— Он думал обо мне, не правда ли, Карло? — Она подошла и потрепала его по щеке. — Он спас мою… — Тут она немного замялась, а потом продолжила: — Мою жизнь.
Карло с горящими глазами поцеловал ее ладонь. Я подумал, что она хотела сказать, будто Карло спас ее невинность, но это было слишком даже для Лилли.
Я сказал:
— А что же ваша свирепая овчарка?
— Они вошли не через парадный вход, любимый, — объяснила она. — В этом все дело. Они приплыли на лодке. Когда они ушли, я вышла и увидела, как они спускались по тропе к пляжу. А у причала стоял катер. И кто-то там их ждал!
— Как вы можете быть в этом уверены?
— На палубе горел свет. Я видела его совершенно отчетливо. Да кроме всего прочего, это же не так далеко. Он был в панаме и белом костюме. Совсем не похож на этих.
Мне все стало ясно. Я обернулся к Тэрку, и он пожал плечами.
— Ну что теперь будем делать?
— Одному Богу известно, — ответил я. — Но что-то надо делать. Просто невыносимо думать, что она находится в лапах этих уродов.
— Конечно, я могла бы вызвать полицию, — заметила Лилли. — Но не думаю, что вы пришли бы от этого в восторг. Я так понимаю, ваше дело срывается.
— Да, без нее ничего не получится, — признался я.
— Тогда начинайте искать ее, дорогой. Только быстро. Полагаю, эти свиньи не могли далеко уйти.
Это имело смысл. Я надеялся только, что Талеб, получив хороший урок, оберегает ее с револьвером в руках. Тэрк пошел к бару в углу салона, чтобы что-нибудь выпить. И вдруг он повернулся к нам и с ругательством бросил стакан в камин.
— Большая Берта! — воскликнул он.
— Ну ладно, дорогой, — сказала ему Лилли. — С меня явно достаточно на одну ночь. Я больше ничего не смогу вынести.
Что не совсем соответствовало истине, если только я достаточно хорошо знал свою Лилли. Она так любила всякие истории.
Я спросил Тэрка:
— Почему вы вспомнили Большую Берту?
— Она знает каждого хиппи на острове, разве не так? Если кто-нибудь и может дать нам ниточку, чтобы найти подонка Джеронимо, так только она.
И он направился к двери. А я спросил у Лилли:
— Можно, мы привезем ее снова сюда?
— Почему нет? Если только будет что привозить. Эта история может оказаться очень интересной.
Она повернулась и протянула Карло пустой бокал, а я быстро последовал за Тэрком.
***
Берту мы нашли дома, и это уже что-то значило. Мы увидели свет в ее окне по крайней мере за милю езды по дрянной дороге. Когда я заглушил мотор, из открытой настежь двери мы услышали ее голос:
— Входите, кто там!
Она стояла у мольберта, как всегда, босая, но в длинном балахоне, отделанном деревянными бусинками, и, не оборачиваясь, бросила:
— Садитесь же, отдохните немного.
Тэрк похлопал ее по твердым ягодицам.
— Извини, дорогая, но у нас нет времени.
Она удивленно обернулась и тут же с отвращением отбросила палитру и кисти.
— А, это вы, — простонала она. — Не будете ли столь добры убраться отсюда ко всем чертям? Я не в настроении иметь с вами дело сегодня.
— Очень хорошо, моя радость, — успокаивающе сказал ей Тэрк. — Нам нужна не твоя девственность, а информация. Ты когда-нибудь слышала о подонке по имени Джеронимо?
— Красная рубашка, очки в тонкой оправе, — терпеливо подсказал ей Тэрк.
— И прическа как у них у всех.
Она посмотрела на меня долгим спокойным взглядом, а потом щелкнула пальцами Тэрку, тот достал сигареты и дал ей одну.
— О'кей. И что же случилось на сей раз? — Она закашлялась, посмотрев сначала на сигарету, а потом на Тэрка. — Что ты мне дал? Это же табак!
Я объяснил, в чем дело:
— Он умыкнул нашего человека сегодня вечером, его сопровождала еще парочка выходцев из каменного века.
— Кастор и Поллукс, — сказала она.
В другое время это сравнение показалось бы забавным, но сейчас мне было не до смеха. Тэрк спросил:
— Ты знаешь, где их найти?
— А этот ваш человек, которого похитили, — молодая женщина, да?
— Можно сказать, да. Но они увезли ее не для себя. Им за это платят.
— Все равно плохо. — Она покачала головой. — Эти типы будто сошли с десятой страницы комикса ужасов. Они за деньги на все способны.
— Вы можете помочь нам? — настойчиво спросил я.
— А почему я должна это делать?
Я не знал, что на это сказать, и ответил вместо меня Тэрк:
— О'кей, ангел, ты — твердый орешек и никому не даешь провести себя. Но как ты посмотришь на то, что девушка, которую они захватили в свои лапы, — монашенка.
Она не перекрестилась, но ей это не понравилось. Она щелчком выкинула сигарету в окно и решительно заявила:
— Я знаю, где Джеронимо наверняка будет сегодня в десять вечера. Его на самом деле зовут Харви Граубер, но как ни назови, от него все равно будет так же вонять. Он — предводитель небольшой группы, которая называет себя «Дети света».
— Это что такое? Коммуна хиппи?
Она кивнула:
— Что-то в этом роде. Они вот уже четыре или пять месяцев самовольно занимают старый фермерский дом около Хальвы.
— А почему ты так уверена, что этот кот Харви будет там в десять? — настойчиво спросил Тэрк.
— Потому что сегодня — его очередь, приятель, — ответила Берта. — Слышали когда-нибудь о Короле Посева?
Тэрк посмотрел на меня, ничего не понимая. Я вспомнил:
— Что-то такое давным-давно существовало у древних греков. У них был обычай. Они выбирали юношу. Целый год ему разрешалось делать все, что угодно: вино, женщины… А потом наступал час расплаты. Его разрывали на куски и кровью окропляли вновь вспаханную землю.
— Не говорите, дайте мне догадаться, — попросил Тэрк. — Они думали, что это хорошо для урожая?
Берта не обратила внимания на его слова и продолжала беседовать со мной:
— У «Детей света» все так же, только без крови в борозде. Они каждый месяц выбирают нового мужчину, который получает в первую ночь всех женщин.
— Вот тебе и надо туда пойти, — предложил Тэрк.
— Харви, например, на месяц становится главным, но только на одну ночь получает право иметь всех девушек.
— И это будет как раз сегодня?
— Ровно в десять. Настоящая оргия. Они как-то выбрали парня, который пропустил восемнадцать женщин, но потом ему потребовалась кислородная палатка и доктор.
— О'кей, — рявкнул Тэрк. — Ты скажешь нам, как добраться до того места?
— Я сделаю кое-что получше. Я сама покажу вам дорогу. Разве я могу пропустить такую возможность — увидеть позор Харви.
***
Тот фермерский дом у Хальвы располагался примерно в трех милях в глубь острова от побережья около Эскубелье — глухое место высоко в горах Сьерра-де-Сан-Хосе. Мы ехали по извилистой проселочной дороге, которая следовала всем изгибам холмистой местности. Справа от нас в свете луны простирались бесплодные ущелья.
По совету Берты мы остановили автомобиль в сосновой роще, а дальше двинулись пешком, пересекая отрог холма и карабкаясь по старинным террасам, словно по ступеням гигантской лестницы. Где-то вдали послышалось пение, которое вдруг стало гораздо громче, когда мы добрались до гребня холма. Мы увидели небольшую долину и прямо под нами — маленький фермерский домик, окруженный соснами. Посредине двора пылал большой костер, вокруг которого сидели развалясь дюжины две людей. Когда мы подкрались поближе, то поняли, что они доводят себя до экстаза, как это делают в индийских храмах при богослужении в честь Хари Кришны.
Мы притаились под прикрытием деревьев ярдах в двадцати от костра. Я подсчитал: там сидели шестнадцать девушек и восемь парней. Будто прочитав мои мысли, Берта прошептала:
— Вы знаете о законе уменьшающейся прибыли?
— Это что-то из экономики, да?
— Харви покажет его нам сегодня ночью на практике. «Дети света» выглядели довольно уныло, как люди, которые отдалились от общества и отказались от собственной личности. Каждый из них носил длинные волосы, перехваченные лентой, как у Иисуса, у некоторых мужчин были усы, но вообще от женщин их отличали лишь более короткие балахоны.
Кто-то начал бить в ручной барабан. Наступило молчание. Потом одна из женщин произнесла несколько слов, воздев руки к луне, и они начали заунывную песнь, раскачиваясь из стороны в сторону, а один мужчина с головной повязкой, в длинном белом балахоне, в сопровождении двух женщин направился к фермерскому домику. Я узнал Джеронимо, или Харви, называйте его как хочется. В его очках красиво отражался лунный свет.
— Ну что, он сейчас начнет? — тихо спросил Тэрк.
— Да, начинается самое главное, — ответила ему Берта. — Я пройду вниз и попытаюсь пролезть как можно ближе к началу очереди. Мы возьмем его в домике.
— А ты уверена, что они примут тебя к себе? — спросил Тэрк.
— Еще бы не принять одну из основательниц этого ордена! — сказала она и быстро вышла вперед из темноты.
***
Мы довольно легко обошли старый фермерский домик сзади и оказались в комнате, которая, очевидно, когда-то служила кухней. Оттуда через распахнутую настежь дверь слышались громкие вздохи и стоны. Я заглянул туда из-за краешка двери и увидел в свете маленькой керосиновой лампы Харви, который вовсю старался на очередной женщине.
У меня нет привычки подсматривать за интимными вещами, в любых значениях этого слова, поэтому я быстро отпрянул от двери. Тэрк тоже бросил туда быстрый взгляд, потом достал сигареты и предложил мне одну.
— Отвратительно, и куда только идет мир!
— Вот так и делали это когда-то в пещерах, — ответил я. — Ничего не изменилось с тех пор.
Партнерша Харви вышла. Наступила пауза, а потом входная дверь открылась снова. Я заглянул и увидел, что пришла Берта. Харви быстро бросился к ней. Она обняла его, и это дало возможность нам с Тэрком незаметно проскользнуть в комнату.
Она сказала:
— Вот ты и попался, дорогой.
И когда она повернула его к нам, Тэрк резко ударил Харви кулаком в живот. Харви согнулся пополам, и Тэрк ударил его коленом в опускающееся лицо, вдребезги разбив очки. Потом он, поднырнув, схватил его за левое предплечье и вытащил наружу.
Я спросил Берту:
— С тобой все будет в порядке?
— Разумеется, а вы проваливайте отсюда ко всем чертям. Я останусь здесь и буду принимать девушек. Подумать только, что это будет за оргия! — И когда я выходил, она задула лампу.
Мы затолкали Харви на заднее сиденье джипа и спустились вниз по дороге, а потом свернули, не доезжая до дороги на Эскубелье, которая вывела нас в конце концов на пустынное место у высокого скалистого обрыва над морем. Здесь стояло старое, высохшее терновое дерево с колючими ветвями, торчавшими в стороны, словно острые когти.
Когда Харви наконец пришел в себя, то увидел, что стоит спиной к нему со связанными назад руками. Он поднял голову и посмотрел сначала на Тэрка, а потом на меня. При лунном свете в его взгляде ясно читалась звериная злоба.
— Считайте, что вы оба — мертвецы, — прорычал он.
Тэрк засмеялся.
— Ты просто насмотрелся фильмов, приятель. А сейчас я тебя спрошу кое о чем, но только один раз, и если ты не ответишь, то буду очень огорчен. Куда вы дели сестру Клер?
— Как же, так я вам и скажу! — ядовито бросил Харви. — Теперь, я надеюсь, мои мальчики все уже у нее выведали.
— Зря, Харви, напрасно ты не хочешь быть откровенным. — Тэрк сходил к джипу и вернулся с мотком веревки, быстро привязал ее к лодыжкам Харви и перекинул через сук в семи или восьми футах от земли. — Помогите-ка мне, генерал, — попросил он меня. Мы тянули веревку, пока парень не повис вниз головой футах в двух над землей. Тэрк быстро обмотал конец веревки вокруг ствола дерева, а потом собрал немного сухих терновых веток и сложил их под головой Харви.
— Тебе удобно, дружок? — поинтересовался он.
Тот постарался лягнуть Тэрка, но добился только того, что раскачался.
— Ты что собираешься делать? — дико завопил он. — Ты что, с ума спятил или что?
— Они называют тебя Джеронимо, — усмехнулся Тэрк. — А Джеронимо — индеец из племени апачей. Они лучшие воины из всех, кто когда-нибудь садился верхом на лошадь, и самые жестокие. Я вырос в Аризоне, и мой старенький дедушка много рассказывал мне об их маленьких хитростях. А это их любимый прием, — с этими словами он зажег спичку и сунул ее в сухие ветки, которые тут же загорелись, — поджаривать человека медленно и хорошенько, так, чтобы у него сварились мозги и потекли через глазные отверстия.
— О, не надо, ради Бога! — с мукой в голосе завопил Харви и начал биться, почувствовав, как огонь уже опаляет его волосы.
— Ну хорошо, я спрашиваю тебя в последний раз. Не ответишь — сгоришь. Где она?
— На старом складе в Пунта-Грос. Там обычно сгружали зерно.
— А сестра Клер — она там?
— Там. Клянусь могилой матери.
— У тебя никогда не было матери. — Тэрк зажег еще одну спичку, и Харви завопил, как женщина.
— Это правда. Я оставил ее там с Талебом. Они в старом кабинете директора, который выходит на море.
— А твои двое уродов тоже там?
— Да.
— Она была в целости и сохранности, когда ты уезжал оттуда?
— Абсолютно. Никто ее и пальцем не тронул.
Тэрк покачал головой:
— Я не верю тебе. Эти два типа не могут не распускать руки, особенно когда дело касается женщины.
Он очень неторопливо зажег еще одну спичку и сунул ее в ветки. Харви отчаянно завопил:
— Нет, послушайте! Талеб дал ей время до полуночи, чтобы она рассказала то, что он хочет знать. Если она не скажет, то он отдаст ее моим мальчикам.
Это казалось слишком мерзким, чтобы быть правдой.
Тэрк с омерзением произнес:
— Ты, грязная свинья! — И плюнул ему в лицо.
Харви заныл, как ребенок.
Тэрк вытащил складной нож и перерезал веревку. Парень грузно шлепнулся на голову и плечи, разбросав огонь, и лежал, издавая стоны. Тэрк разрезал веревку, связывавшую руки Харви, и тот медленно сел. Он с ужасом посмотрел на меня, а потом на Тэрка.
— Я могу теперь идти?
— Конечно можешь. — Тэрк вытащил из-за пояса браунинг и взвел его. — Вставай и беги как можно быстрее. — Тэрк указал ему на край обрыва. — Видишь вон тот белый камень? Отсюда начинается тропа и идет вниз до пляжа. Если я сосчитаю до трех и ты еще будешь здесь, я всажу тебе пулю в голову.
Вобрав голову в плечи, Харви рванулся вперед, как собака на собачьих гонках. Он находился возле белого камня, когда Тэрк досчитал до двух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22