https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/Appollo/
– Рядовой Флип, лучник третьего разряда, с тобой, командир! – громко прочирикал он.
– Я тоже. Из меня плохой боец, но я пойду, – добавил Глиит, задумчиво глядя на Алекса.
– И я! Я тоже! Я! Я! Мы пойдем! – загремел щебечущий, пищащий, визжащий хор, пока весь зал не зазвенел криками.
Сердитый альбинос мгновение пристально смотрел на Алекса, потом кивнул. И медленно, церемонно, но без злобы отсалютовал.
Алекс обвел взглядом темный зал, полный горящих как угли глаз. Писк и шипение звучали в ушах, и глазами Пылинки он видел, как сияет в темноте Офира искрящееся свечение волшебства общины грызов.
– Вы можете пробраться в предместья, верно? – спросил их Алекс. – Невидимыми, не подвергшись нападению?
– О, конечно, – ответил за всех Глиит. – Мы повсюду выкопали ходы, ведущие за стены. Нельзя жить в доме, из которого нельзя выбраться…
– Почему же вы не ушли раньше? – удивился Алекс.
– А куда идти? Мы не… в смысле, просто так? В поля? Тысячи – под открытым небом? – Глиит содрогнулся. – Мы этого не любим. На открытом месте опасно. Всегда лучше дыра, в которую можно забиться. Мы надеемся, что ты дашь нам это.
– Я постараюсь… Я сделаю. Сделаю.
Казалось, целую вечность они пробирались по темным коридорам, пока наконец не выбрались в подлесок на высоком склоне городского холма. Вдали поднимались зубчатые горы, прочерченные низким белым зигзагом акведука.
Грызы изливались из-под земли, как живая река; старые и больные, слепые малыши и кормящие самки остались, но все равно толпа грызов была огромной, пугающей. Мерцающие в темноте глаза и блестящие зубы тоже заставляли задуматься.
– Нам надо торопиться… не знаю, насколько они застрянут в Деридале, – сказал Алекс, глядя на сполохи пожара и дым в тех местах, где город горел.
Они побежали в поля, прячась, сколько возможно, в густых посадках кукурузы и цитрусовых рощах. Оказавшись за пределами обрабатываемых земель, пошли дальше, стараясь находить укрытия.
Время от времени они мельком видели реку или большую дорогу; по дороге маршировали солдаты и катились телеги. В темноте мерцали факелы, и зарево Деридаля постепенно меркло вдали.
Примерно на полпути они устроили привал, чтобы отставшие смогли догнать их. Остановились возле ручейка, и все жадно напились. Алекс гадал, сколько понадобится времени, чтобы прошло успокоительное воздействие деридальской воды.
Потом уснул от усталости; спать пришлось недолго, но, отдохнув, он почувствовал себя лучше.
Они обошли поля Бельтаса, остановившись среди окружающих город холмов, каменистых и необитаемых. Алекс осмотрел свою импровизированную армию. Грызы казались если не отважными и мужественными, то по крайней мере осторожно-решительными. Они морщились и зажимали лапами уши или затыкали их всем, что смогли найти.
– Ты слышишь башни? – спросил Алекс Флипа, который прищурился, зажав уши руками.
– Что? – крикнул Флип.
Алекс сумел объяснить свой план грызам, и те быстро забили уши тряпками, грязью и листьями. Уши Пылинки Алекс завязал еще по дороге. Вести Алекса к башням выбрали Флипа, Глиита, маленького, но крепкого грыза по имени Кет, Плиип и седоусую пожилую самку по имени Нуут.
Они, пригнувшись, подобрались к стенам. Уши грызов были крепко заткнуты, но они все равно поеживались и стучали зубами. Воспоминания Нуут были неточны, поэтому они подошли к краям внешнего рва и очень долго, как показалось Алексу, ползали среди грязи и камней. В какой-то момент Алекс заметил на стене огонек, означающий приближение часового; он бросился на землю, и грызы последовали его примеру. Часовой прошел, ничего не заметив, и они возобновили поиски.
Наконец они нашли большой туннель, начинающийся в береге реки. Он был почти скрыт камнями, грязью и водорослями, и его перегораживала решетка из твердого дерева, поддерживающая густую массу камыша. Решетка была массивная, около четырех футов в диаметре.
При помощи грызских зубов и хуманского рычага они сумели сдвинуть решетку и приподнять ее, так что под ней можно было проскользнуть; и они в буквальном смысле проскользнули, ибо туннель был заполнен грязью и тиной. Алекс пригнулся, вздрогнув, когда жидкая слизь капнула с потолка на шею. Кет и Плиип пошли впереди и зажгли маленькие свечки, которые озаряли туннель неверным, но необходимым светом.
– Это сточные трубы? – прошептал Алекс, пробираясь по туннелю.
Плиип щелкнула зубами.
– Отчасти. Большинство их сейчас засорены, поскольку грызы перестали помогать Бельтасу.
Действительно, трубы неприятно пахли, но по пребыванию в Бельтасе Алекс знал, что большая часть нечистот вываливается в канавы на улицах, откуда по отводным каналам реки смывается в море. Подземные трубы уже давно не использовались, а их между тем прочищал штормовой сток.
Они уходили все дальше в темноту. Каждые несколько футов были видны стыки труб, испачканные, иногда растрескавшиеся или с выломавшимися кусками, за которыми виднелись земля и камни. Время от времени Алекс замечал возле стыков нацарапанные на глине грызские клинописные знаки; сам он не мог прочитать их, не хотел тратить время на то, чтобы просить кого-то из спутников перевести. Но отметки были, вероятно, сделаны еще до того, как глину обожгли: еще одно доказательство, что эта тщательно разработанная система канализации была создана грызами. Стыки позволяли туннелю медленно изгибаться, и вскоре круг ночи, оставшийся за спиной, исчез из виду.
Потихоньку грызы расслабились и вскоре частично откупорили уши. Ушами Пылинки Алекс слышал, что шум башен затих. Он надеялся, что другие грызы нашли другие трубы, о которых говорила Нуут, и что они тоже недосягаемы для сводящего с ума звука. Ему было интересно, услышит ли он, как пробираются по трубе другие грызы, но труба усиливала и отражала даже звуки их группы.
Труба закончилась крестообразным соединением, заваленным палками и обломками. Нуут надолго задумалась, нюхая воздух из всех четырех туннелей, потом выбрала один, уводивший в новом направлении. Эта труба была по крайней мере сухой, хоть и на фут меньше в диаметре. Алексу пришлось теперь встать на колени и ползти за быстроногими спутниками-грызами. Его ладони громко шлепали по гладкой керамической трубе.
Коридор оказался длинным и прямым; их тусклые свечи едва озаряли путь, и впереди была только отступающая чернота. Было удивительно тепло.
Они пришли к еще одному перекрестку, и на этот раз Нуут уверенно свернула в еще одну длинную прямую трубу, более чистую и белую и твердую, как камень. Алекс гадал, где они. Что находится над ними? Далеко ли они ушли? Сказать было невозможно; уходящая в бесконечность труба не говорила ничего.
Здесь стыки оказались сложнее, перекрытые хомутами так, что каждый отрезок трубы вставлялся в соседний, как крышка вставляется в котелок. И это означало, как постепенно понял Алекс, что труба понемногу уменьшается в размере. Грызы, охваченные нетерпением, ушли далеко вперед и казались всего лишь движущимися тенями на фоне света. Глиняные стены постепенно смыкались вокруг него, и Алексу хотелось попросить грызов помедлить и подождать его, но он не хотел признаваться, что ему неудобно.
Но он двигался все медленнее, пока Флип не вернулся в сопровождении Глиита; они без труда поворачивались в этом коридоре, тогда как Алексу для этого приходилось сгибаться вдвое.
– Здесь все уже и уже, – пропыхтел Алекс, когда они подошли к нему. – Далеко еще?
– Уже не очень, – пообещал Флип. – Нуут говорит, что будет еще уже, но скоро выход.
Глиит бросил на Алекса оценивающий взгляд и кивнул.
– Ур-р, ты, пожалуй, пролезешь. Немножко сожмешься, но сможешь.
Грызы способны пролезть везде, куда можно просунуть голову.
– Надеюсь, – сказал Алекс и пополз дальше.
Труба становилась все уже, и Алексу пришлось ползти не на четвереньках, а на животе, как аллигатору. Грызы бежали впереди, тоже вынужденные опуститься на четыре лапы, отталкиваясь сильными задними ногами. Теперь Алекс полз в темноте, но смотреть все равно было не на что. Даже когда он закрыл глаза, картинка освещенного свечами туннеля отпечаталась на веках.
Было тепло и становилось все теплее и душнее. Труба сдавливала плечи, заставляла пригибать голову, мешала локтям и ногам. Скоро Алекс мог подтягиваться только на пальцах рук и ног. Он остановился и лежал, пока к нему не вернулся Кет.
– Ты остановиться? Теперь недалеко. Нуут ошибаться, но мы найти, где скоро выход.
– Я не могу ползти дальше, – выдохнул Алекс, показывая ободранные ладони. – У меня нет опоры; слишком тесно.
– Мы помогать! – крикнул Кет и позвал остальных. Прибежала Плиип, и Кет объяснил ей ситуацию. Потом Кет обернулся и протянул Алексу свой толстый, поросший шерстью хвост. – Ты висеть, мы тянуть!
– Я не хочу повредить тебе хвост! – возразил Алекс, как ему ни хотелось выбраться из трубы.
Кет нетерпеливо сунул хвост ему в руки.
– Не вредить!
Алекс ухватился за хвост у основания, а Кет также взялся за хвост Плиип. Они потянули, и Алекс заскользил вперед. Когда они стронулись с места, остальное в скользкой трубе было легко… пока Алекс не застрял накрепко в сужающейся трубе и уже не смог пошевелиться. Он фыркал и выдыхал, пока грызы тянули, но только застрял еще хуже; теперь ему было трудно даже дышать.
Кет запищал, и Алекс выпустил хвост. Грыз попробовал развернуться в трубе, и после долгих усилий ему это удалось; Алекс, вытянутый, как шкурка горностая, позавидовал гибкости грызов.
– Нет хорошо, – пропыхтел Кет. – Надо вернуться, начать сначала.
Он наклонился над вытянутыми руками Алекса, взял хумана за голову и потянул изо всех сил. Когти царапали кожу Алекса, но он не сдвинулся. Кет пискнул, и Плиип развернулась и помогла ему тащить – бесполезно.
– Идите вперед… поищите… может, найдете… веревку, что ли, – выдавил Алекс, с трудом дыша в узкой трубе. Грызы развернулись, извиваясь и пихаясь, и убежали.
– Оставьте свечу! – крикнул было Алекс им вслед, но его слова поглотила темнота.
Он закрыл глаза и невольно представил себе, как умирает здесь, задыхаясь в гулком тепле, не в силах ни пошевелиться, ни вздохнуть… Сердце заколотилось от страха. Он попытался пробиться и не смог, попытался вздохнуть и не смог и почувствовал волну паники…
утешение любовь ободрение
Пылинка выбралась из-под воротника, где сидела, уютно свернувшись, и ткнулась носом в ухо, все время посылая теплые волны заботливых мыслей. Алекс начал успокаиваться, отвлекаясь на мягкую меховую щекотку. Пылинка бегала у него под подбородком, по руке, чтобы он мог погладить ее; это движение – на большее он не был способен – успокаивало. Даже без просьбы Пылинка показывала ему Офир. По крайней мере это, наверное, был Офир, но странный – тихий и темный, каким Алекс никогда не видел его прежде, такой темный, и в нем не роились даже простейшие духи, видеть которых он привык всегда. Почему-то это успокаивало, а не пугало. Потом он услышал, как возвращаются грызы.
Грызы торопились к нему с куском гнилой веревки. Алекс обернул ее вокруг запястья и крепко ухватился за нее.
– Подождите! Пока вы не потянули, дайте-ка я попробую добыть побольше места…
Зубы Пылинки взялись за работу. Она грызла и рвала швы его куртки, и каждый оторванный кусок утаскивала куда-то назад. Когда остались рукава, Алекс позвал Кета; грыз ухватился за них и стащил. За курткой быстро последовала рубаха. Вскоре у вокруг него появилось немного места – всего несколько долей дюйма, но этого хватило. Алекс весь взмок от страха и жары, кожа была скользкой от пота; он ухватился за веревку, закрыл глаза и пожалел, что ему некому молиться.
Грызы потянули. И Алекс медленно заскользил вперед. И снова застрял. Он извивался, грызы тянули… он снова двинулся вперед. А потом, как пробка из бутылки, вылетел в пустоту. Свобода! Потянуться, стоять, двигаться! Место, куда он попал, было похоже на дно колодца: выложенный кирпичом квадрат со стороной четыре фута с туннелями в каждой стене; в одном была проржавевшая решетка, к которой грызы привязали веревку. Вверх уходила темная труба, похожая на дымоход.
– Нуут говорит, что до башен уже недалеко, – сказал Флип, указывая на туннель, откуда выглядывал Глиит.
Грызы снова морщились и зажимали уши, и Алекс понял, что они, вероятно, снова приблизились к поверхности. Он покачал головой.
– Дальше я пойду один, – сказал он, поднимая голову.
– Это может быть небезопасно, – предостерег Глиит, тоже глядя вверх. – Может, стоит поискать другой путь…
– Хватит труб, – твердо сказал Алекс. – Я поднимусь здесь. – Прежде чем они успели заспорить, он начал взбираться по колодцу, упираясь ногами в одну из стен, а спиной – в противоположную. – Ищите остальных!
– Удачи! – шепнул ему Флип, и они исчезли внизу.
Алексу показалось, что свечи погасли: грызам они были не нужны.
Колодец закончился круглой плоской керамической плитой с множеством дырочек размером с палец Алекса. Алекс видел такие крышки с «грызскими дырками» здесь, да и в Деридале. В Деридале тоже имелась система водосточных канав и сточных труб для отвода воды из акведука. Неудивительно, что грызы могли исчезать в городе. Но у них было много возни с крышками: они ужасно тяжелые, особенно когда нечем подпереть их. Страх, что придется лезть обратно и пробираться по трубам, придал ему сил, и он ухитрился приподнять часть плиты, опираясь ногами и спиной, и оттолкнуть. Дальше пошло легче, и Алекс осторожно высунул голову.
Вокруг никого; улица пуста. Издалека доносился шум попойки в какой-то таверне; вероятно, предстоящую победу короля Бельтара уже начали праздновать, но в этот поздний час большинство жителей разошлись по домам. Алекс выбрался, теперь дрожа от прохладного ночного воздуха. Он обернулся, прислушиваясь, уловил звуки реки и «клок-клок-клок» поворачивающегося водяного колеса и направился туда.
Первая башня неясно вырисовывалась в тумане. Алекс огляделся, никого не увидел и проверил дверь. Заперта и крепкая. Он внимательно осмотрел ее, но в ней не было дырок или щелей, куда могла бы проскользнуть Пылинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47