Не хо-чу. Тебе понятно?
- Как ты можешь? - возмутилась Вика. - Виталий очень неплохо поет,
тебе же всегда нравилось. И Света совсем не престарелая, она наша ровес-
ница. Откуда в тебе столько злобы? Это же наши друзья.
- Мне никогда не нравилось, как он поет. Я притворялся и терпел,
именно потому, что, как ты выразилась, они наши друзья. А что касается
Светы, то я очень советую тебе посмотреть на себя в зеркало и вспомнить,
в каком году ты родилась. Пора уже перестать чувствовать себя молодой и
думать так же о своих ровесниках.
- Виталий на тебя обиделся, и Светка расстроилась. Нельзя так вести
себя, Саша, - укоризненно сказала она. - Зачем ты обижаешь людей? Мало
ли какие у всех нас недостатки, но надо быть терпимыми, иначе с ума сой-
дешь, замечая за всеми малейшие промахи. Да, Виталий - не Юрий Визбор и
не Сергей Никитин, но он хороший порядочный человек, с которым тебя свя-
зывает очень многое. У них со Светой двадцатилетие со дня свадьбы, и ты
своим отказом их глубоко оскорбил. Немедленно позвони им, скажи, что у
тебя изменились обстоятельства и ты обязательно придешь, а дело, которое
у тебя было назначено на вечер субботы и из-за которого ты отказался к
ним пойти, ты перенес на другое время. Давай, Саша, вставай с дивана и
звони.
Подтекст этой пламенной речи я услышал очень хорошо. Ты, дескать, не
должен обращать внимания на то, что я старею и дурнею, потому что я твоя
жена и вместе прожито немало лет, и нельзя перечеркивать все это и оби-
жать меня только из-за того, что тебе не понравилась юбка, которую я ку-
пила. Ну, Виктория Уланова, ну, актриса! Как будто она вообще способна
сейчас на меня обижаться! Я уже, можно сказать, одной ногой в могиле,
из-за моих прогулов на кладбище мне давно пора строгий выговор объяв-
лять, а она со мной разговаривает как с живым человеком, с которым соби-
рается жить до старости. Что ж, молодец, девочка, ты всегда была ум-
ненькой и тонкой. Впрочем, это я, кажется, уже говорил.
- Я не буду никому звонить, - спокойно ответил я, перелистывая стра-
ницу. - И в субботу к Любарским не пойду. Ты можешь пойти одна.
- Они обидятся, - строго повторила Вика.
- Пусть.
- Что - пусть?
- Пусть обижаются.
- Но ты потеряешь друзей.
- Тоже пусть.
- Тебе не нужны друзья?
- Нужны. Но в принципе. В общем, так сказать. Виталик Любарский и его
дурочка-жена мне не нужны. От них одни хлопоты. Мне надоели его беско-
нечные просьбы устроить его машину в сервис и на техосмотр, одолжить де-
нег или составить протекцию.
- Но ведь и он тебе в чем-то помогает, - возразила она, не очень,
впрочем, уверенно.
- Да? - Я оторвался от книги и с любопытством глянул на жену. - В
чем, интересно? Пример приведи, пожалуйста.
Она взорвалась. Глаза яростно засверкали, губы побелели.
- Как ты можешь! - почти закричала Вика. - Как тебе не стыдно? Разве
друзей оценивают по количеству оказанных ими услуг? Друзья - это друзья,
и никаких расчетов тут не может быть. Немедленно иди к телефону и звони.
А завтра утром поедем с тобой покупать подарок.
- Подарок ты сможешь купить и без меня, - я снова уткнулся в книгу. -
На юбилей к ним я не пойду. И все. Закончим на этом.
Она долго молча смотрела на меня, потом вышла из комнаты, тихонько
притворив за собой дверь, словно я был тяжелобольным и нуждался в покое.
Что ж, в известном смысле так оно и есть. По крайней мере впервые в жиз-
ни я позволил себе в течение почти часа быть абсолютно искренним, выска-
зывать собственные мысли вслух, не приукрашивая их вежливыми формулиров-
ками, и не говорить "да", когда на самом деле хочется сказать "нет".
Поездки в частные сыскные агентства заняли у Насти и Захарова целый
день. Что-то произошло с московскими магистралями, они были забиты маши-
нами так плотно, что транспортные пробки образовались даже там, где их
отродясь не было, и маршрут, который при нормальной ситуации занимал не
более сорока минут, удавалось преодолеть не меньше чем за три с полови-
ной часа. Разумеется, закон Мэрфи, который в России обычно именуется за-
коном подлости и который гласит, что если неприятность может произойти,
она обязательно произойдет, так вот, этот самый закон остался верен сам
себе и сработал на полную мощность. Из трех фирм, которые они объехали,
нужные люди оказались как раз в последней.
- Да, у нас есть такая клиентка, - осторожно признался руководитель
агентства, невысокий плешивый блондин с густыми пшеничными усами и
по-детски голубыми глазами.
- Была, - поправила его Настя.
Брови блондина поползли вверх, но выражение удивления на его круглом
лице быстро сменилось выражением понимания.
- С ней что-то случилось?
- Она убита. Поэтому я полагаю, что вы дадите нам все необходимые
сведения и не будете настаивать на конфиденциальности вашей информации и
требовать официальных постановлений. Вы в милиции раньше работали?
- А то, - усмехнулся руководитель, - Иначе разве я взялся бы за част-
ный сыск? Мне бы и в голову не пришло. Правда, когда я там работал, жен-
щин в уголовном розыске не было.
- Вы хотите сказать, что нынешняя милиция - не та, что раньше, и ряды
сильно оскудели, раз начали женщин на работу брать?
- Я хотел сказать, что порядки стали более демократичными, - ловко
вывернулся блондин. - Так что вас интересует?
- Все, - лучезарно улыбнулась Настя. - Все, что вы можете рассказать
о покойной заказчице.
- Ну, тогда - ничего, - столь же лучезарно улыбнулся в ответ руково-
дитель агентства. - Я просто проверил по регистрации, есть ли у нас та-
кая клиентка. А работал с ней другой сотрудник.
- И где его найти?
- А где всех сыщиков ищут? В поле, как ветра. Он же не сидит в конто-
ре целыми днями, а задания выполняет.
- Так, - усмехнулась Настя. - И как мы с вами, уважаемый, будем выхо-
дить из положения?
- Вы оставите свой телефон, и он вам сам позвонит, когда сможет.
- А когда он сможет?
- Ну, не знаю, - развел руками блондин. - Когда вернется сюда, навер-
ное. Не раньше.
- Понятно. Значит, недели через две. Пейджер у него есть?
- Нет, - быстро ответил он. Настолько быстро, что стало совершенно
очевидным: и пейджинговая связь есть, и сам сотрудник где-то поблизости,
может быть, даже в соседней комнате.
Настя понимала ситуацию правильно и была к ней готова. Руководитель
частного сыскного агентства должен быть предельно аккуратен, если не хо-
чет лишиться лицензии. Поэтому прежде чем напрямую связывать своего сот-
рудника с уголовным розыском, он должен сам лично проверить, о какой ин-
формации идет речь и нет ли, упаси Бог, какого-нибудь криминала, о кото-
ром частному сыщику стало известно, но о котором он, в нарушение закона,
не сообщил, куда следует. И ежели таковой криминал все-таки имеется,
тщательно отсортировать все бумажки с копиями отчетов, первые экземпляры
которых предоставляются заказчику, убрать все, где этот криминал хотя бы
просматривается, накрутить хвоста сотруднику за глупость и тщательно
проинструктировать его перед встречей с представителями государственной
сыскной машины.
Она кинула быстрый взгляд на Захарова.
- Да, Паша, - тут же вступил Дмитрий, - нехорошо получается. Чего-че-
го, а черной неблагодарности я от тебя никак не ожидал. Твоей конторе
сколько летто?
- Лет? - рассмеялся блондин Паша. - Это ты хватил. Еще и года не
стукнуло, десять месяцев всего.
- Ага. И клиентов небось чертова туча, в очереди стоят.
- Это ты к чему? - насторожился руководитель.
- Да ни к чему, просто так. Твои рекламные объявления на всех столбах
в округе висят, я видел, когда подъезжал, и все равно по этой рекламе
никто к тебе не идет, верно ведь? Я эти дела знаю. Когда нужен частный
сыщик, к первому попавшемуся, по объявлению найденному, никто не пойдет,
будут искать через знакомых, чтобы надежно. Вот я и спрашиваю тебя, Па-
шенька, где бы ты сейчас был, на каком финансовом свете, если бы мы,
твои бывшие сослуживцы и добрые знакомые, не посылали бы к тебе клиен-
тов, не рекомендовали им твою фирму. Ну-ка ответь честно. А ведь покой-
ницу Юлию Николаевну именно я к тебе послал.
- Да что ты, Митя, - засуетился блондин, - зря меня упрекаешь. Я же
не отказываюсь помочь, я только объясняю, что нужного вам человека сей-
час нет на месте. Когда появится - ради Бога, он ваш со всеми потрохами.
- Это хорошо, - удовлетворенно кивнул Захаров. - Ты уж похлопочи,
будь любезен, чтобы потроха побыстрее прибыли. Покойница-то у нас с
Анастасией непростая, депутат Госдумы как-никак.
- У вас? - переспросил недоверчиво Паша. - А ты-то тут с какого боку?
- Все тебе расскажи. Сначала сам стань разговорчивым, потом будешь
мне вопросы задавать. Так как, Пашенька, мы поняли друг друга?
Блондин Паша понял все правильно, и когда Настя вернулась на Петров-
ку, у проходной ее поджидал приятной наружности молодой человек, предс-
тавившийся сотрудником частного сыскного агентства "Грант".
Было уже совсем поздно, когда она освободилась и пошла к начальнику.
Виктор Алексеевич Гордеев был зол и напряжен, и хотя разговаривал по
обыкновению спокойно и негромко, глаза его сверкали, а дужка очков, ко-
торую он то и дело грыз, грозила вот-вот с треском переломиться.
- Что у тебя? - коротко спросил он.
- Хотела доложиться по убийству депутата Готовчиц.
- Давай, - кивнул Гордеев.
- Она тоже увидела, что с мужем что-то не в порядке. После квартирно-
го взлома он стал сам не свой. И Юлия Николаевна наняла частного сыщика,
чтобы прояснить ситуацию.
- Вот даже как? Какие у нее были подозрения?
- Этого я не знаю. Точнее сказать, она об этом частному сыщику не го-
ворила. Задание звучало следующим образом: взять под контроль всех лю-
дей, с которыми общается Борис Михайлович, и постараться выяснить, не
участвует ли муж в криминальном бизнесе. А уж что она думала при этом на
самом деле - неизвестно. Может быть, и вправду проверяла именно то, что
сказала, а может быть, и что-то другое. Но знаете, что самое интересное?
- Не знаю, - буркнул Колобок. - Говори.
- При оформлении договора ее предупредили, что в соответствии с зако-
ном агентство обязано передать материалы в правоохранительные органы,
если в ходе выполнения задания клиента будут выявлены признаки уже со-
вершенного либо готовящегося преступления. И Юлия Николаевна с этим пол-
ностью согласилась. Единственное условие, которое она поставила, состоя-
ло в том, что эти материалы она передаст нам либо сама, либо будет при-
сутствовать при беседе сотрудника агентства "Грант" с работниками мили-
ции.
- Действительно, интересно. Зачем ей это нужно, как ты думаешь?
- Она хотела дистанцироваться от мужа, если вдруг окажется, что он
замешан в чем-то нехорошем. Она хотела, чтобы все знали: она была в пол-
ном неведении, а когда почуяла неладное, первая забила тревогу и наняла
детективов, чтобы выяснить правду. И правду эту она скрывать от широкой
общественности не намерена.
- Ишь ты, - фыркнул полковник. - Тоже мне, Павлина Морозова. Получа-
ется, за муженьком действительно что-то есть, и он или его подельники,
пронюхав об активности Юлии Николаевны, быстренько заткнули ей рот. С
Павликом Морозовым тоже что-то вроде этого приключилось, сколько я пом-
ню. Ну и как частный сыск, накопал что-нибудь?
- Говорят, что нет. Правда, они совсем немного успели, оттоптали все-
го двенадцать человек и представили отчеты клиентке.
- Врут?
- А кто их знает. Может, и врут. В душу ведь не заглянешь. Но тут
другой вопрос, Виктор Алексеевич. Откуда эти подельники узнали, что Юлия
Готовчиц собирает сведения и обратилась в частное агентство? У нас с ва-
ми только два варианта, которые по сути являются одним и тем же: либо с
ними контактирует ктото из "Гранта", кто знает, что Готовчиц заключила с
агентством договор на выявление связей ее мужа, либо кто-то из заинтере-
сованных лиц все-таки попал под колпак, почувствовал слежку, забеспоко-
ился и стал выяснять, кто и зачем дышит ему в затылок. Но чтобы это вы-
яснить, надо опять-таки иметь связи с "Грантом", Можно вычислить наруж-
ника и, в свою очередь, сесть ему на "хвост". Узнать, что он работает в
"Гранте". Но выяснить имя клиента, по чьему заказу ведется слежка, можно
только изнутри, из "Гранта", понимаете?
- Чего ж тут не понять, не маленький, - хмуро ответил Гордеев. - Ка-
кие еще версии отрабатываются?
- Юра Коротков крутится в парламентских кругах, он вам сам доложит, я
его сегодня еще не видела.
- А Лесников чем занимается, хотел бы я знать?
Настя знала, что Игорь Лесников сегодня не занимался почти ничем, по-
тому что все мысли его были о больном ребенке, и начала подыскивать наи-
более обтекаемую формулировку, но Виктор Алексеевич не стал ждать отве-
та, а отошел к окну и замолк, снова сунув в рот дужку очков.
- Надо что-то делать, Настасья, - произнес он наконец. - На нас
сильно давят.
- В связи с чем?
- А ты как думаешь? Труп депутата на фоне нераскрытого убийства сот-
рудников телевидения - это что, по-твоему, наплевать и забыть? Завтра
брифинг руководства ГУВД, и журналисты наших с тобой начальников будут с
какашками мешать, обвиняя в профессиональной несостоятельности. Мне на-
чальников, как ты сама понимаешь, не больно жалко, но ведь они на нас
отыгрываться будут. Нужно иметь хоть какие-то слова в запасе, а их нет
как нет. Не хочу тебя ругать, но ведь по телевидению ты совсем ничего не
делаешь.
- Я не успеваю, Виктор Алексеевич, - жалобно сказала Настя, в душе
признавая его правоту.
- Все не успевают, - жестко ответил полковник. - Но все делают. И ты
постарайся. Не ставь меня в трудное положение.
- Почему в трудное? - не поняла она.
- Потому что я вижу, что с тобой стало за то время, пока ты работала
под Мельником. И вины своей с себя не снимаю. Конечно, утешаю себя тем,
что так надо было для дела, что это было необходимо и целесообразно, но
ты за это заплатила слишком дорого.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10