Она наблюдала за реакцией дяди, удивляясь своей готовности доверять незнакомцу. Он повернулся и поймал ее любопытный взгляд.
– Нет, я не помню, что когда-либо строил конюшню. Но чувствую, что смогу быстро научиться. – Он неторопливо разговаривал с Яном, но глаза изучали лицо Мери.
С усилием отведя от него взгляд, она улыбнулась.
– Значит, дядя Ян может спокойно оставить все на тебя.
– Завтра утром я собираюсь в Лондон.
Когда Ричард и Ян принялись за работу, она поспешно ушла. Лотти была в кухне. Взяв кусок хлеба, Мери осторожно насадила его на конец длинной вилки и села перед камином, как когда-то в детстве. Когда она рассказала Лотти об отъезде Яна, женщина принялась расхаживать по комнате.
– Ты хорошая девочка. Ты знаешь, что надо делать.
Добрые слова могли только слегка ослабить ее вину. Она боялась, что «хорошие девочки» не лгут о своей помолвке с привлекательным мужчиной, несмотря на провокации. Но она сделает все, чтобы оправдаться.
Все утро она помогала Лотти, решившей, что каждое окно должно блестеть снаружи и изнутри. Работа не была трудной для Мери, она с наслаждением занималась благоустройством дома, и вина ее как-то отодвинулась на задний план.
В полдень Ян и Ричард наспех пообедали, съев птицу и ягоды со взбитыми сливками. Мери была рада здоровому аппетиту Ричарда. Действительно, пребывание на свежем воздухе пошло ему на пользу. И все же его взгляды волновали ее. Ее пальцы дрожали, когда она подносила ко рту чашку с чаем.
– Мери, ты устала? Я постелила чистые простыни в швейной комнате. Почему бы тебе не отдохнуть после ленча? – озабоченно спросила Лотти.
– Я чувствую себя прекрасно.
Она очень любила Лотти, но иногда так трудно быть с людьми, которые хорошо тебя знают и все замечают.
– Нужно многое сделать к отъезду дяди Яна в Лондон.
– Почему ты спишь в швейной комнате?
Резкий голос Ричарда смутил ее. В его глазах уже отразилась догадка.
– Лотти, есть ли свежие простыни и в комнате, где спал я? – Но его голосу нельзя было понять, о чем он думает; глаза были прикрыты тяжелыми веками.
Лотти улыбнулась:
– Да. Все свежие и высушены на вереске. Ты тоже можешь отдохнуть, Ричард.
Поднявшись, он покачал головой:
– Нет. Как говорит Мери, еще нужно много сделать.
Он подождал Яна. Они вышли вместе, обсуждая работу на завтра.
Лотти повернулась к Мери, прижимая пухлые руки к груди и улыбаясь так широко, что ее розовые щеки походили на спелые яблоки.
– Он не только красив как бог, но и один к одному наш Ричард.
Мери не могла согласиться. Если она признает его привлекательность, все будет кончено. Он был настоящим чудом: помогал строить конюшню, ухаживал за лошадьми, так непринужденно вел себя с Лотти и дядей Яном и все время посылал ей особенные взгляды, которые заставляли ее чувствовать себя неловко.
Казалось, что он всегда жил здесь. Что он действительно ее жених. Она не позволяла себе думать об этом, мечтать о чем-то, чего не могло быть никогда.
Позже, готовя все к чаю во дворе, она собралась рассказать ему правду. Он выглядел уже здоровым и сильным. Конечно же, опасения доктора были напрасны: такой мужчина, как Ричард, сможет вынести все.
Она нашла его позади дома спящим возле большого дуба. Его мужественное лицо осунулось, как это было в опасный для его жизни момент. И сейчас на нем не было характерной для Ричарда сардонической улыбки.
– Он благородный, – неожиданно прошептал за ее спиной Ян. – В нем течет кровь, подобная твоей, Мери, или я не Ян Мастертон.
Мери, слишком уставшая, чтобы говорить на эту тему, пропустила его слова мимо ушей и передала дяде корзинку с припасами для чая.
– Он не сделал ничего, кроме того, что ценой своего здоровья помог нам. А я отплатила ему ложью. – Непроизвольно она подняла подбородок, что всегда делала в трудных ситуациях. – Он вспомнил что-нибудь еще из своего прошлого?
– Только то, что он знает лошадей. – Густые усы и короткая борода разомкнулись в широкой ухмылке. – Я возьму его с собой в деревню, заедем в «Белые перья». Ричард должен познакомиться с окрестными париями на случай опасности, пока меня не будет. Ты сказала ему, зачем я еду в Лондон?
Она пристально смотрела на Ричарда. Слова доктора звучали в ушах. Сейчас он не выглядел окрепшим, он казался моложе и более ранимым. Она не могла больше подвергать его опасности.
– Нет. Это может вызвать только ложную надежду. Давай посмотрим, что прояснится в Лондоне. Может быть, что-нибудь поможет вернуть ему память.
Когда Ричард и Ян медленно ехали в деревню, Мери невольно обратила внимание на то, как он естественно держался в седле, будто был неотделим от своего жеребца. Он потерял память, но не разучился управлять конем. «Кто он? Как он смог появиться в тот момент, когда они так отчаянно нуждались в помощи?».
Воспоминания вернули ее ко всем проблемам, главной из которых был долг ее отца сэру Роберту. В это трудно было поверить! Как мог ее дорогой отец влезть в такие долги? И как она сможет выплатить их и мечтать о том, чтобы ферма приносила доход? Ей больше не удастся отделаться от сэра Роберта»
Мурашки забегали по ее рукам, дрожь охватила тело. Ей трудно было даже представить, что она может принять предложение сэра Роберта и то, что все ее долги будут оплачены в день свадьбы. Также было невозможно взывать к ее деду, человеку, которого она никогда не видела, а знала о его существовании только по миниатюре, которую сохранила ее мать. По ее рассказам Мери знала, что дед был тяжелым и ничего не прощающим человеком.
Но, возможно, его адвокат поможет ей найти семью Ричарда. Сейчас это было для нее самым главным. Только когда все будет закончено, она сможет думать о том, как спасти земли ее отца.
После легкого ужина она помогала Лотти собирать в дорогу Яна, пока не была отправлена в постель. После тщательных раздумий она, наконец, составила объясняющее письмо адвокату, который раз в три месяца посылал ей мизерную часть денег, причитавшихся ей по завещанию бабушки. Снова и снова она рассматривала кольцо Ричарда, изучая незнакомый герб. Если бы только она могла забыть о нем, как бы она хотела переложить все свои заботы на широкие и надежные плечи Ричарда. Как было бы прекрасно жить всегда под его покровительством. Но она не могла фантазировать дальше. Она должна полагаться только на себя, чтобы справиться со всеми трудностями.
Утомившись, она встала со стула и пошла в свою спальню, чтобы до возвращения Ричарда взять свежую ночную рубашку.
Инстинктивно почувствовав его присутствие, она повернулась к двери. Он стоял в дверном проеме. Тяжелые волны его волос блестели от влаги. Капли воды стекали с его груди, намокшая тонкая ткань прилипла к влажной коже.
– Вижу, что дядя Ян показал тебе пруд.
– Да. Мы когда-нибудь плавали там вместе при луне, Мери?
Его вопрос был столь интимен, что она замерла. Даже когда он приблизился настолько, что ее обдало свежим запахом его чистой кожи, она не двигалась. Но внутри она не чувствовала того холодного комка, который всегда появлялся при приближении сэра Роберта.
Он поднял руку и нежно провел пальцем по ее щеке.
– Мне очень жаль, но я не помню тебя совсем четко, Мери. Извини, что лишил тебя твоей комнаты. – Шепот обволакивал ее. – Я верну ее тебе сегодня. – Его глаза медленно скользнули вниз вдоль ее тела. – Пока мы не будем делить ее вместе.
За девятнадцать лет в ее жизни не было ничего такого, что научило бы ее вести себя с мужчиной, который искренне верил, что они скоро поженятся, и который мог оказаться смертельно больным, узнав правду. Конечно, у нее была некоторая защита: он был джентльменом, и она была леди, пусть даже бедной. Она должна уйти. Вместо этого Мери закрыла глаза и почувствовала его дыхание на своей щеке. Его губы нежно коснулись ее, безмолвно раскрывшихся.
На мгновение их губы слились, его язык ласкал ее сухой рот. Она не могла двигаться, не могла остановить поток новых чувств, охвативших все ее тело. Он притягивал ее губы к своим снова и снова, пока они полностью не вошли в его податливый рот. Это наслаждение было новым для Мери. Она глубоко вздохнула, его нежный язык скользнул через щеку и задержался в раковине уха. Его дыхание на чувствительной коже заставило ее пошатнуться под потоком новых чувств, которые он вызвал.
Это было уже слишком даже для такого сдержанного человека, как Мери. Подняв дрожащие руки, она мягко оттолкнула его и открыла глаза.
Свет канделябров смягчил его раненое лицо, он схватил ее дрожащие пальцы.
– Все хорошо, Мери, – мягко сказал он, целуя ее ладонь. Его глаза горели опьяняющим огнем. – Отдохни, моя дорогая.
Он повернулся и вышел из комнаты. Не замечая ночной рубашки, лежащей у ее ног, она поднесла руку к губам. Ричард!
Мери едва дышала, охваченная и чувством неловкости, и растущим чувством физического желания. Испугавшись, она думала только об одном. Более чем когда-либо она поняла, как важно вернуть Ричарду память.
Из окна швейной комнаты Ричард наблюдал, как Мери и Лотти провожают Яна. Не желая мешать, он оставался наверху, изучая Мери: ее длинные каштановые волосы падали на прямую спину и доставали до тонкой талии. Издали он мог видеть ее большие оленьи глаза, наполненные слезами, и яркие слегка дрожащие губы.
Почему он не любил ее? Она прекрасна. Она добра. Она чувственна. Она работает, не зная усталости, и полностью посвящает себя семье. Казалось, что такой и должна быть женщина. Так почему же он не любил ее?
Он снова попытался пробиться сквозь стену в своей памяти, но результаты были скудны. Все маленькие осколки, которые ему удалось собрать, противоречили друг другу. «Так почему же я целовал ее, – спрашивал он себя, – нужно постараться понять».
Была ли она холодной, бесчувственной женщиной? Может, их брак был по расчету? Или просто его не тронула ее красота? Инстинктивно он чувствовал, что она не похожа ни на одну из женщин в его жизни.
Его поцелуи были наполнены страстью опытного любовника. Он помнил, что Мери встретила их с такой страстью, что возбудила его. Он, может, и не любил ее, но знает, что он ее страстно желает. Иногда счастливые браки основываются и на этом.
Мери смотрела Яну вслед, пока он не скрылся из виду, затем, повернувшись к коню, резко свистнула. Лара подбежала и терпеливо ждала, пока Мери надевала на нее новый повод и седло. Ее прежние сгорели во время пожара, и Ричард был удивлен беспокойством Яна по поводу цены новой сбруи. Сидя в таверне, он узнал некоторые подробности о ферме, то, что Мери должна большую сумму денег после смерти ее родителей, было видно невооруженным глазом.
Она ехала верхом с той грацией, с какой делала все. Почувствовав вдруг необходимость узнать о ней, о них всех больше, Ричард вышел из комнаты. Если поспешить, ее можно догнать.
Как только он вспрыгнул на своего коня, из ворот сада появилась Лотти.
– Я хочу догнать Мери. Где она обычно прогуливается?
Убрав со лба золотистый локон, Лотти кивнула.
– Я точно знаю место. Вдоль ручья и возле пруда.
С прошлой ночи он знал эту дорогу. Ручей извивался среди луга, впадая в реку. В одном месте возле дома он расширялся, и естественные скалы образовывали пруд с нависающими ивами и ароматом ландышей по берегам.
Прошлой ночью трудно было устоять перед чистой водой и луной, отражающейся на поверхности пруда. Когда он нырнул, холод смыл с его век последнюю летаргию, но не смог ничего прояснить в его памяти. Он должен признать реальность своей беспомощности. Казалось, что его жизнь началась, когда он открыл глаза под занавесом волос Мери.
Внезапная мысль, что он может застать Мери в момент купания, отозвалась в нем горячим приливом. Он пересек низкую гору, затем резко натянул поводья. На берегу были Мери и сэр Роберт; они стояли так близко друг к другу, что их лошади дружелюбно тыкались носами. Не потому ли он не мог понять свое сложное отношение к ней, что знал о любовнике?
Неприятное чувство появилось у него в груди. Он направил своего коня вперед. Сэр Роберт наклонился и накрыл своей рукой руку Мери. Ричард остановил коня прямо перед ними, они оба подняли глаза.
Сэр Роберт откинулся назад, пораженный. Но выражение облегчения на лице Мери было ответом хотя бы на часть головоломки. Это был не любовник. Она ненавидела и боялась этого мужчину. С этим он разберется позже.
– Мистер Байрон, говорят, что ваша память еще не восстановилась, тем не менее, очень приятно видеть вас здесь сразу после несчастного случая. – Сэр Роберт говорил быстро, словно стараясь скрыть что-то неприятное.
Ричард медленно поднял одну бровь.
– Мне так недоставало обычных прогулок верхом с моей прекрасной невестой, – сказал он, тщательно произнося каждое слово.
Можно сказать, что он добился своего, заметив, как расширились глаза сэра Роберта. Пальцы Мери сжали поводья. Прежде чем она смогла подняться, он направил своего коня между ними. Подчеркнуто медленно он провел пальцами по руке Мери от плеча к запястью, пока его рука не накрыла ее, как только что сделал сэр Роберт.
– Нам нужно многое обсудить с Мери, – проговорил он, увидев ее испуганный взгляд.
– Вижу, что я здесь совершенно лишний! – Сэр Роберт повернул назад, но вместо полной капитуляции, как ожидал Ричард, он продолжил вызывающим тоном: – Мери, я вернусь позже, и мы закончим нашу беседу.
Ричард мог чувствовать, как дрожат пальцы Мери под его рукой. Не оборачиваясь, он поскакал вперед быстрой рысью, держа в руках поводья лошади Мери и заставляя ее следовать за ним. На вершине холма он остановился и вернул ей поводья.
– Я не помню сэра Роберта Ланкастера. Расскажи мне, – попросил он осторожно. – Почему ты не любишь его?
Солнечный свет делал ее грациознее, оттеняя кремовую кожу ее щек и поднятые кверху голубые глаза.
– Не то чтобы я не люблю сэра Роберта, – медленно объясняла она. – У него были дела с моим умершим отцом, которые, к сожалению, до сих пор не завершены.
– Как я могу помочь?
Простой вопрос заставил Мери опустить ресницы, закрывая глаза. Ее рот сжался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18