– Какую еще свадьбу?
– Ты еще не знаешь? Мы уже неделю готовимся к этому событию. Кристина выходит замуж в эту субботу.
Мариота выглядела потрясенной.
– За кого?
– Конечно же, за Гектора Рейганоха. Помнишь того молодого человека, который приезжал сюда и искал себе невесту?
– Святые угодники, – сказала леди Юфимия. – Ты пару раз упоминал о Кристине, Мердок, но я думала, ты ошибся. Мне казалось, Гектор собирался жениться на Мариоте, да и он сам наверняка в этом уверен.
– А вправду будет свадьба? – спросила Изобел. – А я-то решила, что это обычная весенняя уборка к Пасхе.
Кристина страдальчески поморщилась, увидев лицо Мариоты. Слишком часто за последние несколько дней она порывалась сказать Маклауду, что не станет участвовать в его интриге. Но она знала, что он в лучшем случае проигнорирует ее доводы, а в худшем – прибьет ее, как уже не раз случалось, – и поэтому молчала.
Если бы она хоть на минуту поверила, что Мариота любит Гектора также, как тот любит ее, она бы непременно отказалась выходить замуж. Но она знала, что это не так, и лелеяла надежду, что Гектор Рейганох положит конец затевавшемуся фарсу, как только узнает о нем. Теперь же она не могла быть уверена ни в чем.
Мариота переводила взгляд с отца на Кристину.
– Не понимаю, – сказала она наконец. – Как это Кристина может выйти за Гектора Рейганоха? Он желал жениться на мне.
– Но ты отказалась, – напомнила ей Кристина. – Ты сказала, что он не достоин тебя и никогда не станет таким богатым, как его брат. И еще, что его боевой топорик…
– Да, я сказала, что это варварское оружие, – перебила Мариота, сморщив носик. – Так оно и есть.
– Топорик, не топорик – он недостоин тебя, дочка, – изрек Маклауд. – Ты сможешь выбрать любого, хоть принца крови.
– Но если Гектору нужна я, почему же он женится на Кристине?
– Это, девочка, уж не твоего ума дело, – сказал Маклауд успокаивающе. – Тебе он не понравился, ты поступила умно, отказав ему. Вспомни, как его называют. Он наверняка был бы груб с тобой. Но этот брак приблизит наш род к правителю Островов и послужит на благо обоих семейств. Пришлось помочь ему сделать верный выбор.
Выражение лица Мариоты из растерянного внезапно стало гневным, и сердце Кристины сжалось – она уже знала, что за всем этим последует. Надеясь предотвратить надвигающийся скандал, она тихо сказала:
– Уверена, Гектор Рейганох выскажет свое мнение по этому поводу. Нам стоит подождать…
– И ничего нам ждать не надо, – прервал ее Маклауд. – Делайте все, как я скажу, и положитесь на отца.
– Вы, должно быть, ослепли и не понимаете, что творите? – возмущенно воскликнула Мариота. – Гектор Рейганох любит меня! Ему нужна я! А вы двое, вы оба – вы, которые должны любить меня больше всех, – вы плетете против меня заговор, чтобы не дать нам соединиться. Это жестоко, это противоестественно! Предупреждаю: как только я скажу ему, что вы задумали, он порубит вас на куски своим боевым топориком! А я все ему скажу. Вы знаете, что скажу!
– Запрещаю тебе даже приближаться к нему, – рявкнул Маклауд. – Если ты ослушаешься, Мариота, то весьма огорчишь своего отца.
– Неужели ты думаешь, что нашу милую Мариоту это волнует? – спросила леди Юфимия, взволнованно наблюдавшая за происходящим. – Думаю, ей совершенно все равно… То есть, видишь ли, она такая независимая, что едва ли когда-нибудь думает о желаниях других. Боюсь, если ты хочешь, чтобы твой замысел удался, Мердок, тебе придется просто запереть ее в комнате на время праздника.
– Во имя неба, и ты против меня, тетя? Хотя мне надо было это предвидеть, ведь ты вечно поддакиваешь отцу. Однако ты ошибаешься, если полагаешь, что он сможет запереть меня. Он не поступит так со мной.
– Разве я сказала, что сможет? – запричитала леди Юфимия.
– Нет, дорогая, конечно, никто не будет так жесток с тобой, – примиряюще сказала Мариоте Кристина. – И я бы не допустила этого. Может, тебе стоит пойти прилечь и проснуться веселой, как прежде? А я пока поговорю с отцом. У тебя уже и глазки стали красными – тебе нужен отдых.
Леди Юфимия дождалась, пока Мариота выйдет из комнаты, а потом, воспользовавшись тем, что и Маклауд, и Кристина молчали, задумчиво сказала:
– Однако тебе действительно придется запереть ее.
– Не мели чепухи, Юфимия, – отрезал Маклауд. – Девочка будет участвовать в свадьбе: она знает, что не выйдет замуж раньше сестры. Я не из тех, кто станет рисковать судьбой клана Маклаудов из-за каких-то мелочей. А теперь не докучайте мне больше.
Кристина обменялась взглядами с теткой и вздохнула. Отец всегда был упрямцем, для него никогда не существовало другого мнения, кроме его собственного. Девушка не знала, как выйти из создавшегося положения. О своем счастье она не думала. Нужно было каким-то образом разрушить безумный, невообразимый план отца и спасти счастье Мариоты.
Для начала она подала тете незаметный, но выразительный знак, и Юфимия сразу же нашла предлог, извинилась и покинула комнату. После ее ухода Кристина сказала:
– Простите, отец, но я должна отказаться от роли, которую вы мне навязываете.
– Черт возьми, о чем это ты болтаешь?
– Я не стану участвовать в обмане, – сказала она прямо. – Думаю, что выразилась достаточно ясно.
Глава 4
Маклауд уставился на Кристину, и лицо его побурело от ярости.
– Ты будешь делать все, что я прикажу, девочка, и слышать больше ничего не желаю.
– Я не пойду за человека, который желает жениться на моей сестре, сэр. Я собиралась подчиниться вам, полагая, что Мариота не хочет выходить за него замуж, но теперь, узнав, что это не так, я передумала. Вы сообщили Рейганоху, что даете разрешение на их брак, и должны сдержать слово.
– Ба! Давая слово, двое должны поплевать на большие пальцы и прижать их друг к другу – мы этого не сделали, так что уймитесь – ты и твоя сестра. Я делаю то, что лучше для клана Маклаудов. Уверен, что Мариота хочет заполучить его только из зависти. Она скоро увидит, что мой замысел ей же принесет выгоду.
Кристина не сомневалась, что внезапный интерес сестры к Гектору был следствием собственнической натуры, но ее это не интересовало.
– Простите, отец, – продолжала она твердо. – Я просто не могу поддержать ваши безумные планы.
Маклауд дал ей пощечину, и, хотя у нее выступили слезы и ей пришлось сделать шаг назад, чтобы не упасть, Кристина не расплакалась, а только прижала к щеке руку, продолжая уверенно смотреть ему в глаза.
– Вы вольны наказать меня, – сказала она, – но сомневаюсь, что даже ваш покорный капеллан поможет вам заключить союз, от которого откажутся и невеста, и жених.
– Пока твоей глупой сестренке не пришло в голову затеять здесь суматоху, я не слышал от тебя таких речей.
Кристина сухо продолжала:
– Я не видела смысла в обсуждении этого дела, поскольку была уверена – и пребываю в этой убежденности до сих пор, – что Гектор Рейганох скажет вам все, что сказала бы я, если не больше.
– А если не скажет, дочка? Что тогда?
– Если бы он хотел на мне жениться, ваши намерения пришлись бы мне по душе, сэр, – честно ответила Кристина. – Не буду скрывать, мне понравился молодой человек, но правда в том, что я не понравилась ему. Ему нужна Мариота, а Мариоте нужен он.
– Да ну, Мариота сама не знает, что хочет, – отозвался Маклауд. – А что, если Гектор Рейганох не станет возражать против вашего брака?
Сердце Кристины забилось сильнее, и она прикусила губу, пытаясь подавить чувства, внезапно нахлынувшие на нее при мысли о том, что Гектор Рейганох мог бы полюбить ее. Но она тут же одернула себя.
– Я не дам вам расстроить Мариоту. Она хочет получить его, сэр, причины меня не касаются. И мне бы не хотелось уводить нареченного жениха у собственной сестры.
– Да никого ты не уводишь, – завопил Маклауд. – Я разберусь с Мариотой загодя – даже если придется высечь ее. Желаешь оказаться виновной в этом?
– Нет, конечно, нет, это было бы несправедливо с вашей стороны, – сказала Кристина, зная, что он пойдет на все, лишь бы настоять на своем. – Вы можете наказать меня, но не трогайте ее.
Его глаза сверкнули: она поняла, что совершила ошибку и дала ему в руки козырь.
– Ты сделаешь все так, как я скажу, – начал Маклауд мягко. – Но если ты будешь продолжать упираться, дочка, мне придется поверить, что это из-за заварухи, которую подняла Мариота, и наказать ее за это, обещаю тебе. Иди и приведи сюда сестру. Сегодня мне придется заняться ее воспитанием. Когда она выйдет отсюда, вряд ли у нее будут еще возражения по этому делу. Отправляйся.
Кристина вздохнула, понимая, что проиграла спор. Начав отстаивать свою точку зрения, отец не щадил никого из сестер. Он наказал бы Мариоту, а потом, разозлившись и на Кристину, и на себя, продолжал бы карать дочерей за любые провинности – сколько раз так уже бывало!
– Хорошо, отец, – сказала она покорно. – Я сделаю, как вы скажете.
– Умничка, – похвалил Маклауд дочь. – Я знал, что ты послушаешь меня.
Начиная с этого момента Кристине стало казаться, что время бежит слишком быстро. Погода оставалась изменчивой: казалось, духи природы не могли решить, какое на дворе время года. Когда небо прояснялось, ветры поднимали вокруг Халамина такую свистопляску, что Кристине чудилось, будто им тоже не по нраву происходящее в замке. А Мариота была еще непредсказуемее, чем погода. То она отказывалась разговаривать с Кристиной и обитателями замка, то вела себя как ни в чем не бывало. Пересчитывая вместе с Кристиной простыни для гостевых комнат, леди Юфимия сказала ей, что такое непостоянство Мариоты можно считать благом для семьи.
– Ты же знаешь, какова она в ярости. Сказать по чести, дорогая, именно этого я больше всего испугалась, когда твой отец объявил о твоей свадьбе с Гектором Рейганохом.
– Люди меняют решения, тетушка, – заметила Кристина. – И Мариота могла изменить отношение к Гектору, это не слишком странно. К тому же ее переживания всегда такие глубокие…
– Да, дорогая, я понимаю тебя, хотя она склонна преувеличивать свои чувства – те, которые она желает показать всем. Разве тебе не кажется, что наша Мариота слишком носится со своими переживаниями? Моя мать, да и моя бабка сказали бы, что ей стоит больше думать о других и меньше – о себе. А если Мариота когда и думала о других, то не в моем присутствии.
Кристина улыбнулась:
– Я вижу, тетушка, что вам так же, как и остальным, нравится ее обычно солнечный характер, ведь если Мариота довольна, нет никого добрее и заботливее ее. Я буду очень скучать, когда она выйдет замуж и уедет от нас к мужу – кем бы он ни был.
– Однако, дорогая, ты уедешь от нас еще раньше, ведь твой отец тверд в намерении выдать тебя за Гектора Рейганоха.
Подавив вздох, Кристина сказала:
– Боюсь, намерениям отца не суждено сбыться. Вы видели Гектора Рейганоха и имели время понять его характер. Разве это человек, который позволит отцу водить себя за нос? Вряд ли. Поэтому я не думаю, что уеду куда бы то ни было… Пожалуйста, позовите служанку, чтобы она отнесла эти простыни в комнаты, и присмотрите за ней, пока она будет застилать постели. Гости начнут съезжаться уже завтра, и в любом случае нам нужно вести себя так, будто ничего необычного не происходит.
– О да, дорогая! Я отложила монетку, чтобы лорд Гектор положил ее в туфлю: боюсь, в этот день ему весьма понадобится удача, не правда ли?
Кристина не ответила, зная, что никакие слова не смогут выразить ее чувства. Если бы договор между Гектором Рейганохом и ее отцом состоялся законным путем и оба они считали ее невестой Гектора, она бы с нетерпением ожидала церемонии бракосочетания. Теперь же девушке хотелось, чтобы время тянулось как можно дольше, поскольку она не ожидала ничего хорошего от неизбежного столкновения двух мужчин.
Гектор провел эти десять дней в бесконечных делах. После ночи на острове Малл в замке Дуарт, у Майри и Лахлана, он отправился на лодке из Лохбуи в замок Ардторниш, расположенный всего в пяти милях вверх по проливу Малл, чтобы доложить об итогах своей поездки правителю Островов.
Макдональда порадовали новости – почти все, кого он пригласил на пир по случаю Прощеного вторника, согласились приехать. Его светлость и его придворный беседовали около часа, обсуждая другие сведения, собранные Гектором и его людьми за время поездки. В целом на Островах царил мир, хотя Макдональд сомневался в настроениях некоторых кланов, особенно яро противившихся восшествию Роберта Стюарта на шотландский трон. За почти шестьдесят лет, прошедшие с того времени, как Брюс и Уильям Уоллес объединили Шотландию, удалось сделать многое, но между кланами до сих пор тлела вражда, способная в любой момент вылиться в открытое противостояние.
Гектор не встретился в Дуарте с отцом, так как тот не вышел к ужину. Поэтому, засидевшись допоздна с Майри и Лахланом и рано встав, чтобы ехать с докладом к Макдональду, он рассчитывал сообщить отцу о своем намерении жениться по возвращении в Дуарт. Однако, хотя в Ардторнише он провел всего один день, вернувшись, Гектор узнал, что отец внезапно уехал в Беллахуан.
– Ты сообщил ему о моем намерении? – спросил он брата.
– Нет, разве я мог? – подмигнул Лахлан. – В конце концов, это твои дела.
– Трус, – проворчал Гектор.
– Вовсе нет, – возразил Лахлан. – Я не стал лишать тебя привилегии объявить ему о твоей скорой свадьбе. Отец наверняка заинтересуется твоей избранницей, и поскольку я ее никогда не видел, я мог бы сказать ему лишь то, что она младшая дочь Маклауда из Гленелга. Как ты понимаешь, это вряд ли его обрадует. Но твой энтузиазм в отношении этого брака легко развеет его сомнения.
Гектор нахмурился. Он с удовольствием поделился новостью с братом и Майри, не сомневаясь, что они порадуются за него. Прохладный прием, полученный от Лахлана, и упорное желание Майри узнать побольше о душевных свойствах и хозяйственных навыках Мариоты обескуражили его, но не умалили восторга по поводу собственного выбора. Гектор решил, что Лахлан просто боится, как бы красота Мариоты не затмила прелесть Майри. Кивнув брату, он сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38