Анакаона разумны и способны к подражанию -
они превосходные рабы. Кроме того, они населяли только один континент. Их
собственное распространение, как вида, еще по-настоящему не началось.
Люди "Зодиака" не совершали никакого геноцида, но они уже подошли
опасно близко к искоренению культуры. Нью Рим послал своих представителей,
и Нью Александрия тоже. Спор тянулся годы. В последней стадии я прибыл на
Чао Фрию, чтобы сделать приготовления к проекту "Анакаона", который теперь
и проводится в колонии у Коринфа. На подробностях этой холодной войны я
останавливаться не стану. Вы и так можете себе представить, как все было
трудно. В конце концов дети "Зодиака" увидели, что у них нет выбора. Если
они не оставят в покое анакаона, Нью Рим пошлет войска. Если Чао Фрия не
будет управляться офицерами "Зодиака" по законам Нью Рима, ею по этим
законам будет управлять новое правительство. О том, чтобы Нью Рим
классифицировал планету по разряду "контакты нежелательны", не могло быть
и речи. Это происходит только с теми мирами, на которых либо народ другой
расы не желает колонизации, либо присутствует человеческое население с
эксцентрическим мировоззрением, если интересы других не задеты.
Корабельные офицеры вынуждены были капитулировать. Они объявили
готовность править на Чао Фрии по нашим законам, если только они останутся
у власти. Повторное открытие планеты только усилило их стремление
оставаться самим по себе и исключить всякое вмешательство извне.
Дети "Зодиака" ненавидят нас. Мы - особенно те, кто с Нью Рима и с
Нью Александрии - протопали по всей их обетованной земле и говорили им,
как они должны править, если не хотят рисковать потерей власти.
Вся эта ненависть будет направлена против нас, если мы только захотим
приземлиться. Наше единственное преимущество - это то, что люди "Зодиака"
боятся, что мы сможем исполнить наши угрозы. Они будут с нами
сотрудничать, но только в том случае, если мы их запугаем. Они не станут
нас убивать и они не станут откровенно отказывать в помощи, но они
создадут нам всяческие трудности, какие только смогут.
Мне они, вероятно, посадку не разрешат. Может быть, они разрешат
вступить на святую землю только одному из нас, и тогда пойдете вы.
Он имел в виду меня.
- Большое спасибо, - сказал я.
- Думайте всегда, оценивая их поведение, о том, что за вами стоит вся
Галактика. Мы должны отнестись к этому делу как к дипломатическому
инциденту на высшем уровне. Представители Нью Рима на планете нас
поддержат. Они знакомы с тамошними условиями. Никогда не уступайте людям
"Зодиака" ни дюйма.
- Великолепно, - сказал я. - Я давно мечтал о чем-нибудь подобном. Я
должен отправиться один на планету, где меня ненавидит каждый человек. Ну,
отлично.
Таким озабоченным, каким я представлялся, я на самом деле, конечно,
не был. Я был уверен, что справлюсь. В затруднения я попадаю только тогда,
когда ситуация требует, чтобы я был мил людям.
Но Чарлот был очень озабочен. Он питал очень горькие чувства к Чао
Фрии. Я мог себе позволить философски воспринять печальную историю,
которую он нам только что рассказал. Галактика велика. Не все получается.
Когда сталкиваются культуры, кто-то всегда страдает. Этого не изменить.
Но вообще-то ничто не улучшится, если занять философскую позицию или
позицию циника. Чарлот не мог быть ни философом, ни циником, так как он
видел смысл своего существования в улучшении мира. Он непоколебимо верил,
что Нью Александрия найдет верный путь.
Я с недоверием отношусь к Нью Александрии и с еще большим недоверием
к Нью Риму. У меня не выходит из головы, что Нью Александрия, возможно,
величайшая во все времена машина для уничтожения культур. Там всерьез
заботятся о нечеловеческих расах Галактики, но дело в том, что философия
Нью Александрии антропоцентрична. И концепции человеческие, и методы тоже.
Типичен результат синтеза человеческих и кормонских знаний. Он привел к
гигантскому прогрессу человеческой технологии. Насколько я знал, ни один
кормонс не летал на корабле типа "Дронта".
Но я не хотел спорить обо всем этом с Чарлотом. У меня свой образ
мыслей. Нам никогда не удалось бы сравнять наши представления. Но я знал,
что если он пошлет меня одного на поверхность Чао Фрии, я не буду всем
сердцем с моим заданием. И он это тоже знал. Я просто не верил в хомо
галактикус и еще меньше верил в хомо деус. божественный> Следовательно, между мной и Чарлотом никогда не могло быть
понимания.
Тем временем мы с Эвой все же поняли размеры нашей проблемы. И
готовились теперь к трудностям.
- А что думают на Чао Фрии о вашей колонии? - спросил я.
- Им ненавистна даже простая мысль о ней, - ответил Чарлот.
- Какой же вследствие этого прием они готовят женщине и девочке?
- Этого я не знаю, - согласился он. - Я считаю, что они охотнее всего
забыли бы о существовании колонии. Они никому не простят напоминание о
ней. Они не дадут "Белому Пламени" разрешения на посадку. Это несомненно.
- Но это не то, что вас заботит? - спросила Эва.
- Вы считаете, что беглецы все же как-нибудь смогут попасть на
планету, - вмешался я.
- Я надеюсь, что этого не произойдет, - сказал Чарлот.
- А если это все же случится, дипломатические усилия могут быть
напрасными, - констатировал я.
- Очевидно.
И все же я знал, что не это было главной причиной его озабоченности.
Я должен был заставить людей "Зодиака" поверить, что на них навалится вся
тяжесть закона Нью Рима. Но Титус Чарлот опасался, что Нью Рим мог быть
больше заинтересован в том, чтобы сохранить мир, нежели в решении проблем
Чарлота. Он боялся того, что Нью Рим мог счесть, что факт похищения
ребенка не доказан. Дипломатические трудности Чарлота не беспокоили
вообще. Но он думал, что если нам придется ждать решения Нью Рима и если
людям "Зодиака" удастся подать протест, у нас будет выбита почва из под
ног. Я очень хорошо знал, почему он хотел отправить вниз меня одного, если
не будет другого выхода.
На этот раз он доверял мне больше, чем закону Нью Рима.
Я чувствовал себя польщенным. Но воодушевлен не был. Хоть я в
некоторой степени был лично причастен к этому делу, я все-таки оставил бы
все, как есть.
Полет к Чао Фрии - девятнадцать часов и еще немного - прошел без
происшествий. Джонни раз от разу все лучше учился обращаться с двигателем.
Конечно, он еще никогда не попадал в по-настоящему трудную ситуацию, но я
заметил, что в кончиках его пальцев есть настоящее чутье. Он, само собой,
не был еще настоящим асом, но выглядел как вполне приличный инженер.
Я вышел на обычную орбиту и начал вызывать порт. Сначала не было
вообще никакого ответа. Я оставил сигнал вызова. Наконец, несомненно
враждебный голос призвал меня к разговору.
- Говорит "Дронт", - сообщил я и назвал наш идентификационный код. Я
мог себе представить, что его враждебность усилилась, когда он узнал, что
мы с Нью Александрии. Имеется в виду, конечно, если он расшифровал код.
- Что вам нужно? - спросил он грубо, прежде чем я был готов ответить.
Я закончил юридические формальности и отвернулся от пульта. -
Капитан, - пропел я, - теперь вы должны сами.
Эва зашевелилась у второго пульта связи в задней части рубки, не
удостоив меня и взглядом.
- Что я должна ему сказать? - осведомилась она у Чарлота. По крайней
мере, подумал я, она не даст сейчас говорить ему. Это было ее
обязанностью, и она выполнит ее.
- Скажите правду, - посоветовал Чарлот. Это казалось авантюрной
политикой, но Чарлот имел в виду, конечно, его версию правды, которая была
не совсем такой, как моя.
- Правду, - пробормотал я и показал свое отвращение.
- Сдерживай себя, - приказала Эва с некоторой строгостью.
Она назвала себя.
- Что вам нужно? - повторил жестяной голос.
- Через несколько часов, - спокойно начала Эва, - сюда подойдет яхта
"Белое Пламя", В-преобразователь. <В-преобразователь - преобразователь
вероятности> Она зафрахтована одной анакаона на Нью Александрии. Эта
женщина обвиняется в похищении ребенка. Жертва с ней. Мы хотим получить
обеих. Просим разрешения на посадку и на задержание лиц, находящихся на
борту "Белого Пламени", как только яхта приземлится.
- Вы не полицейский корабль.
- Мы уполномочены провести задержание. На борту у нас владелец, и он
облечен полномочиями правительством Нью Александрии.
Мужчина там, внизу, должен был потребовать полной идентификации, но
не сделал этого. Упоминания о Нью Александрии было достаточно, чтобы
вывести его из себя.
- Подождите. Оставайтесь на орбите. Я передам ваше заявление
соответствующим властям. - Насмешку в его в его голосе можно было почти
схватить руками.
И он отключился.
- Очаровательный мужчина, - прокомментировал я.
Мы ждали. Мы ждали очень долго. Или люди "Зодиака" устроили долгие
дебаты, или этот душевный парнишка с самого начала имел большие трудности
в поисках соответствующих инстанций. Прошло уже больше часа, пока наш
приемник не запищал снова. Я позволил говорить Эве.
Люди "Зодиака" сразу перешли к делу.
- Просьба на разрешение на посадку отклонена, - объявил низкий голос.
Он принадлежал не тому человеку, с которым мы уже говорили, разве только
он попытался придать голосу больше важности.
Я увидел, как Чарлот заскрипел зубами.
- Почему? - спросила Эва.
- Мы не признаем авторитета Нью Александрии, - отчеканил голос, как
будто всякое возражение было бессмысленным.
- Скажите ему, что он на основании закона обязан нас признать, -
просуфлировал Чарлот.
- На основании закона вы... - начала Эва, но тот отключился.
Она тотчас же снова послала сигнал вызова.
Он отозвался снова и объяснил: - Закон - это дело служб. Мы будем
говорить об этом только с надлежаще авторитетным должностным лицом.
- Мы надлежаще авторитетны, - холодно пояснила Эва. - Если вы
потрудитесь проверить наш код, то установите, что мы признаны Нью Римом. -
Тем самым она имела в виду, что Чарлот - фигура настолько значительная,
что Нью Рим прикроет его с тыла. Но простым фактом было то, что мы были
даже не полицейскими, и люди "Зодиака" были бы правы, если бы решили ждать
полицейских. А это произошло бы много времени спустя после появления
"Белого Пламени".
- Нам следовало бы взять с собой Дентона, - заметил я.
- Не было бы никакой разницы, - поучительно сказал Чарлот. - Они
должны выполнить нашу просьбу точно так же, как просьбу любого другого.
Скажите им, что они будут обвинены в соучастии в преступлении, если не
выполнят наше требование.
Эва передала его слова. На них это впечатления не произвело.
- Корабль, о котором вы говорите, - ответил низкий голос, -
разрешения на посадку не получит тоже. Вы останетесь на орбите, пока не
появится должностное лицо с необходимыми полномочиями.
Чарлот взял у Эвы микрофон. - Будьте же разумны, - потребовал он. -
Вы не можете оставить проблему в космосе. "Белое Пламя" вовсе не станет
просить разрешения на посадку. Мы требуем вашего разрешения на их
преследование и задержание.
- Это незаконно, - ответил мужчина с земли.
Уголком глаза я видел, как Чарлот вонзил ногти в микрофон.
- Вы задержите экипаж и пассажиров "Белого Пламени", если они
приземлятся на Чао Фрию? - спросил Чарлот с принужденным спокойствием.
- Это зависит от того, где приземлится их корабль, не правда ли? -
язвительно усмехнулся мужчина с низким голосом. - У нас нет транспортных
средств, с помощью которых мы могли бы в считанные минуты облететь
планету. Если корабль опустится в нескольких тысячах миль отсюда, мы ничем
не сможем им помешать - или вы думаете иначе?
- Мы смогли бы что-нибудь сделать! - заметил Чарлот.
- Вы не уполномочены для этого, - возразил говоривший. - Вы должны
оставаться на орбите.
И он опять отключился.
На этот раз никто не дал себе труда вызвать его снова. Мы слышали,
что он сказал. Нет смысла продолжать с ним спор. Мы сможем продолжать
действия, как только предъявим fait accompli. <свершившийся факт (франц.)>
Итак, мы должны ждать появления "Белого Пламени" и питать слабую надежду,
что их капитан не был предупрежден заранее и не приземлится немедленно в
космопорту или в таком месте, куда не сможет попасть ни один член полиции
"Зодиака".
Я вовсе не чувствовал себя счастливым.

5
За десять минут до того момента, когда мы ждали появления "Белого
Пламени", Эва сказала мне, что я должен забраться под шлем и сплавить мое
зрение с сенсорами "Дронта", чтобы знать, что делается вокруг. Я безмолвно
повиновался.
Никто не может увидеть космический корабль невооруженным глазом, если
тот не находится прямо перед ним, но у "Дронта" были намного более
чувствительные глаза, чем те слабые приборы, которые мы, люди, носим в
своих черепах. Они могут заметить горошину с расстояния в девяносто
миллионов миль (хотя вид далеко удаленных объектов естественным образом
будет немного отставать во времени), а его компьютер за микросекунды может
отличить не важные обломки скал от интересующих объектов. Вся информация
регистрируется металлоорганическими синапсами на пульте и внутри шлема
непосредственно вводится в ощущения пилота. Невозможно объяснить, какое
чувство испытываешь, находясь под шлемом обычного корабля - что уж
говорить о "Дронте". Это невозможно сравнить ни с чем. Я должен был
увидеть "Белое Пламя", как только он достигнет орбиты пятой планеты. (Чао
Фрия - вторая планета системы). Я наблюдал их полет. Они уже давно вышли
на нулевую фазу и не спешили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20