Прайс указал ему рукой на кресло
и, как только Каррайт раскрыл папку с бумагами, прервал его:
- Не надо. Я сам прочту... в ближайшее время я вызову сюда Крауса, он
и доложит. Вам же следует возвратиться в Азию и всецело заняться вашими
"ботаниками". Вы должны немедленно тронуться в путь и, оставив лабораторию
в Гималаях на Крауса, перевалить через горы, незаметно пробраться на
территорию Западного Китая. Вас не должны обнаружить ни советские, ни
китайские власти.
Прайс посмотрел в сторону Каррайта: на квадратном, лишенном
выразительности лице он не уловил ни тревоги, ни сомнений, ни мысли -
ничего. Прайс продолжал:
- Позднее вы установите связь с Ла Лоу.
Каррайт кивнул, но ничего не сказал.
- Ла Лоу - ваш козырь, - сказал Прайс.
- Установить связь с ним будет трудно, - пробурчал Каррайт.
- Знаю, - согласился Прайс. - Его гоняют с места на место... но он
может оказаться вам совершенно необходимым - как-никак у Ла Лоу несколько
сот человек, и если ваша "экспедиция" очутится в критическом положении, он
выручит вас. Связь с Ла Лоу должна быть абсолютно секретной.
Каррайт снова молча кивнул. Он ждал, когда же шеф скажет ему, где, как
и по какому сигналу ему следует попытаться перейти советскую границу, но
Прайс опять озадачил его.
- Вам не надо переходить советскую границу, - сказал он. - В этом нет
никакой необходимости. Руководство разведывательным управлением предложило
другой вариант, с которым я согласился. Это - вариант номер один.
Каррайт с недоумением посмотрел на него. Прайс усмехнулся.
- По этому варианту основное задание будет выполнено не вами, -
пояснил он. - Лучинин и Ясный будут ликвидированы в горах Тянь-Шаня без
вас. Вы должны лишь пробраться вот в этот пункт, - Прайс ткнул пальцем в
разостланную на столе карту Западного Китая, - встретить там Двадцатого,
получить от него материалы для меня - и только!
Каррайт вопросительно взглянул на шефа: что тот хотел сказать словами
"и только"? Получить и доставить материалы... А как же быть с самим
Двадцатым? Но уточнять не имело смысла - Прайс любил, чтобы его понимали с
полуслова: тайна должна остаться тайной - таков был его девиз.
Казалось, Прайс понял мысли собеседника.
- Двадцатый может мне потребоваться, - бросил он. Каррайт внутренне
усмехнулся: никто не знает, какие трудности придется преодолевать там, на
территории Синцзяна, и окажется ли возможным вместе с материалами доставить
в сохранности и живой груз - Двадцатый не бумажка, его не спрячешь в
карман!
Прайс отлично знал, что поездка в Азию, особенно нелегальный переход в
Синцзян, Каррайту не по душе, знал он и причины плохого настроения
Каррайта - у того свежа была травма, полученная в результате провала его
шпионско-диверсионной деятельности в Урумчи и Кашгаре. Но Прайс не был
сентиментален, и сейчас он сочувствовал не столько Каррайту, сколько самому
себе: важнейшее дело приходилось доверять человеку, у которого до сих пор
не прошел озноб от пережитого им в Синцзяне, именно там, куда ему придется
отправиться снова. А это плохо. Но, с другой стороны, пожалуй, вряд ли
можно найти другого, кто знал бы районы Западного Китая лучше Каррайта. К
тому же Каррайт лично знаком с гоминдановским генералом Ла Лоу,
продолжающим со своей бандой рыскать то на границе Тибета, то в оазисах
пустыни Такла-Макан. Эти-то обстоятельства и решили вопрос о том, кому
поручить выполнение очередного задания в Синцзяне.
Прайс понимал, что Каррайта следует морально поддержать, и знал, как
это надо сделать.
- Это будет ваше последнее задание такого рода, - сказал он. - Как
только операция с Двадцатым будет успешно доведена до конца и нужные
документы окажутся в моих руках, вы получите назначение в Военно-связной
комитет при Комиссии по атомной энергии.
Каррайт с благодарностью пожал шефу руку.
- Вы сказали, что встреча Двадцатого со мной у Небесных гор - вариант
номер один. Следовательно, если ему почему-либо не удастся пробраться ко
мне, то придется вводить какой-то другой вариант для того, чтобы
организовать его переброску через советскую границу? - обратился он к
Прайсу.
Прайс передернул плечами.
- Вы страшно догадливы... Раз есть вариант номер один, то,
естественно, должен быть и вариант номер два. И он есть. Но не
беспокойтесь, во-первых, я думаю, что мы ограничимся операцией в
Центральной Азии, во-вторых, если придется применить и второй вариант, то
для этого, наверное, будут подобраны новые люди. Ваше участие может не
потребоваться.
На минуту в комнате установилось молчание.
- Я понимаю ваше нежелание снова оказаться под угрозой быть пойманным
китайскими коммунистами, - начал Прайс. - Но, к сожалению, ваша поездка
совершенно необходима. Было бы лучше, если бы мы в свое время купили у Чан
Кай-ши Синцзян и Тибет, как когда-то купили Аляску у русского царя. Я
поддерживал проект покупки Синцзяна и Тибета, выдвинутый генералом
Ченнолтом, но, как вы знаете, миссия генерала Ведемейера, которая вела
переговоры с Чан Кай-ши, не имела успеха потому, что китайские красные
слишком быстро развивали свое наступление с севера на юг, и Чан Кай-ши
пришлось бежать на Тайвань. Мы не успели.
- Да, все это так, - согласился Каррайт. - Получив в свою
собственность территорию Западного Китая, мы здорово улучшили бы наши
стратегические возможности в предстоящей войне с Советским Союзом.
- Миссия Ведемейера опоздала, - продолжал Прайс. - И я до сих пор не
могу понять, о чем думал генерал Маршалл, ведь он-то имел все возможности
заблаговременно договориться с гоминдановцами о приобретении нужных нам
территорий в Китае. И тогда прежде всего не существовала бы Китайская
Народная Республика, и мне незачем было бы теперь ломать голову над тем,
как ее уничтожить.
- Мы получили бы прекрасную базу для наших бомбардировщиков и
истребителей, - мечтательным тоном пояснил Каррайт. - И я не пробирался бы
туда тайком, рискуя жизнью.
- Я всегда говорю, что наши дипломаты ни к черту не годятся, - желчно
проворчал Прайс.
- Когда мне выезжать к моим ботаникам? - спросил Каррайт.
- Как можно скорее. Во всяком случае, через две недели вам надо
находиться уже в Гималаях, близ китайской границы, - ответил Прайс.
- Я поеду с Нортоном?
- Нет. - Голос Прайса сделался резким. Я подозреваю, что этот человек
может оказаться предателем.
- Что? - Каррайт побледнел. Он старался сейчас вспомнить, не наговорил
ли он чего-нибудь лишнего летчику, к которому чувствовал симпатию.
- Краус сообщил мне, что была отмечена продолжительная беседа Нортона
со Старком. Да и сегодня он снова о чем-то шептался с ним. Не исключено,
что профессор мог наболтать Нортону лишнее. Понимаете?
Но Каррайт не понимал. Он давно ждал дальнейших объяснений, и Прайс
дал их.
- Старк овладел секретом моих планов, проник в тайну лаборатории в
Гималаях, а затем вот здесь, час назад, отказался работать со мной, и мне,
естественно, пришлось обезвредить его. Видит бог, - Прайс поднял глаза
кверху и молитвенно сложил руки, - я не хотел ему зла, но он оказался
опасно наивным, и мне пришлось принять кое-какие меры. Он должен был
заранее предвидеть такой конец нашей дружбы. К сожалению, он живет книжными
представлениями.
- Ну и черт с ним, - сказал Каррайт. - Меня больше занимает Нортон.
Кто же у вас будет вместо него? Кто сможет управлять таким самолетом, как
ваш "Метеор"?
- О, пилота мне уже подыскали, - ответил Прайс. - Его фамилия Гейм,
капитан Стивен Гейм, боевой офицер, не интересуется политикой. Через
несколько дней он будет здесь. Я сумею найти с ним общий язык.
- А как же с Нортоном?
- Капитан Нортон отправится для прохождения службы в Гренландию.

Глава четвертая
Полковник Бриджес подошел к висящей на стене большой карте и ткнул
пальцем куда-то в самую верхнюю часть изображенной на ней территории.
- Что вы видите здесь? - обратился он к капитану Гейму.
- Пустое место, сэр.
- Уже завтра оно перестанет быть пустым... Завтра туда вылетим мы с
вами, капитан.
- Но у меня нет самолета.
- На этот раз вам придется быть пассажиром. Вы включены в нашу
экспедицию в качестве специалиста по посадке самолетов в сложных условиях.
Мы с вами должны найти там площадку для строительства новой авиационной
базы.
- Как, еще одной? - спросил Гейм.
Бриджес пояснил:
- Капитан, наша задача - создавать не только как можно больше баз, но
и как можно дальше от собственной нашей территории. В условиях Гренландии,
где мы с вами сейчас находимся, это означает прежде всего продвижение на
север, поближе к полюсу. Понимаете?
- Н-да... - Гейм кивнул головой. - Как называется это чертово место,
куда мы полетим завтра?
- Земля Пири, а может быть, земля Кронпринца Христиана - решим, когда
будем в воздухе над теми местами.
- Разрешите мне, полковник, захватить с собой моего бортмеханика?
- Как его фамилия? - спросил Бриджес, вооружаясь карандашом
- Роберт Финчли, сэр.
- Хорошо. Мы возьмем его с собой. Рекомендую учесть, Гейм, -
экспедиция наша весьма рискованная. Если что случится, придется уповать на
всевышнего. А теперь идите собирайтесь.
И Гейм очутился на улице.
Полуденное, незаходящее солнце Заполярья освещало бескрайние ледяные
просторы, играло на острых гранях огромных ледяных гор, окрашивая их то в
сапфирово-голубой, то в изумрудно-зеленый цвет. Серебристо-белым пологом
поднимался остров к горизонту и, пересеченный бликами солнечной позолоты,
обрывался к востоку.
Поселок датских заполярников Туле расположен на западном берегу
Гренландии, на семьдесят шестом градусе северной широты, далеко на север от
Полярного круга. Ледяное безмолвие Баффинова залива и постоянные снежные
штормы безлюдных арктических пустынь, казалось Гейму, превратили поселок в
забытый богом уголок. Но таково было лишь его первое впечатление:
гигантский аэродром, отрытые в скалах бензохранилища, множество военных
самолетов и пять тысяч американских солдат придавали поселку вид
гарнизонного городка, выдвинутого далеко в сторону противника. Датчан,
которым формально принадлежит Гренландия, летчик не увидел.
Мрачный и сосредоточенный вошел Гейм в отведенный ему домишко.
Постоянный спутник и помощник капитана - бортмеханик Финчли, которого Гейм
мысленно не называл иначе как Крепыш Боб, был занят тем, что пытался
придать жилищу "одомашненный" вид: на стенах уже появилось несколько
фотоснимков родных и друзей.
- Отставить, - сказал ему Гейм и лег на койку. - Собирайся.
- Когда вылет?
- Через несколько часов.
- Куда?
- К дьяволу в пасть, - ответил Гейм серьезно. Крепыш Боб - коренастый,
черноглазый, несколько ниже Гейма ростом. Долгие годы совместной службы
крепко сдружили этих двух как будто противоположных по характеру людей. Боб
Финчли много читал, имел свое суждение о людях, явлениях, событиях.
Последнее обстоятельство, в сочетании с необычной склонностью Боба Финчли
поговорить, часто причиняло Гейму изрядное беспокойство. Иногда капитан
наставлял помощника:
- Вот что, Боб, я разрешаю тебе заговорить меня до смерти, так и
быть... но умоляю: держи язык на привязи, помолчи, когда вокруг нас
болтаются разные субъекты, среди которых, ручаюсь, немало секретных
осведомителей Бюро Федеральной Разведки. Не хочешь же ты, в самом деле,
чтобы нас вызвали в какую-нибудь комиссию конгресса...
Надо отдать справедливость Финчли: увещевания друга подействовали на
него, и в конце концов почти единственной жертвой его любви поболтать стал
Гейм.
- К дьяволу в пасть... - повторил Боб задумчиво и проворно вынул из
чемодана карту Гренландии. - Значит, полезем на север.
- Почему ты так думаешь? - поинтересовался Гейм.
- Посуди сам: в центре этой огромной ледяной пустыни, именуемой
Гренландией, нам делать нечего. На юге и востоке имеется достаточно других
ребят на наших базах, там обойдутся без нас. Остается северная часть этого
злосчастного острова, в насмешку над нами с тобой названного "Зеленой
землей". Север, север - тем более, что нас ведь так и тянет к полюсу!
Абсолютно ясно. Так... - продолжал Боб. - Куда же нас забросит рок? Ты
говоришь, в пасть? Выше этого паршивого поселка даже наши ледоколы по
Баффинову заливу не поднимаются... С востока - Гренландское море, тоже для
судов фактически недоступное из-за льдов. Ясно, дружище Стив, если пастью
дьявола нельзя назвать, к примеру, землю Пири, то я... впрочем, готов
поставить сто против одного... Идет?
Рассуждения Боба Финчли были не лишены логики.
Немного отдохнув, Гейм и Финчли отправились на вещевой склад - нужно
было подготовиться к полету на север, в места ледяной стужи и ужасных
снежных ураганов. Летчики подобрали себе одежду, сшитую из нескольких слоев
меха, надели по четыре пары перчаток и толстые фетровые сапоги. Рядом со
складом что-то делали десятки рабочих. Оказалось, что это строители будущей
военной базы. В ожидании отправки еще дальше на север они приводили в
порядок приготовленные для обитателей базы разборные домики. Каждая часть
такого домика состояла из предназначенной для отражения тепла алюминиевой
пластинки на внутренней стороне, затем фанеры, стекла, асбеста, досок и,
наконец, слоя брезента. Все это соединено вместе при высокой температуре и
под огромным давлением.
- Опыт полярников-датчан, - пояснил летчикам очутившийся рядом с ними
полковник Бриджес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12