Простой жест, ничего сексуального — она уже знала, каким бывает страстное прикосновение. А сейчас Джон просто лежал рядом с ней, вместе с ней.Она любила секс. Без вопросов. Но Джона любила больше, любила такие минуты.— Скажи еще раз, — она поглядела на него.— Я люблю тебя, — он поцеловал ее в лоб.— И насколько сильно ты меня любишь? — упорствовала она, потому что всякий раз ответ был новым. Он любит ее так, что у него болят зубы. Он любит ее так, что брился бы пять раз в день, если бы она попросила. Он любит ее так, что отдал бы ей последние рисовые хлопья. Он любит ее так, что разрешит Молли быть подружкой невесты на их свадьбе.— Я люблю тебя так… — он криво улыбнулся, — что бросил бы нашу затею, если бы ты захотела.Джейн повернулась на кровати, завернувшись в верхнюю простыню, и села на колени.— Ты серьезно? Ты бы все бросил? План сбить Харрисона в полете? После того, что он сделал с твоей матерью, с тобой? Зная, какой он ужасный человек?Джон пожал плечами:— Я не сказал, что это легко, но да, бросил бы. Она покачала головой:— Хорошо. Моя очередь. Я люблю тебя так, что никогда не попрошу тебя об этом. Никогда.Он сел в кровати.— Я знаю, — сказал он, уворачиваясь, когда Джейн схватила подушку и принялась его колотить.Битва на подушках перешла в щекотку, щекотка в другое чувственное исследование… И было уже за девять, когда они спустились и встали в очередь к шведскому столу, и ели холодную яичницу с раскисшим беконом, обмениваясь загадочными улыбками.— Привет! Не возражаете, если я нарушу идиллию? — Брэнди отодвинула стул и присела. Сегодня она выглядела чудесно, хотя она всегда выглядит чудесно. Джейн возненавидела бы ее, не будь Брэнди такой милой или такой смелой.— Как дела? — Джейн заметила, что рука Брэнди подрагивает, когда та подносит к губам чашку кофе.— Легкий сценический страх, — ответила Брэнди с ослепительной улыбкой. — Ладно, сильный страх. Я говорила, что умею импровизировать, но сейчас не помешал бы сценарий.Джон откинулся на спинку стула и положил салфетку на стол.— Знаешь, Брэнди, это не такая уж плохая мысль.— Сценарий? Ты шутишь, — Джейн смотрела то на Брэнди, то на Джона. — Погоди-ка, Джон… Ты думаешь, стоит разыграть все в лицах?— А мне это нравится. Но должен играть мужчина, — сказала Брэнди, придвигая стул ближе. — То есть я могу и сама, но такого эффекта не получится.Джейн кивнула:— Она права. Но нужно двое мужчин. Один в качестве диктора, другой собственно актер. — Джон странно посмотрел на нее. — Что? Между прочим, я в свое время поставила несколько спектаклей. Рождественские маскарады, ежегодные «Приключения Пасхального кролика». Я знаю, как это делается. Хотя вряд ли кто-то захочет нарядиться эльфом или кроликом.— Я люблю тебя, — Джон наклонился и поцеловал ее в щеку.— О боже. Любители, — произнесла Брэнди со смешком. — Я работаю с любителями. К тому же сентиментальными.— Нет, нет, — запротестовала Джейн. — Тебе не о чем волноваться. Нам нужно два мужских голоса. Верно, Джон?— А что ты смотришь на меня? — Джон снова взял салфетку. — Я не устраиваю публичных чтений. Ни своих вещей, ни чужих. Читать с выражением, вкладывать чувства в слова — увольте. Не хочу.— Ладно, не заводись. Будешь автоответчиком и рассказчиком. Надо просто читать, не играть, — произнесла Брэнди взволнованно. — А остальное за Хэнком. Он играл в средней школе. По его словам.Джон расхохотался на весь зал.— Он тебе так сказал? Они ставили «Мышьяк и старые кружева» «Мышьяк и старые кружева» (1939) — пьеса американского драматурга Джозефа Кессерлинга, по которой в 1944 году Фрэнк Капра снял одноименную комедию с Кэри Грантом в главной роли.

. Он играл труп. Не произнес ни строчки.Джейн прикусила губы, чтобы не рассмеяться.— Ты выдумываешь.— Да, — согласился Джон. — У него было две фразы. И он громко их выкрикнул, чтобы все слышали. Неужели он тебе об этом рассказал, Брэнди?Джейн увидела, что глаза у Брэнди стали мягкими и мечтательными.— О, мы постоянно разговариваем. Хэнк такой интересный человек. Очень начитанный…— С этим не поспоришь, — перебил Джон. — Иногда кажется, что он хотел бы быть Пиноккио, чтобы длинный нос сам переворачивал страницы. Продолжай. Расскажи еще о Хэнке. Очень интересно, правда.— Не надо, Брэнди, — Джейн погладила ее по руке. — Джон слишком увлекся. — Она повернулась и пристально посмотрела на него: — Постыдись.Джон поднял руки, сдаваясь:— Хорошо, учитель, я иду в угол. Но серьезно, Брэнди, как нам поставить этот сценарий?— Не знаю, но идея Джейн, по-моему, хороша. У тебя есть с собой копия?— Я сделал пять, две послал к себе домой, чтобы подстраховаться. — Джон залез в карман брюк и достал две сложенные бумажки. — Поехали. Здесь тихо, семинары уже начались, так что можно порепетировать. Я начну.Джон развернул бумажки, прочистил горло и тихо начал:— «Данный документ является пословной записью телефонного сообщения, которое я, Диллон Холмс, личный помощник сенатора Харрисона, получил в день, указанный ниже. Аппарат — мой домашний автоответчик, звонящий — сенатор Харрисон. На записи его голос. В целях личной безопасности запись находится в надежной депозитной ячейке, и у меня единственный ключ». Следует запись: «Получено одно сообщение в 20 ч. 23 мин., вторник, 23 ноября». Следует сообщение.Он передал бумажки Брэнди. Брэнди облизнула губы, глубоко вздохнула и начала читать, очень выразительно и эмоционально:— «Диллон! Диллон, ты дома? С ума сойти, где ты? Ты обещал быть. Знаешь, племянничек, ты ведь должен заботиться обо мне, прибегать по первому зову. Мало того, что ты похож на отца, ты еще и безмозглый, как твоя мать. У нас неприятности, и крупные. Эта сука угрожает разводом, хочет сказать на суде о Глории. Глория! Да она была дюжину женщин назад. Не знаю, как она выведала. Супружеская измена, представляешь? Она хочет подать в суд за супружескую измену! Я сказал ей, что никто так не делает. А она заявила вчера — только послушай! — хороню, говорит, тогда я скажу, что ты меня бьешь. Бью. Я бы побил, но не хочу даже прикасаться к ней. Чертова алкоголичка, головой в бутылке и днем и ночью. Ты можешь представить ее первой леди? Бред. Теперь каждый день угроза за угрозой. Сегодня вечером хуже всего, Диллон. Снова хочет прижать меня Глорией, и на этот раз серьезно. Где ты, черт возьми? Проклятие, ненавижу эти автоответчики. В любом случае у нее есть доказательства моей связи с Глорией, того, что у Глории есть сын, — от меня, черт возьми, — и если я не дам ей развод и деньги, она все обнародует. Я знаю, что ребенок не мой, и Марсия тоже. Черт, я не видел Глорию уже год. Но доказывать, что я не отец, то же самое, что заявить — да, я спал с этой женщиной. И тогда выплывут остальные. Начнут махать руками и говорить: „Он и меня погубил, и меня“. Поместят мою фотографию на обложку „Нэшнл Инкуайрер“ Еженедельный журнал-таблоид, специализируется на публикации сенсационных новостей.

, и засунут меня в рекламу джинсов. Знаешь, что станет с моей кампанией? Черт, эта женщина меня погубит. Диллон, мальчик мой, нам нужно, чтобы с этой пьяной потаскухой произошел несчастный случай. Пусть съедет в канаву или упадет с лестницы. Она всегда пьяная в хлам. С ней все может случиться. Ладно, ладно, успокаиваюсь. Она просто меня достала. Позвони завтра, что-нибудь придумаем. И ради бога, сотри это сообщение. Удиви меня, сделай хоть что-нибудь правильно».Закончив, Брэнди вернула бумажки Джону, который прочитал остальное.— «Как указано выше, звонок от 23 ноября. 24 ноября, пока я, Диллон Холмс, находился в Калифорнии, Марсию Харрисон, которой на следующий день должно было исполниться сорок три года, обнаружили под лестницей в особняке Харрисонов в Джорджтауне. Со сломанной шеей, мертвую.Я не делаю выводов и не говорю ни о каком преступлении. Слова сенатора Харрисона казались бредом взволнованного, отчаявшегося человека. Человека, чьи проблемы, кажется, решились сами собой на следующий день. Ради своей матери, сестры сенатора, и потому, что это может быть трагическим совпадением, я до сих пор молчал, но сейчас я считаю, что сенатор Харрисон на самом деле убил свою вторую жену».Джейн поежилась, по коже побежали мурашки.— Вслух это звучит еще хуже, — она посмотрела на Джона. — Давайте так и сделаем.— Я согласна. — Брэнди потянулась через стол и утащила последний кусочек бекона с тарелки Джона. — В целом план остается тот же. Я звоню Харрисону и прошу его спуститься в банкетный зал. По словам Хэнка, Диллон вчера намекнул — они знают, что мы по крайней мере видели эти бумаги. И они будут ждать от нас действий, но не света, камер и выступления. Приходит репортер с операторами, я даю интервью, пока не появятся Харрисон и Диллон, и мы сразу переключаемся на чтение перед включенной камерой. Как гласит китайская мудрость, одна картина стоит тысячи слов. У нас как раз тысяча слов, и лицо Харрисона в кадре. Что еще у нас есть, знаете?— Что еще у нас есть? — спросила Джейн, представляя, что ей достанется роль простака в версии «Всей президентской рати» «Вся президентская рать» (1976) — фильм Алана Дж. Пакулы по одноименной книге журналистов Р. Вудворда и К. Бернстайна, чье расследование привело к Уотергейтскому скандалу и отставке президента Р. Никсона.

по сценарию Брэнди.Брэнди оторвала кусочек бекона и сунула его в рот.— Материал для «Оскара».— Называется, старая поговорка, — сказал Джон. Они с Джейн шли вдоль берега.— Что за поговорка? — Джейн ступала осторожно. Шторм поднял со дна множество сломанных ракушек, и они остались на пляже после прилива.— Чем веселее, тем быстрее бежит время. Знаешь, сейчас только два часа. Нам еще нужно убить два часа перед великим разоблачением.— Давай искупаемся. Забежим в отель и переоденемся за пару минут.— Нет, лучше просто погуляем. Здесь и по городу. Чтобы осмотреться. Не знаю, почему, но это кажется правильным.— А у меня оригинальная идея. Пойдем на семинар? Я чувствую себя немножко виноватой, мы же почти не участвовали в конференции. Единственный, с кем я о чем-то поговорила сегодня за ланчем, — этот приятный Брюс Хендерсен. Хотя он в основном молчал.— Его наняли спутником, — Джон сжал ее руку. Джейн затанцевала перед ним, пытаясь заглянуть в улыбающееся лицо.— Да ты что! Он — спутник?Джон повернул ее кругом и направился дальше по берегу.— Спутник. Старина Брюс здесь с доктором Петицией Ральстон, генным инженером. Он ее красотка по найму.Джейн вздрогнула.— Мне не нравится это выражение, — сказала она натянуто, затем посмотрела на покрывала, зонтики и тех, кто решил провести последний вечер на солнце у моря. — Ну ладно. Я любопытная. Кто еще?— Хорошо. Так и убьем время. — Они прошли ярдов двадцать, и Джон кивнул вправо: — Справа по курсу, блондинка в лиловом закрытом купальнике.Джейн повернула голову и посмотрела на высокую, хорошо сложенную женщину, которая намазывала средство от солнца на длинные-длинные ноги.— Она по найму? Откуда ты знаешь?— Посмотри на человека, который идет к покрывалу с двумя банками газировки. В клетчатых шортах.— Вижу, — сказала Джейн, глядя, как мужчина, явно на тридцать лет старше женщины, неуклюже плюхается на покрывало. — Кто это?— Джереми Проктор. Профессор социологии. Написал очень хорошую книгу несколько лет назад. Прекрасный человек, но не женат. И ни с кем не встречается.— А это ты откуда знаешь?— Мне сказал Генри. Он издатель Проктора. Так, я исчерпал свои познания. Что мы теперь… Стой.Джон резко остановился, за ним и Джейн. Сначала она пыталась проследить за его взглядом, потом стала изучать берег сама.— Что? Я ничего не вижу.— Я вижу. Идем непринужденно, действуем осмотрительно, — Джон снова взял Джейн за руку и двинулся через пляж назад к отелю. — Мы гуляем, болтаем…— Мы подумываем об изменениях в оздоровлении, созерцании… — сказала Джейн, удерживая вежливую улыбку на лице.— Остроумно. Подыгрывай, солнышко. Ты не можешь представить, как я надеялся на это. Почти пришли, — Джон резко свернул влево и в следующее мгновение стоял на коленях на чьем-то покрывале.— Джон! Что же ты… Кевин? Это ты?Кевин, похожий на отдыхающего в своих гавайских плавках, зеркальных темных очках и с носом, намазанным цинковыми белилами, улыбнулся Джейн.— Не слишком-то замаскировался. Но я не выдержал, понимаете? В этой проклятой шинели было ну очень жарко. — Он снял очки и посмотрел на Джона: — Ладно, выкладывай. Что меня выдало?— Уши, — ответил Джон. Джейн тоже села на уголок покрывала. — Тебя дразнили в детстве Джагхедом Джагхед — лопоухий и длинноносый персонаж «Комиксов Арчи» (1941). Позже по комиксам были святы мультфильмы.

?— Дамбо Слоненок Дамбо — герой одноименного мультипликационного фильма У. Диснея (1941), из-за огромных ушей был предметом насмешек со стороны остальных зверей.

, и мне до сих пор обидно, так что проявите чуткость и перестаньте скалиться, — посетовал Кевин, запуская руку в сумку-термос и доставая три банки содовой. — Кто будет пить?Джон покачал головой.— Ты довольно спокоен для парня, который крадет ключи и обыскивает комнаты.— Обыскивает? Да ладно, Джон, я не обыскивал. Я был очень аккуратен и нарочно оставил тебе подсказку, чтобы ты все понял и внимательнее относился к своим материалам. Ты заметил, верно, Джей-Пи? Я дал ему лишь то, что он и так знал. Видишь? Никакого вреда.— Джон, — Джейн положила руку ему на предплечье, — не бей его.— На самом деле я собирался его придушить.— Да, но тогда он не сможет с нами поговорить, так? — резонно возразила она и уставилась на Кевина. — Ты сказал «ему». Ты работаешь на Диллона Холмса, да?Кевин поднялся и почесал свое торчащее ухо.— Вы бы так и решили. Харрисон и Холмс тоже так решили. Мой шеф, однако, думает иначе.— Твой шеф? — Джон склонил голову набок. — Ну ладно. Значит, я не чокнутый. Я наконец все оценил правильно. Отлично. Теперь я возьму содовую.— И я возьму, — задумчиво произнесла Джейн. — Ты тоже репортер, Кевин? Именно это понял Джон?— Да нет, — ответил Джон. — Ты не репортер, правда? Не бродяга и не грабитель. Ты фед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33