Один из них был Бальдер, чисто выбритый, в элегантном фраке и с сигарой в драгоценном мундштуке во рту. Вторым был Майтланд. Он сидел, понурив голову, и Бальдер делал ему выговор. Вскоре старик выпрямился и послышался его грубый возбужденный голос. Слов нельзя было разобрать, но видно было, как он грозил Бальдеру своим могучим кулаком. Бальдер совершенно спокойно наблюдал за ним. Наконец старик повернулся и бросился вон из комнаты.
Через минуту он вышел на улицу, но не через главную дверь, а через боковую, скрытую за кустами.
Оставшись один, Бальдер позвонил. Дверь открылась, и три лакея внесли большой, покрытый белой скатертью стол.
Дик сначала решил, что подают ужин, но вскоре понял, в чем дело. Один из лакеев, взобравшись на стул, вывинтил электрическую лампочку над камином и прикрепил к патрону проволоку, соединенную с принесенным столом.
Лакеи вышли, и Бальдер запер за ними дверь. Не успел он обернуться, как Эльк, отдернув занавеску, вскочил в комнату.
— Добрый вечер, Бальдер, — сладким голосом произнес инспектор. — Я пришел, чтобы сообщить о вашем производстве в сержанты. Это благодарность за те неоценимые услуги, которые вы оказали стране отравлением «лягушки» Мильса, освобождением «лягушки» Хагна и взрывом моего кабинета.
Бальдер неподвижно стоял на месте, не проронив ни слова.
— А теперь, — заявил Эльк, — не отправитесь ли вы прогуляться со мной? Вы мне очень нужны, седьмой номер!
В глазах Бальдера сверкнул огонек, что не ускользнуло от сыщика.
— Я бы вам посоветовал, Бальдер, оставить всякую надежду на слуг. Дом окружен.
— Заявляю вам, господин инспектор, что вы сделали очень необдуманный шаг, за который дорого поплатитесь, — сердито проворчал задержанный. — Если английский гражданин не может спокойно посидеть у себя в гостиной и… — он посмотрел на стол, — слушать по радио концерт без того, чтобы не вмешалась полиция, то пора прекратить это тиранство…
Он нервно зашагал по комнате, приблизился к камину и внезапно вскочил на его железную пластину, расположенную на полу.
Однако Эльк был начеку. Быстро схватив Бальдера за шиворот, он сдернул того с люка, швырнул на пол и навалился на него. Бальдер закричал.
Его крик о помощи был услышан. Раздался стук в дверь, и послышались злобные голоса. Вслед за этим в саду загремели быстро чередующиеся взрывы. Это бежали полицейские агенты, не обращая внимания на протянутые провода.
Схватка была короткой. Шестерых верных слуг затолкали в автомобили. В последней машине разместились Дик с Эльком, а между ними — сержант Бальдер — «номер седьмой», правая рука ужасной Лягушки.

Глава 24
Элла только что собралась готовить обед, когда возвратился отец.
— Как твои дела, папа? — задала она обычный вопрос, и тот по обыкновению ответил кивком головы.
— Сегодня я нашел местность, где полно птиц, и сделал несколько действительно удачных снимков. Вокруг Хорсхема возможности слишком ограничены.
Беннет сел в удобное кресло у камина и стал набивать трубку.
— Утром пришло письмо от Рая, — сообщила Элла, впервые после долгого перерыва упомянув имя брата. — Он спрашивает, получил ли ты предыдущие?
— Да, получил, — ответил отец с удивившим девушку спокойствием. — Но мне нечего ответить. Если Рай хочет меня видеть, он знает, где меня найти.
За обедом Элла неожиданно сказала:
— Папа, я хотела тебе признаться, что встречалась недавно с мистером Майтландом. Помнишь то утро, когда полковник Гордон так рано приехал и вы меня нашли возле леса? Я тогда выходила, чтобы встретиться с ним.
Джон Беннет отложил нож с вилкой и уставился на дочь.
— Ночью кто-то стал бросать в мое окно камешки. Я сначала подумала, что это Рай, он всегда раньше так делал, когда возвращался слишком поздно. Но к моему крайнему изумлению, оказалось, что это был мистер Майтланд. Он умолял меня выйти. Я подумала, что это касается Рая, и, одевшись, вышла на улицу, где стоял его автомобиль. Это была очень странная встреча, и в сущности он мне ничего толком не сказал.
— Ничего?
— Да. Он спросил меня, не хочу ли я стать его подругой? Если бы это был кто-нибудь другой, я бы испугалась, но он выглядел таким трогательным и таким старым и все время твердил, что должен кое-что сказать мне. Он попросил меня сесть в автомобиль. Я, конечно, отказалась. Но когда увидела, что он приехал со своей сестрой, уступила его просьбам. Мы сели в машину и поехали в лес. Он опять стал что-то говорить, но так бессвязно, странно и непонятно, что я занервничала. Когда же, взяв себя в руки, он заговорил связно, появились вы. Он ужасно испугался, задрожал всем телом, стал просить меня уйти и чуть ли не на коленях молил никому не говорить об этой встрече.
— Если он появится еще, лучше мне с ним переговорить, — заявил Беннет.
— Не думаю, папа. Мне кажется, он хочет попросить меня о помощи.
— Миллионер, просящий у тебя помощи? Это немного странно.
— Это очень странно. Но он мне уже не кажется таким ужасным, как в первый раз. В нем есть что-то трагическое. Сегодня ночью он опять приедет: я обещала с ним поговорить. Ты разрешишь мне это, папа?
Подумав, Беннет сказал:
— Да, ты можешь с ним поговорить. Я обещаю тебе не появляться, буду лишь наблюдать за вами, но ты не должна выходить из сада.
— Я бы хотела знать, могу ли я еще кому-нибудь рассказать об этом?
— Полковнику Гордону, — сухо ответил отец. — Он тебе нравится, Элла?
— Да, — сказала она после паузы. — Он мне нравится.
— Но, надеюсь, не слишком, голубка моя? — спросил отец, и глаза их встретились.
— Почему, папа?
— Потому что не хотел бы тебе горя. Я это говорю, потому что знаю, что буду причиной твоего горя. — Он встал и обнял ее. — Возможно, Гордон ничего и не узнает, но я не верю больше в чудеса.
— Что ты этим хочешь сказать, папа?
— Может быть… Может быть, я добьюсь чего-нибудь фильмом, который вчера снял. Я, правда, уже много раз это говорил. Но человек, который покупает мои фильмы, сказал, что их качество с каждым разом улучшается…
Элла не стала возвращаться к прежнему разговору. Она рано легла, поставив будильник на три часа, но, проснувшись раньше, встала и отправилась заваривать себе кофе. Когда она проходила мимо комнаты отца, тот крикнул:
— Я не сплю в случае, если буду тебе нужен.
— Благодарю тебя, папа, — сказала она сердечно.
Под утро девушка увидела входившего в калитку Майтланда.
В первую минуту от волнения он не мог произнести ни слова. Затем, взяв себя в руки, прошептал:
— Это вы мисс Беннет? Пройдемтесь немного по улице, мне вам надо сказать очень важные вещи.
— Погуляем лучше по саду, — предложила она.
— Все спят? Прислуга?
— У нас нет прислуги, — улыбнулась Элла.
Майтланд кивнул.
— Это хорошо. Я терпеть их не могу, у меня в доме шесть болванов в ливреях, которые всегда нагоняют на меня невероятный страх.
Они прошли на лужайку, и Элла положила ему на кресло подушку.
— Вы очень славная девушка, — начал он хрипло. — Я это понял, еще когда увидел вас в первый раз. Ведь вы ничего не сделаете бедному старику, нет, мисс?
— Ну, конечно, нет, мистер Майтланд.
— Я так и думал. Я и Матильде это сказал, и она со мной согласилась. Вы были когда-нибудь в богадельне?
— В богадельне? — переспросила Элла и помимо своей воли улыбнулась. — Нет, мистер Майтланд, не была.
— А в «дыре» вы когда-нибудь были? То есть я хотел сказать в тюрьме? Впрочем, такой девушке, как вы, там нечего делать, А я там многих повидал. Представьте себе, что я мисс… ах, это ужасно!
— Боюсь, что я вас не пойму, мистер Майтланд, — прошептала Элла.
Он схватил ее за руку и близко наклонился к ней.
— Он гонится за вами! Расскажите, что это я предупредил вас. Ведь вы замолвите словечко за меня, не правда ли?
Он взял ее руки и начал их гладить. Элла не видела его лица, но чувствовала, что он плачет.
— Я сделаю для вас все, что в моих силах! — успокоила она его. — Но вы так возбуждены, дорогой мистер Майтланд. Вам бы следовало обратиться к врачу.
— Нет… только без врачей, мисс! Но я вам говорю… — он заговорил медленно и выразительно, — они меня поймают! И Матильду! Но я все свои деньги завещал кое-кому… В этом все и заключается, — захихикал он, как безумный. — И затем его поймают!
Он трясся от сдерживаемого смеха и хлопал себя по коленкам. Элле показалось, что он сошел с ума.
— Но у меня грандиозный план, да! Грандиознее у меня еще никогда не было, мисс. Вы печатаете на машинке?
— Немного.
— Пойдемте со мной в контору! Не принимаете же вы меня за шутника? Восемьдесят лет мне исполнилось, мисс! Приходите ко мне, вы будете смеяться! — Внезапно он зарыдал. — Меня они настигнут, я знаю! Но я Матильде ничего не сказал, потому что она стала бы кричать. Вот какие дела, мисс… Заходите… Вы получили письмо? — спросил он вдруг.
— От вас? Нет, мистер Майтланд, — ответила девушка удивленно.
— Оно было написано, — сказал он. — Но, может быть, не отправлено. Не знаю.
В это время из-за дома показалась мужская фигура. Майтланд отшатнулся и затрясся всем телом.
— Кто это?
— Это мой отец, — ответила девушка. — Кажется, он обеспокоен моим долгим отсутствием.
— Ах, ваш отец? — облегченно вздохнул старик. — Только не говорите ему, что я был в «дыре».
Джон Беннет остановился в нерешительности, не зная, стоит ли ему подходить. Майтланд сам направился к нему.
— Доброе утро, сэр, — поздоровался он. — Я как раз болтал с вашей девочкой. Надеюсь, вы ничего не имеете против?
— О нет. Не зайдете ли в дом, мистер Майтланд?
— Нет, нет, — заторопился старик. — Матильда ждет. До свидания, сэр.
В этот момент Беннет вышел из тени. Майтланд побледнел и с ужасом уставился на него.
— Вы? Вы? — прохрипел он и зашатался. — О Господи!
Элла хотела его поддержать, но он с удивительной для своих лет поспешностью бросился бежать на улицу. Вслед за этим из машины послышались его рыдания.
— Отец, он тебя знает? — спросила пораженная девушка.
— Это было бы странно, — ответил Беннет. — Ты, голубка, ложись теперь спать.
— А ты куда?
— Мне нужно с ним поговорить.
Но Элла не пошла спать. Она стояла у двери и ждала. Прошло пять… шесть… пятнадцать минут. Наконец раздался шум отъезжающего автомобиля, и отец вернулся.
— Ты не спишь? — рассердился он.
— Отец, ты поговорил с ним?
— Свари мне кофе…
— Отец, почему он так испугался тебя?
— Голубка моя, ты задаешь много вопросов. Оказывается, он знал меня прежде, вот и все.
— Ах, если б он больше не приходил, — вздохнула Элла.
— Он больше не придет сюда, — пророчески произнес Джон Беннет.

Глава 25
В этот день у Гордона состоялась беседа с Майтландом, который был вызван к нему в связи с событиями на улице Слугта. Закончив разговор и отпустив банкира, Дик направился в полицейское управление, чтобы повидаться с Эльком.
— В общем, я посчитал Пентонвиль самой надежной тюрьмой и отправил Бальдера туда, — доложил сыщик. — А что вам сообщил Майтланд, господин полковник?
— Он утверждает, что явился к Бальдеру по приглашению. «Что прикажете делать, если за вами посылает полиция?» — заявил он мне, и на это было трудно возразить.
— Но ведь совершенно ясно, что Майтланд навестил Бальдера по другой причине. И я не сомневаюсь, что он тоже «лягушка».
— Майтланд очень энергичный, но все же трусливый старик, — возразил Дик. — Чуть не упал в обморок, когда я сообщил об аресте Бальдера.
— Надо все-таки проследить за ним, — задумчиво произнес сыщик. — Я послал за Джонсоном, он может быть полезен нам в качестве свидетеля.
Через полчаса прибыл Фило.
— Нас интересуют некоторые сведения об этом человеке, — сказал Гордон и протянул Джонсону фотографию Бальдера, — Вы знаете его?
— Да. Я его часто видел. Он заходил к Майтланду в контору.
— Что за дела были у него с Майтландом?
— Не знаю… Я принимал его за агента по продаже недвижимости, поскольку Майтланд только лично с ним встречался. Припоминаю также, что однажды у него пробыл целую неделю ребенок.
— Ребенок из майтландского дома? — спросил Эльк.
Джонсон утвердительно кивнул.
— Я еще послал туда игрушки по поручению старика. Это было приблизительно полтора года назад, как раз в тот день, когда мистер Майтланд подписал свое завещание. Я это хорошо помню, так как был огорчен тем, что он в качестве свидетелей вызвал из конторы двух служащих, а меня обошел.
— Завещание было сделано в пользу ребенка? — спросил инспектор.
Джонсон пожал плечами.
— Он никогда не говорил со мной об этом, он даже не посоветовался с адвокатом.
Гордон поднялся.
— Благодарю за интересные сведения, мистер Джонсон.
На следующее утро Дик допрашивал Бальдера.
— Я ничего не знаю ни о младенцах, ни об игрушках, — упрямо твердил Бальдер. — А если ваш Джонсон утверждает, что посылал игрушки, значит он врет! Я жертва полицейских интриг и требую освобождения…
Суд, рассмотрев дело Бальдера, признал его виновным, и он вновь был отправлен в Пентонвиль.
Вскоре после этого с главным надзирателем Пентонвильской тюрьмы произошла романтическая история. Был он сравнительно молод, самостоятелен, одинок, довольно приятной наружности и жил у своей овдовевшей матери. Домой обычно возвращался на автобусе. В тот вечер, доехав до своей остановки, собирался уже сойти, когда вдруг молодая, изящная, удивительно красивая дама, выходившая перед ним, оступилась и упала. Он помог ей подняться и отвел на тротуар.
— Благодарю вас, я не ушиблась, — сказала она и попыталась улыбнуться, но лицо ее скривилось от боли. — Я навещала свою больную подругу. Не поможете ли вы мне взять такси?
Броун с удовольствием выполнил ее просьбу.
Садясь в такси, дама беспомощно оглянулась.
— Не вижу никого из знакомых, а я боюсь, что упаду в обморок по дороге домой.
— Если вы ничего не имеете против, я вас провожу, — восторженно предложил Броун и был награжден благодарным взглядом.
Дама занимала прекрасную квартиру, которая, по мнению мистера Броуна, полностью соответствовала очаровательной хозяйке.
Ему было предложено виски с содовой, папиросы, и, проболтав целый час, он провел в высшей степени приятный вечер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18