Вот они достигли перекрестка с рю де Риволи, где горел красный, но «ситрое
н» и не думал останавливаться или замедлять ход. Агент надавил на газ, авт
омобиль пронесся через перекресток и резко свернул к северному входу в п
рославленный сад Тюильри, парижскую версию Центрального парка. Многие т
уристы неверно переводят название этого парка, Jardins des Tuileries, почему-то считая, ч
то назван он так из-за тысяч цветущих там тюльпанов. Но в действительност
и слово «Tuilenes» имеет совсем не такое романтическое значение. Вместо парка
здесь некогда находился огромный котлован, из которого парижане добыва
ли глину для производства знаменитой красной кровельной черепицы, или
tuiles.
Они въехали в безлюдный парк, и агент тотчас сбросил скорость и выключил
сирену. Лэнгдон жадно вдыхал напоенный весенними ароматами воздух, насл
аждался тишиной. В холодном свете галогенных ламп поблескивал гравий на
дорожках, шины шуршали в усыпляющем гипнотическом ритме. Лэнгдон всегда
считал сад Тюильри местом священным. Здесь Клод Моне экспериментировал
с цветом и формой, став, таким образом, родоначальником движения импресс
ионистов. Впрочем, сегодня здесь была другая, странная аура Ц дурного пр
едчувствия.
«Ситроен» свернул влево и двинулся на восток по центральной аллее парка
. Обогнул круглый пруд, пересек еще одну безлюдную аллею, и впереди Лэнгдо
н уже видел выход из сада, отмеченный гигантской каменной аркой.
Arc du Carrousel Арка Ка
рузель (фр.).
.
В древности под этой аркой совершались самые варварские ритуалы, целые о
ргии, но почитатели искусства любили это место совсем по другой причине.
Отсюда, с эспланады при выезде из Тюильри, открывался вид сразу на четыре
музея изящных искусств... по одному в каждой части света.
Справа, по ту сторону Сены и набережной Вольтера, Лэнгдон видел в окошко т
еатрально подсвеченный фасад старого железнодорожного вокзала, теперь
в нем располагался весьма любопытный Музей д'Орсе. А если посмотреть вле
во, можно было увидеть верхнюю часть грандиозного ультрасовременного Ц
ентра Помпиду, где размещался Музей современного искусства. Лэнгдон зна
л, что за спиной у него находится древний обелиск Рамсеса, вздымающийся в
ысоко над вершинами деревьев. Он отмечал место, где находился музей Жё-де
-Пом.
И наконец впереди, к востоку, виднелись через арку монолитные очертания
дворца времен Ренессанса, где располагался, наверное, самый знаменитый м
узей мира Ц Лувр.
В который уже раз Лэнгдон испытал чувство изумления, смешанного с востор
гом. Глаз не хватало, чтоб обозреть разом все это грандиозное сооружение.
Огромная площадь, а за ней Ц фасад Лувра, он вздымался, точно цитадель, на
фоне парижского неба. Построенное в форме колоссального лошадиного коп
ыта здание Лувра считалось самым длинным в Европе, по его длине могли бы р
азместиться целых три Эйфелевы башни. Даже миллиона квадратных футов пл
ощади между крыльями этого уникального сооружения было недостаточно, ч
тобы как-то преуменьшить величие фасада. Как-то раз Лэнгдон решил обойти
Лувр по периметру и, к своему изумлению, узнал, что проделал трехмильное п
утешествие.
Согласно приблизительной оценке, на внимательный осмотр 65 300 экспонатов м
узея среднему посетителю понадобилось бы пять недель. Но большинство ту
ристов предпочитали беглый осмотр. Лэнгдон шутливо называл это пробежк
ой по Лувру: туристы бодрым шагом проходили по залам музея, стремясь увид
еть три самых знаменитых экспоната: Мону Лизу, Венеру Mилосскую и Нику Ц к
рылатую богиню победы. Арт Бyxвaльд
Арт Бухвальд Ц знаменитый американский ж
урналист-фельетонист, его работы печатались даже в СССР.
как-то хвастался, что на осмотр этих шедевров ему понадобилось все
го пять минут и пятьдесят шесть секунд.
Водитель достал радиопереговорное устройство и произнес по-французск
и:
Ц Monsieur Langdon est arrive. Deux minutes
Месье Лэнгдон прибыл. Будет у вас через две минуты (фр.).
. В ответ пролаяли что-то неразборчивое.
Агент убрал устройство и обернулся к Лэнгдону:
Ц Вы встретитесь с капитаном у главного входа. Водитель, проигнорирова
в знаки, запрещавшие въезд на площадь, прибавил газу, «ситроен» перевали
л через парапет. Теперь был уже виден главный вход в Лувр, фронтон здания в
еличественно вырастал впереди, в окружении семи треугольных бассейнов,
из которых били фонтаны с подсветкой.
La Pyramide.
Новый вход в парижский Лувр стал почти столь же знаменитым, как и сам музе
й. Его украшала модернистская стеклянная пирамида, созданная американс
ким архитектором китайского происхождения И. М. Пеем, вызывавшая негодов
ание у традиционалистов. Они полагали, что это сооружение разрушает стил
ь и достоинство Ренессанса. Гете называл архитектуру застывшей музыкой,
и критики Пея прозвали пирамиду скрипом ногтя по классной доске. Продвин
утые же поклонники считали прозрачную, высотой в семьдесят один фут пира
миду поразительны сплавом древней традиции и современных технологий, с
имволическим связующим звеном между прошлым и настоящим. И были убежден
ы, что украшенный таким образом Лувр займет достойное место в третьем ты
сячелетии.
Ц Вам нравится наша пирамида? Ц спросил агент. Лэнгдон нахмурился. Похо
же, французы просто обожают задавать американцам такие вопросы. Вопрос,
конечно, с подковыркой. Стоит признать, что пирамида нравится, и тебя тотч
ас же причислят к не имеющим вкуса американцам. Сказать, что не нравится, з
начит обидеть французов.
Ц Миттеран был человеком смелым и прямолинейным, Ц дипломатично отве
тил Лэнгдон.
Говорили, что этот покойный ныне президент Франции страдал так называем
ым фараоновым комплексом. С его легкой руки Париж наводнили египетские о
белиски и прочие предметы древней материальной культуры. Франсуа Митте
ран питал загадочное пристрастие ко всему египетскому и не отличался пр
и этой особой разборчивостью, поэтому французы до сих пор называли его С
финксом.
Ц Как зовут вашего капитана? Ц Лэнгдон решил сменить тему разговора.
Ц Безу Фаш, Ц ответил агент, направляя машину к главному входу в пирами
ду. Ц Но мы называем его le Taureau.
Лэнгдон удивленно поднял на него глаза:
Ц Вы называете своего капитана Быком?
Что за странное пристрастие у этих французов Ц давать людям звериные пр
озвища! Агент приподнял бровь:
Ц А ваш французский, месье Лэнгдон, куда лучше, чем вы сами в том признает
есь.
Мой французский ни к черту не годится, подумал Лэнгдон, а
вот в иконографии знаков Зодиака я кое-что смыслю. Таурус всегда был
быком. Астрологические символы одинаковы во всем мире.
Агент остановил машину и указал на большую дверь в пирамиде между двух ф
онтанов.
Ц Вход там. Желаю удачи, месье.
Ц А вы разве не со мной?
Ц Согласно приказу я должен оставить вас здесь. У мен: есть другие дела.
Лэнгдон вздохнул и вылез из машины. Игра ваша, правила Ц тоже.

Взревел мотор, и «ситроен» умчался прочь.
Глядя вслед быстро удаляющимся габаритным огням, Лэнгдон подумал:
А что, если пренебречь приглашением? Пересечь площадь, поймать у выхода т
акси и отправиться в отель, спать?.. Но что-то подсказывало ему, что ид
ея эта никуда не годится.
Лэнгдон шагал к туманной дымке фонтанов, и у него возникло тревожное пре
дчувствие, что он переступает воображаемый порог в какой-то совсем друг
ой мир. Все этим вечером происходило словно во сне. Двадцать минут назад о
н мирно спал в гостиничном номере. И вот теперь стоит перед прозрачной пи
рамидой, построенной Сфинксом, и ожидает встречи с полицейским по прозви
щу Бык.
Я в плену картины Сальвадора Дали, подумал он.
И шагнул к главному входу Ц огромной вращающейся двери. Фойе за стеклом
было слабо освещено и казалось безлюдным.
Может, постучать?
Интересно, подумал Лэнгдон, приходилось ли кому-либо из известнейших ег
иптологов Гарварда стучаться в дверь пирамиды в надежде, что им откроют?
Он уже поднял руку, но тут за стеклом из полумрака возникла какая-то фигур
а. Человек торопливо поднимался по винтовой лестнице. Плотный, коренасты
й и темноволосый, он походил на неандертальца. Черный двубортный костюм,
казалось, вот-вот лопнет на широких плечах. Ноги короткие, кривоватые, а в
походке так и сквозила властность. Он на ходу говорил по мобильному теле
фону, но закончил разговор, как только подошел к двери, и жестом пригласил
Лэнгдона войти.
Ц Я Безу Фаш, Ц представился он, как только Лэнгдон прошел через вращаю
щуюся дверь. Ц Капитан Центрального управления судебной полиции. Ц И г
олос его соответствовал внешности, так и перекатываясь громом под стекл
янными сводами.
Лэнгдон протянул руку:
Ц Роберт Лэнгдон.
Огромная ладонь Фаша сдавила его руку в крепком рукопожатии.
Я видел снимок, Ц сказал Лэнгдон. Ц Ваш агент говорил, будто Жак Соньер с
делал это сам и...
Мистер Лэнгдон, Ц черные глазки Фаша были точно вырезаны из эбенового д
ерева, Ц виденное вами на снимке Ц это, увы, лишь малая часть того, что усп
ел натворить Соньер.

Глава 4

Осанкой и манерой держаться капитан Фаш действительно напоминал рассе
рженного быка. Шагал напористо, слегка сгорбив плечи, тяжелый подбородок
вдавлен в грудь. Темные волосы были зачесаны назад и щедро напомажены ка
ким-то лосьоном, отчего блестели и открывали сильно выступавший лоб. По п
ути темные глазки неустанно обшаривали каждый сантиметр дороги, а еще та
к и излучали яростную целеустремленность. Наверное, именно поэтому он по
льзовался репутацией человека строгого и неуступчивого во всех вопрос
ах.
Лэнгдон шел за капитаном по знаменитой мраморной лестнице, что вела к ма
ленькому внутреннему дворику в основании Стеклянной пирамиды. Спуская
сь, они прошли мимо двух вооруженных автоматами охранников из судебной п
олиции. Стало ясно: сегодня никто не войдет и не выйдет из этого сооружени
я без разрешения капитана Фаша.
Вот они миновали наземный этаж и стали спускаться дальше, и Лэнгдон с тру
дом подавил нервную дрожь. Несколько успокаивало, правда, присутствие ка
питана, но в самом Лувре в лот час было мрачно, как в могиле. Лестница освещ
алась крошечными лампочками, вмонтированными в каждую ступеньку, как в п
роходе кинотеатра. Лэнгдон слышал, как под стеклянными сводами эхом отда
ется каждый его шаг. Подняв голову, он увидел за стеклянной крышей пирами
ды слабо мерцавшие разноцветные отблески фонтанов.
Ц Как, нравится? Ц коротко осведомился Фаш и приподнял широкий подборо
док.
Лэнгдон вздохнул, ему начали надоедать эти игры.
Ц Да, пирамида просто великолепна.
Ц Шрам на лице Парижа, Ц сердито проворчал Фаш. Один Ц ноль в его п
ользу.
Лэнгдон понял, что этому человеку трудно угодить. Известно ли капитану, п
одумал он, что пирамида, построенная под патронажем Франсуа Миттерана, с
остоит из 666 стеклянных панелей, что вызывало много споров и кривотолков,
особенно у противников бывшего президента, поскольку 666 считалось число
м сатаны?
И Лэнгдон решил не затрагивать эту тему. Они спустились еще глубже и оказ
ались в подземном вестибюле. В царившем там полумраке трудно было оценит
ь истинные его размеры. Построенное на глубине пятидесяти семи футов под
землей, это новое помещение Лувра занимало площадь в 70 000 квадратных футов
и напоминало бесконечный грот. Отделка была из мрамора теплых охряных то
нов, в тон желтовато-золотистому цвету наземного фасада здания, и днем зд
есь было светло и людно. Сейчас же атмосфера тут царила, мягко говоря, совс
ем не праздничная, полумрак и пустота создавали ощущение, что ты находиш
ься в холодном склепе.
Ц А где же сотрудники музея? Ц спросил Лэнгдон.
Ц En quarantaine В кар
антине (фр.).
, Ц ответил Фаш таким тоном, точно Лэнгдон ставил под сомнение деес
пособность его команды. Ц Очевидно, сегодня в здание проник посторонни
й. И все ночные сторожа Лувра находятся сейчас в другом крыле, где их допра
шивают.
Лэнгдон кивнул и прибавил шагу, стараясь не отставать от Фаша.
Ц Как хорошо вы знакомы с Жаком Соньером? Ц спросил капитан.
Ц Вообще не знаком. Мы с ним ни разу не встречались. Фаш удивился:
Ц Но вы же должны были вечером встретиться?
Ц Да. Договорились о встрече сразу после лекции в Американском универс
итете. Я ждал, но он так и не появился.
Фаш что-то записал в блокнот. Они двинулись дальше, и Лэнгдон мельком заме
тил менее известную пирамиду Лувра, так называемую перевернутую. Они сви
сала с потолка и напоминала сталактит в пещере. Фаш жестом пригласил Лэн
гдона подняться на несколько ступенек, которые вели к входу в изогнутый
аркой туннель. Над входом висела вывеска с надписью «DENON». Это название нос
ило самое знаменитое своими экспонатами крыло Лувра.
Ц А кто предложил вечернюю встречу? Ц резко спросил Фаш. Ц Вы или он?
Вопрос показался странным.
Ц Вообще-то мистер Соньер, Ц ответил Лэнгдон, входя в туннель. Ц Его се
кретарша связалась со мной по электронной почте несколько недель назад.
Писала, что куратор узнал о моем предстоящем выступлении в Париже и хоте
л бы воспользоваться этим, чтобы обсудить кое-какие вопросы.
Ц Какие именно?
Ц Не знаю. Связанные с искусством, полагаю. Ведь интересы у нас были прим
ерно одинаковые.
Фаш смотрел скептически.
Ц Так вы действительно понятия не имеете о предмете этой встречи?
Лэнгдон не имел. Нет, в тот момент ему стало любопытно, что могло понадобит
ься от него Соньеру. Ведь выдающийся знаток изобразительного искусства
прославился своей скрытностью и замкнутостью, чрезвычайно редко посещ
ал лекции и прочие общественные мероприятия. И Лэнгдон просто обрадовал
ся возможности пообщаться с этим незаурядным человеком.
Ц Но, мистер Лэнгдон, у вас есть хотя бы догадка о том, что наша
жертва хотела обсудить с вами, причем в тот самый вечер, когда произошло у
бийство?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10