— Ах, какие мы честные. Как слеза младенца.— Все еще не оставил эту мысль? Джон — хороший. Сенатор Харрисон — плохой.— Этот сенатор Харрисон, жалкое отродье… Генри, я могу его осадить.Генри кивнул.— Дело о его некоммерческой организации? Той, которая под началом Харрисона и его вкладчиков дает весьма приличную прибыль? Напомни, как она называется?— «Наша с тобой Америка». Ну, ты знаешь, как это делается. Берется название, которое прославляет правду, семейные ценности, личность, маму, яблочный пирог и прочую стандартную чепуху. Очень патриотично звучит в рекламных роликах. Он же не назовет это организацией богатых приятелей, которая уничтожает тех, кто «против нас», и набивает карманы всех, кто «за нас».— Тебя никогда не примут за оптимиста, Джон, — вздохнул Генри.Джон пожал плечами.— Генри, минимум девяносто пять процентов политиков — нормальные надежные люди и хотят одного — служить своей стране. Неважно, соглашаюсь ли я с тем, как именно они хотят служить. Вот почему у нас много партий, и все получают голоса. Большинство наших лидеров честны. А Харрисон — вывернут, как задняя собачья нога, если цитировать мою тетушку Мэрион. И я его разоблачу.— И как же? Проследишь за его деньгами? У тебя есть помощники? Надежные источники? Короче, у тебя сейчас больше сведений, чем когда мы с тобой говорили? Тогда было недостаточно. Все должно быть обосновано, Джон, иначе он тебя похоронит, и вместе с тобой «Брюстер Паблишинг». На самом деле я пока вижу лишь один путь — открыть всем правду о твоей матери, а этого ты не захочешь.— На самом деле, Генри, я действительно хочу сыграть на его отношении к Женщинам. Но ты и не догадаешься, каким образом. Это подло и противно, зато доступно для публики. Не знаю, правда ли это, но у меня есть документ, где все написано черным по белому. Вполне достаточно, чтобы разоблачить сенатора. Тебе понравится.Джон откинулся на спинку стула и проникновенно посмотрел на друга:— Я знаю тебя, Генри. Ты честный и порядочный. Ты даже сообразительный, — добавил он, ухмыляясь. — Но ради такого ты перешагнул бы через собственную бабушку. Готов? Мне может понадобиться твоя помощь, чтобы разыграть это так, как я хочу… Так, как решили сыграть мы с Джейн.— Вы с Джейн? Джон, если ты испортил эту прелестную маленькую…— В основном это ее идея, Генри. Мы не спали вчера полночи и все просчитывали. В ней есть глубина. И размах. И веснушки, и потрясающая честность. А как она ест! Ладно, неважно. Господи, Генри, пора признать — я без ума от нее.— Ты? — Генри вытаращился на Джона. — Ты шутишь? Она не похожа на твоих обычных подруг.— Знаю, Генри. С Джейн хочется серьезных и долгих отношений. Вот почему я медлю, хотя это меня убивает. Она первая женщина, которую я представляю матерью моих детей. Не считая тетушки Мэрион, я не могу вообразить, кто уследил бы за моими детьми, если они хоть чем-то пойдут в меня. Черт, Генри, теперь я даже подбираю одежду с пола. Я еще не до конца понял, как это произошло, но я это делаю.— Ты? Подбираешь одежду? Джонни, я был твоим соседом по комнате четыре долгих университетских года. И видел ковер раза два. Он был зеленый, да?— Там был ковер? — Джон ухмыльнулся и отставил пустую кружку. — Ладно, перейдем к делу. Мы собираемся опустить Харрисона. Здорово опустить. Ты с нами?Генри выпрямился, пригладил непослушную копну рыжих волос, поправил галстук-бабочку.— Кто еще в команде?— Джейн, я… Брэнди Хаит, если мои сведения хоть в чем-то верны и учитывая то, как она смотрит на Харрисона, когда думает, что никто не видит. Я невыразимо рад, что она не его любовница. Ты, если согласишься. Кузина Джейн. И еще один человек в резерве, но в нем я не очень уверен, так что он пока не в счет.— Я не в лучшей физической форме, — Генри погладил свой мягкий живот. — От меня потребуется хорошая форма?— Ты будешь нашим мозгом. Ты умеешь находить изъяны в моих сюжетах. Если в нашем плане есть трещина, ты увидишь ее и предложишь альтернативу. Я доверяю твоим мозгам, Генри. Я еще не свихнулся, чтобы доверять твоему удару левой.— Хорошо, потому что у меня его нет. А что там у тебя?— Я думал, ты так и не спросишь. — Джон залез во внутренний карман и извлек две скрепленные страницы, сложенные пополам: — Вот что.Генри посмотрел на страницы, скорбно вздохнул и медленно протянул руку.— Я просто уверен, что сегодня возненавижу себя, — сказал он и начал читать.Джон мерил шагами гостиничный номер в ожидании Джейн. Она ушла раньше, а он закончил с Генри час назад. Это правда, что женщины дольше говорят? Тетушка Мэрион ответила бы, что женщины просто могут гораздо больше сказать.Он потер руки и огляделся. Что бы такого сделать? Созидательного, как говорит Джейн. Он уже привел в порядок письменный стол, выучил наизусть все их записи и уничтожил. До этого он стер из компьютера файлы, касающиеся Харрисона, Брэнди, Диллона и других, и записал все на дискету, которую для надежности отдал Генри.Это предложила Джейн, и так как он не мог придумать ничего лучше, то согласился.Потому что, как только он рассказал ей о взломе, они сошлись на том, что Кевин-бродяга может вернуться для повторного обыска.Кевин-бродяга увидит комнату, которая не может быть прибрана идеальнее, если только Джон не захочет отскрести ванну. Он даже заново сложил все свое белье, а это можно расценивать только как временное психическое расстройство, вызванное тем, что в его жизни слишком много места занимает Джейн.Может ли Джейн быть слишком много? Вряд ли.Но все остальное — его идея, напомнил он себе и своему самолюбию. Поездка в маленький магазин в центре города, где был копировальный аппарат, пакет виноградного желе и местная газета, которую он взял с тележки в коридоре отеля, улыбка и просьба к услужливой горничной, чтобы она отнесла на место одну вещь, которую он по ошибке забрал.Иногда собственное великолепие меня пугает, подумал Джон с улыбкой. Злой улыбкой.Джон услышал, как щелкнул замок, и быстро сел на край кровати, хватая пульт, будто собирался включить телевизор.— Ты вернулась? — спросил он небрежно, не поворачивая головы.Джейн вошла в комнату, положила сумочку.И села. Рядом с ним. Совсем рядом.Они не спали полночи, сидя вот так, беседуя, разрабатывая план. Два «товарища» готовят план уничтожения одного из самых влиятельных людей Америки.И очень деловито. По крайней мере, она. Джон чаще просто наблюдал, как двигаются ее губы, считал новые веснушки у нее на носу и размышлял, что она почувствует, если прикоснуться к ее груди через мягкий хлопок пижамы.— Ты ни за что не поверишь, — Джейн убрала волосы за уши. — Серьезно, ты просто не поверишь.— Возможно, хотя ты еще ничего не рассказала.— Ой, извини, — она покачала головой. — Я…Я просто так… ошеломлена. Брэнди Хаит очень славная девушка.— Я этому не поверю? Джейн легонько толкнула его.Она теперь часто делала так. Прикасалась к нему. Вряд ли сознательно. Она, похоже, во многом не отдавала себе отчет, поэтому Джон вчера вечером не меньше пятнадцати минут принимал ледяной душ и декламировал «Макбета».— Ты не поверишь, что Брэнди мне рассказала. Бедняжка. Харрисон ее шантажировал.Либидо вернулось на второй план. Откуда, возможно, и было родом.— Что, прости?— Шантаж, Джон. Брэнди, чье настоящее имя Хелен Санчес, кстати…— Да, знаю. Кое-что я сам разузнал, помнишь? Хелен Санчес из Байонна. Блистательная студентка. Выиграла стипендию Мирабель Харрисон, что объясняет ее связь с сенатором. Она записалась в университетский драмкружок только на последнем курсе и вроде как начала карьеру. В тот первый день я… я притворялся, что не знаю о ней, не хотел, чтобы ты думала, будто я — фанатичный ее поклонник.— Ты идиот, и ты меня перебил, — довольно натянуто произнесла Джейн и встала. — Брэнди разрешила все рассказать тебе, но это не так-то просто. Жаль, что я не могу просто сказать, что ты был прав, у нее нет большой любви к сенатору, и оставить это. — Она повернулась и посмотрела на него. — Откуда ты это узнал? Как выяснил?— Расследовал, — невинно заявил Джон, но суровый взгляд Джейн дал ему понять, что так легко он не отделается. — Ладно, ладно, я купил информацию у бывшего секретаря Брэнди, когда пошел по наводке студента. Но это не значит, что они никогда не были любовниками. Я не смог выудить это из секретаря. Подай на меня в суд.— Кто-нибудь однажды так и сделает, если ты не перестанешь заниматься подобными вещами, — предупредила Джейн в своей воспитательской манере. — В любом случае Брэнди обязана своей стипендией Харрисону, и карьерой тоже, ну почти. Но Харрисон хочет большего. Он хочет завербовать себе кого-нибудь из Голливуда и решил, что Брэнди — лучшая кандидатура. Джон кивнул:— Молодая, красивая, из Нью-Джерси, абсолютно чиста, что сейчас редкость. Это понятно.— Да. И поначалу она согласилась. Настоящая идеалистка. Но когда поняла, что сенатор не протолкнет ни одной программы, в которых она заинтересована, что он сторонник противных ей вещей, то пошла на попятный. И сенатор ее прижал.Джон откинулся на кровать, дотянулся до пакетика жареного арахиса и снова сел.— Прижал? — Он расколол орешек. — Как? Не меняя ритма шагов, Джейн взяла мусорную корзину и поставила на пол между ног Джона.— Для скорлупок, — сказала она и добавила: — Дай мне один.— Только если ты сядешь рядом. А то насоришь на этот чудесный чистый ковер.— Ты его не пылесосил, — она присела на кровать. — Ты мне нравился сильнее, когда в тебе было чуть больше Оскара Мэдисона и немного меньше Феликса Унгара Герои комедии Джина Сакса «Странная парочка» (1968). Оскар Мэдисон предлагает своему другу Феликсу Унгару, которого жена выгнала из дома, пожить у него. Феликс превратил холостяцкую квартиру Оскара в музей, по которому можно разве что летать, и постоянно наводил чистоту, внимательно следя за нарушением порядка.

.— Тогда вот тебе, — Джон кинул скорлупку через комнату, и та шлепнулась на письменный стол. — Ладно, хватит ходить вокруг да около. Я знаю, тебе тяжело, даже если Брэнди дала разрешение. Давай рассказывай, и покончим с этим.— Хорошо, — Джейн вдохнула и медленно выдохнула. — Харрисон приглашал ее к себе на ранчо несколько лет назад. Просто из любезности, как он сказал, чтобы дать ей передохнуть после очередных съемок. Брэнди ездила туда три раза, последние два скорее из чувства долга, потому что ей не нравился этот человек, но она не знала, как отказать. Сенатор всегда называл ее одним из самых успешных своих проектов. Это доставало Брэнди, но она чувствовала себя в долгу.— У этого человека больше ниточек, чем у кукловода, — Джон покачал головой. — Что случилось на ранчо? Кстати, я знаю это место. Сорок акров, несколько лошадей и куры. Дом, теннисный корт, закрытый бассейн. Этот человек умеет обходиться без удобств и комфорта.Джейн кивнула, закусив нижнюю губу.— Это случилось в бассейне. Поздно вечером Брэнди пошла поплавать. Она была в команде по плаванию в университете… но ты, вероятно, и это знаешь, мистер Остряк-самоучка. Возможно, именно поэтому мы всегда видим ее у бассейна. Она любит воду. Ну неважно, было темно, свет горел только в самом бассейне, так что она снимала купальник и плавала голой. И так каждый раз, когда приезжала на ферму и запирала дверь бассейна, уверенная, что одна.— Кажется, до меня начинает доходить, — сказал Джон, раскалывая следующую скорлупку. Вернее, размельчая ее в порошок.— Шесть месяцев спустя Брэнди отклонила приглашение Харрисона сидеть на подиуме рядом с ним, пока он произносит речь о парниковом эффекте. Она знала, что он лишь пустит пыль в глаза и ничего не сделает. Тогда в Малибу пришел конверт. Там… Там были фотографии.— Специальный фотоаппарат для слабого освещения, все установлено заранее… Само благородство.— Брэнди не может допустить, чтобы выплыли эти снимки. В бульварных газетах, в Интернете. И так уже на нескольких сайтах лежит фотография, где ее лицо приставлено к телу другой женщины. Голой женщины. Ты знал, что так делается?— Слышал, — Джон стряхнул с колен остатки скорлупок и встал. — Но почему она открылась тебе сейчас?— Ну, сначала она думала, что сумеет повлиять на Харрисона, убедить его изменить свою позицию в некоторых политических вопросах. Сказала, что переживает период тупости и грязи, — Джейн слабо улыбнулась.— Да, как и мы все.— Но в прошлом году Брэнди получила «Оскара». Она уже не начинающая звездочка, которой была четыре года назад, когда появились фотографии. Она почти решила, что обратится в газеты по поводу снимков, нанесет Харрисону удар его же оружием. Сенатор может запятнать ее, но не погубить. И ей до чертиков надоело, что ее имя использует человек, который не стоит и плевка.— Так и сказала, «плевка»? — Джон рассмеялся и тут же одернул себя. — Отчаянная женщина. Так она с нами?— Несомненно. Я сказала, что, если все получится, она может быть спокойна: Харрисон ничего не добьется публикацией этих фотографий.— Верно. А если он их напечатает, ей нужно будет лишь объявить, что снимки сделал без ее разрешения сам сенатор. Интернета и бульварщины не избежать, но Харрисону это ничего не даст. Это скажется на его репутации, а как только мы с ним покончим, то меньше всего ему захочется дурной славы.— Все сходится, да? — Джейн закрыла пакетик с арахисом и поставила мусорную корзину на место, рядом с телевизором. — А что с Генри? Он купит твою книгу? Я знаю, как сильно ты хочешь написать ее.— Он говорит, что выйдет отличная книга, — ответил Джон. — Конечно, первыми информацию получат газеты… вернее, Молли, но мы сможем выпустить книгу самое большее через шесть месяцев. У меня есть все, кроме контракта. Но это мелочи.— Я знаю. Ты продашь книгу, Джон, и это замечательно, — Джейн потрепала его по щеке, направляясь в ванную.Нужно рассказать ей правду. И поскорее. Сразу, как они повяжут Харрисона. Но не раньше — это все усложнит.— Да, я сказала Брэнди, что мы встретимся на пляже. На вечер запланирован пикник. Можешь позвонить Генри и рассказать ему. Кстати, не попросишь у него экземпляр «Пустой земли», если он дочитал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33