С какими проблемами они столкнулись? Как изменилась их работа?
Первыми с трудностями столкнулись банки. Раньше они поддерживались иностранными кредитами, но сегодня поток дешевых денег прекратился. Сразу выяснилось, что своих средств банкам не хватает - в оборот пошел термин «дефицит ликвидности». Избыток свободных средств на мировом рынке сменился дефицитом, ударив также по крупному капиталу.
Несмотря на высокие в тот момент цены на нефть «Роснефть» единожды уже обращалась к государству за финансовой поддержкой. Однако в целом сырьевые монополии сохраняли до июля оптимистический настрой. Следа от него не осталось. В производственных сферах мировые проблемы долго не были ощутимы. Сбыт товаров тоже сохранялся до лета на нормальном уровне, хотя уже в конце 2007 года торговые сети начали испытывать трудности. Однако снижение реальных доходов населения не останавливалось. Торговля к сентябрю столкнулась с затруднениями. Спрос на многие товары за лето просел на 10-20%. Осенью дела пошли еще хуже.
На протяжении 2006-2007 годов российский бизнес был охвачен экспансионистскими настроениями. По всем направлениям намечались расширения, под это брались дешевые кредиты заграницей и дорогие в России. Как только мировая экономика продемонстрировала серьезность недомогания, выяснилось: по кредитам нужно платить, а проводимое расширение дел не окупится с той же быстротой, как это было в 2002-2007 годах. К этому ни корпорации, ни компании других уровней оказались совершенно не подготовлены.
Первые два месяца глобального кризиса, в России царили крайне самоуверенные настроения. Сейчас их постепенно сменяет растерянность, даже паника. Принципиальной перемены в стратегиях не видно, если не считать разворачивающихся увольнений и свертывания утрачивающих рентабельность проектов. Все по-старому, только с новыми проблемами, не просто финансовыми. Государство взваливает на себя все новые и новые траты: оно даже обещает выкупить у застройщиков застрявшее на рынке жилье, но ничего не сделано, чтобы помочь трудящимся: остановить сокращения персонала, дать пособия, застраховать завтрашний день миллионов людей.
Это серьезная проблема. В стране разворачиваются увольнения. Поможет ли компаниям избавление от «лишнего персонала»?
Люди потеряют работу или лишатся части зарплаты, возможно даже большей ее половины, от этого внутренний рынок России сожмется еще больше. Продажи упадут дальше и у компаний появятся новые трудности. Это замкнутый круг.
Можно ли сказать, что руководители российских компаний систематически
отслеживают и оценивают макроэкономическую ситуацию. Разрабатывали ли они сценарии на случай кризиса? Почему долгосрочное планирование с учетом макроэкономических прогнозов не популярно?
Безусловно, внутрикорпоративные и правительственные лаборатории отслеживают цифры, анализируют их. Но применяемый инструментарий не позволяет понять, с явлением какого рода столкнулись сегодня экономики во всем мире. Ни на каком уровне не существует ясного представления о ситуации в мироэкономике, о том, чем она обернется завтра для российского бизнеса. К примеру, инфляция. Она является глобальной, охватывающей все валюты, бизнес все острее ощущает дефицит платежных средств. Ничего с этим сделать не получается. По всем направлениям сегодня видны провалы как частной, так и правительственной аналитике. Она показала полную несостоятельность. Результат: отчаянье деловых кругов, показная уверенность политических верхов с неубедительным повторением «мы все знали и были готовы».
Эффективных антикризисных сценариев у власти нет. Государство имеет лишь старые схемы финансового регулирования, но в США они экономику не спасли и в России тоже себя пока никак не зарекомендовали. Деньги расходуются, а результаты остаются на нулевом уровне. Кризис стремительно развивается.
Проблема глобальной хозяйственной дестабилизации не решается на уровне отдельных фирм. Победителями по итогам кризиса окажутся не те компании, что к нему готовы (их попросту нет), а те которым гарантирована помощь государства в любой ситуации. Менеджмент российских компаний действовал эмпирически, опирался на кратковременные сценарии, стремился по максиму извлечь выгоду из экономического подъема, но к кризису готов не был. Сегодня он точно так же эмпирически производит увольнения по многим отраслям. Никуда это российские компании не приведет, от язв кризиса они не избавятся.
Неужели никто не пытался заглянуть чуть дальше предстоящего сезона?
Планирование на длительную перспективу у отечественных компаний имелось. Государство также обнародовало проекты экономического развития. Тоже очень оптимистические. Однако с теми трудностям, которые подготовлялись в мировом масштабе, это никак не вязалось. Ожидания кризиса были (без ясных сроков), но все думали, что это будет кризис образца 2001 года, то есть очень мягкий, а главное - короткий. Из таких ожиданий, повсеместно распространенных, видно, что деловые элиты, эксперты и власть серьезных затруднений не ждали. По большому счету это значит, что экономисты неолиберальной школы, какие бы менеджерские посты они не занимали, на весь мир продемонстрировали, что процессов реальной экономики абсолютно не понимают.
Предвидеть кризис было возможно? Какие внешние факторы и характеристики работы компании могут рассматриваться как ключевые индикаторы кризиса?
О приближении мирового кризиса говорил целый ряд фактов. Производство росло в «новых промышленных странах», а главные рынки сохраняли объем потребления в основном за счет кредитования населения. В связи с постепенным выносом из «старых индустриальных стран» (США, ЕС, Японии) многих промышленных предприятий, происходило неуклонное снижение реальной заработной платы, усиливалась тенденция к неполной и нестабильной занятости. Поддержание спроса стимулировалось за счет кредитов, дешевых благодаря перенакоплению капитала. Уже экономический кризис 2001 года показал, что дальнейшее развитие этого противоречия приведет к большим проблемам.
В 2007 году кредитное поддержание потребления обернулось «народным дефолтом» в США. Миллионы семей оказались неспособны платить по ипотечным кредитам. Банки понесли колоссальные убытки. Как только это из предположения сделалось фактом, биржа среагировала падением. Механизмы поддержания потребительского рынка за счет кредитов рухнули. Для США начался большой кризис, остальной мир ощутил в тот момент большей частью лишь финансовые трудности. Все это нами прогнозировалось, но поверить в возможность такого сценария мало кто оказывался морально готов.
Главные сигналы распространения кризиса сегодня это даже не биржевые падения, а состояние потребительских рынков. Ситуация тут выглядит безрадостно по всему миру: инфляция понижает покупательную способность людей, заражая кризисом внутренне рынки. В России девальвация рубля и доллара уже нанесла мощный удар по «среднему классу». Проценты по кредитам у нас велики и людям все трудней регулярно вносить деньги. Отсюда и кризис ликвидности отечественных банков. Обострение этого противоречия скажется на всей экономике, на каждой сфере: от услуг до производства. Т.е. прямо ударит по компаниям, работающим на внутреннем рынке.
Другой индикатор - цена на нефть. Даже если она еще некоторое время удержится в районе $60, то все равно упадет вслед за понижением производства. Это незамедлительно еще больнее отразится на сырьевых корпорациях, у которых очень много долгов. Объем мировой торговли снижается, падают заказы. В Китае и других странах промышленной периферии останавливаются фабрики, разворачиваются массовые увольнения. Склады ломятся от непроданной продукции. Процесс уже затронул российскую металлургию, угольную отрасль. Цены на сырье падают. Кризис повсеместно переходит в фазу поражения индустрии. Но, не смотря на весь масштаб происходящего, это лишь начало падения.
И все-таки о предвидении. Мне интересна механика. Как проще всего можно было определить приближение мировой дестабилизации?
Самый легкий вариант прогнозирования текущего кризиса состоял в анализе общемирового биржевого роста. Как правило, крупный рост фондовых рынков отражает сокращение для капиталов возможностей вложить средства в реальный сектор. В 2006-2007 годах фондовые рынки активно шли вверх, особенно это было заметно в странах лидерах: Китае, России, Бразилии и Индии. Из наблюдения за биржевым ростом можно было уже в начале 2007 года заключить - кризис не за горами.

Вопрос способен прозвучать иронично в связи со всем у нас происходящим, но можете ли вы привести примеры российских или иностранных компаний, которые смогли предвидеть кризис и извлечь из него пользу? Подобное вообще возможно?
О выигравших в результате кризиса пока рано говорить. Считалось, что российские сырьевые корпорации выигрывают от дестабилизации мирового хозяйства. Это оказалось неверно. Теперь российские монополии в числе проигравших, хотя еще вчера их менеджмент грезил нездоровым оптимизмом. Однако это не означает, что крупный капитал от кризиса проиграет. Наоборот уровень монополизма в мире возрастет за счет поглощений. Однако поглощать, а не поглощаться будут фирмы, которых финансово поддержит государство. Роль государства в экономике стихийно возрастает. Без его помощи почти немыслимо для корпораций сохранять прежние позиции или захватывать новые рынки, поглощая вчерашних конкурентов.
Безусловно, в сфере биржевых спекуляций выигравшие уже существуют, дестабилизация фондовых рынков открывает для ряда игроков огромные перспективы. Но здесь еще будет многое меняться. Те, кто, предвидя цепочку первых обвалов, выиграл, сбросив акции на пике, могут прогореть на других спекуляциях. Ясно одно: биржи будут неустойчивы, на этом можно играть. Однако в этой игре победители легко могут стать проигравшими.
Каков был ваш прогноз относительно финансовой ситуации в российской экономике летом? Кажется, тогда был опубликован Доклад ИГСО «Кризис глобальной экономики и Россия»?
Все верно. Мы предполагали, что российские компании вскоре столкнутся в большем масштабе с проблемой дефицита платежных средств. Платить по кредитам будет нечем даже самым крупным корпорациям, потребуется еще и еще помощь государства. Но оно протянет руку лишь тем, кто ближе, а большинство фирм смогут рассчитывать лишь на себя. Сделанные капиталовложения не смогут окупаться с предполагаемой скоростью.
Этот сценарий реализуется. Нельзя сказать, что тенденция вскоре сойдет на нет. Как раз наоборот, она лишь набирает силу. Деньги, пущенные в оборот, не приносят запланированной отдачи. Компаниям требуются все больше новых средств, для покрытия сбоев. Сбыт товаров на внутреннем рынке продолжает замедляться. Население стихийно делает запасы, скупает продовольствие, золото и бриллианты. Но огромный перечень прежде активно находивших покупателей продуктов застревает на полках и складах.
Инфляция по-прежнему играет основную роль в сужение внутреннего рынка России. Правительство клянется, что девальвации рубля не будет, но именно оно активно девальвировало рубль последние годы. В 2007 году рублевая масса за счет эмиссии возросла в стране на 50% (60% не официально). Несмотря на кризис и инфляционные скачки власти не останавливали печатный станок и в 2008 году. Рублевую массу в текущем году нарастили еще на 35%. На предстоящий год намечено еще 33% увеличение рублевой массы. Разве это не девальвация?
Официальные лица не раз намекали, что зарплаты в России растут слишком быстро. Теперь распространяется мнение, что снижение издержек на рабочую силу поможет поднять конкурентоспособность экономики. Что все это означает?
Повышение зарплат квалифицированных рабочих выражало в России повышения спроса на них. Подобным образом ситуация складывалась практически во всех «новых экономиках» в течение нескольких лет предшествовавших кризису. Отечественное правительство боролось с этим «злом» как могло. Прежде всего, в ход шло самое коварное средство: обесценивание поднимающихся зарплат с помощью эмиссии. В этом состояла часть неолиберальной доктрины экономического стимулирования компаний.
Теперь власть может с гордостью сказать: рубль достаточно обесценен, а зарплаты снижаются сами, по причине кризиса. Будь монетарная политика иной, внутренний рынок России не валился бы сейчас под ударами мирового кризиса, а мог бы противостоять ему при государственной поддержке. Люди не теряли бы массово работу, а предприятия - заказы. Однако все обстает обратным образом и это не продукт бюрократических ошибок, а следствие классовой монетарной политики. Поэтому сегодня от банков финансовые затруднения расползаются по всем отраслям экономики.
В июне мы предупредили: как только выяснится, что потребление внутри страны существенно упало, удар кризиса почувствуют на себе все компании. Выигрыши от обесценившихся зарплат станут катастрофичной эпидемией. Уже несколько месяцев власть раздает бизнесу субсидии под тем или иным правовым видом и обещает покупать некоторые товары, для приобретения которых у населения нет средств. Принципы рыночной экономики выворачиваются наизнанку. Кризис не без помощи государства убивает потребителей, а государство пытается заменить их собой.
Даже если правительство перейдет от рассуждений об этом «спасительном методе» к его расширяющемуся применению, ситуация в экономике не улучшится. Деньги государства не бесконечны, а рынок без нормальных покупателей существовать не может. Это означает: их нужно не убивать, жалуясь на «слишком большие зарплаты», а поддерживать.
На днях в ходе заседания Торгово-промышленной палаты экспремьер Примаков указал: спасение от кризиса во вложении капиталов в реальный сектор. Так ли это в действительности?
До странной гениальности легкое решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88