Крепко сложив мембраны, он глубоко проник в парасознание своего разума, где погрузился в массу тяжелым трудом добытых данных из области психологии, которые были помещены туда на борту собственного корабля. С величайшим трудом он пробовал размышлять как человек.
Он чувствовал от этой попытки привкус окисла меди во рту, но к тому времени, когда нужно было выходить из этого состояния, его план созрел.
– СолСвя – позвал он Солдата Связи, дежурившего у панели охраны. – Полностью оснащенный патруль в Туннель 1! Немедленно!
СолСвя, выразив послушание, надул свой горловой мешок и склонился над коммутатором.
Путешествие в подсознании приятно разогрело Ком-Гора. Расправив свои мембраны, он наблюдал за спящим человеком и раздумывал как бы получше провернуть намеченное дело.
Во внешнем мире после полудня прошел час. Джонни уже в который раз вспоминал все, чему его учили о побегах из заключения, когда резкий скрип металлической двери сбросил его со стола. Спрятавшись за его краем и направив лазеры рук на дверь, он напряженно наблюдал за тем, как открылась дверь, и кто-то прыгнул в камеру.
Он установил самонаводящийся прицел и лазерное слежение. Только потом до его сознания дошли две важные детали: фигура вошедшего была человеческой и оказалась она здесь не по собственной воле. Снова переведя взгляд на дверь, он успел увидеть тела двух облаченных в доспехи Трофтов, которые снова закрыли тяжелую стальную плиту двери. Грохот ее прозвучал в крохотной комнатке как громовой удар. Возможность побега была потеряна.
Медленно Джонни поднялся на ноги, обошел стол и встретился со своим новым сокамерником, вернее, сокамерницей. Когда он приблизился, она уже поднялась на ноги и, слегка согнувшись, потирала ушибленное во время падения колено.
– Проклятые куриноголовые стрифпитчеры! – выругалась она. – Я и сама бы могла войти.
– Вы в порядке?
– поспешно спросил Джонни, разглядывая ее с ног до головы. Она была лет на семь-восемь старше его, немного ниже ростом и такая же, как он, стройная. Одежда ее представляла мешанину стилей, что в военное время стало обычным. Никаких очевидных повреждений или пятен крови он не заметил.
– О, да, – она выпрямилась и проворно осмотрела комнату. – Хотя я думаю, что в любой момент все может измениться. Что же все-таки происходит?
– Скажите мне, что случилось?
– Хотелось бы мне это знать. Я просто шла по улице Страссхайм по собственным делам, когда из-за угла появился патруль Трофтов. Они спросили меня, что я там делаю. Естественно, я сказала им, чтобы они проваливали. Так практически без всякой причины они схватили меня и бросили сюда.
Губы Джонни тронула улыбка. Он слышал, что в самом начале оккупации захватчикам прямо в лицо можно было сыпать всевозможной бранью, но если при этом выражение лица и голос оставались почтительными, все сходило с рук: Трофты не угадывали значения слов. Но по мере освоения инопланетянами англиканского наречия только самые изобретательные могли еще отваживаться на подобные выступления без боязни быть разоблаченными.
Улица Страссхайма. Да, была такая в Кранаке, насколько он помнил, где-то в южной части города, где размещалось много предприятий легкой промышленности.
– Ну так что же вы там делали?
– спросил он женщину. – Я думал, что эта зона теперь практически пустынна.
Она смерила его холодным оценивающим взглядом.
– Мне что, повторить то, что я сказала Трофтам?
– Не беспокойся, я просто так спросил. – Он пожал плечами.
Повернувшись к ней спиной, он снова вспрыгнул на стол, сел, по-турецки скрестив ноги, и принялся смотреть на дверь. Это и в самом деле была не его забота.
У него возникло ощущение, что ее подсадили к нему не просто так. Если он не ошибается, то чем меньше он будет с ней общаться, тем будет лучше. Не было смысла знакомиться с человеком, с которым, вероятно, скоро умрешь.
Казалось, что и она пришла к такому же выводу. Потом неуверенными шажками она подошла к краю стола и попала в его поле зрения.
– Эй, извини, – сказала она, но холодность в ее голосе еще ощущалась, хотя и снизилась до нормального цивилизованного уровня. – Я уже… Мне уже немного страшно. Этим все и объясняется: когда я напугана, то начинаю всем накручивать хвосты. Я была на Страссхайм потому, что надеялась проникнуть в одну из заброшенных фабрик, чтобы раздобыть контурные доски или еще какое-нибудь электронное оборудование. Понимаешь?
Надув губы, он посмотрел на нее, чувствуя, как его решимость начала потихоньку таять.
– Но те здания за последние годы были практически опустошены, – заметил он.
– Большей частью теми людьми, которые не понимают, что делают, – пожала она плечами. – Там есть еще много чего, если знаешь, где и как искать.
– Ты из подполья?
– спросил Джонни и тотчас пожалел, что эти необдуманные слова сорвались с его языка. Со всеми этими мониторами в стенах она в случае положительного ответа потеряет даже те крохотные шансы на спасение, которые еще сохранялись.
Но она только фыркнула.
– Ты что, псих? Я воришка, коллега, а не сумасшедшая. – Внезапно глаза ее расширились. – Скажи, что ты… эй, подожди минуточку, они же не думают, что я… о, замечательно. Просто здорово. Вот что нам нужно сделать: уповать на Старого Тайлера с лазером в одной руке и гранатой в другой, а?
– Старый Тайлер?
– спросил Джонни, хватаясь за единственно понятную часть этой словесной путаницы. – Кто или что это?
– Мы находимся у него в доме, – нахмурилась она. – Во всяком случае, мне так кажется. Разве ты не знаешь?
– Я был без сознания, когда меня доставили сюда. Что ты имеешь в виду, говоря, что тебе так кажется?
– Послушай, меня ввели в старое здание в квартале отсюда, потом по подземным коридорам препроводили сюда. Но когда меня вели по главному зданию, мне удалось выглянуть в открытое окно, тогда-то мне и показалось, что я вижу наружную стену резиденции Старого Тайлера. Даже без фантастической мебели и всего такого прочего можно сказать, что этот дом был построен для кого-то очень богатого.
Резиденция Тайлера. Имя это было ему знакомо по урокам местной истории и географии Амы Нунки. Резиденция Тайлера – это был большой дом в псевдо-Реджинском стиле Миллионеров, вспомнил он. Построен еще до того, как промышленные предприятия завладели этим районом города.
По поводу местонахождения его хозяина, ведущего полузатворнический образ жизни с тех пор, как пришли Трофты, она ничего определенного сказать не могла. Существовало мнение, что он скрывался где-то внутри, рассчитывая на свои запасы и оборонительную систему, способную удерживать на расстоянии как грабителей, так и инопланетян.
Еще тогда Джонни подумал, что Трофты оказались неожиданно добродушными, оставив в таких условиях здание нетронутым. А еще он подумал, что в этом случае могла быть заключена частная сделка. Теперь ему казалось, что он был прав в своих подозрениях. Хотя, скорее всего, сделка носила односторонний характер.
Но больший интерес для него представляла не сама история резиденции, а тот факт, что он оказался помещенным в нее. Как и завод, дом миллионера должен был быть оснащен запасным выходом. Если бы он смог отыскать его тогда, то наверняка избавился бы той смертельной ловушки, в которую попался.
Ты говоришь, что попала сюда, пройдя через тоннель?
– спросил он свою сокамерницу. – Как он выглядит? Новым, построенным в спешном порядке, как если бы Трофты вырыли его за последние три года?
Но она снова нахмурилась, взгляд ее был тяжелым.
– Кто ты такой, черт подери, если никогда не слыхал о Старом Тайлере? О нем писали гораздо чаще, чем о любой знаменитости Адирондака. Даже эти сумасшедшие волонтеры не могут быть такими невежественными. Во всяком случае, те, которые выросли в Кранаке.
Джонни вздохнул. Она действительно имела право знать, от кого могла зависеть ее жизнь. Этим он, конечно, не выдаст никаких секретов подслушивающим их Трофтам.
– Ты права. Я вырос вдали от этих мест. Я – Кобра.
Глаза ее расширились, потом, когда она стала его пристально разглядывать, снова сузились.
– Кобра, ха! Но ты же ничем не отличаешься от остальных.
– А мы и не должны ничем отличаться, – терпеливо стал объяснять ей Джонни. – Секретные боевики подпольного движения, слышала?
– О, да, я знаю. Но я уже видела людей, замаскированных под Кобр только для того, чтобы произвести на людей впечатление или напугать.
– Тебе нужны доказательства?
Он искал, на чем бы он мог ей доказать это. Спрыгнув со стола, он подошел ближе к задней стенке и протянул вперед свою правую руку. Прямо ему в лицо на Уровне глаз уставилась целая группа почти невидимых сенсоров. Нацелившись на них, он повернул к женщине голову и сказал:
– Смотри.
Потом нажал на спуск электромета.
Тренированный глаз заметил бы, что вспышка, озарившая комнату мгновением позже, состояла из двух компонентов: лазерного луча, бившего из кончика пальца и проложившего ионизированную дорожку, и искры высокого напряжения, которая пошла по этому следу. Но самой впечатляющей частью демонстрации был оглушающий удар грома. В камере с металлическими стенами это произвело адское впечатление. Отпрыгнув на целый метр от того места, где она стояла, женщина что-то крикнула Джонни, но в грохоте многочисленных отражений он не услышал ее.
– Удовлетворена?
– спросил он ее, когда звуки, наконец, смолкли.
Уставившись на него широко раскрытыми глазами, она поспешно мотнула головой.
– О, да, конечно же, да. Бога ради, скажи, что это было?
– Электромет. Для того, чтобы выводить из строя электронные приборы. Обычно не подводит.
Устройство и в самом деле работало превосходно. Теперь Джонни мог уже не беспокоиться из-за скопления сенсорных датчиков.
– Я в этом не сомневаюсь, – выдохнула она, и было похоже, что голова ее принялась работать нормально. – Настоящий Кобра. Как же могло случиться, что до сих пор ты не вырвался отсюда?
Некоторое время он в упор смотрел на нее, размышляя над ответом. Если Трофты узнают, что он разгадал их план… хотя с другой стороны, ее присутствие здесь указывало на то, что они уже догадались об этом. Может быть, тогда стоило сказать ей правду, что инопланетяне вынуждают его выбирать между предательством товарищей-Кобр и спасением ее жизни? Но он предпочел более простое, хотя, может быть, только временное решение этого вопроса: он сменил тему.
– Ты собиралась рассказать мне о тоннеле.
– Ах, да. Хорошо. Нет, он выглядит так, словно был построен гораздо раньше. Еще там есть места, откуда убрали ворота и прочее оборонное оборудование.
Это означало, что он выглядел так, словно Тайлер надеялся использовать его как люк для побега. Но теперь он находился в руках инопланетян.
– Как Трофты охраняют его?
– Там их кишмя кишело, – она с беспокойством посмотрела на него. – Но ведь ты не собираешься пытаться использовать тот путь для побега?
– А если попытаюсь?
– Это будет самоубийство, а поскольку я одна останусь здесь, то ты и меня погубишь.
Он нахмурился. Из ее слов было ясно, что она поняла гораздо больше, чем он хотел бы. Не столь утонченно, как он, но все же она давала ему понять, что не собирается отягощать его своим присутствием, если он решится на побег. Чтобы он не чувствовал ответственности за ее безопасность.
«Если бы только это и в самом деле было настолько просто!» – с горечью подумал он.
Поймет ли она его, если он предпочтет остаться пассивным в этой камере и тем самым автоматически вынесет ей смертный приговор? Да и был ли у него самого такой выбор? Но теперь, несмотря на ранее принятое решение, он больше не мог рассматривать ее как безликий объект статистики военного времени. Он разговаривал с ней, видел, как менялось выражение ее глаз и даже немного проникся ее мыслями. Чего бы теперь это ему ни стоило – жизни или выдачи сведений – он должен был предпринять попытку вытащить ее из всего этого. Гамбит Трофтов сработал. «Если ты когда-нибудь узнаешь об этом, Джейм, то будешь мной гордиться, – подумал он, глядя в пространство. – Моя мораль жителя Горайзона, полная глупого благородства, пережила соприкосновение с войной».
Он был заперт в одной камере с профессиональным грабителем, что само по себе являлось самой привлекательной потенциальной мишенью, которую мог предложить Кранак. Трофты весьма преуспели в своем замысле повесить на шею Кобры эмоциональный мельничный жернов.
– Меня зовут Джонни Моро. А тебя?
– Илона Линдео.
Он кивнул, хорошо понимая, что этот обмен имен для него означал начало.
– Что ж, Илона, раз ты считаешь, что тоннель – не лучший выбор для побега, давай посмотрим, что еще мы можем выбрать. Почему бы тебе не начать с подробного рассказа обо всем, что ты знаешь о резиденции Тайлера?
– Это безнадежно, – со вздохом сказал Колли Хол-лоран, рассматривая городской пейзаж из удобно расположенного окна на восьмом этаже. – Мы можем днями сновать взад и вперед по разоренным зданиям и не обнаружить никакой зацепки.
– Ты можешь бросить это занятие, когда пожелаешь, – прозвучал единственно возможный ответ Дойча. Сидя на полу, он изучал довоенную карту южной части Кранака.
– Охо-хо. Ладно, раз ты так благодарен за то, что мы делаем, я думаю, что еще немного останусь в деле.
Теперь настал черед Дойча вздохнуть.
– Очень хорошо. Если это хоть немного поможет облегчить твое негодование, я должен заметить, что слегка переборщил в передаче всего этого Боргу и его компании. О'кей? Теперь-то ты оставишь свои мелкие колкости?
– Я могу оставить их когда угодно. Но тебе все же придется расхлебывать то, что ты делаешь с этими людьми, точно так же, как и то, что ты делаешь с собой.
Дойч фыркнул.
– Ты хочешь сказать, что я подорву боевой дух, так сильно заводясь из-за нереальных планов и целей?
– Хорошо, раз уж ты заговорил об этом…
– Понимаешь, я не завожу себя нарочно, держусь, сколько могу. А что касается подполья… – он передернул плечами, и от этого движения карта захрустела.
– Ты просто не понимаешь положения, в котором оказался Адирондак, Колли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45