Ч Хорошо, Ч чуть поколебавшись, решительно сказала Скалли. Ч А второе
одолжение?
Старик протянул к ней руку и подставил ладонь.
Ч Дополнительно пожертвование в размере пяти долларов, Ч спокойно пр
орокотал он.
Пришлось раскошелиться.
Старик открыл перед нею дверь в глубине комнаты, и Скалли, не задумываясь,
шагнула в темноту.
Нет, в длинном то ли чулане, то ли гараже не было совсем уж темно. Узкие, полн
ые пляшущих искр полосы света били откуда-то из-под высокой железной кро
вли. В помещении было совершенно пусто, и лишь посредине, как пуп земли, во
звышался громадный кованый сундук.
Скалли подошла. Это был всем сундукам сундук, пустотой тут и не пахло. Даже
на вид он был столь массивен и громоздок, столь напитан чугуном и сталью д
аже с поверхности, что вряд ли его могли поднять даже двое атлетов; понадо
бился бы, скорее, квартет. Скалли, пользуясь тем, что никто ее не видит, лего
нько торкнула в бок сундука носком туфли. Сундук не издал ни звука Ч слов
но весь был сплошным куском металла.
Скалли, мысленно готовясь к сизифовым усилиям, взялась за ручку на крышк
е.
Каким-то чудом крышка от первого же ее пробного усилия будто сама собою п
ошла вверх. Видимо, в конструкции были предусмотрены какие-то хитрые бал
ансиры и противовесы. Чрезмерно легкий бег крышки, на вид тянувшей стоун
ов на полета, скрадывался ее нарочитой медлительностью и диким ржавым ск
режетом, который издавали, продергиваясь в пазах, фиксирующие ее внутрен
ние цепи. Аттракцион. Опять чертов аттракцион. Хорошо было бравировать п
еред Молдером своей любовью к розыгрышам Ч но как они уже осточертели! Д
аже убийства, серийные, зверские, неподдельные Ч так и норовили мало-пом
алу начать ощущаться как разновидность издевательской потехи.
В сундуке ничего не было.
Несколько мгновений Скалли ошалело всматривалась в его разверстые пус
тые потроха. Потом прозвенел звонок, на дальней стене зажглась красная н
адпись «Выход» и под нею раскрылась широкая одностворчатая дверь.
Слепящий солнечный свет косо хлестнул в пыльный сумрак идиотского гара
жа.
Снаружи была кирпичная стена, исписанная и разрисованная ерундой и дрян
ью. Настоящая стена, по-настоящему исписанная и разрисованная. Воняло хо
ть и невидимой, но явно близкой помойкой. Всерьез воняло, не в шутку. С трес
ком прокатил мимо по грязным задворкам какой-то тинэйджер на старом мот
оцикле.
Настоящем мотоцикле. С настоящим треском.
Скалли нестерпимо захотелось плюнуть в сундук. Это было как наваждение;
едва сдержавшись, она поспешно пошла прочь. Сундук с тягучим, явно косящи
м под звуки древнего замка скрипом сам собой закрылся.
Не плевать надо, а думать. Думать.
Возможно, эта вещь наведет вас на какие-то размышления…
Тьфу!

Мотель «Мост через залив», стоянка трейлеров 19.40
Уже совсем стемнело, когда Молдер вернулся в мотель. Он поспешно шел к Ска
лли, чтобы обсудить сделанное каждым из них за вторую половину дня Ч хот
я не так уж много, сказать по совести, накопилось материала для обсуждени
я; но Ч тем не менее… Да, к тому же, он беспокоился за Дэйну. Интересы дела з
аставили их для ускорения расследования действовать порознь сегодня
Ч и он беспокоился. Какую еще нечисть заставит ее проглотить или, по край
ней мере, взять в руки ее гонор? А ведь здесь того и гляди Ч попадешься на к
акую-нибудь удочку…
Под трейлером Скалли кто-то был.
Молдер замер, прислушиваясь.
Да. Из узкого проема между днищем и землей, куда с трудом решишься втиснут
ься и при дневном свете, доносилось позвяки-вание и постукивание, и хрипл
ое дыхание, и хруст земли да сухих веток.
Молдер нагнулся Ч и отшатнулся. Рука дернулась к кобуре. Черная тень, сли
шком маленькая для человека, быстро надвигалась на него. Фиджийская, так
ее перетак?
Из-под трейлера, отдуваясь, степенно выбрался согбенный мистер Нат со сл
есарной сумкой на плече Ч и с явным наслаждением на личике распрямился.

Ч Как поживаете? Ч осведомился Молдер.
Ч Вечер, Ч сварливо ответил управляющий.
Ч Агент Скалли знает, что вы гуляете под ее жилищем?
Ч Разумеется, Ч мистер Нат, глядя снизу вверх, круто задрал головенку и
агрессивно прицелился бородой в Молдера. Его лоб, выпуклый и тяжелый, как
гипсовая ваза, в сумерках казался белым, будто у покойника. Ч Она же сама
просила меня починить трубы. О, я знаю, о чем вы подумали, друг мой. Но вы жес
токо заблуждаетесь. Я вовсе не нуждаюсь в каких-то извращенных способах
для удовлетворения своих естественных инстинктов.
Ч Помилуйте, мне и в голову… Ч начал было оправдываться Молдер сызнова,
но мистер Нат и не думал его слушать.
Ч Все эти подглядывания, ощупывания, или, скажем, эксгибиционизм, или ины
е присущие истинным уродам извращения мне отвратительны. Представьте, ч
то отнюдь не все женщины тянутся к таким, как вы, долговязым верзилам. Вы б
удете потрясены, если я расскажу вам, сколько замечательных женщин наход
или и по-прежнему находят мой рост интригующе притягательным.
Ч Вы будете удивлены, мистер Нат, сколько мужчин находят его таким же, Ч
ответил Молдер.
Карлик хохотнул и, екнув плечом, лихо поправил сползающий ремень тяжелой
сумки.
Ч А вы баловник! Ч сказал он и, погрозив Молдеру пальчиком, удалился.
Молдер несколько раз глубоко вздохнул.
Ч Дэйна! Ч громко позвал он потом. Дверь открылась, и на ступени упал сно
п желтого электрического света.
Ч А, это ты, Ч проговорила Скалли. Ч Ты не заметил Ч мистер Нат уже почи
нил трубы?
Ч Заметил: починил. Мы только что расстались после очень милой беседы.
Ч Я рада, что вы помирились, Ч искренне проговорила Скалли. Ч Зайди, Фок
с. Надо поговорить.
Ч Я затем и шел, Ч ответил Молдер, поднимаясь.
Они расселись возле легкого выдвижного стола.
Ч Ну? Шел, шел Ч и пришел? Ч улыбнулась Скалли.
Ч Примерно так. Я навел кое-какие справки. Доктора Мой Лоб и так далее зов
ут на самом деле Джеффри Суэйн. Он родился вовсе не в Йемене, а всего лишь в
Милуоки. Разумеется, никакой докторской степени у него и в помине нет. Пра
вда, и криминального прошлого у него тоже нет. Циркач… трюкач. Не больше и
не меньше. Но! Но. Кровь с окна, Скалли, совпала с кровью с гвоздя Ч по групп
е. Обе, вдобавок, резус-положительные.
Ч Что ты говоришь? Ч изумилась Скалли.
Ч Конечно, это может быть и случайностью Ч но. Уже пора бы потолковать с
мистером Суэйном всерьез.
Ч Безусловно. Однако вот я тоже кое-что выяснила. И тоже, мягко говоря, неб
езынтересное.
Ч Слушаю тебя.
Скалли извлекла из вороха бумаг на краю стола плакат с изображением песи
го-лового мальчика.
Ч Какой красавец, Ч хмыкнул Молдер. Ч Какое умное и доброе лицо…
Ч Перестань острить.
Ч Это кто-то из местных?
Ч Да. Но совсем не в том смысле, какой ты вкладываешь в эти слова.
Ч Откуда ты знаешь, какой смысл я в них вкладываю?
Ч Но ты же уверен, что раз из местных, значит Ч циркач. Не так?
Ч Так, Ч признал Молдер.
Он совсем сник, подумала Скалли. Это действительно не его расследование.
В нем действительно нет чудес. И вдобавок его, вероятно, обидело, что его п
оразительное открытие относительно Суэйна и его крови, которую он, именн
о он, Фокс, нашел на стекле Ч не произвело на меня того впечатления, на как
ое он рассчитывал. Возможно, он думал, что я весь день, пока он землю рыл, леж
ала и охала, переваривая таракана? Не дождется.
Ч В сорок третьем году, в горных лесах Албании, был найден мальчик-сирот
а. Вот этот самый. Физически он был развит отменно, лучше многих детей его
возраста. Он был способен сам добывать себе пищу. Предпочитал мясо овоща
м, и ловил мелкую живность с абсолютно звериной сноровкой. Говорить он не
умел, лишь издавал какие-то нечленораздельные стоны и вскрики.
Ч Захар?
Ч Мимо. Слушай дальше. Его показывали в цирке. В клетке. Заметь: в клетке. Э
то было совершенно необходимо, потому что он был по-звериному жесток и кр
овожаден. Поначалу случилось несколько очень неприятных историй, и посл
е них его демонстрировали только за толстыми прутьями, как ягуара или пу
му. Постепенно он научился человеческой речи. Но все равно продолжал ужа
сать публику, проглатывая сырое мясо здоровенными кусками. А потом…
Скалли сделала эффектную паузу. Сама не отдавая себе в этом отчета и уж те
м более не понимая, зачем это делает, она, тем не менее, совершенно непроиз
вольно старалась дожать совсем потерявшегося и растерявшегося напарни
ка. Любому третьему, постороннему, за подобное отношение к Фоксу она прос
то в глотку бы вцепилась не хуже песиголового мальчика Ч но теперь ее бу
дто оседлали бесы. Ему надо узнать наконец, что и я могу быть лидером. Ему т
олько на пользу пойдет, если и он побудет в ведомых. И сейчас она не просто
информацией с ним делилась Ч она вещала. Она трубила. Она стояла на трибу
не и указывала путь.
Молдер молчал, выжидательно глядя ей в лицо. Он так и не сорвался: что пото
м? ну что потом? говори, не тяни!
Ей пришлось продолжить самой.
Ч Потом он по какой-то причине сбежал из цирка. К тому времени он уже дост
аточно очеловечился и мог содержать себя. Какое-то время он провел, скита
ясь по всей стране, по всей стране, Фокс, от Пасадены, как ты вчера выразилс
я, до Бангора, и зарабатывая на жизнь, где придется Ч а затем осел во Флори
де. В Гибсонтоне. И здесь, Ч совсем уже словно бы лозунги кидая в бурлящую
толпу, заговорила она, выделяя каждое слово, Ч начал карьеру офицера пол
иции! И последние годы, вот уже четвертый срок, служит в Гибсонтоне шерифо
м!
Ч Мама крестная, Ч тихо и очень по-детски сказал Молдер, вглядываясь в в
ыцветший портрет юного песиголовца. И это его ошеломление вознаградило
Скалли за многое, Ч Ты говоришь о нашем приятеле шерифе?
Ч Я говорю о том, что перед тем, как стать шерифом, наш приятель много лет б
ыл Джим-Джимом и зубами рвал сырое мясо в клочья.
Ч Тогда пошли, Ч решительно сказал Молдер и встал. Ч Прихвати фонарик.

Пока они беседовали, поздний вечер превратился в ночь Ч душистую и влаж
ную ночь Флориды. Снова мельтешили в лучах фонарей мотыльки, снова надры
вались в серебряной мгле за пределами территории мотеля цикады, лягушки
… мирная сладкозвучная ночная живность, которая так редко попадается на
глаза. Снова плыла в бездонной тьме небес ослепительная луна.
Гибсонтон Ч город маленький. Проулками и задами они подошли к дому шери
фа через каких-то пятнадцать минут.
И вовремя.
Вначале они лишь услышали его. Собственно, вначале они еще не знали, что сл
ышат именно его. Когда до глухой, без окон, задней стены аккуратного двухэ
тажного домика осталось ярдов пятьдесят по заросшему кустарником скло
ну оврага, отделявшего мотель от собственно городка, они услышали какое-
то почти звериное сопение, хлюпанье и странные глухие постукивания. Молд
ер приложил палец к губам. Скалли кивнула. Нервы у обоих были на взводе. Ос
торожно прокрадываясь вперед, оба достали оружие. Хохмы, кажется, кончил
ись. Наконец-то. Все хорошо в меру. Сказать по совести, они уже сделались не
выносимы. Они сводили с ума, словно засасывая в трясину вязкого сиропа, пу
сть хоть и сладкого, но все равно смертельно сковывавшего любое осмыслен
ное движение.
Пыхтел сам шериф. В свете луны они видели его теперь совершенно отчетлив
о. Он, надсаживаясь и вполголоса хрюкая, как и положено излишне грузным лю
дям, что-то рыл.
Яму он рыл.
Вот он закончил. Вогнал лопату в землю. Вытер лицо рукавом. Некоторое врем
я неразборчиво и коротко бормотал вполголоса Ч ни Скалли, ни Молдер не р
азобрали ни слова. Присел на корточки. В просеянном сквозь ветви мерцани
и луны в руке шерифа тускло блеснуло лезвие. Он что-то резал Ч не понять, ч
то. Потом долго крутил что-то в могучих руках. И аккуратно уложил это что-т
о в выкопанную с такой истовостью яму. Она была, как прикинул Молдер, глуби
ной не более фута.
И забросал все землей.
И, все еще не в силах выровнять дыхание, шумно отдуваясь и ничуть, казалось
бы, не стараясь прятаться и вести себя потише Ч ушел.
Агенты выждали с минуту, но нетерпение гнало их к засыпанной яме. В этом бе
зумном деле наконец-то появилась хоть какая-то реальная зацепка Ч и сто
я от нее в двух шагах, но не двигаясь с места, можно было сойти с ума. Что хор
онил, что прятал шериф Джим-Джим? Куски недоеденной плоти? Покаянную испо
ведь на случай безвременной смерти? Золото и брильянты? Гадать было не вр
емя и не место. Ведь что-то да прятал!
Не сговариваясь, оба одновременно рванулись к кладу.
Рыть пришлось руками. Хорошо, что земля была мягкой. Молдер торопливо раз
гребал рыхлый слой обеими ладонями Ч и вдруг ему пришло в голову, что, есл
и поглядеть со стороны, он сейчас похож на животное куда больше, нежели ше
риф, который споро, но, в отличие от него Ч отнюдь не лихорадочно, работал,
как и подобает человеку, лопатой.
Эта мысль его подкосила. Он даже замер.
Ч Что там? Ч свистящим шепотом спросила Скалли, безоговорочно решив, чт
о, коль скоро он перестал наяривать передними лапами, добыча уже у него.
Ч Ты знаешь, Дэйна, Ч сказал Молдер, Ч мы, пожалуй, не правы. Если человек
покрыт шерстью, это еще не значит, что он волк.
Ч Ты к чему это? Ч раздраженно спросила Скалли. Фокс, похоже, совсем слет
ел с катушек. Сейчас он ни много ни мало, сам того еще, возможно, не понимая,
посягал на ее триумф, до которого оставались какие-то минуты!
Ч Мы сейчас повинны в чем-то вроде расовой дискриминации. Если у человек
а ненормально много волос на теле Ч это не причина считать его вообще не
нормальным.
Ч Фокс, давай не сейчас, а? Ч взмолилась Скалли, изо всех сил пытаясь сохр
анить в голосе хотя бы тень дружелюбия. Ч Протяни руку Ч и мы все узнаем.

Молдер протянул руку.
В ямке лежала половина картофелины.
Скалли, не выдержав, тоже присела на корточки и принялась остервенело пр
осеивать землю между пальцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11