— Как нам прикажешь разглядеть тебя в такой темнотище?— Да, тут вряд ли что-нибудь разглядишь, — согласилась Порция. — Но, пожалуйста, все же веди себя потише!— Ты промокла? — поинтересовалась Фиби. — Я слышу, как с тебя капает на пол.— Мне пришлось плыть через ров. — Порция содрогнулась и зябко обхватила себя за плечи. — Да только не очень-то мне здесь рады.— Ох, Порция, ну как же мы не рады? — Оливия соскочила на пол и порывисто обняла подругу. — Да ты продрогла до костей! И промокла до нитки!— Знаю, — мрачно откликнулась Порция. — Я принесла вам немного фруктов. — И девушка разложила мокрые гостинцы прямо на кровати.— Сначала разденься. — Оливия принялась стаскивать с нее куртку. — Мы попробуем это просушить.Фиби тем временем тоже спустилась с высокой кровати и возилась возле гладильного пресса.— Накинь пока теплый халат.— Ох, вот спасибо! — Порция с радостью отделалась от мокрой одежды.— В-возьми полотенце.Порция принялась энергично растираться, и это напомнило ей, как растирал ее Руфус, когда она чуть не замерзла в пургу. Она подумала, что если бы не была сейчас такой продрогшей и несчастной, то непременно посмеялась бы над иронией судьбы.Фиби подала Порции халат и заботливо запахнула на подруге широкие полы.— Я принесла вам фруктов, — повторила Порция, махнув рукой в сторону кровати. — Понятно, что это не бог весть что, но больше мне было не унести.— Ничегошеньки не понимаю, — заявила Фиби, разом откусив почти половину персика. — Ух как вкусно!.. Как тебе удалось сюда пробраться? Из крепости не может выйти ни одна живая душа, тогда как же ты вошла?— Есть одна лазейка, — отвечала Порция, усевшись на подоконнике. — Но я не могу вам про нее рассказать. И не могла дальше оставаться в неизвестности. Я за вас очень переживаю.— П-просто ужасно. — Оливия снова забралась на кровать. — Мы не можем готовить еду, потому что нет воды.— А для питья остался один эль, — подхватила Фиби. — Лорд Грэнвилл рвет и мечет от ярости. Диана обвиняет его во всех бедах, но никогда не говорит ему об этом в лицо, а вымещает все на нас. Не очень-то это приятно. — С этими словами Фиби старательно обсосала косточку от персика и швырнула в пустой камин. Яблоко она благоразумно припрятала на потом.— И к тому же стоит такая жара, — сказала Оливия. — А окна н-не откроешь из-за дыма. И наружу отец нас не пускает — боится стрел.— Как ты думаешь, скоро это кончится? — спросила Фиби, пристально посмотрев на Порцию.— Не знаю, — отвечала она. — И не могу об этом говорить. — Но на лбу у Порции залегла глубокая морщина. Оказывается, оставаться верной и своим друзьям, и Руфусу намного тяжелее, чем она ожидала. Кто знал, что придется отвечать на подобные вопросы? Но Фиби имела полное право их задавать.— Ты не можешь об этом говорить, потому что ты наш враг, — с обычной безапелляционностью заявила Фиби.— Порция не враг! — Нежный голос Оливии звенел от возмущения. — К-как у тебя язык поворачивается!— Да, Фиби совершенно права, — возразила Порция. — Но я пришла сюда не для того, чтобы говорить о войне. Во всяком случае, не столь определенно. Я хотела повидаться с вами. И… и… ну в общем, мне надо посоветоваться.— Наверное, ты чувствуешь себя в этой армии ужасно одиноко? — догадалась Фиби.Порция невольно вздрогнула. Фиби была подчас чересчур откровенна — если не сказать груба, — но ей нельзя было отказать в превосходном чутье на правду.— Я как-то не ожидала, что так случится, но в какой-то степени — да.И тут ей стало ясно, что всю свою жизнь она оставалась одиночкой, даже когда был жив Джек. Однако ей удавалось убедить себя, что она вовсе не нуждается в подругах — а стало быть, ей и без них хорошо. И только дружба с Оливией и Фиби дала возможность оценить, как много могут значить женская поддержка и понимание — то, чего нельзя заменить никакой неземной страстью и любовью между женщиной и мужчиной.— А что же лорд Ротбери? — Фиби, как всегда, в поисках правды лезла напролом. — Ты разве больше не его любовница?— Я ношу его ребенка. — Порция больше не в силах была держать это про себя.— Ох! — У бедолаги Оливии глаза стали как блюдца. — Д-да ведь вы не женаты!— Для этого вовсе не обязательно быть женатыми, малышка, — сухо сообщила Порция. — И живым доказательством можешь считать меня.— Но может быть, вы все-таки поженитесь? — заметила Фиби. — До того, как успеет родиться ребенок.— Не думаю, что такое возможно. — Порция смущенно потупилась и разглядывала свои руки. — Правда, Руфус пока ничего не знает, но… — она подняла глаза и грустно рассмеялась, — …но в любом случае я не та особа, на которой мог бы жениться граф. Вы, к примеру, смогли бы представить меня в роли леди Ротбери?— Но ведь граф в опале.— Уже нет. Король даровал роду Ротбери помилование и восстановил в правах и привилегиях. — Порция сочла, что не совершит предательства, если поделится такой новостью. Никто не делал из нее тайны, и Като наверняка скоро все узнает — если уже не узнал.— А ты сама разве захотела бы ею стать? — Это Фиби выдала очередной заковыристый вопрос. — Ты ведь всегда твердила, что не желаешь следовать традициям… что желаешь пойти в солдаты… и что тебя вообще по ошибке родили девчонкой.— Да, это было, но… в общем, против природы не попрешь, — призналась Порция чуть ли не со злобой. — Иначе я ни за что не вляпалась бы в такую вот женскую историю.Изящные золоченые часы на каминной полке пробили три, и Порция подскочила как ужаленная.— Мне пора! Оказывается, прошло так много времени! — Она скинула халат и стала натягивать мокрую одежду, вздрагивая от отвращения.— Кто-нибудь знает, что ты здесь?— Только вы двое. И вам придется держать рот на замке!— Конечно! — с готовностью обещала Фиби.— Т-ты еще придешь к нам?— Если смогу. — Порция уже застегнула куртку. — Но я и сама не знаю, что нас ждет. — И она беспомощно посмотрела на подруг. — Жаль, что я ничего не могу для вас сделать…— Твои фрукты просто чудесные, — утешила ее Фиби и тут же поинтересовалась, не в силах сдержать любопытство: — А тебя тошнит по утрам? Я слышала, что это бывает с беременными женщинами.— Почти каждый день, — пожаловалась Порция. — И не только по утрам, а все время, пока я не лягу спать.— Ох, ну и жуть! Хорошо, что я вообще не собираюсь замуж! — И Оливия потянулась, чтобы поцеловать Порцию на прощание.— Но ведь Порция тоже не собирается замуж, — встряла Фиби. — Нет, проблемы создает не замужество, а неуправляемые чувства.— Ты совершенно права, Фиби, — хихикнула Порция, у которой внезапно полегчало на душе. — Оставайся девственницей, чтобы ни о чем не пришлось жалеть! — Уже с порога она послала подругам воздушный поцелуй. — Эта война обязательно когда-нибудь кончится. — И тут она задала вопрос, ради которого, как только теперь поняла, и пробиралась в крепость: — Вы будете крестными моему ребенку?— Конечно, — отвечала Оливия.— Когда будет нужно, пошли нам свое кольцо, и мы найдем тебя… как-нибудь, — добавила Фиби.На этот раз прозвучавшее по-детски обещание почему-то не показалось Порции ни смешным, ни беспочвенным. Она нашла своему ребенку двух крестных и не сомневалась, что подруги во что бы то ни стало выполнят свою клятву. Ведь на небесах друзья бывают даже у внебрачного потомства. Ни Оливия, ни Фиби не бросают слов на ветер — останутся ли они старыми девами или все же найдут себе мужей.Огонек дружеского участия согревал душу так, что Порция позабыла о холоде на всем обратном пути через замок и подземелье. Теперь она двигалась намного быстрее и уже через несколько минут оказалась у потайной двери.С внутренней стороны на ней имелась обычная защелка — ведь никому не придет в голову прятать ее от того, кто явится изнутри. Порция подняла защелку и легонько потянула за ручку. Дверь распахнулась. Снаружи все еще царила ночь, но после непроглядной тьмы подземелья здесь было немного светлее. Порция различала на другом берегу рва палатки военного лагеря и блики от факелов на сторожевых постах. Правда, смоляные костры очти прогорели и дым заметно поредел.Она опустилась в воду, которая показалась едва ли не теплой после ледяного прикосновения мокрой одежды. Однако пришлось снова приподняться, чтобы захлопнуть за собой дверь, — и в этот миг, когда ее темный силуэт был распластан на серых камнях стены, ров осветило яркое пламя факела.Порция спиной ощутила проклятый свет, она понимала, что видна как на ладони. Душа ушла в пятки. Бедняжка затаила дыхание. А когда услышала крик, то убедилась, что все пропало: часовые подняли тревогу.Крики становились все громче, ко рзу сбегались, тяжело топая ногами, новые люди с факелами. Порция ринулась в воду, сама не зная, что теперь делать. Не успела она погрузиться с головой, как грохнул мушкетный выстрел и пуля врезалась точно туда, где она только что стояла. Стараясь не потерять ориентации, Порция поплыла под водой. Движется ли она туда, куда надо? В воздухе непрерывно визжали пули — наверняка солдаты караулят, когда она всплывет и станет отличной мишенью для их мушкетов. Легкие лопались: запас воздуха давно иссяк.Наконец Порция не выдержала и показалась над водой, судорожно хватая ртом воздух. Кто-то возбужденно закричал на берегу, и мушкеты загрохотали с новой силой; пули щелкали по воде возле ее лица. Этих мгновений было достаточно, чтобы сориентироваться и разглядеть целившихся в нее людей. Если заставить их выстрелить всех вместе, то, пока они будут перезаряжать, у Порции окажется несколько секунд, чтобы крикнуть, кто она такая.Скрыться ей все равно не удастся. И теперь речь шла лишь о том, чтобы остаться живой. Она неистово замахала руками. Один из мушкетов выстрелил. Еще один взмах — и выстрелил другой. Третий чуть не попал ей в лицо — она даже уловила запах горелого пороха от пули.Тогда Порция высунулась как можно выше и выкрикнула пароль на эту ночь. А потом завизжала, теряя самообладание:— Не стреляйте! — и двинулась к берегу, производя как можно больше шума и давая понять, что не собирается никуда скрываться и готова сдаться часовым.Сильные руки мигом выдернули ее из воды. Она не сразу смогла подняться: беспомощно лежала ничком, откашливаясь и отплевываясь от воды, которой успела наглотаться в эти последние жуткие минуты. Часовые стояли над ней неподвижно. Она видела их сапоги у самого лица. Наконец один из солдат ногой перевернул ее на спину. Совершенно незнакомые люди. Это не воины Декатура — это солдаты из батальона принца Руперта, и с Порцией они не знакомы.— Я из ополчения Декатура, — выпалила она.— Какого черта солдату Декатура ошиваться в замке? — сердито спросил часовой и пихнул ее сапогом под ребра.— Не спеши, он нам все расскажет, — вмешался его товарищ. — Отведем его лучше к капитану. — И они с приятелем подхватили Порцию под руки, вынуждая встать.— Я могу идти, — протестовала она, но ее не слушали и грубо волокли по спящему лагерю к палатке начальника стражи.Начальник стражи проводил время за бочонком эля и развлекался игрой в кости со своим помощником. Он с интересом уставился на необычного пленника, которого привели его часовые.— И что же это такое? — процедил капитан, ногой отпихнув складной стул и прохаживаясь взад-вперед перед Порцией, которую толкнули на колени.— Он вылез из самого замка, сэр. Прямо из стены… не иначе как через потайной лаз. И плыл через ров на нашу сторону.— Ну и тощий сопляк, — заметил капитан. Грубая рука ухватила Порцию за шиворот и рванула вверх. — Что ж, малыш, говори, я слушаю.Порция затрясла головой, и в тот же миг капитан ударил ее по лицу, так что его массивный перстень глубоко рассек ей губу.— Так-так. — Голос начальника стражи не предвещал ничего хорошего. — Ничего, ты у меня скоро запоешь. Кто такой? Откуда?Порция отерла кровь, струившуюся по лицу, и невнятно ответила:— Я из ополчения Декатура.Капитан снова ударил, и Порция тут же рухнула на колени.— Позовите лорда Ротбери. — От обиды и боли ее душили слезы, каждое слово давалось с трудом. Еще никогда в жизни с ней не обращались столь жестоко, и в душе вспыхнул гнев. — Он поручится за меня.Последовало удивленное молчание. Наконец капитан спросил:— А откуда ты знаешь лорда Ротбери, милый малыш?— Вы же слышали. Я из его отряда, — упрямо повторила Порция и кое-как выпрямилась.Такая уверенность немного поколебала начальни-3Qg ка стражи, и он неохотно буркнул:— Так и быть. Но пеняй на себя, если это окажется шуткой. — И он обратился к часовому: — Ступай разбуди лорда Ротбери. Остальным возвращаться по местам.Настойчивый голос часового вырвал Руфуса из глубокого забытья. Он моментально поднялся и протянул руку за штанами.— Что случилось?— Меня послал начальник стражи, милорд. Мы поймали пленника, сэр, он выскочил из замка и плыл через ров. Капитан хотел его допросить, да только тот твердит, что вы его знаете.— Как интересно, — заметил Руфус, торопливо одеваясь. Действительно, перебежчик из замка Грэнвилл мог оказаться интересной штучкой. И он поспешил к палатке начальника стражи, которого спросил с едва ли не радостной улыбкой: — Что здесь случилось, капитан?Посреди палатки, пошатываясь, стояла Порция. Руфус мигом разглядел ее мокрую насквозь одежду, разбитую губу и синяк на скуле.— Что, черт побери… — сердито воскликнул Руфус и обернулся к капитану: — Что это за дьявольщина?Капитан невольно поежился — ему стало не по себе под яростным взглядом графа Ротбери.— Милорд, мы захватили его, когда он пытался переплыть ров. Часовые видели, как он вылез из какой-то потайной норы. — При этих словах выражение лица Руфуса стало меняться, и капитан продолжил более уверенно: — Он сказал, что вы его знаете, милорд.Но Руфус уже не слушал капитана. Он обернулся к Порции: волевое лицо словно высечено из гранита, в глазах — мертвая пустота.— Что тебе понадобилось в замке?Порция машинально пощупала губу. Пальцы стали липкими от крови.— Мне нужно было повидать Оливию и Фиби. — Она не пыталась возмущаться и выворачиваться и решила сразу выложить всю правду. Однако чуткое сердце тоскливо сжалось:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52