Кусты, прогнувшись под давлением матраса, смягчат удар
при падении.
Дункан взобрался в проем, напоминавший огромную букву "О", ухватился
за его края и высунулся на улицу. Ощущение было такое, словно он
выглядывает из люка космического корабля, собираясь отправиться на
малоизвестную, но безусловно таящую в себе опасность планету. Примериваясь
к расстоянию до матраса, он прыгнул вниз.

2
Он приземлился на спину на мягкий матрас, и по-весеннему зеленые
кусты смягчили удар. Не испытывая боли, он на четвереньках выбрался из
кустов, встал и несколько секунд стоял неподвижно, выжидал. Потоки дождя
быстро пропитали одежду, молнии ярким светом освещали двор, так что любой
человек, идущий по дорожке к зданию, сразу же заметил бы его. Вокруг,
однако, никого не было.
Дункан оказался первым, кому удалось выбраться из этого здания.
Теперь предстояло узнать, сможет ли он также стать первым пациентом
странной больницы, которому действительно удалось сбежать из нее.
Он затолкал матрас за обломанные кусты, забросив туда же пластиковое
окно. К стоянке около подъезда подрулила какая-то машина, и Дункан
поспешил спрятаться в кустах. Из машины вышли мужчина и женщина и,
укрывшись под зонтами, побежали по дорожке к главному входу. Машина
уехала. Дункан медленно прошел через двор к его северо-восточному углу,
затем свернул на Сто двадцать вторую Западную улицу и направился к реке
Гудзон. Двигался он с таким видом, словно направлялся по какому-то
обычному и вполне законному делу, не сомневаясь при этом, что, попадись
ему навстречу патруль органиков, они непременно остановились бы. С
непокрытой головой, без плаща он несомненно выглядел подозрительно.
Без происшествий ему удалось добраться до Западной Риверсайд Драйв.
Лишь несколько пешеходов и велосипедистов видели его за это время. Дункан
направился на юг, чтобы обогнуть выступающую часть Гранте Парка -
вытянутую узкую и длинную полоску из камней и грязи. Гробница Гранте была
разрушена еще во время первого великого землетрясения, случившегося около
тысячи облет тому назад, и с тех пор ее так и не восстановили. Он прошел
под высокими опорами Риверсайд Драйв и вошел в парк Риверсайд. Еще
несколько минут потребовалось, чтобы добраться до реки. Прежде всего нужно
было преодолеть длинный пролет высокой каменной лестницы и взобраться на
верх гранитной дамбы, построенной для предотвращения затопления
Манхэттена. Уровень реки уже на пятьдесят футов превышал самую низкую
точку острова, а гигантские шапки полярного льда все еще продолжали таять.
Поверхность дамбы в самом узком месте составляла в ширину около сотни
футов. Дункан пересек ее и спустился с другой стороны по лестнице в район
порта. Здесь располагалось несколько довольно больших здании, начиненных
магазинами, складами и офисами коммерческих судоходных компаний. Между
ними ютились маленькие гаражи для частных лодок, в основном принадлежавших
членам правительственной элиты. Дункан вошел в ближайший из них, обнаружил
там обычную гребную шлюпку и, раскрыв створку двери, вывел шлюпку на
открытую воду. Дождь не стихал, продолжая хлестать изо всех сил, и течение
быстро погнало судно к противоположному берегу. Добравшись до него, он
почувствовал себя разбитым и замерзшим.
Затем еще около часа пришлось дрейфовать вдоль высокого берега. Дождь
за это время стих, и облака начали рассасываться словно по велению
матушки-природы. Уходите, будто говорила она, порезвились и хватит.
По реке двигались и другие лодки, в основном суда с электрическими
моторами, приводимыми в действие магнитогидродинамическими установками.
Почти все они толкали перед собой или тащили караваны барж, лишь в
нескольких сидели неугомонные рыбаки, отправлявшиеся на утренний лов. Вряд
ли они могли видеть его, огоньки на их судах казались тусклыми и далекими.
Когда, наконец, берег стал более пологим, Дункан причалил, вышел из
шлюпки, оттолкнул ее веслом, а затем, швырнув его в воду, углубился в лес.
Это был государственный заповедник штата Нью-Джерси. Верхняя треть
огромного лесного массива была выделена в зону Национального парка; в
районе проживало около ста тысяч человек. Если считать по всем семи дням -
почти семьсот тысяч. Это были по большей части смотрители лесов, ученые -
зоологи и ботаники, инженеры-генетики, органики, люди, занятые в торговле
и в сервисе, а также их семьи. Жили здесь и фермеры, однако они льнули к
деревням, тут и там разбросанным по лесу.
Теперь, когда облака расступились, а гром и молния стихли,
спутники-наблюдатели могли беспрепятственно следить за всем происходящим.
К счастью, его, по крайней мере пока он остается под деревьями, они вряд
ли обнаружат.
Крупные капли холодной влаги после недавнего дождя падали на него с
листьев и кустов. Холмистая местность мешала быстрой ходьбе. Побродив
немного вслепую в темноте, оцарапав лицо и руки о колючки, он обнаружил,
наконец, нависшую сверху скалу. Дункан забрался под нее и, укрывшись,
заснул. Спал он плохо, часто вздрагивая и просыпаясь. Наступил рассвет.
Дункан ощутил сильный голод.
Покинув укрытие, он отправился в южном направлении, по крайней мере
таковы были его намерения. Впервые он вдруг подумал, что в этой глуши
вполне может умереть от голода. Дункан был горожанином и понятия не имел о
способах выживания в условиях природы.
Вскоре утреннее солнце вступило в свои права, пробиваясь в просветы
между деревьями, и Дункан немного согрелся. Это несколько улучшило его
состояние, но усталость и голод отнюдь не уступали своих позиций. Он решил
двигаться на восток до тех пор, пока не доберется до побережья. Конечно,
там у органиков появится куда больше шансов обнаружить его, но, с другой
стороны, ему наверняка удастся найти какую-нибудь деревню или ферму, где
можно будет украсть еду.
Минут через десять нечто неожиданно промелькнувшее меж вершинами
деревьев заставило его прижиться к стволу, спрятаться за ним. Нечто
светло-зеленое, на фоне голубого неба и темно-зеленое на фоне листвы. Хотя
Дункан едва успел заметить странный предмет краешком глаза, ему
показалось, что это летательный аппарат органиков. Аппарат не издавал
никаких звуков, а те, кто сидел в нем, наверняка внимательно следят за
сверхчувствительными звуковыми детекторами и наблюдают за экранами
мониторов с детекторами инфракрасного излучения. У них обязательно
включены и те приборы, которые все называют "собачий нос" - они способны
заметить даже одну-единственную из миллиона молекул, отделившуюся от
человеческого тела.
Воздушный аппарат двигался на восток. Похоже, он совершал большие
круги и, без сомнения, поддерживал связь с другими органиками, дежурившими
неподалеку. На этот раз охота за человеком предстояла более серьезная и
определенная, чем обычно. Дункан не понимал, почему они придают ему такое
большое значение, однако общение с врачом убедило его, что правительство
считало его важной персоной.
Стараясь не издавать никакого шума, Дункан медленно обходил дерево,
стремясь занять такое положение, чтобы ствол все время находился между ним
и наблюдателями. Детекторы направления звука вряд ли среагируют в такой
малой площади, которую он занимает. К счастью, повсюду звучало пение
бесчисленных птиц - прекрасные помехи приему звуковых сигналов.
Внезапно за спиной раздался резкий звук; испугавшись от
неожиданности, Дункан даже подпрыгнул. Неужели органики приземлились и
сейчас направляются в его сторону? Сердце Дункана стучало. Он заставил
себя немного расслабиться. Они не стали бы так шуметь. Что-то большое
беззаботно продиралось полосу. Мгновение спустя между деревьев он
отчетливо разглядел огромного черного медведя, который двигался
неторопливо, преисполненный важности. Зверь вышел на вершину холма в футах
ста от Дункана. Затем опять скрылся в густых зарослях.
Оставалось только надеяться, что органики разобрались, кто бродит по
лесу, и направятся в другой район. В любом случае надо было пристроиться
вслед медведю, а то охотники чего доброго еще примут его самого за хозяина
леса.
Едва Дункан вышел из-за дерева, как сразу же увидел где-то вдалеке
зеленый корпус аппарата, зависшего высоко над просветом между деревьями.
Дункан молнией метнулся обратно и, вцепившись в дерево, выглянул из-за
него. Воздушный аппарат органиков остановился, и Дункан рассмотрел его
длинную, напоминающую иглу, корму. Внутри находились двое. Аппарат походил
на лодку, какие делают для себя эскимосы, - каяк, кажется, так она
называется, - только кабина побольше и более открытая. Увидев эмблему на
фюзеляже, он вздохнул с облегчением. Это был коричневый отличительный знак
департамента охраны заповедника - шляпа рейнджера-лесничего Медведя Смоки.
Все дни пользовались одной и той же эмблемой. Те двое в аппарате наверняка
следовали за медведем, определяя его местонахождение по передатчику,
вмонтированному в ошейник. Ошейника Дункан заметить не успел, но не раз
слышал о том, что по крайней мере половину медведей в заповеднике усыпляли
выстрелом специальной ампулы, а затем надевали на них ошейник с
передатчиком.
Все это вовсе не означало, что эти двое не представляли для него
никакой опасности. Органики, несомненно, поддерживали с лесничими
радиосвязь, и те уже знают о его побеге. Не исключено, что им даже
пообещали заплатить, пригласив присоединиться к поиску.
За вздохом облегчения последовал еще один вздох - озабоченности.
Потом Дункан почувствовал себя немного лучше. Аппарат улетал.
Он не стал сразу же выходить из-за дерева. Вполне возможно, что
приборы зафиксировали тепло человеческого тела, даже несмотря на то, что
он скрывался за деревом. А не пытаются ли они просто обмануть его, делая
вид, что улетают, и надеясь, что то или тот, что прячется за деревом,
выдаст себя.
Дункан досчитал до шестидесяти секунд и затем пошел к холму по следам
медведя. Медведи постоянно голодны, но прекрасно умеют находить пищу. Сам
же он был сейчас, наверно, голоднее медведя и спокойно мог бы разделить с
ним завтрак. Конечно, не в тесной компании.
Взобравшись на вершину холма, Дункан обнаружил там небольшой пруд,
образованный дождевой водой, которая заполнила углубление в почве. Прежде
чем отправиться дальше, он от души напился. Дункан продолжал идти по следу
медведя, что в общем-то было задачей не столь уж сложной даже для
городского жителя. То тут то там отчетливо виднелись отпечатки больших лап
медведя в грязной глинистой почве, поломанные кусты и клочья медвежьей
шерсти, вырванной острыми колючками. Дункан завидовал животному, которому
было совершенно безразлично, знает ли кто-нибудь, где он и куда
направляется. Он, казалось, совершенно не беспокоился, что его могут
поймать. Медведь словно косой выкосил в зарослях широкую полосу, как будто
весь лес безраздельно принадлежал ему. В каком-то смысле так оно и было.
Медведь перевалил за вершину холма и спустился по неровному
противоположному склону. Дункану с трудом удавалось удерживаться на
спуске; он хватался за подвернувшиеся под руку кусты, упирался руками в
деревья на пути. У подножия холма протекал широкий ручей, за ним
поднимался крутой берег, переходивший в открытую поляну, расположенную под
заметным уклоном. Дункан остановился на спуске, заметив, что самолет
рейнджеров-лесничих завис по соседству с медведем на высоте около
пятидесяти футов. Один из мужчин в самолете фотографировал медведя
небольшой камерой.
Дункан ждал, прячась за деревом и втянув голову в плечи. Камера в
руках фотографа развернулась к холму. Медведь стоял почти по плечи в воде
недалеко от берега и пристально вглядывался в воду. Внезапно его правая
лапа рванулась в сторону, и на берег полетела рыбина. Медведь, издавая
звуки, подобные свинячьему визгу, с шумом расплескивая воду, выскочил из
ручья и принялся поедать свою добычу. Рыба оказалась довольно большой,
около фута в длину.
Дункан никогда не рыбачил и плохо разбирался в породах рыб, но не
сомневался, что экземпляр, доставшийся медведю, вполне съедобен. Он
подумал, что не отказался бы съесть рыбину и сырой.
Разделавшись со своей добычей, медведь снова отправился в воду.
Прошло минут пять, в течение которых медведь и Дункан стояли
совершенно неподвижно. Камера время от времени пробегала по лесу, то и
дело останавливаясь, видимо, для того, чтобы сфокусировать крупный план на
какой-нибудь красивой птице. Примерно в пятидесяти ярдах к югу к ручью
вышли два небольших безрогих оленя. Поглазев на медведя, они, грациозно
склонив головы к воде, попили и исчезли в зеленой чаще.
Куда приятней было бы отведать Оленины, подумал Дункан. Однако у него
даже ножа не было. В любом случае вряд ли удалось бы подобраться к оленю
настолько близко, чтобы воспользоваться даже дубиной.
Медведь выловил и выбросил из реки еще одну рыбину, а сам с шумом и
брызгами отправился вслед за ней на берег. Съев и ее, медведь, резвясь,
принялся бегать по воде, один раз даже проплыв футов десять. Вволю
наигравшись, он медленно вышел из ручья, встряхнул мокрый прилизавшийся
мех - капли воды, словно жемчужины, блестя в солнечном сиянии, разлетелись
в стороны, - а затем углубился в кусты. Аппарат лесничих развернулся и
полетел в северном направлении.
Дункан не сомневался, что камеры спутников-наблюдателей наведены на
этот район.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47