Ник позаботится о том, чтобы мой кузен не причинил нам тем временем каких-нибудь неприятностей.
– Я по-прежнему не могу понять, как Витлэс пробрался сюда, чтобы обыскать твои вещи.
– Не знаю как, но ему это удалось. Он мог легко проникнуть в северное крыло и подобраться оттуда.
– Интересно, что он надеялся отыскать.
– Фамильная печать, должно быть, вполне его удовлетворила. Она дала ему необходимое доказательство. Она и…
Лили встрепенулась:
– Фамильная печать и?..
– Отцовские именные часы и печатное кольцо, – нахмурившись, договорил Оливер. – Мне не хотелось оставлять это все в Бостоне.
– И их украли той ночью?
– Да.
– А ты сказал, что ничего не украли.
Он уставился неподвижным взглядом на огонь.
– Ты лгал.
– О, ради… Да, Лили, я лгал. Но это было тогда. А теперь – это теперь.
Не следует усугублять его уныние.
– Да, теперь – это теперь… Разденься, пожалуйста.
Он вскинул голову и удивленно поднял брови:
– Я не ослышался? Ты действительно попросила о том, что я услышал?
Лили откинулась на спинку стула, поставила ноги на скамеечку и склонила голову. Она пребывала в каком-то легкомысленном, шаловливом настроении.
– Ты хочешь сделать меня счастливой?
– Ты же знаешь, что хочу.
– Отлично. Тогда, будь добр, разденься. И я буду счастлива.
– Будь я проклят, если я… А впрочем, почему бы и нет. Ты смущаешь меня, колдунья. – Он снял сюртук и уронил его на пол, развязал и стянул с себя галстук. – Это выходит за все рамки. Ты же это не всерьез? – Он засмеялся, но смех его прозвучал несколько принужденно.
– Абсолютно всерьез. Твое тело доставляет мне необычайно восхитительные ощущения. А поскольку я убеждена, что мы равны во всех отношениях, я не понимаю, почему я не должна хотеть, чтобы ты разделся, столь же сильно, как ты хочешь, чтобы разделась я.
Серьезное выражение его лица свидетельствовало о том, что она дала ему повод для глубоких раздумий.
– Возможно, ты и права, но ты чертовски необычная женщина.
– В самом деле? – Это польстило ей. – А это правда, что женщине не подобает получать удовольствие от Акта?
Его очевидное замешательство по-настоящему позабавило ее. Это была маленькая месть за его прегрешения.
– Ты так прямолинейна, – сказал он. – Но, с моей точки зрения, женщина, которая получает удовольствие от мужского внимания, должна, в свою очередь, приносить удовольствие. В этом нет ничего плохого. Мне продолжать раздеваться?
Она засмеялась и поудобнее устроилась на своем стуле.
– Теперь рубашку.
Не сводя взгляда с ее лица, он расстегнул рубашку и вытащил ее из-за пояса.
– Ты такой большой, Оливер, – сказала она ему. – Мне кажется, что немногие мужчины могут сравниться с тобой. Когда я смотрю на твои плечи и шею, у меня все поет внутри. И возникает желание ощутить твои руки на своем обнаженном теле.
– Лили, ты сводишь меня с ума. Давай пойдем ляжем в постель.
– О нет. Пока нет. Я хочу еще немного продлить удовольствие. Теперь штаны.
– Лили…
– У меня есть причина на то, чтобы осмотреть тебя полностью.
– Осмотреть меня?
– Ваши штаны, сэр.
Сузив глаза и стиснув зубы, Оливер расстегнул штаны и обнажился несколькими резкими движениями.
– Ну вот. – Он стоял перед ней, расставив ноги в стороны и уперев руки в бока. Комната озарялась огнем, пылающим в камине.
Отблески его падали на Оливера.
Темная полоска волос на его груди, сужаясь, устремлялась вниз. Такими же волосами были испещрены его сильные, мускулистые ноги.
Лили попыталась вздохнуть, но ей сдавило грудь, и она подумала, не заметил ли Оливер, насколько она возбуждена.
Она покрылась испариной.
Вот оно.
– Ну? – сказал Оливер каким-то не своим голосом.
Лили немного пришла в себя и села прямее. Потом она подалась вперед и сосредоточила свое внимание на этом . Оно, несомненно, обладало чрезвычайной подъемной способностью и, однажды поднявшись, так и оставалось в этом положении.
– Ну, – повторил Оливер.
– Ну, – пробормотала Лили. – Вот уж действительно ну и ну.
Сдвинувшись на самый краешек стула, она стала присматриваться еще внимательнее. Оно брало начало из пучка густых волос, столь же темных, как и остальные волосы на его теле. Она осторожно протянула руку, чтобы потрогать его.
– Лили! Мне необходимо быть с тобой.
– Тише, – сказала она ему. – Он влажный.
– О боги…
– Опять…
– Это мольба, а не проклятия.
Лили повернула голову, чтобы заглянуть снизу.
– Глазам своим не верю, – сказал Оливер. – Чего ты добиваешься, жена? Ничего, придет моя очередь.
Лили быстро обхватила рукой обнаруженную ею мошонку. Обхватила, подержала на весу и слегка сдавила. И отдернула руку, прежде чем Оливер успел схватить ее.
– Нет, нет, – покачала она головой. – Сильный мужчина – это терпеливый мужчина. А теперь скажи мне, это твои яйца?
– Святые, охраните меня, – простонал он.
– Оливер?
– Да. А тебе абсолютно не пристало так разговаривать.
– Хм, всего лишь два?
– Что? – Он нагнулся, упер руки в колени и заглянул ей в лицо. – О чем ты меня только что спросила?
– У тебя только два яйца.
– Правильно. Два. Что тебе еще хочется знать?
Она начала пересчитывать свои пальцы.
– Что, ради всего святого, ты делаешь?
– Я вспомнила, каким образом ты грозился наказать за ложь сэра Сесила, и считаю, сколько раз ты солгал. У тебя нет столько яиц.
Они долго смеялись этой маленькой шутке. Но она добилась того, на что не рассчитывала: никогда еще Оливер не был так возбужден.
Лили не сопротивлялась, когда он подхватил ее со стула и повлек за собой. Но она воспротивилась, когда он начал чуть ли не срывать с нее одежду:
– Оливер, мое платье!
– Мы уже женаты. Подвенечное платье тебе уже никогда не понадобится. – Он пытался справиться с ее корсетом. Ему наконец удалось расшнуровать и сорвать его, и, когда она осталась в одной сорочке, он потащил ее в спальню.
– Что я надену, чтобы вернуться в свои комнаты? – спросила она затаив дыхание.
– Чепуха, – сказал он ей. – Теперь больше не будет моих комнат и твоих комнат. Только наши комнаты. Ты думаешь, я не отдал распоряжения, чтобы твои вещи перенесли сюда?
– Я стесняюсь, Оливер. Это так необычно.
Он через голову стянул с нее рубашку и спустил панталоны к ее лодыжкам. При виде ее розоватых грудей, округлых бедер и стыдливо сжатых ног Оливер стал терять над собой контроль.
Обхватив ее за талию, он увлек ее к кровати. Она наклонилась и потянулась откинуть покрывало, повернувшись к нему спиной, и он залюбовался ее чудесной попкой и точеными ногами в белых чулках.
Она уже собиралась выпрямиться, когда Оливер удержал ее в таком положении, пригнув к кровати лицом вниз.
– Погоди, любимая. Погоди. Существует столько способов любви.
Она замерла.
Оливер погладил ее зад и покрыл его множеством поцелуев, заставляя ее вскрикивать от наслаждения. Он снял с нее чулки и провел языком по внутренней стороне бедер, отчего она принялась повизгивать. Потом он щекотал ей груди кончиками пальцев, с улыбкой слушая ее стоны.
Желание, которое она будила в нем, становилось нестерпимым.
– Иди ко мне, любимая, – сказал он, перевернув ее на спину и крепко целуя в губы.
Она запустила пальцы ему в волосы и потянула к себе.
Оливер лег на нее сверху и стал обводить губами и языком каждый миллиметр ее кожи, медленно передвигаясь вниз. Ее розовые соски заострились и отвердели, и тело ее извивалось в постели, когда он притрагивался к ним языком.
Он пытался определить, как далеко он может зайти. И он ощутил ее доверие, ее готовность ко всему, что бы он ей ни предложил.
Он приложился ртом ко входу в ее тело и победно улыбнулся, когда она вскрикнула и прижалась к нему еще плотнее.
От сильных толчков его языка, имитирующих то, что должно было вскоре последовать, ее руки беспокойно заметались по постели. Она вцепилась в простыни и металась по ним, пока ее бедра не содрогнулись в спазмах облегчения.
Тут уже Оливер не мог ждать, пока она охладеет. Он наклонился к ее уху и прошептал:
– Ты мне позволишь взять на себя инициативу? Сделать все по-моему?
– Все что угодно, Оливер, – пробормотала она.
Он снова перевернул ее на живот и лег сверху.
Но инициатива все равно осталась за ней.
Глава 28
Лили проснулась от стука дождя о стекло. Шторы не были задернуты, и ничто не заглушало звука тяжелых капель. Ей было тепло, но она по самый нос натянула на себя покрывало.
Она была голой.
Голой в объятиях кого-то, кто тоже был обнажен.
Оливер.
В отдалении сверкнула молния. Секундой позже раздался негромкий рокот грома.
Лили прислушивалась к своим новым ощущениям, положив голову на плечо Оливеру и прижавшись щекой к его щеке.
Он прижимал ее к себе, соприкасаясь с ней бедрами и ногами. Ее розовая узенькая ступня покоилась на его мускулистой, покрытой волосами ноге. Она едва заметно улыбнулась. Они так по-разному устроены, так абсолютно по-разному устроены.
Очень осторожно Лили повернулась к нему, прижавшись грудью к его жесткому телу. Легкими касаниями она стала поглаживать его шею, ключицы, волосы на его груди.
Лили приподнялась, чтобы взглянуть на его лицо. В этот момент снова сверкнула молния, на сей раз уже ближе. Бледно-голубой свет ворвался сквозь оконный переплет и упал поперек кровати ослепительно яркой полосой.
Оливер взглянул в ее глаза.
Она испугалась:
– Ты проснулся.
– Ты, я вижу, тоже. Проснулась и уже в действии, мадам. Неизменно любознательная особа, не так ли?
– М-м-м.
Гром грянул со злобной силой, и через мгновение дождь хлынул сплошным потоком.
– Я почувствовал, что ты проснулась, – сказал Оливер. – Ты как звереныш, который все обнюхивает и везде шарит. – Он засмеялся.
Лили обводила пальцем круги на его животе.
– Пытливый ум – это хорошая вещь. Мне еще многое предстоит узнать о тебе. Мне все интересно, Оливер. Я думала, что муж и жена обычно носят ночную одежду.
– Мы не обычные муж и жена.
– И я думаю, что нет. И еще я слышала, что обычно мужья и жены занимают отдельные спальни. После… Ну, когда они непосредственно… не занимаются Актом.
– Мы не обычные муж и жена.
– Ох! – Она стала толкать его, пока он не схватил ее за руку. – Это все, что ты можешь сказать? Что мы – не обычные?
– Я предпочитаю спать без одежды, и, поскольку у меня есть жена, которую я обожаю, я предпочитаю спать с ней. Все время. Ты устала?
– Устала? Почему ты спрашиваешь?
Он без предупреждения втащил ее поверх себя и принялся гладить ее спину от шеи до самого низа, не упуская ни одного местечка. С особенным удовольствием он щекотал ее груди с боков, заведя руки ей за спину, когда она попыталась помешать ему.
– Мучитель, – сказала она, приподнимаясь, чтобы взглянуть на него.
Он проворно ущипнул ее за сосок, и она скорчилась.
И снова ударила молния, на этот раз с оглушительным треском, разорвавшим небо за окном белыми жилами. Гром сотряс весь дом.
Оливер перевернул ее на спину и наклонился над ней, неторопливо и старательно целуя ее под медленно стихающие за окном раскаты.
Послышался стук.
Лили открыла глаза и замерла.
Стук, донесшийся до нее, был вызван не бурей – кто-то колотил в дверь гостиной. Она вцепилась в плечи Оливера и трясла их, пока тот не поднял голову.
– Дверь, – сказала она. – Кто-то очень настойчиво стучится.
– Нет. Это буря. – Он замер и прислушался. – Вот дьявол. Это и в самом деле стучат в дверь. Если это не что-то безотлагательное, кто-то сейчас полетит отсюда кувырком за то, что прервал нас в такой момент. Оставайся здесь, дорогая.
– Не бросай меня одну.
– Я тебя не бросаю, Лили. Я просто пойду отвечу. Тот, кто там колотит, похоже, не собирается уходить, пока не получит ответа.
Он встал с кровати и зажег лампу, потом натянул штаны и отправился в гостиную.
Снова раздался стук, еще громче прежнего.
Лили соскользнула с постели и нащупала рубашку и пеньюар, приготовленные для нее. Надев их, она на цыпочках пересекла комнату и притаилась у двери.
– Черт бы тебя побрал, – услышала она голос Оливера. – Что все это значит?
– Впусти меня, – послышался голос Ника. – Тут нам на голову свалились неприятности. Скорее закрой за мной дверь. И запри ее.
Лили плотно запахнула пеньюар и завязала пояс. Ей не терпелось выйти в гостиную, но она решила, что будет осмотрительнее послушаться Оливера, по крайней мере на этот раз.
Она услышала, как ключ повернулся в замке в гостиной, и затем слова Оливера:
– Давай выкладывай, Ник. Что случилось?
– Этот дурак Витмор совсем спятил. За столом он и эта кляча, его сестрица, напивались все больше и больше. В конце концов женщину пришлось препроводить домой. Лэйкоку хватило ума отправиться вместе с ней. Но Витмор отказался уехать.
У Лили учащенно забилось сердце.
– Но здесь, без сомнения, вполне достаточно здоровых мужчин, чтобы усмирить одного пьяного идиота, – сказал Оливер.
– Да, достаточно. И они усмирили – по крайней мере мы так думали. Он остыл. Но сейчас он исчез, и мы не знаем, где он, знаем только, что он скорее всего в доме.
– Может быть, нам повезло, и он на дне озера, – предположил Оливер.
– Он в доме, говорю тебе. А до этого он ускользнул от человека, который пытался его остановить, и тот утверждает, что он заявлял, что намерен убить тебя и Лили. Он сказал, что если она не досталась ему, то пусть и тебе не достанется.
Оливер нервно засмеялся:
– Ты что, испугался, что он заявится сюда? Пусть приходит. Мне тут нужно свести с ним кое-какие счеты.
– Согласен, – сказал Ник. – Но мне кажется, ты выбрал для этого не самый подходящий момент. Возвращайся к своей жене. У меня есть пистолет, я покараулю.
Оливер понизил голос, но Лили по-прежнему могла разобрать каждое слово.
– Давай говорить потише, Ник. Я не хочу испугать ее. Она снова заснет, а мы вместе посторожим до рассвета, а потом найдем мерзавца.
– Что ж, годится. Жаль, что вы прикончили все свадебное вино. Я бы чего-нибудь выпил.
– Выпей бренди, – предложил Оливер. – Сядь, я тебе принесу.
– Спасибо. Ты необычайно оживлен. Как проходит первая брачная ночь?
Лили покраснела и напрягла слух, но Оливер не ответил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43