https://wodolei.ru/catalog/smesiteli/dlya_kuhni/s-vydvizhnym-izlivom/
”Не было на свете столь упрямого человека, как Питер. Кроме, может быть, старого Макса.Бен совершенно не сомневался в том, что Питер выиграл это сражение.Бен начал чувствовать усталость. Поездка по шоссе проходила монотонно, убаюкивая его. Он подстроил свою манеру езды под естественный ритм дороги, и другие автомобили уже не так часто пытались его обогнать. Его веки начали слипаться.Затем раздался яростный автомобильный сигнал, и Бена ослепил свет фар. В ту же секунду он понял, что на мгновение заснул за рулем. Ему удалось среагировать вовремя и вывернуть автомобиль направо, съехав с полосы встречного движения и чудом избежав столкновения.Он свернул к обочине дороги; его сердце бешено колотилось. Он медленно, с облегчением выдохнул. Это его тело, все еще жившее по нью-йоркскому времени, наконец-то отреагировало на неимоверно растянувшийся день и безумные события на Банхофплатц.Нужно съехать с шоссе. До Санкт-Морица оставалось вряд ли больше двух часов езды, но он не решался ехать дальше. Это было слишком опасно. Ему необходимо найти место, где можно будет переночевать.Мимо проехало два автомобиля, но Бен не обратил на них никакого внимания.Первым был помятый и ржавый зеленый “Ауди”, отъездивший, пожалуй, не менее десяти лет. В нем не было никого, кроме водителя, высокого мужчины лет пятидесяти с длинными седыми волосами, собранными в хвостик; проезжая мимо, он обернулся и всмотрелся в автомобиль Бена, стоявший на обочине дороги.Проехав на сотню метров дальше, “Ауди” тоже съехал с шоссе.Затем мимо “Опеля” Бена промчался второй автомобиль — серый седан, в котором ехали два человека.— Glaubst Du, er hat uns entdeckt? Как ты считаешь, он мог нас заметить? (нем.).
— обратился водитель к пассажиру на швейцарско-немецком наречии.— Вполне возможно, — ответил пассажир. — А иначе, зачем бы ему останавливаться?— Что, если он заблудился? Он рассматривал карту.— Он вполне мог сделать это для отвода глаз. Я собираюсь остановиться.Тут водитель заметил на обочине зеленый “Ауди”.— Мы что, ожидаем компанию? — спросил он. Глава 6 Галифакс, Новая Шотландия На следующее утро Анна и сержант Арсено подъехали к дому, принадлежащему вдове Роберта Мэйлхота, и позвонили у дверей.Вдова приоткрыла парадную дверь на несколько дюймов и с подозрением уставилась на них из темного холла. Это была небольшого роста женщина семидесяти девяти лет со снежно-белыми волосами, уложенными в чрезвычайно аккуратную — волосок к волоску — прическу на крупной круглой голове. Ее карие глаза настороженно взирали на них. Ее широкий плоский нос был красным; подобный знак с равным успехом мог явиться результатом как неутешных рыданий, так и продолжительного пьянства.— Да? — она не была удивлена, скорее враждебно настроена.— Миссис Мэйлхот, я Рон Арсено из Конной полиции, а это — Анна Наварро из министерства юстиции Соединенных Штатов, — неожиданно мягким голосом произнес Арсено. — Мы хотим задать вам несколько вопросов. Вы позволите нам войти?— Зачем?— Несколько вопросов, и ничего больше.Маленькие карие глазки вдовы свирепо блеснули:— Я совершенно не желаю разговаривать с полицейскими, откуда бы они ни явились. Мой муж мертв. Почему бы вам не оставить меня в покое? Анна почувствовала в голосе старой женщины отголосок отчаяния. Девичья фамилия вдовы, согласно документам, была Леблан, Мари Леблан. Она не была обязана беседовать с ними, хотя, возможно, и не знала об этом. Теперь все сводилось к тому, удастся ли им преуспеть в тонком искусстве уговоров.Анна терпеть не могла иметь дело с родственниками жертв убийства. Приставать к ним с вопросами о чем-то, имевшем место в прошлом, когда после смерти любимого человека прошло лишь несколько дней или даже часов, было для нее невыносимо.— Миссис Мэйлхот, — заявил Арсено официальным тоном, — у нас есть основания считать, что вашего мужа кто-то убил.Вдова уставилась на посетителей неподвижным взглядом.— Это нелепо, — сказала она. Зазор между дверью и косяком стал уже.— Возможно, вы и правы, — мягко отозвалась Анна, — но если ему и в самом деле никто не причинил вреда, то мы должны в этом удостовериться.Вдова, похоже, заколебалась, но спустя мгновение произнесла, не скрывая ехидных интонаций:— Он был стариком. У него было слабое сердце. Оставьте меня в покое.Анне стало стыдно за то, что она вынуждена допрашивать эту старуху в такое ужасное для нее время. Но вдова имела право выставить их в любой момент, а она не могла и не должна этого допустить. Мягким голосом она проговорила:— Ваш муж мог бы прожить гораздо дольше. Вы могли бы провести вместе еще не один год. У нас есть веские основания считать, что кто-то похитил у вас это время. А на это никто не имеет никакого права. И мы обязаны найти этого человека, кем бы он ни был.Взгляд вдовы вроде бы смягчился.— Без вашей помощи мы никогда не сможем узнать, кто разлучил вас с мужем.Щель стала шире, дверь открылась.В гостиной было темно. Вдова включила лампу, отбрасывающую сернисто-желтый свет. Она оказалась широкобедрой и гораздо меньше ростом, чем это показалось с первого взгляда. Одета она была в серую плиссированную юбку и крупной вязки свитер цвета слоновой кости, наподобие тех, что носят рыбаки.В мрачной на вид, но чистой комнате пахло лимонной мастикой. Убирали здесь недавно — видимо, оттого, что миссис Мэйлхот ждала родственников на похороны мужа. Найти в этом помещении чьи-то волосы и шерстяные волокна от одежды было проблематично. “Места преступления” как такового не сохранилось.Комната, как подметила Анна, была обставлена с большим вниманием к деталям. На подлокотниках обтянутых твидом софы и кресел лежали кружевные салфеточки. Все абажуры были из белого шелка с бахромой. На маленьких столиках красовались поставленные, похоже, совсем недавно фотографии в серебряных рамках. Одна из них свадебная, еще черно-белая: наивно-чистая, хрупкая с виду невеста и гордый, темноволосый, с резкими чертами лица жених.На ореховой стойке для телевизора выстроились в ряд одинаковые фигурки слонов, выполненные из слоновой кости. Пошло, но трогательно.— Взгляните, разве они не прекрасны! — сказала Анна, указывая Арсено на слонов.— Ну, как же, конечно, — равнодушно ответил Арсено.— Это работа Ленокса? — спросила Анна.Вдова удивленно взглянула на нее, а затем гордо улыбнулась, чуть заметно изогнув губы:— Вы их коллекционируете?— Их собирала моя мать.На самом деле у ее матери не было ни времени, ни денег на то, чтобы собирать что-нибудь, кроме грошовых счетов за оплату самых жизненно необходимых вещей.Старуха указала на кресло:— Присаживайтесь, пожалуйста.Анна села на кушетку, Арсено разместился в кресле рядом. Анна вспомнила, что именно в этой комнате Мэйлхот был найден мертвым.Миссис Мэйлхот устроилась на неудобном с виду стуле с плетеной спинкой, стоявшем у противоположной стены.— Меня не было дома, когда муж умер, — грустно сказала она. — Я навещала свою сестру, я обычно хожу к ней каждый вторник по вечерам. Это так ужасно — знать, что он умер, когда меня не было рядом с ним.Анна сочувственно кивнула:— Может быть, поговорим о том, отчего он...— Он умер от сердечного приступа, — ответила вдова. — Так мне сказал врач.— Возможно, врач был прав, — сказала Анна. — Но иногда человека можно убить так, что никто не догадается об убийстве.— Но зачем кому бы то ни было желать смерти Роберта?Арсено кинул в сторону Анны быстрый, почти незаметный взгляд. В интонации женщины что-то изменилось: это был не риторический вопрос. Она произнесла это таким тоном, как будто действительно хотела знать. Их подход, судя по всему, привел к нужному результату. Эти двое были женаты с 1951 года — полвека вместе. И скорее всего она подозревала или смутно догадывалась, что ее муж был замешан в каких-то не слишком чистых делах.— Вы оба прибыли сюда несколько лет назад, правильно?— Да, — сказала старуха, — но какое это имеет отношение к его смерти?— Вы жили на пенсию мужа?Миссис Мэйлхот вызывающе задрала подбородок:— Деньгами занимался Роберт. Он всегда заявлял мне, что я могу не беспокоиться на этот счет.— Но он вам говорил, откуда брал деньги?— Я же сказала, всем занимался Роберт.— Ваш муж говорил вам, что у него в банке лежит полтора миллиона долларов?— Если хотите, мы можем продемонстрировать вам банковские записи, — вступил в разговор Арсено.Взгляд старой вдовы не дрогнул:— Я уже сказала вам — я очень мало знаю о наших финансовых делах.— А он никогда не говорил вам о том, что получает деньги от кого-то? — спросил Арсено.— Мистер Хайсмит был благородным человеком, — медленно произнесла вдова. — Он никогда не забывал о маленьких людях. О людях, которые когда-то помогали ему.— Это были выплаты от Чарльза Хайсмита? — полувопросительно подсказал Арсено. Чарльз Хайсмит был известным, можно даже сказать, скандально известным информационным магнатом. Его владения были даже обширнее, чем у его конкурента Конрада Блэка, туда входили газеты, радиостанции и компании кабельного телевидения по всей Северной Америке. Три года назад Хайсмит умер, по-видимому, свалившись с яхты в воду, хотя точные обстоятельства этого происшествия до сих пор служили поводом для споров.Вдова кивнула:— Мой муж проработал у него большую часть своей жизни.— Но ведь Чарльз Хайсмит умер три года назад, — сказал Арсено.— Он должен был оставить распоряжения насчет своего имущества. Мой муж не объяснял мне таких вещей. Мистер Хайсмит всегда заботился о том, чтобы мы ни в чем не испытывали недостатка. Вот такой он был человек.— И чем же ваш муж вызвал такое отношение к себе? — спросила Анна.— В этом нет никакого секрета, — ответила вдова.— Он вышел в отставку пятнадцать лет назад, а до этого был телохранителем Хайсмита, — пояснил Арсено. — А также фактотумом — поверенным по особым поручениям.— Он был тем человеком, кому мистер Хайсмит мог безоговорочно доверять, — добавила вдова таким тоном, как будто речь шла о посвящении ее мужа в рыцари.— Вы переехали сюда из Торонто сразу после смерти Чарльза Хайсмита, — сказала Анна, заглянув в свою папку.— Мой муж... у него были некоторые догадки.— Насчет смерти Хайсмита?Теперь в голосе старухи угадывалось явное нежелание продолжать беседу, но, по-видимому, раз заговорив, она уже не могла остановиться.— Он, как и многие другие, интересовался подоплекой этой смерти. А именно: был ли это несчастный случай. Роберт именно из-за этого ушел со своей работы, но все еще продолжал консультировать охранную службу. Иногда он вслух обвинял себя в случившемся. Я думаю, именно потому он был... немножко со странностями. Он внушил себе, что это вовсе не несчастный случай и что враги Хайсмита, быть может, однажды явятся и за ним. Выглядит глупо. Но вы же должны понимать, что это был мой муж, и я никогда не обсуждала его решений.— Так вот почему вы переехали сюда, — произнесла Анна, обращаясь больше к себе, чем к собеседникам. После десяти лет, проведенных в больших городах, таких, как Лондон и Торонто, ее муж сменил образ жизни на деревенский — фактически, спрятался. Он приехал туда, где жили в свое время его и ее предки, туда, где они знали всех соседей, где все казалось безопасным и где они могли тихо и спокойно доживать свои годы.Миссис Мэйлхот промолчала.— Я никогда по-настоящему в это не верила, — вздохнула она. — Но у мужа имелись какие-то подозрения, и этим все сказано. Со временем он стал тревожиться все сильнее и сильнее. Это присуще многим стареющим людям.— Вы считали, что это было его странностью.— У всех нас есть свои странности.— А что вы думаете по этому поводу сейчас? — мягко спросила Анна.— Сейчас я даже не знаю, что и думать, — глаза вдовы наполнились слезами.— Вы знаете, где он хранил свои финансовые записи?— Чековые книжки и все остальное хранится в коробке наверху, — она пожала плечами. — Можете взглянуть, если хотите.— Благодарю вас, — сказала Анна. — Нам нужно вместе с вами восстановить события, которые произошли в последнюю неделю жизни вашего мужа. В деталях. Его привычки, все места, где он бывал, его поездки. Звонки, которые он сделал и на которые ответил. Письма, пришедшие на его имя. Рестораны, в которых вы побывали. Вспомните также, не приходили ли к вам какие-нибудь ремонтные рабочие — водопроводчики, телефонисты, уборщики, электромонтеры. Короче — все, что сможете вспомнить.Следующих два часа они допрашивали ее, делая перерывы только для того, чтобы воспользоваться туалетом. Даже когда стало ясно, что вдова начала уставать, они не ослабили нажима, стараясь выжать из нее все, что ей было известно. Анна знала, что, если они прервут допрос и отложат его окончание на завтра, отношение вдовы к ним может измениться. Она может посоветоваться с кем-нибудь из знакомых или с адвокатом. Она может приказать им убираться к черту.Но и через два часа они знали лишь немногим больше того, с чего начали. Вдова разрешила им осмотреть дом, но они не нашли никаких признаков взлома ни на парадной двери, ни на окнах. Создавалось впечатление, будто убийца — если, конечно, старик действительно был убит — вошел в дом каким-то хитрым способом или же был знаком с жертвой.Анна нашла в туалете старый пылесос “Электролюкс” и вытащила из него мешок. Он был полон, это означало, что его, по всей вероятности, не меняли со времени смерти Мэйлхота. Отлично. Надо будет сказать криминалистам, чтобы они разобрались с его содержимым. Возможно, в конце концов там найдутся вещественные доказательства, которые могут навести на след.Может быть, они даже отыщут следы ног и отпечатки шин поблизости. Надо будет сказать, чтобы исключили следы вдовы и всех тех, кто регулярно навещал ее и оставлял отпечатки на мебели, стенах, дверях и прочих поверхностях.Когда они вернулись в гостиную, Анна подождала, пока вдова усядется, а затем выбрала стул рядом с ней.— Миссис Мэйлхот, — начала она деликатно, — а ваш муж когда-нибудь говорил вам, почему он считал, что Чарльз Хайсмит оказался жертвой в грязной игре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
— обратился водитель к пассажиру на швейцарско-немецком наречии.— Вполне возможно, — ответил пассажир. — А иначе, зачем бы ему останавливаться?— Что, если он заблудился? Он рассматривал карту.— Он вполне мог сделать это для отвода глаз. Я собираюсь остановиться.Тут водитель заметил на обочине зеленый “Ауди”.— Мы что, ожидаем компанию? — спросил он. Глава 6 Галифакс, Новая Шотландия На следующее утро Анна и сержант Арсено подъехали к дому, принадлежащему вдове Роберта Мэйлхота, и позвонили у дверей.Вдова приоткрыла парадную дверь на несколько дюймов и с подозрением уставилась на них из темного холла. Это была небольшого роста женщина семидесяти девяти лет со снежно-белыми волосами, уложенными в чрезвычайно аккуратную — волосок к волоску — прическу на крупной круглой голове. Ее карие глаза настороженно взирали на них. Ее широкий плоский нос был красным; подобный знак с равным успехом мог явиться результатом как неутешных рыданий, так и продолжительного пьянства.— Да? — она не была удивлена, скорее враждебно настроена.— Миссис Мэйлхот, я Рон Арсено из Конной полиции, а это — Анна Наварро из министерства юстиции Соединенных Штатов, — неожиданно мягким голосом произнес Арсено. — Мы хотим задать вам несколько вопросов. Вы позволите нам войти?— Зачем?— Несколько вопросов, и ничего больше.Маленькие карие глазки вдовы свирепо блеснули:— Я совершенно не желаю разговаривать с полицейскими, откуда бы они ни явились. Мой муж мертв. Почему бы вам не оставить меня в покое? Анна почувствовала в голосе старой женщины отголосок отчаяния. Девичья фамилия вдовы, согласно документам, была Леблан, Мари Леблан. Она не была обязана беседовать с ними, хотя, возможно, и не знала об этом. Теперь все сводилось к тому, удастся ли им преуспеть в тонком искусстве уговоров.Анна терпеть не могла иметь дело с родственниками жертв убийства. Приставать к ним с вопросами о чем-то, имевшем место в прошлом, когда после смерти любимого человека прошло лишь несколько дней или даже часов, было для нее невыносимо.— Миссис Мэйлхот, — заявил Арсено официальным тоном, — у нас есть основания считать, что вашего мужа кто-то убил.Вдова уставилась на посетителей неподвижным взглядом.— Это нелепо, — сказала она. Зазор между дверью и косяком стал уже.— Возможно, вы и правы, — мягко отозвалась Анна, — но если ему и в самом деле никто не причинил вреда, то мы должны в этом удостовериться.Вдова, похоже, заколебалась, но спустя мгновение произнесла, не скрывая ехидных интонаций:— Он был стариком. У него было слабое сердце. Оставьте меня в покое.Анне стало стыдно за то, что она вынуждена допрашивать эту старуху в такое ужасное для нее время. Но вдова имела право выставить их в любой момент, а она не могла и не должна этого допустить. Мягким голосом она проговорила:— Ваш муж мог бы прожить гораздо дольше. Вы могли бы провести вместе еще не один год. У нас есть веские основания считать, что кто-то похитил у вас это время. А на это никто не имеет никакого права. И мы обязаны найти этого человека, кем бы он ни был.Взгляд вдовы вроде бы смягчился.— Без вашей помощи мы никогда не сможем узнать, кто разлучил вас с мужем.Щель стала шире, дверь открылась.В гостиной было темно. Вдова включила лампу, отбрасывающую сернисто-желтый свет. Она оказалась широкобедрой и гораздо меньше ростом, чем это показалось с первого взгляда. Одета она была в серую плиссированную юбку и крупной вязки свитер цвета слоновой кости, наподобие тех, что носят рыбаки.В мрачной на вид, но чистой комнате пахло лимонной мастикой. Убирали здесь недавно — видимо, оттого, что миссис Мэйлхот ждала родственников на похороны мужа. Найти в этом помещении чьи-то волосы и шерстяные волокна от одежды было проблематично. “Места преступления” как такового не сохранилось.Комната, как подметила Анна, была обставлена с большим вниманием к деталям. На подлокотниках обтянутых твидом софы и кресел лежали кружевные салфеточки. Все абажуры были из белого шелка с бахромой. На маленьких столиках красовались поставленные, похоже, совсем недавно фотографии в серебряных рамках. Одна из них свадебная, еще черно-белая: наивно-чистая, хрупкая с виду невеста и гордый, темноволосый, с резкими чертами лица жених.На ореховой стойке для телевизора выстроились в ряд одинаковые фигурки слонов, выполненные из слоновой кости. Пошло, но трогательно.— Взгляните, разве они не прекрасны! — сказала Анна, указывая Арсено на слонов.— Ну, как же, конечно, — равнодушно ответил Арсено.— Это работа Ленокса? — спросила Анна.Вдова удивленно взглянула на нее, а затем гордо улыбнулась, чуть заметно изогнув губы:— Вы их коллекционируете?— Их собирала моя мать.На самом деле у ее матери не было ни времени, ни денег на то, чтобы собирать что-нибудь, кроме грошовых счетов за оплату самых жизненно необходимых вещей.Старуха указала на кресло:— Присаживайтесь, пожалуйста.Анна села на кушетку, Арсено разместился в кресле рядом. Анна вспомнила, что именно в этой комнате Мэйлхот был найден мертвым.Миссис Мэйлхот устроилась на неудобном с виду стуле с плетеной спинкой, стоявшем у противоположной стены.— Меня не было дома, когда муж умер, — грустно сказала она. — Я навещала свою сестру, я обычно хожу к ней каждый вторник по вечерам. Это так ужасно — знать, что он умер, когда меня не было рядом с ним.Анна сочувственно кивнула:— Может быть, поговорим о том, отчего он...— Он умер от сердечного приступа, — ответила вдова. — Так мне сказал врач.— Возможно, врач был прав, — сказала Анна. — Но иногда человека можно убить так, что никто не догадается об убийстве.— Но зачем кому бы то ни было желать смерти Роберта?Арсено кинул в сторону Анны быстрый, почти незаметный взгляд. В интонации женщины что-то изменилось: это был не риторический вопрос. Она произнесла это таким тоном, как будто действительно хотела знать. Их подход, судя по всему, привел к нужному результату. Эти двое были женаты с 1951 года — полвека вместе. И скорее всего она подозревала или смутно догадывалась, что ее муж был замешан в каких-то не слишком чистых делах.— Вы оба прибыли сюда несколько лет назад, правильно?— Да, — сказала старуха, — но какое это имеет отношение к его смерти?— Вы жили на пенсию мужа?Миссис Мэйлхот вызывающе задрала подбородок:— Деньгами занимался Роберт. Он всегда заявлял мне, что я могу не беспокоиться на этот счет.— Но он вам говорил, откуда брал деньги?— Я же сказала, всем занимался Роберт.— Ваш муж говорил вам, что у него в банке лежит полтора миллиона долларов?— Если хотите, мы можем продемонстрировать вам банковские записи, — вступил в разговор Арсено.Взгляд старой вдовы не дрогнул:— Я уже сказала вам — я очень мало знаю о наших финансовых делах.— А он никогда не говорил вам о том, что получает деньги от кого-то? — спросил Арсено.— Мистер Хайсмит был благородным человеком, — медленно произнесла вдова. — Он никогда не забывал о маленьких людях. О людях, которые когда-то помогали ему.— Это были выплаты от Чарльза Хайсмита? — полувопросительно подсказал Арсено. Чарльз Хайсмит был известным, можно даже сказать, скандально известным информационным магнатом. Его владения были даже обширнее, чем у его конкурента Конрада Блэка, туда входили газеты, радиостанции и компании кабельного телевидения по всей Северной Америке. Три года назад Хайсмит умер, по-видимому, свалившись с яхты в воду, хотя точные обстоятельства этого происшествия до сих пор служили поводом для споров.Вдова кивнула:— Мой муж проработал у него большую часть своей жизни.— Но ведь Чарльз Хайсмит умер три года назад, — сказал Арсено.— Он должен был оставить распоряжения насчет своего имущества. Мой муж не объяснял мне таких вещей. Мистер Хайсмит всегда заботился о том, чтобы мы ни в чем не испытывали недостатка. Вот такой он был человек.— И чем же ваш муж вызвал такое отношение к себе? — спросила Анна.— В этом нет никакого секрета, — ответила вдова.— Он вышел в отставку пятнадцать лет назад, а до этого был телохранителем Хайсмита, — пояснил Арсено. — А также фактотумом — поверенным по особым поручениям.— Он был тем человеком, кому мистер Хайсмит мог безоговорочно доверять, — добавила вдова таким тоном, как будто речь шла о посвящении ее мужа в рыцари.— Вы переехали сюда из Торонто сразу после смерти Чарльза Хайсмита, — сказала Анна, заглянув в свою папку.— Мой муж... у него были некоторые догадки.— Насчет смерти Хайсмита?Теперь в голосе старухи угадывалось явное нежелание продолжать беседу, но, по-видимому, раз заговорив, она уже не могла остановиться.— Он, как и многие другие, интересовался подоплекой этой смерти. А именно: был ли это несчастный случай. Роберт именно из-за этого ушел со своей работы, но все еще продолжал консультировать охранную службу. Иногда он вслух обвинял себя в случившемся. Я думаю, именно потому он был... немножко со странностями. Он внушил себе, что это вовсе не несчастный случай и что враги Хайсмита, быть может, однажды явятся и за ним. Выглядит глупо. Но вы же должны понимать, что это был мой муж, и я никогда не обсуждала его решений.— Так вот почему вы переехали сюда, — произнесла Анна, обращаясь больше к себе, чем к собеседникам. После десяти лет, проведенных в больших городах, таких, как Лондон и Торонто, ее муж сменил образ жизни на деревенский — фактически, спрятался. Он приехал туда, где жили в свое время его и ее предки, туда, где они знали всех соседей, где все казалось безопасным и где они могли тихо и спокойно доживать свои годы.Миссис Мэйлхот промолчала.— Я никогда по-настоящему в это не верила, — вздохнула она. — Но у мужа имелись какие-то подозрения, и этим все сказано. Со временем он стал тревожиться все сильнее и сильнее. Это присуще многим стареющим людям.— Вы считали, что это было его странностью.— У всех нас есть свои странности.— А что вы думаете по этому поводу сейчас? — мягко спросила Анна.— Сейчас я даже не знаю, что и думать, — глаза вдовы наполнились слезами.— Вы знаете, где он хранил свои финансовые записи?— Чековые книжки и все остальное хранится в коробке наверху, — она пожала плечами. — Можете взглянуть, если хотите.— Благодарю вас, — сказала Анна. — Нам нужно вместе с вами восстановить события, которые произошли в последнюю неделю жизни вашего мужа. В деталях. Его привычки, все места, где он бывал, его поездки. Звонки, которые он сделал и на которые ответил. Письма, пришедшие на его имя. Рестораны, в которых вы побывали. Вспомните также, не приходили ли к вам какие-нибудь ремонтные рабочие — водопроводчики, телефонисты, уборщики, электромонтеры. Короче — все, что сможете вспомнить.Следующих два часа они допрашивали ее, делая перерывы только для того, чтобы воспользоваться туалетом. Даже когда стало ясно, что вдова начала уставать, они не ослабили нажима, стараясь выжать из нее все, что ей было известно. Анна знала, что, если они прервут допрос и отложат его окончание на завтра, отношение вдовы к ним может измениться. Она может посоветоваться с кем-нибудь из знакомых или с адвокатом. Она может приказать им убираться к черту.Но и через два часа они знали лишь немногим больше того, с чего начали. Вдова разрешила им осмотреть дом, но они не нашли никаких признаков взлома ни на парадной двери, ни на окнах. Создавалось впечатление, будто убийца — если, конечно, старик действительно был убит — вошел в дом каким-то хитрым способом или же был знаком с жертвой.Анна нашла в туалете старый пылесос “Электролюкс” и вытащила из него мешок. Он был полон, это означало, что его, по всей вероятности, не меняли со времени смерти Мэйлхота. Отлично. Надо будет сказать криминалистам, чтобы они разобрались с его содержимым. Возможно, в конце концов там найдутся вещественные доказательства, которые могут навести на след.Может быть, они даже отыщут следы ног и отпечатки шин поблизости. Надо будет сказать, чтобы исключили следы вдовы и всех тех, кто регулярно навещал ее и оставлял отпечатки на мебели, стенах, дверях и прочих поверхностях.Когда они вернулись в гостиную, Анна подождала, пока вдова усядется, а затем выбрала стул рядом с ней.— Миссис Мэйлхот, — начала она деликатно, — а ваш муж когда-нибудь говорил вам, почему он считал, что Чарльз Хайсмит оказался жертвой в грязной игре?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15