Университет для меня тоже не был развлечением, потом я
стал репортером, из тех, кому, как вы только что напомнили, платят гро-
ши, перебрался на радио и, наконец, на телевидение. Отец хотел, чтобы я
приехал сюда и принял руководство газетой, но мне нравилась моя работа.
Лишь когда отец отошел от дел, я с большой неохотой приехал сюда, прежде
всего потому, что он заболел. Он против моего возвращения на телевиде-
ние, боится, что в один прекрасный день пуля настигнет меня, и поэтому
хочет, чтобы я остепенился, завел семью и остался здесь. Это - очередной
пункт программы, с которым нужно разобраться перед тем, как лечь в
больницу.
- Выходит, он думает, что больше не выберется оттуда? - с тревогой
спросила Кэсси, забыв о собственных неприятностях.
- Ему уже под семьдесят, и с больницей он долго тянул. Сдавление же-
лудка - вещь весьма неприятная, и он, по-моему, решил, что всей правды
ему не говорят.
- А на самом деле говорят? - с искренним беспокойством спросила Кэс-
си.
- Да, но у него очень неспокойно на сердце. Признаюсь, Кэсси, я схит-
рил, - виновато усмехнулся Джордан. - Я пригласил вас сегодня, чтобы
попросить съездить со мной к отцу, но затем собирался предложить вам об-
ручиться со мной, для виду, чтобы успокоить старика - пусть спокойно ля-
жет в больницу, думая, что я наконец остепенился.
Да, серьезный резон, куда серьезнее, чем тот, по которому ей самой
требовался провожатый, и все же слова Джордана привели Кэсси в сильное
замешательство.
- Почему я? - озадаченно спросила она. - Отношения у нас не самые
лучшие, и я больше чем уверена, у вас наверняка найдется приятельница -
и не одна! - более подходящая для этой роли.
- Но ни одна из них не понравится ему, - грустно усмехнулся Джордан.
- Его любовь, похоже, распространяется только на нас с вами. И большая
ее доля принадлежит вам!
- Мне об этом неизвестно.
Кэсси вскочила и, обхватив себя за плечи, принялась нервными шагами
мерить гостиную. Одно дело - обманывать свою мать и Луиджи, и совсем
другое - Хэролда Риса.
- Нет, так нельзя! - решительно сказала она. - Когда он выйдет из
больницы и все узнает, он будет просто оскорблен и перестанет доверять
нам обоим. Я не могу так поступить с вашим отцом.
- Но собираетесь проделать это с вашей матерью и этим... Луиджи, -
мягко напомнил он.
- Там совсем другое! Для меня это самозащита... к тому же я не согла-
силась на такой план...
...пока что, - спокойно закончил он. - Если говорить об отце, то он с
легким сердцем ляжет в больницу, зная, что я надежно берегу все, чем он
в своей жизни дорожит. А когда его выпишут, мы все ему осторожно объяс-
ним, и не сразу, а через месяц-другой. К примеру, скажем, что слишком
часто ссоримся, и, кстати, нисколько не погрешим против правды, - ирони-
чески добавил он.
- Через месяц-другой? - Кэсси перестала сновать по комнате и быстро
села. - Я никогда... я думала, это всего на один день!
- Да ладно вам! - оборвал он. - Лавиния Престон далеко не глупа, а к
тому же великолепная актриса. Чтобы убедить ее, мало приехать с кавале-
ром и нежно повздыхать! Уж ктокто, а она сразу заметит плохую игру!
Джордан прав. Просто ей не приходило в голову взглянуть на ситуацию с
такой стороны, и в глубине души эта затея по-прежнему пугала ее. Как-ни-
как речь идет о нескольких месяцах! Да и при мысли об отце Джордана
сердце сжимала тревога.
- Я не могу дурачить вашего отца! - решительно сказала она, но под
взглядом Джордана вновь почувствовала неуверенность.
- Даже ради того, чтобы дать ему немного радости и покоя перед тяжким
испытанием? Слишком большой груз для вашей совести? А мне было показа-
лось, что он значит для вас больше, чем ваши собственные родители. Для
него-то вы на самом деле как дочь. Сегодня я прочел ему по телефону вашу
последнюю статью, так он буквально расцвел от гордости. Вот ради этого
он и работал в газете. Ну, что для вас важнее, Кэсси? Ваша совесть или
ваше доброе отношение к отцу? Суть проблемы именно в этом.
- Не знаю, справлюсь ли я, - помолчав, сказала Кэсси. - Я чувствую
плохую игру, но это вовсе не значит, что сама я - хорошая актриса. Мать
сразу меня раскусит, впрочем, как и ваш отец.
- Я больше чем уверен, что ваша мать ни о чем не догадается, - хмуро
сказал Джордан. - От вас требуется лишь время от времени вздыхать и за-
ливаться краской, а вашу мать и Луиджи я беру на себя. Надеюсь, вы умее-
те вздыхать и стыдливо краснеть? - насмешливо добавил он.
- Краснеть - да, а вот насчет стыдливости и нежных вздохов не знаю, -
ответила Кэсси, внезапно улыбнувшись.
Неожиданно она почувствовала, как все ее тревоги и страхи улетучива-
ются. Джордан Рис не юный мальчик, который станет смущенно хихикать от
ее вранья. Мысль о том, что он будет радом, успокоила Кэсси, и она была
рада, что выложила ему свои беды.
- Ваш отец, однако же... - начала она, и ее лицо вновь потухло.
- Со временем все образуется, - спокойно проговорил он. - У вас ведь
нет причин желать нашей помолвке скорого конца, верно?
- Нет, пожалуй. Да, в общем, это не имеет значения, - с удрученным
видом сказала она.
До сих пор Кэсси давала от ворот поворот всем мужчинам, пытавшимся
ухаживать за ней. После Лунджи она не доверяла никому, кроме Хэролда Ри-
са. И все-таки доверилась Джордану, но в конце концов это доверие взаим-
но.
- В таком случае завтра мы едем, и будь что будет. - Он встал. - А
тем временем прорепетируйте свою на редкость очаровательную улыбку. Она
вам понадобится, когда вы предстанете перед вашей матерью и... другом.
Никто ничего не знает, только вы и я. И она не узнает, поверьте!
Кэсси молча кивнула, все еще с тревогой, но он, уже в дверях, ободря-
юще улыбнулся, и оба вдруг почувствовали себя заговорщиками, которые
владеют некой общей тайной. Как хорошо, подумала Кэсси, что завтра не
нужно идти на работу. Не придется давать объяснения.


ГЛАВА 3

На следующий день, когда к дому подъехал "порше" Джордана, Кэсси,
стоя у окна и глядя, как он выходит из машины, вдруг разволновалась. Вид
у него был довольно хмурый. Совместная затея, похоже, нравилась ему не
больше, чем ей. Любопытно, что он сегодня надел, сама-то Кэсси долго не
могла решить, какое платье выбрать. Джордан был в отличном темно-сером
костюме и сверкающей белизной сорочке, и Кэсси поневоле признала, что он
слишком, даже вызывающе красив. Но взгляд у него был какой-то отрешен-
ный, холодноватый, и она вдруг засомневалась в успехе их предприятия.
Хорошо хоть, что в итоге она остановила свой выбор на строгом костю-
ме. Испытание предстоит необычайно трудное, и надо быть во всеоружии.
Очевидно, Джордан разделял ее мнение, поскольку при виде подчеркивающей
стройность ее бедер узкой юбки и короткого прямого жакета на его лице
тотчас отразилось явное одобрение.
- Великолепно! - воскликнул он. - Синий цвет очень вам вдет. - Он
окинул ее внимательным взглядом, сразу же отметив на ее лице следы бес-
покойно проведенной ночи, и снова нахмурился. - Все будет хорошо, Кэсси,
- деловито сказал он, взял ее чемодан и посторонился, пропуская ее впе-
ред. - Через несколько часов вы сами убедитесь, что все ваши тревоги бы-
ли напрасны.
Кэсси так не думала, но тем не менее ей было приятно, что Джордану
небезразлично ее беспокойство. И все же она чувствовала себя не в своей
тарелке. Джордана, казалось, вовсе не трогало, что он, не скрываясь, за-
ехал за ней и что они одновременно взяли выходной в газете. Их обоих
прекрасно знали в городе, и Кэсси не оставляло ощущение, будто множество
глаз наблюдают за их отъездом. А ее шефу все это было, по-видимому, со-
вершенно безразлично.
Напряжение не покинуло ее, даже когда город остался позади. Напротив,
тревожные мысли все больше овладевали ею, и, когда спустя некоторое вре-
мя Джордан повернулся к ней, Кэсси прочла в его глазах досаду.
- Я очень хорошо понимаю ваше беспокойство, - недовольно произнес он,
- но вынужден сказать: не забывайте, что в скором времени вам предстоят
некоторые испытания и способность к нормальному общению со мной будет
самым легким из них. Никто, и менее всего Лавиния Престон, не поверит в
нашу помолвку, если мы станем смотреть друг на друга как чужие люди, не
желающие даже разговаривать.
- Извините. - Кэсси взглянула на него с легким вызовом. - Разумеется,
вы правы, но я действительно не знаю, о чем мне говорить. В конце кон-
цов, мы ведь даже не друзья, не говоря уж о большем. Вряд ли из нашей
затеи чтонибудь получится. - Она сокрушенно вздохнула, чем еще сильнее
рассердила его.
- Не получится, если мы не приложим усилий! - отрезал он. - Нужно хо-
тя бы на эти выходные забыть о взаимной неприязни и попытаться лучше уз-
нать друг друга.
- А как насчет остальных дней? - раздосадованная его тоном, спросила
Кэсси. - Всех этих... месяцев, когда мы будем вынуждены притворяться пе-
ред вашим отцом?
- А кто говорит, что мы должны все время торчать у него перед глаза-
ми, изображая влюбленных?! - язвительно заметил Джордан. - Мы оба рабо-
таем, и, к счастью, далеко от больницы. Так что всегда найдется возмож-
ность провести короткую репетицию, если возникнет необходимость прове-
дать его.
- Такая необходимость безусловно возникнет! - резко бросила Кэсси. -
Я намерена и навещать его в больнице, и справляться о его состоянии, и
видеться с ним после выписки, и...
- Жаль, что при встрече с вашим бывшим возлюбленным вам нельзя изоб-
разить, будто вы помолвлены с моим отцом! - съязвил Джордан. - О нем вы
говорите с куда большим энтузиазмом, чем о нашей общей миссии.
- Луиджи никакой не возлюбленный, ни бывший, ни нынешний! - разозли-
лась Кэсси. - И для меня совершенно естественно говорить о вашем отце с
любовью. Его я знаю, а вас не знаю совсем. До вчерашнего вечера вы
только и делали, что придирались ко мне, вечно были недовольны. А к ва-
шему отцу я всегда заходила без страха.
- Вы хотите сказать, что ко мне вы заходить боитесь? - спросил он не
то с удивлением, не то удовлетворенно.
- Да! Если хотите знать, боюсь! - Кэсси резко повернулась к нему, от-
чего ее рыжеватокаштановые локоны взметнулись волной.
Он быстро посмотрел на нее - алые от гнева щеки, сверкающие вызовом
карие глаза. Затем спокойно перевел взгляд вперед, на дорогу, а когда
Кэсси украдкой покосилась в его сторону - ей стало неловко за эту вспыш-
ку раздражения, - она увидела, что губы Джордана подрагивают от сдержи-
ваемого смеха.
- А вы, оказывается, прямо порох! - мягко заметил он. Кэсси не отве-
тила, и он, протянув руку, взял ее судорожно стиснутые пальцы в свою
сильную теплую ладонь. - Сосчитайте до десяти, и мы возобновим наш раз-
говор, - спокойно предложил он. - Давайте начнем с того, что мы помолв-
лены. Почему бы нам в таком случае не познакомиться поближе. Я бы не хо-
тел, чтобы нам задавали щекотливые вопросы, на которые мы не сумеем от-
ветить. Пожалуй, начну с себя. Мне тридцать шесть, родился в Лондоне,
назвали меня в честь деда с материнской стороны. Учился в обычной школе,
где пришлось заниматься как одержимому, затем Кембридж. Остальное я уже
рассказывал - в общих чертах. Я не люблю распространяться о своих...
приключениях.
- В этом нет необходимости. Я читала ваши книги, - пробормотала Кэс-
си, отметив его удивленный взгляд.
- В самом деле? Вы мне льстите, если, конечно, не считаете их ужасны-
ми.
- Нет, книги правда хорошие. Только грустные немного... - задумчиво
добавила она.
- Как и сама жизнь, - мрачно произнес Джордан и решительно переклю-
чился на бодрый тон: - Теперь ваша очередь.
- Глупо как-то, - смущенно сказала Кэсси, опустив глаза. - Будто мы
затеяли игру по дороге на казнь.
- Ну, это вы хватили! Дело не настолько плохо, - рассмеялся он. -
Только помните: у вашей матери будут подозрения. Но не у моего отца. Он
будет в восторге!
- Вы очень хладнокровный человек, да? - сухо сказала Кэсси и вновь
услышала его жесткий, невеселый смех.
- Вы, как я вижу, успели это заметить? Но мое хладнокровие не касает-
ся отца и матери. Других - да.
- Вот как? Кстати, я ничего не знаю о вашей матери! - забеспокоилась
Кэсси. - Кроме ее имени.
- Дороти, - удовлетворенно сказал Джордан. - Отец называет ее Дот. Ну
а теперь рассказывайте о себе. Я не смогу убедительно играть свою роль;
если мне придется то и дело изображать удивление, говоря при этом: "А я
и не знал, дорогая". Ваша мать непременно начнет задаваться всякими воп-
росами насчет вас.
Кэсси покраснела - слава Богу, Джордан, кажется, этого не заметил! Но
что ни говори, а он прав, и она принялась рассказывать о себе. Джордан
был хорошим слушателем, и постепенно она забыла о смущении, не отдавая
себе отчета в том, что рассказывает ему повесть своего одиночества.
Кэсси вернулась от воспоминаний к действительности, только когда они
подъехали к окраине Лондона, и, увидев, что Джордан собирается свернуть
в город, не удержалась от замечания, что такая дорога отнимет кучу вре-
мени.
- Вероятно, - пробормотал он, внимательно следя за оживленным движе-
нием, - но не забывайте, мы помолвлены, а у вас пока еще нет обручально-
го кольца.
- Это вовсе не обязательно, - поспешно сказала Кэсси, внезапно ощутив
непонятную тревогу, не имевшую никакого отношения к предстоящей встрече
с матерью и Луиджи. - В наше время многие...
- Многие, но не я! - отрезал он. - Мои родители - люди старой закал-
ки, и для них это само собой разумеется. Ваша мать богата, и, естествен-
но, ее будет интересовать приблизительная стоимость кольца. Н-да, если
идти у вас на поводу, провал обеспечен. Ваша мать сразу все поймет и по-
советует нам в следующий раз получше выучить свои роли.
- Между прочим, мы уже проехали множество ювелирных магазинчиков, ~
нетерпеливо сказала Кэсси, которой вдруг загорелось почувствовать на
пальце кольцо Джордана, пусть даже это всего-навсего игра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24