– И все же… – Кристин протянула ему блюдо с блинчиками, – откуда же вы родом, мистер Слейтер?
Она смотрела, как незнакомец кладет себе на тарелку блинчики. Он густо намазал их маслом и щедро полил сиропом. Отправив вилку с куском блинчика в рот, он тщательно прожевал его, проглотил и затем сказал:
– Где родился, где бывал… Долгая история.
Долгая история… Кристин откинулась на спинку стула, разочарованная его ответом.
В комнату вошла Далила с кофейником в руках.
– Мистер Слейтер, – сказала она, наливая ему кофе, – вы еще что-нибудь хотите?
– Спасибо, Далила, не надо ничего. Так вкусно я еще никогда не ел.
На лице Далилы расцвела улыбка. Кристин взглянула на нее, когда Коул, наклонив го лову, стал пить кофе. Далила легко подтолкнула ее. Кристин мысленно вздохнула, глазами ответив на ее немой вопрос. Обе они хорошо понимали, как им нужен Коул Слейтер.
– И куда вы теперь направляетесь, мистер Слейтер? – спросила Кристин.
Он пожал плечами.
– Просто иду, куда глаза глядят, мисс Маккайи.
– Честно говоря, – произнесла Кристин, играя вилкой, – сегодня утром ваши глаза глядели в нужном направлении, сэр.
Он выпрямился и несколько мгновений пристально разглядывал ее.
– Я уже сказал вам, мэм, я рад, что моя помощь пришлась вам кстати. – Кристин решила, что это все, что он собирался сказать, но, подавшись немного вперед и опершись локтями о стол, он продолжал, устремив на нее серо-стальные глаза: – Как вы ухитрились перейти дорогу этому Моро? – Он снова помрачнел. – Он что, один из парней Куонтрилла?
Кристин кивнула.
– Она отказала ему, вот что случилось, – объяснила Шеннон. – Папа знал Куонтрилла. Этот ублюдок…
– Шеннон! – возмутилась Кристин.
Но Шеннон, не обращая внимания на воз глас сестры, продолжила:
– Он считает себя едва ли не Иисусом Христом, вернувшимся на землю…
– Шеннон! Что бы сказал отец?! Ты должна вести себя, как подобает леди!
Шеннон раздраженно поморщилась.
– Ну ладно! Понимаете, мистер Слейтер, этот Куонтрилл просто проклятый предатель, вот и все! – не унималась она. – Он был партизаном в Канзасе и грабил южан! Потом привел сюда банду аболиционистов, будто бы для того, чтобы добыть разведывательные данные, и обманул их! Он говорил, будто бы его старшего брата убили партизаны, но у него вообще не было старшего брата, а эти дураки попались на его басни!
Кристин сидела опустив голову.
– Куонтрилл – убийца, – тихо проговорила она. – Но обычно он не трогает женщин.
– А Зик убивает, – опять вставила Шеннон. – Зик убил бы любого. Сейчас он хочет убить Кристин, потому что она отвергла его. Она любила Пола.
– Пола?
– Шеннон!
– Да, Пола Смита. Пол был похож на папу. У него в этой войне не было своих интересов. Он просто хотел работать на ранчо, быть фермером. Но когда пришли бушхокеры и убили нашего папочку, Пол с группой джейхокеров отправился на поиски парней Зика. Кристин об этом не знала, пока они не прислали домой его лошадь. Его убили где-то на юго-западе, и мы даже не знаем, где лежат его останки. Папу мы хоть похоронили по-человечески.
Кристин почувствовала на себе взгляд Коула. Она вскинула голову, но ничего в его взгляде прочесть не смогла.
– Так что сегодняшний рейд не был случайным, – проговорил он, не спрашивая, а скорее утверждая.
– Не был, – подтвердила Кристин. Она почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Он должен понять, что все они зависят от милости Зика и его головорезов.
– Вы должны уехать отсюда, – сказал Коул.
– Что?
– Вы должны уехать отсюда, – повторил он. – Складывайте вещи, возьмите кого-нибудь в провожатые и немедля уезжайте отсюда.
Слова Коула звучали как приказ. Но что Кристин могла сказать в ответ? Он случайно проезжал мимо и спас ее, но все произошло случайно. Он ничем ей не обязан, это она обязана ему.
– Я не могу уехать отсюда. Мой отец умер на этой земле. Я должна сохранить ее в память о нем.
– Для чего сохранить? Ваш отец умер, и, если вы останетесь здесь, вас может постичь та же участь.
– Это все, что вы можете сказать?
– А что вы хотите, чтобы я сказал? Я ни чего не могу изменить в этой войне, и правду не скроешь. Поверьте мне. Я бы сделал что-нибудь, если б мог.
Впервые она услышала горечь в его голосе. Снова у нее промелькнула мысль о его прошлом, но тут она увидела, что он встает, и ее охватила паника. Он не мог вот так просто уехать от них.
Кристин тоже поднялась.
– Ведь вы еще не уезжаете?
Он покачал головой.
– Я заметил сигары в кабинете вашего отца. Не возражаете, если возьму одну?
Кристин молча кивнула. Он не уезжал. Пока еще он с ними.
Она слышала его шаги, когда он шел по столовой, слышала, как они затихли, когда он прошел по плетеному коврику. Наконец открылась и закрылась задняя дверь.
– Кристин, что с тобой? – Шеннон с беспокойством смотрела на сестру. – Ты такая бледная.
Кристин улыбнулась, закусив нижнюю губу, и, тряхнув головой, крепко сжала руку сестры.
– Иди помоги Далиле убрать все, ладно? Шеннон кивнула. Кристин повернулась и пошла за Коулом.
Он был на дворе, курил отменную гаванскую сигару, прислонившись к стене загона для скота, и смотрел, как годовалый жеребенок топчется возле матери.
Он услышал шаги Кристин и повернулся. Он ждал, пока она подойдет, с любопытством разглядывая ее.
Кристин не знала, как ей сказать то, что она собиралась сказать. Сжав руки за спиной, она подошла к нему, как ей хотелось верить, с легкой улыбкой на лице. Когда-то она умела очаровывать мужчин. Когда-то… Она могла смеяться, поддразнивать и флиртовать, могла без устали танцевать.
Все это было так давно. Сейчас она чувствовала себя юной и неуверенной в себе девочкой. Она очаровывала мальчиков, а сейчас перед ней мужчина.
Она встала, как и Коул, прислонившись к деревянным воротам корраля.
– У нас хорошее ранчо, – сказала Кристин.
Какой жесткий у него взгляд, подумала она. Он не дает женщине пустить в ход ее уловки. Не дает ей улыбаться, флиртовать, поддразнивать.
– Да, хорошее ранчо, – согласился он.
– Как мне сказать вам, насколько мы ценим вашу помощь…
– Вы уже сказали. Говорите прямо, мисс Маккайи, – проговорил он. – Ведь вы хотите что-то мне сказать. Вот и скажите.
– Я… я… Вам не откажешь в проницательности. – Она метнула на него сердитый взгляд, резко повернулась и уже хотела уйти.
– Останьтесь и скажите, что хотели! – приказал он.
Кристин поняла, что он привык отдавать приказы. И привык, чтобы эти приказы выполнялись.
Но она не собиралась ему подчиняться. Она остановилась на миг, но тут же, расправив плечи, пошла прочь.
Она слышала, как его сапоги мягко ступа ли по земле, но не думала, что он последует за ней, пока не почувствовала, как его сильные руки легли ей на плечи и повернули ее лицом к себе.
– Так что же вы хотите, мисс Маккайи? – спросил он.
Кристин остро чувствовала прикосновение его рук, чувствовала, как он близко. Вдыхала запах кожи, отцовской сигары и едва уловимый запах мадеры. Ей хотелось убежать, но в то же время хотелось дотронуться до его лица и расстегнуть его рубашку, чтобы увидеть темные волосы, которые, она это знала, покрывают его грудь.
– Я хочу, чтобы вы остались у нас.
Он смотрел на нее настороженно, выжидающе.
– Я останусь до тех пор, пока вы не подыщете себе провожатых и не уедете отсюда.
– Нет. – В горле у нее пересохло. Она не могла говорить. Облизала губы и почувствовала, что он смотрит на ее рот. – Я… я хочу, чтобы вы остались до тех пор, пока… пока я не смогу что-нибудь сделать с Зиком.
– Кто-то должен убить Зика.
– Да.
Последовало долгое-долгое молчание. Он освободил ее плечи, окинул ее взглядом.
– Я понимаю, – сказал он. – Вы хотите, чтобы я нашел Зика и убил его ради вас.
Кристин ничего не ответила.
– Я не убиваю вот так хладнокровно, – проговорил он.
Она была не в силах выдержать его требовательный взгляд.
– Я… я не в состоянии бросить ранчо. Я могу вам предложить работу.
– Мне не нужна работа.
– Я… – Она помолчала, затем, в отчаянии стиснув руки, продолжила: – Я могу щедро вознаградить вас.
Он удивленно поднял брови. Улыбка осветила его лицо, и внезапно оно стало необыкновенно привлекательным. И он был явно моложе, чем Кристин думала вначале.
– Щедро вознаградить меня? – повторил он за ней.
Кристин кивнула. У нее появилось желание ударить его, сделать что-то, чтобы он перестал смотреть на нее так, будто она скаковая лошадь.
– Подойдите, – сказал он.
– Что?
– Подойдите сюда.
– Но… я и так здесь.
– Ближе.
Он положил ей руки на плечи и притянул к себе.
Улыбнулся. И неожиданно прильнул к ее губам.
Удивительно, но это прикосновение оказалось совсем легким. Она успела подумать, что должна прогнать это ощущение, такое удивительное, та кое влекущее. И не могла ничего сделать.
Желание захватило Коула. Его язык проникал все дальше, все глубже в рот Кристин. Она едва не задохнулась.
Что-то внутри ее переворачивалось, и это было очень приятно. Тепло разливалось внутри, наполняло ее до краев. Она не отвечала на его поцелуй, но и не противилась ему. Ей было стыдно, возможно, еще более стыдно, чем сегодня утром.
Потому что она хотела этого. И наслаждалась волной новых ощущений, захвативших ее.
Внезапно Коул отпустил ее. От неожиданности Кристин чуть не упала, и он вынужден был поддержать ее.
Он смотрел на нее сверху вниз. Ее губы распухли и были влажными, глаза устремлены на него. Коул разозлился на себя.
– Так как вы хотели вознаградить меня? – спросил он.
У Кристин кружилась голова. Что он имеет в виду?
– Ты даже не умеешь целоваться, – сказал он резко.
– Что? – пролепетала она, ошеломленная.
– Простите, – произнес он примирительно. Теперь его голос звучал немного мягче.
– Будьте вы прокляты! – крикнула Кристин. – Я хотела договориться с вами! Если б вы остались…
– Прекратите! – хрипло остановил он ее. – Простите меня. У меня просто нет ни времени, ни терпения для глупой маленькой девственницы.
– Что-что? – Она отступила назад, упираясь руками в бедра и пристально глядя на него. Какая наглость! Ей хотелось кричать, плакать…
– Я не ищу любви, мисс Маккайи. Порой мне нужна женщина, и тогда неважно, кто она, важно, чтобы она была опытной и хорошо знала свое дело. Понимаете?
– О да, я понимаю. Но я нуждаюсь в по мощи. Нуждаюсь в вас. Разве это для вас ни чего не значит?
– Я же сказал вам, я не хочу иметь дело с девственницей…
– Ну, тогда, простите, я отлучусь на часик. Вы подождете? – выпалила Кристин. Глаза ее яростно блестели. – Я только сбегаю и быстренько пересплю с первым попавшимся скотником или пастухом!..
Она задыхалась от душившей ее ярости. Коул схватил ее за руку и рванул к себе.
– Замолчи! И откуда ты, черт возьми, взялась с таким языком? – в сердцах воскликнул он.
– Пустите меня! Это не ваше дело! Здесь грубый мир, Слейтер! – Она отчаянно колотила его в грудь. Но он не чувствовал ее ударов.
– Чтобы я никогда не слышал от тебя ни чего подобного!
– Да кто вы мне? Отец? – выкрикнула Кристин. Она была близка к тому, чтобы расплакаться, и старалась всеми силами сдержаться. Только не здесь, не сейчас, не перед этим бродягой! Он заставил ее почувствовать себя такой же юной, наивной, глупой и растерянной, как Шеннон. – Пустите меня!
– Нет, я тебе не отец. Я совершенно незнакомый тебе человек, которого ты пытаешься затянуть в постель, – сказал он.
– Забудьте об этом. Просто отпустите меня.
– Успокойтесь, мисс Маккайи. – Он резко встряхнул ее разок-другой.
Наконец Кристин прекратила бить его кулаками. Она откинула голову назад, и ее волосы мягкими золотыми прядями рассыпались по его рукам, а глаза, как два голубых огонька, сверкали, глядя на его суровое лицо.
– Дайте мне немного времени, – произнес он очень тихо, и этот тихий глубокий голос вновь заставил ее задрожать. – Я подумаю о вашем предложении.
– Что? – шепотом осторожно переспросила Кристин.
Он бережно отстранил ее.
– Я сказал, мисс Маккайи, что обдумаю ваше предложение. Я останусь у вас ночевать. Возьму одеяло и устроюсь в доме для прислуги, а утром дам вам ответ. – Он наклонил голову, повернулся и пошел к дому.
Глава третья
Кристин, горя от ярости, вернулась в дом. Коула Слейтера нигде не было видно, и это ее обрадовало.
Он унизил ее, оттолкнув, когда она была уже готова отдаться ему, забыв про честь и гордость. Как бы ей хотелось бросить в лицо этому человеку резкие, обидные слова, сказать ему, что он грязный бандит, не лучше, чем остальные. Но она понимала, это была бы ложь. Он спас ее от Зика, от человека, который убил ее отца. Она его должница.
И она ему заплатит, подумала она. Своим унижением.
Кристин вошла в столовую. Далила, напевая спиричуэл, осторожно убирала со стола хрусталь и фарфор. Она с любопытством взглянула на девушку, продолжая петь.
– Где Шеннон? – спросила Кристин.
– На дворе, кормит цыплят, – ответила Далила.
Кристин решила помочь убрать со стола, но, когда она слишком резко взялась за тонкую тарелку, Далила отстранила ее.
– Прости, – пробормотала Кристин.
– Кристин, посуде вашей матушки будет только на пользу, если вы пойдете и займетесь чем-нибудь другим.
Кристин послушно отошла, держа руки за спиной.
– Вы не поинтересовались у мистера Слейтера, откуда он идет и куда направляется? – спросила Далила.
– Меня не интересует, откуда мистер Слейтер идет и куда он направляется, – как могла вежливо ответила Кристин.
Далила бросила на нее быстрый взгляд.
– Этот человек спас нас, – резко проговорила она.
Кристин в раздражении пересекла комнату и подошла к окну.
– Он спас нас… а теперь ему решительно на нас наплевать…
– Он уже уезжает?
Кристин тихо вздохнула. Она видела, как Шеннон возле сарая разбрасывала цыплятам корм. Если у нее сохранилась хоть капля здравого смысла, она должна уехать. Ей дорога Шеннон, дороги Далила и Самсон. Она должна все сделать, чтобы защитить их.
Но ей также была дорога и ее мечта. Мечта и земля. И где она будет жить, если покинет ранчо? Она никогда бы не присоединилась к южанам – слишком жестоко обошлись они с ее семьей, – не могла она и, покинув Миссури, переселиться на территорию янки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32