Ослепшие и беспомощные, они вряд ли
вернулись бы уже домой.
…Вестибюль Ботанического Сада был полуразрушен, половина крыши обруши
лась, и сквозь нее был видно было удивительно чистое, темно-синее летнее н
ебо, усеянное мириадами звезд. Но, черт возьми, что такое звездное небо для
ребенка, который не способен представить себе, что может не быть потолка
над головой… Когда ты поднимаешь вверх взгляд, и он не упирается в бетонн
ые перекрытия и прогнившие переплетения проводов и труб, нет, он теряетс
я в темно-синей бездне, разверзшейся вдруг над твоей головой Ч что это за
ощущение! А звезды! Разве может человек, никогда не видевший звезд, предст
авить себе, что такое бесконечность, когда, наверное, и само понятие беско
нечности появилось некогда у людей, вдохновленных ночным небосводом! Ми
ллионы сияющих огней, серебряные гвозди, вбитые в купол синего бархата…
Они стояли три, пять, десять минут, не в силах вымолвить и слова, и они не сдв
инулись бы с места и наверняка сварились бы заживо, если бы не раздался ст
рашный, леденящий душу вой Ч и совсем близко. Опомнившись, они стремглав
кинулись назад Ч к эскалатору, и понеслись вниз что было духу, совсем поз
абыв об осторожности и несколько раз чуть не сорвавшись вниз, на зубья ше
стерней, поддерживая и вытаскивая друг друга, и одолели обратный путь в м
инуту.
Скатившись кубарем по последним десяти ступеням, потеряв по пути пресло
вутую двустволку, они тут же бросились к пульту управления барьером. Но
Ч о дьявол! Ч ржавую железяку заклинило, и она не желала возвращаться на
свое место. Перепуганные до полусмерти тем, что их будут преследовать по
следу монстры с поверхности, они помчались к своим, к северному кордону. Н
о понимая, что они, наверное, натворили что-то очень плохое, открыв путь на
верх, и даже не столько наверх, сколько вниз Ч в метро, к людям, они успели у
говориться держать язык за зубами и никому из взрослых ни за что не говор
ить, что были на Ботаническом Саду и вылезали наверх. На кордоне они сказа
ли, что ходили гулять в боковой туннель Ч на крыс охотиться, но потеряли р
ужье, испугались и вернулись.
Артему, конечно, влетело тогда от отчима по первое число. Мягкое место дол
го саднило еще после офицерского ремня, но Артем Ч молодец, держался, как
пленный партизан и не выболтал их военную тайну. И товарищи его молчали. И
м и поверили.
Но вот теперь, вспоминая эту историю, Артем все чаще и чаще задумывался,
Ч не связано ли это их путешествие, а главное Ч открытый ими барьер Ч со
той нечистью, которая штурмовала их кордоны последние несколько лет?
Здороваясь по пути со встречными, и останавливаясь то тут, то там послуша
ть новости, пожать руку приятелю, чмокнуть знакомую девушку, рассказать
старшему поколению, как дела у отчима, Артем добрался наконец до своего д
ома. Внутри никого не было, и, не в силах бороться с усталостью, Артем решил,
что отчима ждать не будет, а попробует выспаться Ч восьмичасовое дежурс
тво могло свалить с ног кого угодно. Он скинул сапоги, снял куртку и лег ли
цом в подушку. Сон не заставил себя ждать.

…Полог палатки приподнялся, и внутрь неслышно проскользнула массивная
фигура, лица которой было не разглядеть, и только видно было, как зловеще о
тсвечивал гладкий череп в красном аварийном освещении. Послышался глух
ой голос: «Ну вот мы и встретились снова, приятель. Отчима твоего, я вижу, зд
есь нет. Не беда. Мы и его достанем. Рано или поздно. Не уйдет. А пока что ты по
йдешь со мной. Нам есть о чем поговорить. И о барьере на Ботаническом в том
числе». И Артем, леденея, узнал в говорившем своего недавнего знакомца из
кордона, того, что представился Хантером. А тот уже приближался к нему, мед
ленно, бесшумно, и лица все не было видно, как-то странно падал свет… Артем
хотел позвать на помощь, но могучая рука зажала ему рот, и была она холодно
й, как у трупа. Тут наконец ему удалось нащупать фонарь и включить его, и по
светить человеку в лицо. И то, что он увидел, лишило его на миг сил и наполни
ло ужасом все его существо: вместо человеческого лица, пусть грубого и су
рового, перед ним маячила страшная черная морда с двумя огромными темным
и бессмысленными глазами без белков и отверстой пастью… Артем рванулся,
отводя руку в сторону, вывернулся и метнулся к выходу из палатки. Вдруг по
гас свет, и на станции стало совсем темно, только где-то вдалеке видны был
и слабые отсветы костра, и Артем, не долго думая, рванулся туда, на свет. Упы
рь выскочил за ним, рыча: «Стой! Тебе некуда бежать!» И загрохотал страшный
смех, постепенно перерастая в знакомый кладбищенский вой. А Артем бежал,
не оборачиваясь, слыша за собой мерный топот тяжелых сапог, не быстрый, ра
змеренный, словно его преследователь знал, что спешить ему некуда, что вс
е равно Артем ему попадется, рано или поздно… И вот, наконец, Артем подбега
ет к костру, и видит что спиной к нему сидит у костра человек, и он тормошит
сидящего, и просит помочь… Но сидящий вдруг падает навзничь, и видно, что о
н давно мертв и лицо его почему-то покрылось инеем. И Артем вдруг узнает в
этом обмороженном человеке дядю Сашу, своего отчима…

Ч Эй, Артем! Хорош спать! Ну-ка вставай давай! Ты уже семь часов кряду дрых
нешь… Вставай же, соня! Гостей принимать надо! Ч раздался голос Сухого. А
ртем сел в постели и обалдело уставился на него.
Ч Ой, дядь Саш… Ты это… С тобой все нормально? Ч спросил он наконец, после
минутного хлопанья ресницами. С трудом он поборол в себе желание спроси
ть, жив ли Сухой вообще, да и то только потому, что факт был налицо.
Ч Да как видишь! Давай-давай, вставай, нечего валяться. Я вот тебя со своим
другом познакомлю, Ч обещал Сухой.
Рядом послышался знакомый глухой голос, и Артем покрылся испариной Ч вс
помнился привидевшийся кошмар.
Ч А, так вы уже знакомы? Ч удивился Сухой.
Ч Ну, Артем, ты и шустрый!
Наконец в палатку протиснул свой корпус и гость. Артем вздрогнул и вжалс
я в стенку палатки: это был Хантер. Весь кошмар заново пронесся перед глаз
ами Артема: пустые темные глаза, гроход тяжелых сапог за спиной, окоченев
ший труп у костра…
Ч Да. Познакомились уже, Ч выдавил Артем, нехотя протягивая руку гостю.

Рука его оказалась горячей и сухой, и Артем потихоньку начал убеждать се
бя, что это был просто сон, и ничего плохого в этом человеке нет, просто воо
бражение, распаленное страхами за восемь часов в кордоне, рисовало все э
ти ужасы… Ч Слушай, Артем! Сделай нам доброе дело! Вскипяти водички для ча
ю! Пробовал наш чай? Ух, ядреное зелье! Ч подмигнул Сухой гостю. Ч Ознаком
ился уже. Хороший чай. На Кантемировской тоже вот чай делают. Пойло пойлом
. А у вас Ч совсем другое дело. Хороший чай, Ч повторил Хантер, кивая.
Артем пошел за водой к общему костру Ч чайник кипятить (в палатках огонь
разводить строго воспрещалось Ч так выгорело уже несколько станций) и п
о дороге думал, что Кантемировская Ч это же совсем другой конец метро, до
туда черт знает сколько идти, и столько пересадок, переходов, через столь
ко станций пробраться как-то надо, где-то обманом, где-то с боем, где-то бла
годаря связям… А этот так небрежно говорит: «На Кантемировской тоже вот…
». Да, что и говорить, интересный персонаж, хотя и страшноват… А ручища как
ая Ч как тисками давит, а ведь Артем тоже не слабак, и не прочь при случае п
омеряться силой при рукопожатии Ч кто кого пережмет.
Вскипятив чайник, он вернулся в палатку. Хантер уже скинул свой плащ, и под
ним обнаружилась черная водолазка с горлом, плотно обтягивающая мощную
шею и бугристое могучее тело, заправленная в перетянутые офицерским рем
нем военные штаны с множеством карманов. Под мышкой, в наплечной кобуре с
висал вороненый пистолет чудовищных размеров. Только тщательно пригля
девшись, Артем понял, что это Ч ТТ, с привинченным к нему длинным глушител
ем, и еще с каким-то приспособлением сверху, по всей видимости, лазерным п
рицелом. Стоить такой монстр должен был целое состояние. И ведь оружие, ср
азу подметил Артем, непростое, не для самообороны, это уж точно. И тут вспо
мнилось ему, что когда Хантер представлялся ему, он к своему имени добави
л: «Охотник».

Ч Ну Артем, чаю гостю наливай! Да садись ты, садись! Рассказывай! Ч шумел
Сухой.
Ч Черт ведь знает, сколько тебя не видел!
Ч О себе я потом. Ничего интересного. Вот у вас, я слышал, странные вещи тво
рятся. Нежить какая-то лезет. С севера. Послушал сегодня баек, пока в дозор
е стояли. Что это, Чингачгук? Ч в своей манере, короткими, словно рубленым
и фразами, спросил Хантер, почему-то называя Сухого индейским именем из д
етских книжек.
Ч Смерть это, Хантер. Это наша смерть будущая ползет. Судьба наша подполз
ает. Вот что это такое, Ч внезапно помрачнев, ответил Сухой.
Ч Почему же смерть? Я слышал, вы очень их хорошо давите. Они же безоружные.
Но что это? Откуда и кто они? Я никогда не слышал о таком на других станциях,
Чингачгук. Никогда. А это значит Ч такого больше нигде нет. Я хочу знать, ч
то это. Я чую очень большую опасность. Я хочу знать степень опасности. Я хо
чу знать ее природу. Поэтому я здесь. Теперь ты догадываешься, почему я зде
сь, зачем я пришел?
Ч Опасность должна быть ликвидирована, да, Охотник? Ковбой… Но может ли о
пасность быть ликвидирована Ч вот в чем вопрос, Ч грустно усмехнулся С
ухой.
Ч Вот в чем загвоздка. Тут все сложнее, чем тебе кажется. Намного сложнее.
Это не просто зомби, мертвяки ходячие, из кино Ч ты ведь помнишь кино, Хан
тер, там все было просто Ч заряжаешь серебряными пулями рЭвольвЭр, Ч уп
ирая на «Э», иронично продолжал он, Ч Бах-бах Ч и силы зла повержены… Но т
ут что-то другое… Что-то страшное… А ведь меня трудно напугать, Хантер, и т
ы сам это знаешь…
Ч Ты паникуешь? Ч удивленно спросил Хантер.
Ч Их главное оружие Ч ужас. Люди еле выдерживают на своих позициях. Люди
лежат с оружием, с автоматами, с пулеметами, на них идут безоружные Ч и эт
и люди, зная, что за ними и качественное и количественное превосходство, ч
уть не бегут, с ума сходят от ужаса Ч и некоторые уже сошли, по секрету теб
е скажу. И это не просто страх, Хантер!
Ч Сухой понизил голос. Это… Не знаю даже как и объяснить-то тебе толком…
Это они нагнетают, и с каждым разом все сильнее… Как-то они на голову дейс
твуют… И мне кажется Ч сознательно. И издалека их уже чувствовать начин
аешь Ч через уши, через ноздри Ч все сильнее ощущаешь их присутствие Ч
и ощущение это все нарастает, гнусное такое беспокойство, что ли, и поджил
ки трястись начинают Ч а еще и не слышно ничего, и не видно, но ты уже знаеш
ь, что они где-то близко, идут… Идут… И тут этот вой их раздается Ч просто х
оть беги… А подойдут поближе Ч трясти начинает… И долго видится еще пот
ом, как они с открытыми глазами на прожектор идут…
Артем вздрогнул. Оказывается, кошмары мучали не только его. Раньше он на э
ту тему старался ни с кем не говорить Ч боялся, что сочтут его за труса ил
и за ненормального, параноика.
Ч Психику расшатывают, гады! Ч продолжал Сухой.
Ч И знаешь, словно они на твою волну как-то настраиваются Ч и в следующи
й раз ты их еще лучше чуешь, еще больше боишься. И пойми! Ч горячо закончил
он, Ч это не просто страх… Я знаю.
Он замолчал. Хантер сидел неподвижно, внимательно изучая его глазами и, о
чевидно, обдумывая услышанное. Потом он отхлебнул горячей настойки и про
говорил медленно и тихо: Ч Это угроза всему, Сухой. Всему этому загаженно
му метро, а не только вашей станции. Сухой молчал, словно борясь с собой и н
е желая отвечать, но тут его словно прорвало: Ч Всему метро, говоришь? Да н
ет, не только метро… Всему нашему прогрессивному человечеству, которое д
оигралось-таки с прогрессом. Пора платить! Борьба видов, Охотник. Борьба в
идов. И эти черные Ч не нечисть, Охотник, и никакие это не упыри. Это Ч хомо
новус. Следующая ступень эволюции. Лучше нас приспособленная к окружающ
ей среде. Будущее за ними, Охотник! Может, сапиенсы еще и погниют пару деся
тков, да даже и с полсотни лет в этих чертовых норах, которые они сами для с
ебя нарыли, еще когда их было слишком много, и все одновременно не умещали
сь сверху, так что тех, кто победнее, приходилось днем запихивать под земл
ю… Станем бледными, чахлыми, как уэллсовские морлоки Ч помнишь, из «Маши
ны Времени», в будущем, жили у них под землей такие твари? Тоже когда-то был
и сапиенсами… Да, мы оптимистичны, мы не хотим подыхать! Мы будем на собств
енном дерьме растить грибочки, и свиньи станут новым лучшим другом челов
ека, так сказать, партнером по выживанию… Мы с аппетитным хрустом будем ж
рать мультивитамины, тоннами заготовленные заботливыми предками на сл
учай, если жизнь однажды покажется слишком светлой и захочется почувств
овать себя немного хуже… Мы будем робко выползать наверх, чтобы поспешно
схватить еще одну канистру бензина, еще немного чьего-то тряпья, а если с
ильно повезет Ч еще горсть патронов, и скорее бежать назад, в свои душные
подземелья, воровато оглядываясь по сторонам, не заметил ли кто, потому ч
то там, наверху, мы уже не у себя дома. Мир больше не принадлежит нам, Охотни
к… Мир больше не принадлежит нам.

Сухой замолчал, глядя, как медленно поднимается от чашки с чаем и тает в су
мраке палатки пар. Хантер ничего не отвечал, и Артем вдруг подумал, что ник
огда он еще не слышал такого от своего отчима… Ничего не осталось от его о
бычной уверенности в том, что все обязательно будет хорошо, от его «Не дре
йфь, прорвемся!», от его ободряющего подмигивания… Или это всегда было то
лько показное?

Ч Молчишь, Охотник? Молчишь… Давай, ну давай же, спорь! Спорь, Охотник! Где
твои доводы? Где этот твой оптимизм? В последний раз, когда мы с тобой разг
оваривали, ты мне еще утверждал, что уровень радиации спадет, и люди еще ве
рнутся на поверхность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12