Я даже не знала о существовании этой комнаты. А вы когда-нибудь слышали о страшных событиях, связанных с моргом и пропавшем колье?
– Может, вам стоит пойти и спросить об этом вашего папу?
– Он и слышать не хочет о том, чтобы я занималась этим делом о пропавшем младенце, но нам нужны деньги, и я решила обойтись без его помощи.
– Спросите его о ребенке и об удочерении.
Шарлотта насторожилась, хотя туман в голове мешал ей мыслить ясно.
– Девочка была принята в другую семью? Здесь, в Саванне? И Эр-Эл об этом знает? Вы шутите.
– Я никогда не стала бы этим шутить, дорогая.
– А вы откуда знаете?
Тут послышался громкий стук в дверь, ведущую в дом.
– Шарлотта! – кричал Грифф. – Ты там? Я тебя слышу. С тобой все в порядке? Шарлотта, впусти меня. Дверь заперта. Что там происходит?
Шарлотта вздохнула:
– Он парень неплохой, но слишком настырный.
– Таким уж он уродился, – сказала женщина и мелодично рассмеялась. Шарлотта поковыляла к двери в одной туфле – где она потеряла вторую, она не знала – и попыталась открыть замок на двери.
– Шарлотта, черт тебя дери, открой!
– А что я, по-твоему, делаю? Замок заело. Он… не… поддается, – сказала она, сильнее надавив на дверь. Когда она надавила на нее еще больше, та слетела с петель, ударив ее по спине.
Шарлотта не удержалась на ногах и упала, грохнувшись головой об пол. Она чувствовала себя такой усталой… невыносимо усталой… как будто кто-то сидел у нее на плечах и придавливал ее книзу. Она не смогла бы подняться, даже если бы очень постаралась. Потом она уже ничего не чувствовала и очнулась лишь тогда, когда кто-то стал хлестать ее по щекам. И как это назвать? Как будто ей сегодня без того мало досталось!
Грифф опустился на колени слева от нее. Справа стояли Присси и Бри. Бри держала в руке свечу. У подруг Шарлотты были широко раскрыты глаза, обе затаили дыхание. Сестры смотрели вниз, перебирая четки. Может, на этот раз она все-таки сыграла в ящик и присутствует на собственных похоронах?
– Ну что же, она моргает, да и выглядит не так уж плохо, – сказала сестра Роберта.
– Да, похожа на едва не утонувшую крысу, – сказала сестра Джун.
В том мире, где жили сестры во Христе, ложь во спасение, которая помогает людям почувствовать себя немного лучше в нашем мире, не имела права на существование. Сестры признавали только правду, какой бы горькой эта правда ни была.
– Слава Богу, ты в порядке, – всхлипывая, проговорила Присси. Глаза Бри тоже наполнились слезами.
Грифф улыбнулся, стараясь приободрить Шарлотту, а затем начал ощупывать ее лодыжки, ее колени, ее…
– Ты что делаешь? – слабым голосом спросила она.
– Лежи смирно. Я проверяю, не сломано ли у тебя что-нибудь.
Ничего сломанного он не нашел, зато привел Шарлотту в значительное возбуждение. Если доктор Грифф ощупает еще хоть дюйм ее тела, она не выдержит и оргазм наступит на глазах у ее подруг, а что еще возмутительнее, на глазах у монахинь. Так можно до смерти их напугать. Шарлотта поспешила сесть, однако тут же почувствовала приступ тошноты, но все же успела отвести руку Гриффа.
– Спасибо, со мной все прекрасно. Немного ушиблась, и все.
– У тебя кровь! – вскрикнула Брианна. – «Скорая помощь» сейчас подъедет.
– Никаких врачей. Я не желаю, чтобы меня трогали чужие люди. К тому же я прекрасно себя чувствую. Ну оступилась. С кем не бывает? И прекратите смотреть на меня так, словно я уже умерла.
Грифф достал носовой платок из внутреннего кармана своего обычно безупречного серого костюма, который в настоящий момент выглядел совсем не так безупречно, и покачал головой. – Кровь сочится в нескольких местах.
– Всего лишь сочится, а не хлещет. Я в порядке, честное слово. Только… – Шарлотта вдруг замолчала и растерянно огляделась. – А где все?
– Разошлись по домам. Вечеринка закончилась, – сказала Присси.
– Я имею в виду тех двоих на викторианской кушетке. Где они и где, черт возьми, гробы? Эта комната просто вонючая дыра какая-то. Вы что, перенесли меня куда-то?
Грифф, Присси и Брианна переглянулись. Вид у них снова сделался озабоченным. Заговорил Грифф:
– Мы тебя здесь нашли. Ты лежала на полу, и никого рядом не было, никакой кушетки и уж точно никаких гробов. Тебе надо поехать в больницу и провериться.
Бри наклонилась к ней:
– Ты меня видишь?
– Ты у меня прямо перед носом.
– Как тебя зовут? Когда ты родилась?
Шарлотта схватилась за пиджак Гриффа и, опираясь на плечо Бри, встала на ноги. Взяв свечу из рук Присси, она подняла ее над головой, осветив мрачную, пропахшую пылью и плесенью комнату, абсолютно пустую, если не считать стоявшей в углу кушетки с резной спинкой из палисандрового дерева, на которой явно никто не сидел уже много лет.
– Ничего не понимаю. Здесь были люди. Комната была такой… милой, если не считать гробов, но и они имели приличный вид. И еще стены были оклеены синими обоями в цветочек. – Шарлотта повернулась к Присси:
– Тебе бы эти обои не понравились.
В дверях появилась Бейб. С ней были врачи «скорой», с этими своими маленькими черными чемоданчиками. Все молча смотрели на Шарлотту.
– Эй, я не шучу. Здесь были люди. Вероятно, муж и жена. Они знают и меня, и моего отца и отовариваются они в «Пигли-Уигли».
Грифф взял Шарлотту за руку:
– Ты была без сознания, Шарлотта. Присси сказала:
– Тебе это привиделось. Вспомни, как ты мечтала владеть «Макдоналдсом», чтобы можно было брать там картошку фри бесплатно, когда только захочешь. Хотя я до сих пор не могу понять, почему ты не мечтала о том, чтобы владеть сетью «Ниман-Маркус».
Шарлотта потерла глаза.
– Я говорила с ними о Джейден в этой самой комнате. А сейчас я поеду домой, приму ванну, а потом мы с Беном и Джерри всерьез займемся ведерком шоколадного мороженого с печеньем, что стоит у меня в холодильнике. И постараемся во всем разобраться. И ни в какую больницу я не собираюсь ехать.
Грифф прищурился и внезапно перестал походить на щеголеватого владельца отеля, а стал очень похож на водителя трейлера, верзилу-дальнобойщика, с которым лучше не связываться.
– Поспорим?
– А что ты сделаешь? Свяжешь меня и засунешь в «скорую помощь»?
Но Шарлотта не успела и глазом моргнуть, как Грифф сгреб ее в охапку, схватил на руки и зашагал к двери, бросив врачам:
– Встретимся в приемном отделении. – Присси он сказал:
– Вы тут сами уберите, а я возьму на себя эту маленькую проблему.
– А, ну ладно, – кивнула Присси.
– Что значит «ладно»? Никаких «ладно»! – Шарлотта толкнула Гриффа в грудь. – И я тебе никакая не эта маленькая проблема. Во мне вообще нет ничего маленького. Опусти меня на землю, ты, орангутан-переросток!
Грифф мерил шагами приемное отделение «Скорой помощи». По его расчетам выходило, что за последний час он пересек это помещение вдоль и поперек тридцать раз. Он вновь затянул галстук, хотя пять минут назад в очередной раз его развязал. Дойдя до стены и развернувшись, он увидел Шарлотту с бланком в руках. Она шла к нему. Лицо ее было серьезным.
– Подпиши это. Здесь сказано, что ты притащил меня сюда против моей воли и что если ты сделаешь что-нибудь в этом роде еще раз, я буду вынуждена тебя поколотить.
Голова Шарлотты была перевязана, все лицо в царапинах. Над левым глазом багровел синяк, и еще один синяк виднелся на подбородке. Сердце Гриффа тревожно замерло. Сейчас он отдал бы все, лишь бы Шарлотте стало лучше. Черт, ведь она могла умереть. Платье ее было порвано, на ногах – тапочки, оставленные в отделении кем-то из пациентов за явной ненадобностью. Волосы… Интересно, удастся ли ей когда-нибудь их распутать? Он прикоснулся к ее лицу:
– Ты уверена, что там написано именно это?
– Абсолютно.
Он взял бланк из ее рук.
– Здесь сказано, что они хотят оставить тебя на ночь для наблюдения.
– В моем страховом полисе прописан нестрахуемый минимум на десять миллионов долларов. Я не могу позволить себе остаться здесь на ночь. – Шарлотта хлопнула ладонью по бланку:
– Подписывай.
– Там сказано, что у тебя сотрясение.
– Опечатка. Вместо «сотрясение» читай «покаяние». Я призналась им, что воровала леденцы из вазы на регистрационной стойке в «Магнолия-Хаус».
– Леденцы там дают бесплатно.
– Я здесь не останусь.
– Если я подпишу, ты моя. – Глаза их встретились. Шарлотта была совершенно измучена, ей явно было не до шуток и прозрачных намеков. Грифф расписался, вернул медицинской сестре бланк и свою кредитную карточку, затем взял Шарлотту под руку и потащил к своей машине, которая ждала на парковке возле отделения «Скорой помощи».
– Надо было мне вызвать такси, – сказала она, когда Грифф запихнул ее в машину.
– Я дешевле. – Он поехал к отелю. – Как ты себя чувствуешь?
– У тебя, случайно, нет под рукой «сникерса»? Жизнь всегда лучше в компании со «сникерсом».
– Раскаявшись, да не греши. Чревоугодие – грех. Грифф остановил машину перед «Магнолия-Хаус», вышел из нее и помог выйти Шарлотте.
– Добрый вечер, – вежливо поприветствовал его Ральф, ночной портье, и глазом не моргнув при виде перебинтованной и изрядно потрепанной Шарлотты. Предупредительность и сдержанность были обязательны для персонала «Магнолия-Хаус», и соблюдалась эта заповедь не только в отношении гостей, но и хозяина. С помощью собственного магнитного ключа Грифф вызвал лифт. Они поднялись на третий этаж.
– Куда мы едем? – спросила Шарлотта. Ее неодолимо клонило в сон.
Сандры? Надо было давно от них избавиться, но как? Гриффу не хотелось, чтобы горничная обнаружила их в корзине для мусора. – Твоя одежда все еще мокрая. Тебе надо переодеться во что-то. – Шарлотта спала. Или была в коме? Вот дерьмо!
– Когда тебя разбудить?
– Не буди меня. Никогда. Только если найдешь «сникерс».
Грифф снял с нее тапочки и бросил их в мусорное ведро в ванной. Налил воду в ведерко для льда и, вооружившись мылом и губкой, смыл грязь с ног Шарлотты. Она открыла левый глаз.
– Что ты делаешь? «Возбуждаюсь».
– Смываю грязь. Иначе ты испортишь мои шелковые простыни.
– У тебя шелковые простыни?
– Нет, черт возьми. Просто хотел убедиться, что ты в сознании. – Да и ему самому не мешает поддерживать разговор, чтобы отвлечься от самой чудной, самой нежной, самой гладкой кожи, к которой ему когда-либо доводилось прикасаться.
– Мне тоже придется тебя вымыть? – Шарлотта хмыкнула, но тут же замолчала и нахмурилась. – Мне паршиво. – Она закрыла лицо рукой. – Ты знаешь, что всю свою жизнь… ну, не всю, но с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, я хотела увидеть твою спальню? Вернее, не просто увидеть – быть в ней.
Грифф замер с губкой в руке. Он забыл, как дышать, потому что то, что она сказала, во многом он мог отнести к себе.
– И вот я здесь, и я в полном дерьме. – Шарлотта выглянула из-под руки. – Почему бы тебе просто не взять меня сейчас, чтобы от этой ночи осталось в памяти хоть что-то хорошее?
– Искать «сникерс».
– А ты не врешь?
– Я когда-нибудь врал?
– А то нет, мать твою!
Грифф рассмеялся и провел ладонью по лицу. Он сомневался, чтобы Шарлотта Дешон хоть раз в жизни до этого произносила «мать твою», по крайней мере на людях. Она была слишком хорошо для этого воспитана ее отца хватил бы удар, если бы он это услышал. Хотя по вполне очевидным причинам Пэриши и одинокий отец РобертЛиДешон не слишком-то ладили и это еще мягко сказано – Эр-Эл был для Шарлотты хорошим отцом. С этим никто не стал бы спорить. Грифф открыл дверь в свои апартаменты, и Шарлотта задержалась перед дверью.
– «Сникерсы» там?
– Если не «сникерсы», то содовая точно. Муки совести могли плохо отразиться на твоем желудке.
– Отвези меня домой.
– У меня ночное дежурство. – Грифф подтолкнул ее в квартиру, щелкнул выключателем и провел в спальню, увы совсем не для того, чего ему бы хотелось. Этой ночью он будет работать сиделкой у постели пациентки с сотрясением мозга. Ночные фонари с Броутон-стрит светили в окна, и Грифф поправил жалюзи. Шарлотта шлепнулась на его кровать, как вытащенная из воды рыба, и уставилась в потолок. Глаза у нее слипались.
– Если ты намерен скомпрометировать мою добродетель то тебе следует знать, что после того события в том кабинете у меня ничего от добродетели не осталось. Я думаю, ты ее всю у меня отнял.
– Сегодня я не настроен тебя компрометировать, моя сладкая – Грифф вытащил футболку и трусы с огромным членом на причинном месте – забавный сувенир, полученный им в День святого Валентина от Синди.
Он вытер ее ноги полотенцем, приказав себе не подниматься выше колен… ну разве что чуть-чуть выше. Затем помог ей сесть.
– Секс – это наш с тобой общий пунктик, дорогая. Мы оба это знаем. И если уж ты видишь людей, которых нет, то сомневаюсь, что наутро ты вспомнишь хоть что-то из этой ночи.
– Я действительно видела этих людей. Двоих. Что с ними случилось? – Шарлотта потерла лоб. – Не понимаю. Сначала они там были, а потом вдруг исчезли.
– Ты стукнулась головой, вот и все. – Грифф присел на кровать рядом с ней и откинул в сторону ее длинные волосы, обнажив плечи и затылок. Он хотел поцеловать ее там. Черт, он всю ее хотел расцеловать, но ей было больно. И плохо. Никаких поцелуев. Член его пульсировал, когда он расстегивал молнию на ее платье, когда черный шелк распадался по обе стороны от застежки, дюйм за дюймом обнажая ее чудесную спину, черную полоску бюстгальтера без бретелей, изгиб спины. Он расстегнул ее бюстгальтер, и тот упал ей на колени. Восхитительно полная грудь и изящный поворот головы отразились в зеркале. Как и ее многочисленные травмы. Вот черт!
Шарлотта вздохнула.
– Ты займешься со мной сексом. Это даже лучше, чем «сникерс».
Грифф через голову надел на нее футболку и снял платье, осторожно стянув его по ногам. Футболку он целомудренно натянул так, чтобы скрыть самые искушающие места. Слава Богу, самоконтроль работал, хоть и на пределе. Не то что тогда, в кабинете, или тогда, в коридоре, или… Господи! Когда он был с Шарлоттой, самоконтроль был всегда на грани отказа.
Она посмотрела на него:
– Идешь ко мне?
Еще немного, и он кончит.
– Я сейчас. Приму душ. – Надо избавиться от беспощадной эрекции самым надежным способом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36