Ей нужна помощь. А ему нужно, чтобы она уехала.
Через некоторое время он обнаружил, что вместо дома едет к Бар-Дабл-Эс. Розовый джип был припаркован перед гаражом. Багажник был открыт, как будто она забыла его закрыть. Переполненный сомнениями и странным беспокойством, он остановился и заглушил мотор. Выбравшись наружу, он замер.
Грохот рок-музыки доносился из дома. Не то чтобы это была его любимая музыка. Ему нравились Джордж Стрейт и Рэнди Трейвис. Музыка, которую он понимал.
Очевидно, у его новой соседки были другие вкусы. Качая головой, он поднялся на крыльцо и остановился.
В добавление к странным звукам, грохотавшим так, что дрожала земля, что-то еще изменилось в ранчо Бар-Дабл-Эс. Все окна были открыты, и все они сияли чистотой в солнечных лучах.
Гейб проскользнул в открытую парадную дверь. Хвойный аромат чистящего средства наполнял воздух.
Это был как будто другой дом. За утро она успела подмести полы, вымыть окна и смахнуть паутину. Боже, помоги ему, но в первый раз за многие годы это место было похоже на настоящий дом.
Эти мысли нужно беспощадно отбросить. Как только он получит Бар-Дабл-Эс, он сделает из него образцовое ранчо.
Музыка продолжала грохотать. У Гейба начало ломить виски. Войдя в кухню, где сосновый запах казался сильнее, он обнаружил Саммер Шоу с завязанными в хвост волосами, пританцовывающую под музыку с тряпкой в руке. Ее прекрасные глаза расширились, когда она увидела его. Одной рукой она выключила магнитофон, другой продолжала домывать пол.
– Здравствуйте. – Ее улыбка могла бы растопить ледник. – Мне сегодня включили электричество. И телефон тоже.
Он кивнул, все еще глядя на магнитофон так, будто это было какое-то оружие.
Проследив за его взглядом, она улыбнулась еще шире.
– Извините. Мне было нужно что-то бодрящее.
Он почувствовал, что уголки его губ растянулись в невольной улыбке.
– Никогда не пробовали слушать кантри?
Саммер поморщилась и покачала головой.
– В Хьюстоне это не слушают. Не могу сказать, что люблю это. – Она глубоко вздохнула, что привлекло его взгляд к ее груди, четко проступающей под джинсовой рубашкой.
– Это завладевает вами, – пробормотал он, с трудом отводя взгляд. Он больше почувствовал, чем увидел, что она покраснела.
Установилась неловкая тишина. Гейбу вдруг показалось, что ему недостает грохота музыки.
– Думаю, Кристал уже должна была рассказать вам, что я ищу кого-нибудь. – Она откашлялась. – Полагаю, поэтому вы здесь.
Мысли, вспыхнувшие в его мозгу, были слишком непристойны, чтобы высказать их вслух. Вместо этого Гейб кивнул.
Как если бы она вдруг прочла его мысли, фарфоровая кожа Саммер порозовела.
– Я имела в виду помощника. Мне. Здесь, на ранчо.
Гейб кивнул, не в силах оторвать взгляд от ее стройного тела. Потертая джинсовая рубашка облегала ее как перчатка. Она отрезала рукава и завязала ее на талии, открыв полоску кремовой кожи над джинсами. Он представил, как его руки скользят по округлым линиям ее тела – так слепой пытается видеть через осязание.
Сжав кулаки, чтобы сдержать порыв, он продолжил рассматривать ее. Пряди волос выбились из резинки и обрамляли ее лицо нитями золота. Она отбросила их, ее рот приоткрылся, как будто в приглашении. Она заставляла его чувствовать себя большим и неповоротливым, грубым и неуклюжим одновременно. Он хотел прижать ее к себе и безумно целовать.
– Гейб?
Осознав, что он уставился на нее, Гейб с трудом оторвал взгляд от ее губ и огляделся.
– Вы тут неплохо поработали, городская штучка.
– Да. – Она широко и дружелюбно улыбнулась. – Я хотела привести все в порядок до того, как привезут мебель.
Мебель. Он не думал, что она задержится здесь так надолго, что ей понадобится мебель.
– Когда это?
Все ее лицо, казалось, засветилось.
– Завтра. Жду не дождусь.
От этой улыбки у него засосало под ложечкой. Прошло много времени с тех пор, как он общался с такой женщиной, столь утонченной и умной, которая флиртовала с такой непринужденностью. Но он приехал сюда не флиртовать. Или искать для нее помощника. Он хотел купить у нее ранчо, и только.
– Что случилось с вашим братом? – напрямик спросил он.
Она поднялась, рука с наманикюренными ногтями невольно прижалась к горлу.
– Он погиб в автокатастрофе. – Ее голос дрожал, и он почти возненавидел себя за этот вопрос. Почти.
– Вы были с ним?
Саммер отвернулась и уставилась через открытое окно на иссушенную землю.
– Нет. Он был один. Было три часа ночи. Он врезался в насыпь. Сказали, он был пьян. Он умер мгновенно.
– Мне жаль. – Как неподходяще прозвучали эти слова! Он почувствовал себя ничтожеством, что вообще спросил об этом. Но все же какой-то демон заставил его продолжить: – Так вы поэтому приехали сюда?
В карих глазах, встретившихся с его взглядом, не было скорби. Он удивленно посмотрел в ее безупречно красивое лицо.
– Мне хотелось выбраться из Хьюстона. Я уехала сразу же после оглашения завещания.
– Слишком много воспоминаний?
Она, казалось, смутилась, потом пожала плечами.
– Может быть. Для меня там больше ничего не осталось.
Городская девица, напомнил он себе. Холодная, бессердечная. Он должен был знать, должен был помнить. Он решил сразу перейти к сути.
– Я хочу купить это ранчо. Мне нужно знать, должен ли я иметь дело с адвокатом или напрямую с вами?
Она поджала губы.
– Оно не продается, мистер Мартин. Бар-Дабл-Эс теперь мой дом.
Желание почувствовать вкус ее губ казалось непреодолимым. Обеспокоенный, Гейб отодвинулся.
– Послушайте, я хочу получить это ранчо так давно, что уже забыл, как вести переговоры. Я спрошу вас снова через месяц. К тому времени вы будете готовы продать.
Саммер изумленно открыла рот. Ее стройное тело напряглось.
– Это угроза?
Он прищурился.
– Нет. Я хорошо знаю эту землю. Я знаю, как сурова она может быть к новичкам. Вам здесь не место.
Она, казалось, была слишком оглушена, чтобы говорить. Настороженно распахнув карамельные глаза, она обхватила руками плечи.
– Мне нигде нет места, – пробормотала она почти неслышно. – Но теперь это мой дом. Я не буду продавать мою землю.
В первый раз он увидел в ее глазах боль. Какую-то кровоточащую скорбь, которая напомнила ему его собственные бессонные ночи. Инстинктивно он прижал ее маленькое тело к себе, обнял, похлопывая по спине, как он бы утешал плачущего ребенка.
Только Саммер Шоу не была ребенком. Ее груди, прижавшиеся к его груди, убедительно напомнили ему об этом.
– Я сожалею, – пробормотал он в ее благоухающие волосы. Ее голова едва доставала до его плеча. Почему-то ощущение от прикосновения к ней показалось ему знакомым. – Думаю, я затронул больную тему. – Она не ответила, и Гейб приподнял ее подбородок, заставив Саммер посмотреть ему в глаза. И тут же пожалел об этом.
Полные губы робко приоткрылись. Она дрожала, а ее глаза были наполнены слезами. Гейб знал, что должно было случиться до того, как сделал это. Если он не оттолкнет ее от себя сейчас же, то в полной мере осознает значение слова «сожалеть».
Он вдруг понял, что ему все равно.
Он наклонил голову, чтобы прикоснуться к ее губам. Они были мягкие, как лепестки цветка. Раздвигая ее губы своими губами, он поцеловал ее с жадностью, которая удивила даже его самого.
Городская девица. Надушенная, избалованная, изнеженная.
Прижав ее крепче, он наслаждался ее запахом, вкусом ее губ, ощущением ее тела. Когда она попыталась оттолкнуть его, он сначала даже не заметил этого.
– Перестаньте. – Она отвернулась. Гейб продолжал целовать ее кремовую шею. – Пожалуйста, я серьезно. – Она каким-то образом выскользнула из его объятий.
Как будто одурманенный, Гейб почувствовал себя опустошенным, уязвленным и жаждущим.
– Думаю, вам лучше уйти. – Ее дыхание было затрудненным, голос дрожал.
Гейб не мог поверить, что он это сделал. Он медленно покачал головой, чтобы прояснить зрение.
– Я не знаю… это… – Он замолчал, не находя слов. Все еще потрясенный произошедшим, он мог только смотреть на ее припухшие губы и удивляться.
Ее глаза вспыхнули янтарным огнем.
– Вы застали меня врасплох. Может быть, мне и нужен помощник на ранчо, но не настолько безнравственный.
Он не мог винить ее за такое мнение. Все еще не отрывая глаз от ее прекрасного в ярости лица, он хотел прикоснуться к ней снова, унять ее гнев. Боже, помоги, он снова хотел поцеловать ее.
Она подошла к двери и распахнула ее.
– Уходите. Я не шучу.
Он видел, что она не шутит. Не говоря ни слова, он резко повернулся и вышел. Она была права. Ему было нужно убраться подальше от нее и выяснить, что за чертовщина с ним происходит.
После ухода Гейба Саммер почувствовала, как напряжение постепенно отпускает. Откуда взялось это безумное влечение? Оно было таким сильным, словно что-то предназначенное свыше. Но она видела этого мужчину всего дважды.
Предназначенное. Саммер покачала головой. Вообще-то надо найти ту книгу о родстве душ и перечитать ее. Если бы ей нужно было выбирать родственную душу, это был бы человек, совершенно не похожий на надменного Гейба Мартина.
Глубоко вдохнув, чтобы успокоиться, она осмотрела результаты своих утренних трудов. Дом выглядел совершенно другим. Кафельные полы сияли, окна сверкали. По крайней мере когда привезут мебель, пространство, чтобы ее поставить, будет чистым.
Она прикоснулась к своим губам, слегка распухшим от неожиданного поцелуя Гейба. Она подумала о его запахе, мускусном и лесном, и ощущении его мускулистого тела. От того, как он сказал «городская штучка», мурашки пробежали по ее телу. Он напомнил ей эту землю, дикую и пустынную. Что-то в нем, казалось, взывало к ней, как красно-коричневая земля и бескрайнее синее небо.
Но она не может позволить себе быть глупой. Ему нужно ее ранчо, а не она.
С усталым вздохом она взяла щетку и ведро и направилась в глубь дома. Осталось еще две комнаты. Одна из них, очевидно, использовавшаяся раньше как кабинет, была в ужасном состоянии. Огромные стеклянные двери были давно разбиты. Годами пыль и дождь превращали большую комнату в рай для полевых мышей. Саммер решила, что придется потратить весь остаток дня, чтобы как следует здесь все отчистить. Потом надо будет заколотить окно и заказать новое стекло.
С грязью и пылью она могла справиться, но от паутины у нее кровь стыла в жилах. Пауки трудились здесь многие годы, расставляя ловушки для мух, залетавших в разбитое окно. От этой мысли она содрогнулась. Лучше побыстрее обмести паутину и продолжать.
Взяв веник, Саммер опасливо вошла в комнату.
Громкое злобное жужжание заставило ее замереть. Готовая к броску змея лежала, наполовину свернувшись, посреди комнаты. И не просто змея, а гремучая змея.
Медленно отступив назад, Саммер захлопнула облупленную дверь. Ошеломленно-спокойная, она подошла к телефону, сняла трубку и набрала 911.
Ничего.
Осторожно, как будто она была сделана из стекла, она положила трубку, сняла ее снова и опять набрала номер. Ничего. Очевидно, Сабин не был подключен к сети 911.
Один ноготь сломался оттого, что она кусала его, пытаясь решить, что делать.
Получилось! Вчера она видела полицейскую машину; разумеется, в городе был шериф.
Она сняла трубку, чтобы позвонить ему.
В трубке слышались голоса.
– Алло?
Из трубки донесся треск и приглушенный шум.
– Кто это? – подозрительно спросил пожилой женский голос.
– Саммер Шоу. Мне нужно позвонить в полицию. Можете вы…
– Джулиана, ты слышала это? Малышка, которая поселилась в Бар-Дабл-Эс, на нашей линии. Давай, поздоровайся с ней.
– Здравствуйте, – послушно произнес такой же старушечий голос.
Никогда не попадавшая в такую ситуацию, Саммер решила продолжать осторожно. Тем временем гремучая змея могла подползти к закрытой двери.
– Мне нужно позвонить в полицию. Почему вы на моей телефонной линии?
Две незнакомки захихикали.
– Вы что, никогда не слышали о спаренных телефонах, дорогая?
Конечно, она слышала. Ее мать упоминала о таком раз или два.
– Я уверена, что мне нужна отдельная линия.
Это страшно развеселило их. Вторая, которую звали Джулиана, даже закашлялась и захрипела так, что Саммер испугалась, как бы ей не стало плохо.
– Вы в порядке?
– Думаю, да, – выдохнула Джулиана. – Дело в том, что здесь ни у кого нет отдельной линии.
– Даже у Гейба Мартина, – вступил другой голос.
Саммер вздохнула.
– Мне нужно связаться с шерифом. У меня в доме гремучая змея.
– Вы хотите вызвать шерифа из-за этого?
Раздраженная, Саммер медленно досчитала до трех.
– Это гремучая змея, – терпеливо произнесла она. – Они очень ядовитые. Они кусаются.
– Так пристрелите ее.
– Да, пристрелите ее, – поддакнула Джулиана. – Мы так все делаем.
– Пристрелить? Из чего?
Этот вопрос вызвал очередной приступ сиплого хохота.
Саммер подождала, пока они успокоятся, прежде чем заговорить снова.
– У меня нет оружия.
Пока они переваривали ее слова, снова установилась тишина.
– Ну что ж, дорогая, вам лучше завести себе ружье.
– Большое, – согласилась Джулиана. – Вот мне, например, очень нравится мой пистолет. Но всегда полезно иметь под рукой и хорошую винтовку.
Тыльной стороной ладони Саммер вытерла лоб. Она подумала о жутком звуке, который издавала змея, предупреждая ее. Что, если она сейчас подползла к двери и ждет, когда Саммер откроет ее?
– Я не верю в оружие, – сказала она.
Две женщины заговорили одновременно:
– Не верьте…
– Я никогда в жизни не слышала такой глупости.
Хотя Саммер хотелось закричать, годы тренировки помогли ей сохранить вежливый тон.
– И все-таки, я слышала, что гремучие змеи кусаются. Если вы не против, я бы хотела воспользоваться телефоном и вызвать шерифа.
– Не беспокойте Тоби, – мягко сказала Джулиана. – У него множество гораздо более важных дел.
На этот раз Саммер почувствовала, что теряет терпение.
– Послушайте. – Ее спокойный голос дрогнул. Но усилием воли она вернула самообладание. – Я считаю, что гремучая змея в моем доме – очень важное дело.
– Ну, я не знаю, – проворчал болтливый голос. – Что ты думаешь, Она Мей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19