Конечно, Изобел права. Сестра просто устраивает сцену, и это одна из тех внезапных драматичных выходок, к которым она так склонна. Подобные случаи – Мариота обожала их, а остальная семья побаивалась – происходили каждый раз, когда сестра чувствовала себя обиженной или неудовлетворенной. По мере взросления Мариоты они становились все реже, но не потому, что она перестала любить сцены, а потому, что окружающие научились их предупреждать.
– Гектор верно сказал, – утешала себя Кристина, – мы слишком избаловали ее. Но не представляю, как этого можно было избежать – она всегда была ужасна в гневе. Он просто еще не знает эту девочку.
Кристина скакала еще минут пять, прежде чем Крейг-на-Корпс открылся перед ней во всей красе и она увидела Мариоту, сидящую на краю одной из скал.
Увидев Кристину, сестра вскочила на ноги.
– Мариота, как я рада, что нашла тебя, – сказала Кристина, натягивая поводья и стараясь не кричать. – Ужин подадут только после геспера, но все уже переодеваются, и я…
– Я не голодна.
– И тем не менее, дорогая, пойдем. Если мы опоздаем, отец рассердится, может выйти неприятная сцена, и его светлость будет недоволен.
– Никакой сцены за ужином не будет, – непринужденно сказала Мариота. – Меня там не будет. Значит, вот как ты называешь то, что я делаю? – спросила она, не дав Кристине открыть рот. – Устраиваю сцены? Говоря так, она ступила на больший плоский камень и развела руки, словно крылья, удерживая равновесие. – А если я сделаю шаг вперед и разобьюсь насмерть, это тоже будет сцена?
– Даже не говори об этом, – попросила Кристина. – У меня кровь стынет в жилах. Иди сюда, где твоя лошадь?
– Я пришла пешком, – отрывисто сказала Мариота. – Знаешь, Кристина, ты не поверишь, но иногда я думаю не только о себе. Я не хотела, чтобы бедное животное заблудилось или умерло с голоду, пока о нем не вспомнят и не станут его искать. Кроме того, я знала, что ты приедешь на лошади.
Эти слова снова дали Кристине повод надеяться, что все обойдется.
– Так спускайся сюда, – сказала она успокаивающе. – Я вытащу тебя наверх, это будет нетрудно.
Она тронула лошадь коленом.
– Стой и не приближайся, – крикнула Мариота, увидев движение лошади. – Яне поеду с тобой, Кристина.
– Эта лошадь, конечно, не очень хорошая. – Кристина решила притвориться, что не поняла сестру. – Но она легко довезет нас обеих.
– Не пытайся меня отвлечь, я хорошо тебя знаю! – завопила Мариота. – Ты пойдешь к гостям и всем расскажешь, что я хотела покончить собой, но ты – чудесная, самая лучшая Кристина – отговорила меня от этого безумия.
– Я никогда этого не сделаю, и ты об этом знаешь.
– Знаю. Уверена, ты уже всем разболтала, что идешь спасать меня.
– Ни одному человеку.
– Тогда что здесь делает Изобел? – Мариота драматично махнула рукой.
Ужаснувшись этому резкому жесту и словам сестры, Кристина обернулась и увидела, что лошадь Изобел въезжает на холм.
– Ты сама рассказала ей, что собираешься делать, – напомнила она сестре.
– Ничего подобного я не делала, – ровным голосом произнесла Мариота. – Я не раскрываю свои намерения перед каждым ребенком.
– Интересно, тогда откуда я узнала, где тебя искать?
– Думаю, ты следила за мной. – Мариота тряхнула головой.
– Мариота, ты же только что обвинила меня, что я всем рассказала о твоих намерениях. Если я знала о них, наверняка я знала, где тебя искать.
– Не путай меня, Кристина! Ты все знала, потому что постоянно следишь и шпионишь за мной, запоминаешь каждый мой шаг, каждую мысль.
– Ты знаешь, дорогая, что все это не так, – начала Кристина, пытаясь не раздражаться.
– Не знаю. Ты пытаешься меня переубедить, так же как ты, со своей злой натурой, пытаешься заставить всех думать, что я способна на всякие ужасы. Я не виновата, что нравлюсь мужчинам. Я им просто нравлюсь!
– Мариота, милая, наверное, ты расстроена и больна: как ты можешь такое говорить? Неужели ты не помнишь, как совсем недавно извинялась за тот кошмарный случай с Гектором и Фергюсом Лавом? Мне не следовало тогда сердиться и отчитывать тебя, и я прошу прощения за это. Я знаю, что ты не хотела причинить мне зло. Ты моя сестра, и я люблю тебя.
– Ты просто не знаешь, что такое любовь, Кристина. Ты обыкновенная серая мышь, и тебе неведомы истинные чувства. Ты мыслишь так логично, так холодно! Благодарение небу, я не такая, и хотя ты часто говоришь, что понимаешь меня лучше всех, на самом деле ты вообще меня не знаешь.
– Знаю.
– Нет! Ты не способна понять человека, мыслящего не мозгами, а сердцем. Я тебе объясняю, объясняю, а ты все отрицаешь. Ты считаешь, что ты лучше меня и что я должна быть на тебя похожа, но я не собираюсь становиться как ты. Гектор любит меня такой, какая я есть, и я люблю его. Поэтому мне жаль тебя, Кристина! Ты вовлекла себя в брак без любви, и он навсегда останется несчастливым. Вот правда – правда, которую ты своей логичной головой не хочешь принять.
– Это неправда, – громко заявила Изобел.
Кристина вздрогнула, услышав ее голос. Она так внимательно смотрела на Мариоту и слушала ее, борясь со знакомым чувством, будто у нее сейчас расплавятся мозги, что не заметила, как Изобел спрыгнула с лошади и подошла к ней вплотную.
Глава 19
– Изобел, зачем ты здесь? – тихо сказала Кристина. – Ты поступила нехорошо, прошу тебя вернуться немедленно и не злить ее еще больше.
– Тетя Юфимия сказала, чтобы я присмотрела за тобой, – ответила Изобел.
– Она не говорила, чтобы ты везде за мной следовала, и даже если и так, ты сейчас же уедешь.
– Я постараюсь молчать, но не уеду, – твердо сказала Изобел.
Кристина вздохнула. Спорить с сестренкой в ее положении было бессмысленно и даже вредно, если Мариота вздумала бы обижаться. Отвернувшись от Изобел, она незаметно подъехала ближе, радуясь, что Мариота не возражает. Изобел все еще находилась за ней и, к счастью, молчала.
– Стой! – приказала Мариота. – Не знаю, на что ты надеешься, Кристина, но я не вернусь с тобой в замок. Если я соглашусь на это, люди решат, что я все наврала, а я этого не хочу. Когда я отдамся ветру, они поймут, в чем дело, и увидят, как будет страдать Гектор Рейганох. Жду не дождусь послушать, что они тогда скажут тебе!
– Сердце мое, как же ты сможешь хоть что-нибудь услышать, если бросишься с этого ужасного утеса?
– Я просто буду знать, – уверенно сказала Мариота. – Знать, как все это будет. Люди, завидующие мне, притворятся, что им меня жаль, а те, кто никогда не любил меня, назовутся моими лучшими друзьями.
– И зачем только ты все это придумываешь, – вздохнула Кристина.
– Потому что именно так она сама бы поступила, если бы нелюбимый ею человек спрыгнул со скалы, – отозвалась Изобел. – Она бы нарисовала на себе чувства, которые ожидали бы от нее другие, чтобы доказать всем, какая она внимательная и добрая.
– Хватит, Изобел, – сказала Кристина, не позволяя себе думать, что девочка предельно верно описала поведение Мариоты.
– Прости, – проворчала та.
Мариота с неприязнью взглянула на младшую сестру.
– Ты наверняка считаешь, что мудрее царя Соломона, но на самом деле ничегошеньки не понимаешь в жизни. Уезжай! Никто не ждал тебя здесь.
– Ты-то, конечно, не ждала, но я все равно останусь.
– Мне нет нужды, что ты будешь делать, но если Кристина собирается убеждать меня вернуться в Ардторниш, ей бы лучше сойти с лошади и поговорить со мной наедине. Я достаточно наслушалась ехидства с твоей стороны.
– Не делай этого, Кристина, – предупредила Изобел. – Сиди на лошади.
– Тихо, Изобел. Ты только мешаешь.
– Вовсе нет, – почти с радостью заявила Мариота. – Мне даже весело, честно. Глупое дитя, ты думаешь, что я что-то замыслила против Кристины?
– Она ничего такого не думает, – сказала Кристина, прежде чем Изобел открыла рот. Соскользнув с лошади, она надежно взялась за повод, чтобы та не ушла.
– Отдай лошадь Изобел, – предложила Мариота. – Если не хочет уехать, пусть хоть пользу приносит.
– Хорошо, – согласилась Кристина, поворачиваясь и отдавая поводья сестре. Она мельком взглянула на девочку и тихонько сказала: – Перестань вмешиваться, или, клянусь небом, я попрошу отца запереть тебя в твоей комнате на месяц.
Изобел поморщилась и кивнула.
Кристина снова повернулась лицом к большому утесу. Она чувствовала себя почти уверенно, думая, что Мариота вовсе не собирается всерьез прощаться с жизнью. Ей очень хотелось устроить сестре выволочку за муки, которые она причиняет близким, и она почти надеялась, что Гектор не преминет отчитать ее. Но сейчас нельзя было ее расстраивать.
– Ты так меня напугала, – осторожно говорила она, подходя к сестре. – Если честно, дорогая, мне стоило бы рассердиться на тебя.
– Только посмотри, какой отсюда вид, Кристина, – сказала Мариота, делая очередное резкое движение и поворачиваясь лицом к гавани и проливу. – Взгляни, как солнце блестит на воде. Словно расплавленное золото. А там плывут облака. – Она махнула рукой на запад. – Какие они белые!
– Чудесный день, – согласилась Кристина. – Но скоро стемнеет, и все станут нас искать. Надо немедленно возвращаться.
– Еще пару минут. – Голос сестры стал глуше. – Подойди ко мне поближе. Мне кажется, я стою на краю земли. Почувствуй, каково это.
Подавив страх, охвативший ее при мысли о высоте, на которой она стоит, и не желая, чтобы Мариота поняла, как она боится высоты, Кристина ступила на утес. Она была уверена, что Изобел попросит ее стоять на месте, но девочка молчала.
Они балансировали очень близко от края, но Кристина знала, что не должна выказывать страх. Мариота гордилась своей храбростью и могла выкинуть какой-нибудь фокус.
– Разве здесь не чудесно? – спросила Мариота, любуясь видом. – Отсюда видно Дуарт.
Кристина проглотила комок в горле. У нее дрожали колени, хотя Мариота стояла к краю ближе. Кристине хотелось попросить сестру отойти подальше, но она боялась, что задрожавший голос выдаст ее страх. Порыв ветра растревожил листья и траву, послышался шелест.
– Ветер усиливается. – Она пыталась говорить спокойно. – Надо, надо идти.
– Подожди, сейчас, сначала подойди сюда и посмотри вниз. – Мариота повернулась и взяла сестру за правую руку. – Не бойся, я же не боюсь.
Она говорила мягко, и ее прикосновение казалось таким нежным. Кристина замерла, и рука сестры внезапно стала железной.
– Ты боишься – я чувствую, что боишься.
– Нет, просто…
– Да ты вся каменная! Отбрось страх, иначе все узнают, что тЫ трусишка. Иди сюда, подойди к краю. Обещаю, если ты упадешь, я всем скажу, что ты пыталась спасти меня, – добавила она со смешком.
– Что ты говоришь! – воскликнула Кристина, пытаясь высвободить руку.
– Глупышка, я шучу. Просто подойди чуть ближе.
– Нет, Мариота. Ты намного храбрее меня, я готова это признать перед кем угодно, но я не хочу подходить ближе.
– Я сказала, иди сюда! Сестра потянула ее за руку. Кристина упиралась, как только могла.
– Пусти меня, – сказала она. – Мне не нравится эта игра.
– А это и не игра, – заговорила Мариота, и ее голос звучал уже не весело и не шутливо. В нем слышалась глухая угроза. Кристина пыталась освободиться, но страх парализовал ее.
– Прошу тебя, Мариота, отпусти меня. – Кристина пыталась успокоиться, но не могла справиться с охватывающим ее ужасом. – Что ты хочешь доказать, подтаскивая меня к обрыву?
– А ничего, Кристина! Просто это не я отдамся сейчас ветру. Ведь это не я загнала себя в ловушку бессмысленного брака.
– Он не бессмысленный!
– Только подумай, как чудесно все разрешится, если ты сделаешь шаг с этого утеса, – продолжала Мариота, словно не слыша Кристину. – Тогда Гектор женится на мне, и мы будем жить долго и счастливо.
– Гектор не любит тебя, Мариота, и ты его тоже не любишь. Ты просто упорствуешь, потому что он женился на мне. До этого ты совсем не интересовалась им.
– Я просто не знала, как ты и отец обманываете меня.
– Пусти! – закричала Кристина, снова пытаясь освободиться от руки, сжимавшей ее как в тисках.
– Всего один шаг, и все станет на свои места, – говорила Мариота, и ее спокойный тон был чудовищнее, чем ее мертвая хватка.
– Нет! – завизжала Изобел.
В два прыжка она очутилась рядом с сестрами и стала тянуть Кристину назад и отталкивать Мариоту.
– Отойди от края! – кричала Кристина.
– Отвяжись от нее, Мариота! – вопила Изобел. – Что ты вбила себе в голову? Все узнают, что ты убийца!
– Уйди, Изобел, – проговорила Мариота своим странным, бесцветным голосом, неотвратимо подтягивая Кристину все ближе к пропасти. – Говорю тебе, никто не ждал твоего прихода!
Собрав все силы, Кристина резко дернула и высвободила руку, как раз когда Изобел изо всей силы толкала Мариоту.
Потеряв точку опоры, Мариота инстинктивно ухватилась за девочку, и замершая от ужаса Кристина увидела, будто в кошмарном сне, как обе ее сестры исчезли за краем обрыва.
Гектор вышел из замка и направился к конюшне. Он рассчитывал застать Кристину в спальне готовящейся к отъезду с вечерним приливом, но нашел комнату пустой. Ее вещей и служанки уже не было, но он знал от капитана, что баркас не отчаливал, а прилив уже заканчивался.
Боясь, что она снова куда-нибудь уехала одна, а может, даже решила ослушаться его и остаться, Гектор решил немедленно отыскать ее и вернуть. Жена должна была покинуть Ардторниш и уехать хотя бы в Дуарт, даже если гребцам придется вести баркас против течения. Гектор сам отправится с ней – он сможет вернуться завтра. Надо сообщить Кристине, что поездка в Колл мало что дала: он нашел Кинвена, но узнал только, что тот повторил слышанное от других. Гектор был уверен, что Маккиннон распускает слухи с какой-то гнусной целью, но единственным способом доказать это было допросить каждого распространявшего эти слухи и выяснить их источник. Что до цели слухов, то догадаться о них Гектор не смог, но наверняка за ними стояла очередная подлость.
Конюшня была пуста. Он крикнул слугу и вспомнил, что его конь захромал. Гектор выбрал первого попавшегося коня – это был самый быстрый молодой жеребец Лахлана. Когда слуга выбежал на зов, Гектор уже вставил лошади в рот трензель и надел уздечку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38