https://wodolei.ru/catalog/unitazy/s-rakovinoy-na-bachke/
По сравнению с потребительскими товарами он слабел.
В 2007 году рублевая масса была увеличена в экономике на 50% (по неофициальным данным на 60%), что обернулось накануне кризиса ускорением инфляции. В 2008 году (еще до начала девальвации) правительство подняло рублевую массу в экономике на 35%, что способствовало съеданию ценами «лишних» доходов трудящихся. За счет переполнения экономики эмиссионными рублями власти производили перераспределение богатства в пользу крупного капитала. Свежеотпечатанные рубли шли на выкуп валютной выручки у корпораций, а не на поднятие пенсий, стипендий, зарплат бюджетников и социальных пособий. Стимулировался не рост потребления, а рост цен, ослабляющий покупательную способность населения.
Зимняя девальвация рубля преследовала прежние цели. Она не могла произойти без умышленной эмиссии российской валюты. Правительство, представляя интересы корпораций, добивалось обрушения реальных доходов трудящихся, в бюджетах компаний значившихся как затраты на рабочую силу. На фоне быстро слабеющих валют США и ЕС, рубль был опущен достаточно сильно. Однако вместе с падением реальных заработков населения девальвация нанесла мощный удар по внутреннему рынку России.
Сокращение доходов не могло не выразиться в сокращение потребления и без того снижавшегося под напором кризиса. Провозглашенные выигрыши экономики оказывались сомнительны. Девальвация подталкивала рост безработицы: сокращение русского рынка влекло сокращение числа рабочих мест. Даже выигрыши сырьевых монополий оказывались временными. Ясность в этом вопросе принес форум в Давосе. Металл в голосе чиновников по поводу «конца девальвации» сменился намеками на дальнейшее продолжение политики подрыва покупательной силы рубля.
С конца ноября 2008 года по февраль 2009 года рубль потерял 30% стоимости. Если нефть опустится вдвое в ближайшие месяцы, то рубль по отношению к иностранным валютам опустится также на 70-90%. В экономическом сообществе уже называются вероятная цена доллара в 50-70 рублей. Цифры эти звучат на фоне еще не прерванной стабильности сырьевых цен. Приход весны превратит, вероятно, радикализм подобных прогнозов в чрезмерную умеренность. Накопленные в США запасы нефти очень велики, зимний сезон подходит к концу, а промышленное производство готовится к новому падению. Торговые флоты замирают вместе с мировой торговлей.
Власти впервые за более чем год понимают текущую ситуацию. Их выводы просты. Требуется продолжать ослабление рубля, не давая печатному станку простаивать даже по ночам. Еще до того как мировые цены на нефть возобновят падение, рубль может резко подешеветь, подстраховав корпорации. За счет наемных работников вновь будет достигнута ускользающая рентабельность нефтяных гигантов. За кризисное падение спроса на нефть и иные виды сырья расплачиваться придется, прежде всего, населению. Вместе с ним заплатят за выигрыши монополий предприятия ориентированные на внутренний сбыт. Еще раз подтвердится правота формулы о том, что власть в России принадлежит сырьевым корпорациям, а любая политика направлена в ин интересах.
Девальвация не закончена. Завершить ее мог бы только отказ власти от решения всех проблем монополий за счет трудящихся, означающего вместе с этим быстрое разрушение внутреннего рынка страны. Остановить обесценивание рубля и рублевых доходов трудящихся может массовый протест либо новое крупное падение стоимости нефти. Когда мировые цены на российские углеводороды опустятся ниже их себестоимости у правительства России не останется другого пути, кроме перехода к политике создания внутреннего сбыта сырья. Такой курс потребует увеличения доходов населения, а не сокращения их. Но даже если российская нефть упадет ниже себестоимости, власти будут до последнего момента держаться прежней политики.
В Кремле ждут спонтанного завершения кризиса и возвращения прежних цен на сырье. Произойти этого не может. Экономика после кризиса будет основываться не на дешевом труде и дорогой энергии, а на новых технологиях, требующих массы дешевой энергии. Нефть никогда не вернет себе прежнего хозяйственного значения. Она стала слишком дорогой, чтобы поддерживать экономический рост. Текущая антикризисная политика российских властей обречена на катастрофу. Но прежде чем кризис загонит сырьевые монополии и власти в тупик, страну ждет немало умышленных «антикризисных» потрясений.
Девальвация продолжается. Долгое время трудящиеся не интересовались тайнами монетарных махинаций правительства. Теперь кризис не оставляет им выбора. Получит ли девальвация рубля социально-политическое развитие? Без вмешательства низов в собственные финансовые дела, кризис продолжит громоздить издержки на народных плечах. Все что принес людям экономический подъем, заберут кризис и «антикризисная» политика власти.
Пора готовиться к новому падению рубля.
Rabkor.ru
02.02.09
Мир без глянца возможен
Друг за другом в России закрываются одни глянцевые журналы и теряют рекламные заказы другие. Время гламура сминается переменами. Наконец многое станет по-другому, не так как прежде, совсем не так…
Глянцевые издания воплощали в глазах миллионов людей идеалы роскошного, не рационального потребительского мира. Не только в России, но и во всех странах, глянец являлся неким билетом в пространство великолепной (подразумевалось: счастливой) жизни. Казалось, достаточно приобрести некие знаковые предметы и ты приблизишься к идеалу, воспетому глянцем. Глянец - диктовал моду. Он же - требовал вечной погони за идеалом, когда минутная удовлетворенность вновь сменяется стремлением потреблять, следую за глянцем.
Все годы экономического подъема журналы множились. Приобретали новых читателей. Захватывали направления. Объем рекламного рынка рос с каждым годом, вплоть до рокового 2008 года.
Что же представляли собой те самые потребительские стандарты, которые проповедовал глянец? Это были вещи, образы, имидж успешности и привлекательности целиком созданный из товаров и только замаскированный неким «особым» восприятием реальности и личностного существования в ней. Потребительские стандарты глянца учили, что и как носить, где и почему нужно развлекаться. Глянец был проповедником потребления по правилам, о которых никто не задумывался до кризиса.
В разных странах реклама (обернутая в глянец) подделывалась под общепринятые нормы культуры, женского и мужского поведения. Благодаря этому один и тот же товар продвигался в самые разные среды. Глянцевые издания уверяли, что помогают создать индивидуальность, обогатить личный образ, расширить кругозор. На деле глянец стирал персональные особенности. Индивидуальность являлась как раз тем, чего гламур не имел.
Россия в последние годы пережила если не потребительский бум, то бум потребительской мании. Разразившийся в 2008 году экономический кризис превращает желанное в недоступное. Материальные возможности людей ухудшаются, прежние жизненные цели утрачивают реальность, теряют смысл. Поневоле человеку приходится задуматься над тем, что теперь имеет значение. Процесс этот в самом начале. Однако он приведет к смене ценностей. Сформируется новое восприятие красоты. Оно не может не стать более рациональным, поскольку кризис каждого заставляет думать практично, отрезвленно.
Глянец и гламур часто используются как синонимы. Принято считать гламур современной роскошью, неким стилем «очаровательной», «блистательной» жизни. Однако такое понимание несправедливо. Гламур - подделка под роскошь. Он не столько является дорогим по материалам и сложности работы (что характерно для реальной роскоши), сколько наделен таким ореолом. Все это необходимо для того, чтобы дорого продавать то, что на деле обходится дешево.
Глянцевые журналы уходят, быстрее, чем привыкшая к ним публика осознает перемены. Прощание получается удивленным.
Во второй половине 2008 года в России и за рубежом закрылось множество глянцевых изданий. Прежде всего, пострадали журналы, воспевающие дорогие предметы потребления, модные развлечения. Среди переставших выходить отечественных изданий: «Gala» (глянцевый журнал о знаменитостях), «Car» (журнал об автомобилях), «Москва: инструкция по применению» (бумажная версия одноименной программы на ТНТ), «Trend», «Автопилот», «Молоток», «SIM», «PC gamer» и многие другие. Закрылись журналы о кино «Total Film» и «Empire».
Все переставшие выходить издания можно разделить на две основные группы: мода и стиль, развлечения и отдых. Нередко все это может быть перемешано в одном издании в виде некоего коктейля. Отдельной группой можно выделить журналы о дорогих автомобилях. Покупателей на них находится все меньше и размечтавшиеся о шикарной жизни обыватели прощаются со старым-любимым глянцем.
Стремительно теряют покупателей брендированная одежда и аксессуары. Все меньше средств остается у людей для заграничного отдыха, всевозможных развлечений. Отток клиентов испытывают ночные клубы, рестораны и кафе. Неописуемо быстро падает спрос на новые, якобы модные, модели сотовых телефонов. Все хуже продаются книги, еще вчера идеально подходившие по духу для эпохи глянца.
В редакциях глянцевых журналов отчаянно ищут повод для оптимизма. Гламурная отрасль готовится к новым потерям. Все ли издания уйдут с рынка?
Переживут кризис те журналы, без которых рекламодатели не смогут обойтись. Но кризис не сделает даже преданную аудиторию более платежеспособной. Именно снижение потребления, несмотря на сохраняющуюся привязанность к гламурным идеалам, делает глянец все менее привлекательным для рекламодателей. Поэтому журналы и закрываются один за другим. По большому счету, после кризиса обновленные издания, скорее всего, станут приложениями электронных страниц. К тому времени в мире совершится эстетическая революция, подобная той, что была в 1970-е годы. Развитие общественной культуры пойдет по новым направлениям. Изменятся отношения людей. Потребительская философия станет более рациональной. Люди сделаются критичней, наблюдательней. Их не так легко будет заставить (как в последние три десятилетия) дорого платить за дешевые промышленные товары потому, что реклама провозгласила их модными.
Настоящий кризис капитализма демонстрирует невозможность дальнейшего хозяйственного развития без перехода к новым технологиям, то есть без повышения культурного уровня рабочих. Это плохой знак для глянца. Разворот от неолиберального отупения масс к новому подъему всеобщего образования (а значит и сознания) неминуемо опрокинет примитивные идеалы глянца. Мир без глянца будет возможен. Он станет новой реальностью, в которой перемен будет еще очень и очень много.
Чудовищный образ гламурной женщины, навязанный глянцем, утратит мистический ореол. Он перестанет считаться модным и привлекательным.
Образ женщины сделается в России более демократичным, более европейским. Исчезнет, типичное для эры гламура, гремучее сочетание кокетства в стиле одежды с агрессией в поведении. Многие женщины осознают, что оригинальность и привлекательность не создаются погоней за модными новинками. Кризис произведет отрезвление шоком. Он заставит женщин, а с ними и мужчин, находить друг в друге привлекательные черты не связанные со старыми идеалами потребления. Стервозность перестанет воспеваться как «украшающий порок». Отношения полов окажутся менее зависимыми от материальных стандартов.
Мужчины будут сброшены с пьедестала иллюзий значимости коммерческого успеха. Дорогие костюмы, розовые галстуки ручной работы, яхты и автомобили с отливом - все это померкнет на фоне человеческих отношений. Мечты о карьере разобьются, как разбиваются сейчас сами эти кропотливо и недальновидно выстроенные замыслы личного возвышения. Приходит время открытия других жизненных смыслов. Миллионам людей одурманенным гламуром еще предстоит узнать ради чего действительно стоит жить, за что нужно бороться и что стоит любить. Может быть, кому-то открыть это помогут книги, которые еще не написаны или песни, что еще не спеты. Поможет и старое искусство, напрасно забытое в скоротечную эру глянца.
Революция в искусстве еще только должна произойти, поскольку без революции в умах миру не обойтись. Глянец уходит навсегда. Гламур больше не будет страшен. Он сделается смешным в своей примитивности. Перемены уже начались. Мир без глянца возможен. Он стремительно наступает, стирая фальшивый блеск с ярких страниц.
Rabkor.ru
02.02.09
Чего не заметили классики
Кризисы представляет собой одну из наиболее важных, до последнего времени не раскрытых полностью особенностей капитализма. То, что давно известно о них далеко не достаточно. Пришло время рассказать новую историю цикличности капитализма.
В приложении ко второму немецкому изданию «Положения рабочего класса в Англии» Фридрих Энгельс пишет: «Цикл больших промышленных кризисов исчисляется в книге пятью годами. Такой вывод о его продолжительности вытекал, по-видимому, из хода событий с 1825 по 1842 года. Но история промышленности с 1842 по 1868 г. показала, что в действительности этот период продолжается десять лет, что промежуточные кризисы носят второстепенный характер и, начиная с 1842 г., стали все более и более исчезать. С 1868 года положение вещей опять изменилось…» Далее Энгельс говорит о последствиях продолжительного кризиса 1847-1849 годов и произошедших под его влиянием революций и политических преобразований в Европе.
В Англии после кризиса воцарилось господство промышленных капиталистов. Индустрия вновь ожила и стала развиваться с неслыханной быстротой. Растущая промышленность на континенте увеличивала потребление английских станков. Наступил двадцатилетний подъем, очень динамичный и необыкновенно масштабный. О нем Энгельс пишет: «Все прежние изумительные успехи, достигнутые благодаря применению пара и машин, совершенно бледнели в сравнении с мощным подъемом производства за двадцать лет, от 1850 до 1870 г».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
В 2007 году рублевая масса была увеличена в экономике на 50% (по неофициальным данным на 60%), что обернулось накануне кризиса ускорением инфляции. В 2008 году (еще до начала девальвации) правительство подняло рублевую массу в экономике на 35%, что способствовало съеданию ценами «лишних» доходов трудящихся. За счет переполнения экономики эмиссионными рублями власти производили перераспределение богатства в пользу крупного капитала. Свежеотпечатанные рубли шли на выкуп валютной выручки у корпораций, а не на поднятие пенсий, стипендий, зарплат бюджетников и социальных пособий. Стимулировался не рост потребления, а рост цен, ослабляющий покупательную способность населения.
Зимняя девальвация рубля преследовала прежние цели. Она не могла произойти без умышленной эмиссии российской валюты. Правительство, представляя интересы корпораций, добивалось обрушения реальных доходов трудящихся, в бюджетах компаний значившихся как затраты на рабочую силу. На фоне быстро слабеющих валют США и ЕС, рубль был опущен достаточно сильно. Однако вместе с падением реальных заработков населения девальвация нанесла мощный удар по внутреннему рынку России.
Сокращение доходов не могло не выразиться в сокращение потребления и без того снижавшегося под напором кризиса. Провозглашенные выигрыши экономики оказывались сомнительны. Девальвация подталкивала рост безработицы: сокращение русского рынка влекло сокращение числа рабочих мест. Даже выигрыши сырьевых монополий оказывались временными. Ясность в этом вопросе принес форум в Давосе. Металл в голосе чиновников по поводу «конца девальвации» сменился намеками на дальнейшее продолжение политики подрыва покупательной силы рубля.
С конца ноября 2008 года по февраль 2009 года рубль потерял 30% стоимости. Если нефть опустится вдвое в ближайшие месяцы, то рубль по отношению к иностранным валютам опустится также на 70-90%. В экономическом сообществе уже называются вероятная цена доллара в 50-70 рублей. Цифры эти звучат на фоне еще не прерванной стабильности сырьевых цен. Приход весны превратит, вероятно, радикализм подобных прогнозов в чрезмерную умеренность. Накопленные в США запасы нефти очень велики, зимний сезон подходит к концу, а промышленное производство готовится к новому падению. Торговые флоты замирают вместе с мировой торговлей.
Власти впервые за более чем год понимают текущую ситуацию. Их выводы просты. Требуется продолжать ослабление рубля, не давая печатному станку простаивать даже по ночам. Еще до того как мировые цены на нефть возобновят падение, рубль может резко подешеветь, подстраховав корпорации. За счет наемных работников вновь будет достигнута ускользающая рентабельность нефтяных гигантов. За кризисное падение спроса на нефть и иные виды сырья расплачиваться придется, прежде всего, населению. Вместе с ним заплатят за выигрыши монополий предприятия ориентированные на внутренний сбыт. Еще раз подтвердится правота формулы о том, что власть в России принадлежит сырьевым корпорациям, а любая политика направлена в ин интересах.
Девальвация не закончена. Завершить ее мог бы только отказ власти от решения всех проблем монополий за счет трудящихся, означающего вместе с этим быстрое разрушение внутреннего рынка страны. Остановить обесценивание рубля и рублевых доходов трудящихся может массовый протест либо новое крупное падение стоимости нефти. Когда мировые цены на российские углеводороды опустятся ниже их себестоимости у правительства России не останется другого пути, кроме перехода к политике создания внутреннего сбыта сырья. Такой курс потребует увеличения доходов населения, а не сокращения их. Но даже если российская нефть упадет ниже себестоимости, власти будут до последнего момента держаться прежней политики.
В Кремле ждут спонтанного завершения кризиса и возвращения прежних цен на сырье. Произойти этого не может. Экономика после кризиса будет основываться не на дешевом труде и дорогой энергии, а на новых технологиях, требующих массы дешевой энергии. Нефть никогда не вернет себе прежнего хозяйственного значения. Она стала слишком дорогой, чтобы поддерживать экономический рост. Текущая антикризисная политика российских властей обречена на катастрофу. Но прежде чем кризис загонит сырьевые монополии и власти в тупик, страну ждет немало умышленных «антикризисных» потрясений.
Девальвация продолжается. Долгое время трудящиеся не интересовались тайнами монетарных махинаций правительства. Теперь кризис не оставляет им выбора. Получит ли девальвация рубля социально-политическое развитие? Без вмешательства низов в собственные финансовые дела, кризис продолжит громоздить издержки на народных плечах. Все что принес людям экономический подъем, заберут кризис и «антикризисная» политика власти.
Пора готовиться к новому падению рубля.
Rabkor.ru
02.02.09
Мир без глянца возможен
Друг за другом в России закрываются одни глянцевые журналы и теряют рекламные заказы другие. Время гламура сминается переменами. Наконец многое станет по-другому, не так как прежде, совсем не так…
Глянцевые издания воплощали в глазах миллионов людей идеалы роскошного, не рационального потребительского мира. Не только в России, но и во всех странах, глянец являлся неким билетом в пространство великолепной (подразумевалось: счастливой) жизни. Казалось, достаточно приобрести некие знаковые предметы и ты приблизишься к идеалу, воспетому глянцем. Глянец - диктовал моду. Он же - требовал вечной погони за идеалом, когда минутная удовлетворенность вновь сменяется стремлением потреблять, следую за глянцем.
Все годы экономического подъема журналы множились. Приобретали новых читателей. Захватывали направления. Объем рекламного рынка рос с каждым годом, вплоть до рокового 2008 года.
Что же представляли собой те самые потребительские стандарты, которые проповедовал глянец? Это были вещи, образы, имидж успешности и привлекательности целиком созданный из товаров и только замаскированный неким «особым» восприятием реальности и личностного существования в ней. Потребительские стандарты глянца учили, что и как носить, где и почему нужно развлекаться. Глянец был проповедником потребления по правилам, о которых никто не задумывался до кризиса.
В разных странах реклама (обернутая в глянец) подделывалась под общепринятые нормы культуры, женского и мужского поведения. Благодаря этому один и тот же товар продвигался в самые разные среды. Глянцевые издания уверяли, что помогают создать индивидуальность, обогатить личный образ, расширить кругозор. На деле глянец стирал персональные особенности. Индивидуальность являлась как раз тем, чего гламур не имел.
Россия в последние годы пережила если не потребительский бум, то бум потребительской мании. Разразившийся в 2008 году экономический кризис превращает желанное в недоступное. Материальные возможности людей ухудшаются, прежние жизненные цели утрачивают реальность, теряют смысл. Поневоле человеку приходится задуматься над тем, что теперь имеет значение. Процесс этот в самом начале. Однако он приведет к смене ценностей. Сформируется новое восприятие красоты. Оно не может не стать более рациональным, поскольку кризис каждого заставляет думать практично, отрезвленно.
Глянец и гламур часто используются как синонимы. Принято считать гламур современной роскошью, неким стилем «очаровательной», «блистательной» жизни. Однако такое понимание несправедливо. Гламур - подделка под роскошь. Он не столько является дорогим по материалам и сложности работы (что характерно для реальной роскоши), сколько наделен таким ореолом. Все это необходимо для того, чтобы дорого продавать то, что на деле обходится дешево.
Глянцевые журналы уходят, быстрее, чем привыкшая к ним публика осознает перемены. Прощание получается удивленным.
Во второй половине 2008 года в России и за рубежом закрылось множество глянцевых изданий. Прежде всего, пострадали журналы, воспевающие дорогие предметы потребления, модные развлечения. Среди переставших выходить отечественных изданий: «Gala» (глянцевый журнал о знаменитостях), «Car» (журнал об автомобилях), «Москва: инструкция по применению» (бумажная версия одноименной программы на ТНТ), «Trend», «Автопилот», «Молоток», «SIM», «PC gamer» и многие другие. Закрылись журналы о кино «Total Film» и «Empire».
Все переставшие выходить издания можно разделить на две основные группы: мода и стиль, развлечения и отдых. Нередко все это может быть перемешано в одном издании в виде некоего коктейля. Отдельной группой можно выделить журналы о дорогих автомобилях. Покупателей на них находится все меньше и размечтавшиеся о шикарной жизни обыватели прощаются со старым-любимым глянцем.
Стремительно теряют покупателей брендированная одежда и аксессуары. Все меньше средств остается у людей для заграничного отдыха, всевозможных развлечений. Отток клиентов испытывают ночные клубы, рестораны и кафе. Неописуемо быстро падает спрос на новые, якобы модные, модели сотовых телефонов. Все хуже продаются книги, еще вчера идеально подходившие по духу для эпохи глянца.
В редакциях глянцевых журналов отчаянно ищут повод для оптимизма. Гламурная отрасль готовится к новым потерям. Все ли издания уйдут с рынка?
Переживут кризис те журналы, без которых рекламодатели не смогут обойтись. Но кризис не сделает даже преданную аудиторию более платежеспособной. Именно снижение потребления, несмотря на сохраняющуюся привязанность к гламурным идеалам, делает глянец все менее привлекательным для рекламодателей. Поэтому журналы и закрываются один за другим. По большому счету, после кризиса обновленные издания, скорее всего, станут приложениями электронных страниц. К тому времени в мире совершится эстетическая революция, подобная той, что была в 1970-е годы. Развитие общественной культуры пойдет по новым направлениям. Изменятся отношения людей. Потребительская философия станет более рациональной. Люди сделаются критичней, наблюдательней. Их не так легко будет заставить (как в последние три десятилетия) дорого платить за дешевые промышленные товары потому, что реклама провозгласила их модными.
Настоящий кризис капитализма демонстрирует невозможность дальнейшего хозяйственного развития без перехода к новым технологиям, то есть без повышения культурного уровня рабочих. Это плохой знак для глянца. Разворот от неолиберального отупения масс к новому подъему всеобщего образования (а значит и сознания) неминуемо опрокинет примитивные идеалы глянца. Мир без глянца будет возможен. Он станет новой реальностью, в которой перемен будет еще очень и очень много.
Чудовищный образ гламурной женщины, навязанный глянцем, утратит мистический ореол. Он перестанет считаться модным и привлекательным.
Образ женщины сделается в России более демократичным, более европейским. Исчезнет, типичное для эры гламура, гремучее сочетание кокетства в стиле одежды с агрессией в поведении. Многие женщины осознают, что оригинальность и привлекательность не создаются погоней за модными новинками. Кризис произведет отрезвление шоком. Он заставит женщин, а с ними и мужчин, находить друг в друге привлекательные черты не связанные со старыми идеалами потребления. Стервозность перестанет воспеваться как «украшающий порок». Отношения полов окажутся менее зависимыми от материальных стандартов.
Мужчины будут сброшены с пьедестала иллюзий значимости коммерческого успеха. Дорогие костюмы, розовые галстуки ручной работы, яхты и автомобили с отливом - все это померкнет на фоне человеческих отношений. Мечты о карьере разобьются, как разбиваются сейчас сами эти кропотливо и недальновидно выстроенные замыслы личного возвышения. Приходит время открытия других жизненных смыслов. Миллионам людей одурманенным гламуром еще предстоит узнать ради чего действительно стоит жить, за что нужно бороться и что стоит любить. Может быть, кому-то открыть это помогут книги, которые еще не написаны или песни, что еще не спеты. Поможет и старое искусство, напрасно забытое в скоротечную эру глянца.
Революция в искусстве еще только должна произойти, поскольку без революции в умах миру не обойтись. Глянец уходит навсегда. Гламур больше не будет страшен. Он сделается смешным в своей примитивности. Перемены уже начались. Мир без глянца возможен. Он стремительно наступает, стирая фальшивый блеск с ярких страниц.
Rabkor.ru
02.02.09
Чего не заметили классики
Кризисы представляет собой одну из наиболее важных, до последнего времени не раскрытых полностью особенностей капитализма. То, что давно известно о них далеко не достаточно. Пришло время рассказать новую историю цикличности капитализма.
В приложении ко второму немецкому изданию «Положения рабочего класса в Англии» Фридрих Энгельс пишет: «Цикл больших промышленных кризисов исчисляется в книге пятью годами. Такой вывод о его продолжительности вытекал, по-видимому, из хода событий с 1825 по 1842 года. Но история промышленности с 1842 по 1868 г. показала, что в действительности этот период продолжается десять лет, что промежуточные кризисы носят второстепенный характер и, начиная с 1842 г., стали все более и более исчезать. С 1868 года положение вещей опять изменилось…» Далее Энгельс говорит о последствиях продолжительного кризиса 1847-1849 годов и произошедших под его влиянием революций и политических преобразований в Европе.
В Англии после кризиса воцарилось господство промышленных капиталистов. Индустрия вновь ожила и стала развиваться с неслыханной быстротой. Растущая промышленность на континенте увеличивала потребление английских станков. Наступил двадцатилетний подъем, очень динамичный и необыкновенно масштабный. О нем Энгельс пишет: «Все прежние изумительные успехи, достигнутые благодаря применению пара и машин, совершенно бледнели в сравнении с мощным подъемом производства за двадцать лет, от 1850 до 1870 г».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88