёночная кинокамера. В машине была уйма всяких вещей.На дверях сельсовета висел замок. Помотавшись полдня по посёлку, приехавшие устроились на постой у пенсионерки Тухфатулиной. Старуха сразу смекнула, что у этих постояльцев денег – куры не клюют, и отдала им две комнаты.Едва устроившись на квартиру, старик вместе с детьми явился к Витальке.Виталька в это время стирал бельё. Он услышал злобный лай Рэма и вышел на крыльцо, отряхивая руки от мыльной пены.Отогнав собаку к будке, он пригласил гостей в дом. Но те не торопились входить, во все глаза смотрели на Рэма.– Подумать только! Чистопородная! – всплеснул руками старик. – А какой экстерьер, рост! На выставке такая собака вышла бы в элиту, могла бы стать чемпионом.– Хотите купить? – не глядя на старика, сухо спросил Виталька. Он решил сразу неё покончить с этим разговором.– Купить? – удивился старик. – Неужели ты можешь продать такую собаку?– Зачем же вы тогда пришли?– Мы с сугубо научными целями, молодой человек, – сказал старик, вытирая ноги о половичок. – Нам стало известно, что у вас хранится письмо столетней или более того давности с упоминанием об интересующем нас земноводном.– О ком? – переспросил Виталька.– О земноводном.– О ящере, что ли? Хранится.– С вашего разрешения, мы хотели бы на него взглянуть.Пока Виталька рылся в шкатулке, старик и дети молча осматривали комнату, корыто со стиральной доской, баночку с синькой, горку выстиранного белья в тазу.– Что же ты сам стираешь? Разве больше некому? – спросил один из детей, светловолосый, с небольшой бородкой и со значком мастера спорта на отвороте лёгкого пиджака.– Мама на работе, – ответил Виталька. – И потом она неважно себя чувствует…Виталька достал письмо и подал старику. Тот, сменив очки, долго разглядывал серую хрупкую бумагу.– Н-да, судя по обладателю этой ценности, фальсификацией здесь не пахнет, – сказал он.Дети вежливо молчали.– Только вот хранить такие вещи столь кустарным способом нельзя. Сдай это в местный краеведческий музей.– Вы говорили с лётчиком, который видел ящера? – спросил Виталька.– А как же! Первым делом! – воодушевился старик и сразу стал похож на молодого петуха. – Эллочка, дайка сюда карту.Девушка достала из планшетки карту Ущелья белых духов и озера.– Вот, смотри, здесь на восточном берегу… Да что с тобой? – Старик поднял глаза на Витальку. Тот встал на цыпочки и, напряженно вытянув шею, глядел на карту. – Почему ты так взволнован?– Вам показалось. – Виталька опустил голову, но тотчас жадными глазами снова впился в карту.– Ну ладно. Показалось, так показалось. На той неделе мы пойдём к озеру.– Летите вертолётом, – сказал Виталька.– За кого ты меня принимаешь? – возмутился старик. – Да ты знаешь, кто я такой?– Знаю, – улыбнулся Виталька. – Я только сейчас узнал вас. Вы профессор Семёнов. У меня есть одна ваша книга, о ящерах. С портретом.– У тебя? В этом посёлке?Виталька достал с полки книгу.Профессор осмотрел её.– Академическая библиотека… Откуда она у тебя?– Я выписываю книги… То есть, не я. Лена для меня выписывает.– Лена?– Ну да, лаборантка из поликлиники.– Гм… Ну так вот, вертолётом мы не полетим. Мало того, я потребовал от управления воздушных перевозок, чтобы над озером вертолёты вообще не летали. Мы пойдём пешком по ущелью.– Не пройдёте, – сказал Виталька.Дети посмотрели на него с грустью.– Не пройдёте, – повторил Виталька. – В ущелье сейчас снег. Туда и в августе не пройдёшь, не то что в мае.– Ты был на озере? – спросил один из парней.– Нет.– Вот видишь. А берёшь на себя роль оракула.– Не пройдёте.– Мы альпинисты.– Ну и что? Побарахтаетесь в снегу и вернётесь.– Ты, малыш, много на себя берёшь, – сказал плотный курчавый парень в спортивном свитере, облегавшем его массивные плечи.– Не будем спорить, – поморщился старик. – В конце концов это лишь детали. А главное – есть два свидетельства, подтверждающих существование на озере загадочного животного. Вообще-то, по правде сказать, не густо. Экспедицию сюда не пошлют.– И тем не менее этот малыш убеждён, что мы увидим ящера, – курчавый парень быстрым пристальным взглядом посмотрел на Витальку.– Не исключено, – задумавшись о чём-то, сказал старик. Потом добавил: – Если только он там действительно есть.– Есть! – крикнул Виталька. – Это точно, что он там есть.– Откуда такая уверенность? Ты располагаешь столь же скудными данными, как и мы.– Мой дедушка видел свежие следы ящера на берегу озера. Он ходил туда каждое лето.– Что же ты молчал до сих пор? – вскочил старик. – Это же равносильно доказательству… Это… Где твой дедушка?– Умер.Старик тяжело сел на табуретку. 2 Наступили тёплые майские дни. В воскресенье ранним утром Виталька, Марат и Анжелика шли вдоль берёзовых изгородей и тёмных плетней, снизу уже увитых вьюнами. Каждый нёс свою удочку. Анжелика без конца зевала.– Охота так рано вставать, – сказала она. – Сейчас самый сон.– Ты просто повторяешь слова своего отца, – ответил Виталька. – Для него всегда «самый сон». В колхозе он в основном дремлет возле правления. Сидит на травке и дремлет.– И хорошо. А куда торопиться?– Так ведь он за прошлое лето заработал всего один трудодень.– Не-е. Ему его записали просто так. Он говорит, иначе получается, будто он и не колхозник вовсе.– Анжелика, – заговорил Марат, – твой отец человек старый…– Ну какой он старый? – обиделась Анжелика. – Ему тридцать пять лет.– Старый в смысле отсталый. Сам он в колхозе, а душа его в таборе и на базаре.– Что ты такое говоришь? – Анжелике не нравился этот разговор, но она не знала, как его прекратить.– Я правильно говорю.– Все правильно говорят. Только это и слышишь.– К труду привыкают поколениями…– Вот видишь, а он в колхозе всего год.Марат растерялся на секунду.– Вот посмотри на себя – на что ты годишься? А почему? Потому что…Виталька легонько ткнул Марата концом удочки в зад.– Чего ты? – обернулся к нему Марат.– Где мешочек с червями?– Ой, Виталька, забыл.– Забыл? Беги. Что мы без червей-то делать будем?Марат подал ему удочку и побежал за червями.Анжелика тихонько хихикнула.– У тебя, Виталька, все друзья недоделанные.– Это ты о себе?– Иди ты. Почему Рэма не взял?– Рыбу распугает.И вдруг Анжелика залилась звонким смехом. Виталька оглянулся. За ними огромными прыжками мчался Рэм.– Я же ему велел быть дома. Сейчас я ему покажу!Рэм подбежал и сел возле них, весело виляя хвостом. Анжелика тотчас бросила удочку и обхватила его руками за шею.– Я кому сказал – сидеть дома? – прикрикнул на него Виталька. – Ну-ка домой, живо!Пёс нагнул голову и ещё сильнее завилял хвостом.– Виталик, он хочет с нами. Не прогоняй его.Виталька махнул рукой и поднял Анжеликину удочку.Анжелика и пёс, весело прыгая, побежали наперегонки.Небольшое озеро окружала плотная стена камыша. Лишь кое-где были узкие просветы. Виталька и Марат заняли лучшие места, а Анжелику посадили на песчаной отмели, где клевала только самая мелкая рыбёшка.Виталька и Марат удобно устроились у тихой утренней воды. Она пахла водорослями, острой свежестью. Шелестели жёсткими прозрачными крыльями стрекозы. По-утреннему сонно плескалась рыба.Пока Виталька распутывал леску своей удочки, Марат уже успел поймать несколько окуней и посадить их на кукан. Рыбу ловил он азартно, так же, как и охотился. Виталька больше любил рыбалку, любил сидеть на берегу с удочкой и смотреть на тонкий из гусиного пера поплавок. Вот поплавок дрогнул и заскользил по воде. Виталька легко дёрнул удочку и вытащил прожорливого взъерошенного окуня.Ловили они долго, пока не заполнили кукан.Виталька воткнул в берег удочку и пошёл посмотреть, как идёт ловля рыбы у Анжелики. Анжелика спала, положив голову на мохнатую спину Рэма. Её чёрные кудри смешались с белоснежной гривой собаки, она чуть заметно улыбалась во сне, смуглое лицо её разрумянилось, от чёрных ресниц обозначились чёткие тени.Виталька замер и долго, опустив руки, не сводил с девочки глаз. То, что он почувствовал в этот миг, ошеломило его и испугало. Он попятился и тихо ушёл прочь.Он ловил одного за другим ярко-зелёных с чёрными полосами и красными плавниками окуней, разговаривал с Маратом, но видел перед собой спящую Анжелику, её чёрно-синие кудри на белой, как первый снег, гриве собаки.Марату он ничего не сказал. Это принадлежало только ему, ему одному.А Марат расспрашивал его о приезжих:– Они кто, артисты?– Сам ты артист. Семёнов – профессор. Лёня, светлый такой с бородкой, орнитолог, специалист по птицам, а Матвей, самый длинный, здоровенный, ассистент профессора.– А чёрный, курчавый?– Он ихтиолог.– Что им тут надо?– Хотят увидеть ящера. Заметил, у всех у них кинокамеры? Эллочка – внучка профессора, закончила десятый класс.– Учебный год же ещё.– Говорит, уже сдала все экзамены. Собирается стать археологом.– Ну?! – Марат даже подскочил.– А тебе-то что?– Я тоже хочу – археологом.– Искать старые черепки?– Опять ты про старые черепки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20