Ничего подобного она в жизни не испытывала. В мгновение ока корсаж ее платья оказался расстегнут, грудь обнажилась.
Анжелика в страхе отступила назад и выставила вперед руки, словно защищаясь.
– О Джейсон!
Его глаза сверкали, как лунный свет на воде. Не говоря ни слова, он отвел ее руки назад, блаженно вздохнул.
Она ему нравится! Незаметно для себя девушка выпрямилась, испытывая гордость за свое тело.
Джейсон прищурился. Молодая грудь… еще не очень полная, но высокая, упругая, и соски смотрят вверх. Он дотронулся до одного, потом до другого. Твердые. Наклонился, обвел вокруг языком, легонько сжал зубами.
Анжелика, ослабев от желания, без сил опустилась на колени. Словно во сне наблюдала она за тем, как он снимает рубашку и ботинки. Ниже талии, под бриджами, вздулся высокий бугор. Почти не сознавая, что делает, она протянула руку и, коснувшись его, содрогнулась.
Джейсон расстегнул пояс и выпустил набухшую плоть наружу. Словно зачарованная смотрела Анжелика, как он растет, наливается, твердеет, поднимается. Пальцы ее сами собой потянулись к нему, ощупывали, исследовали гладкую кожу под густыми волосами. Джейсон опустился рядом с ней, расстелил плащ на песке, потянул ее за собой вниз. Дыхание со свистом вырывалось у него из горла, крайнее возбуждение вытеснило все мысли о Мари. Он приподнял ей бедра, задрал юбки до талии. Господи, она в самом деле прекрасна! И как приятно гладить вход под густыми мягкими волосами, ощущая влагу под своими пальцами!
Для Анжелики все исчезло перед лицом нарастающей страсти; остались только его горящие глаза, проникающие в самую душу, и рука, сулящая неизведанные наслаждения. Но это ведь не все… Предстоит еще самый последний шаг. Неожиданно она испугалась. Ей будет больно, он разорвет ее. Она застонала, попыталась отстраниться. Поздно. Время игр и кокетства ушло. Вот он уже на ней, коленями раздвигает ей бедра, приближает этот страшный пульсирующий фаллос, касается ее протестующей плоти.
– Нет! – Она попыталась вырваться. – Пожалуйста, не надо…
– Еще как надо, – проговорил Джейсон каким-то сдавленным голосом; губы его скривились в демонической усмешке.
– Нет! Не смей!
Почему она не разжимает объятий – неужели хочет его? Да, хочет, как никого на свете.
– Я все посмею. Слышишь, абсолютно все.
Внезапно между бедер у нее словно вспыхнул огонь – огромный член вошел в нее, разрывая нежную девственную плеву. Анжелика вскрикнула от боли, и тут, незаметно для нее самой, бедра ее приподнялись. Она обхватила его ногами. Крик боли перешел в стон наслаждения, и она ощутила его губы на своих губах…
Мари сняла бриджи, блузу, сапоги и приступила к сложному процессу облачения в шелковое чудо, сплошь состоявшее из оборок и кружев. Работая горничной в Пенскотт-Холле, она часто прислуживала леди Гвендолин; тогда ей казалось нелепым, что кто-то должен помогать женщине одеваться. Только теперь она поняла, что сделать это одной просто невозможно.
– Тюльпанчик!
Появившаяся в дверях Хоуп застыла на месте.
– Ну что ты там застряла? Иди помоги мне!
Хоуп нахмурила брови, однако при виде беспомощной Мари, тщетно пытающейся справиться с непокорным платьем, сердце ее смягчилось.
– С удовольствием, радость моя.
Полчаса спустя команда Мари с благоговейным ужасом взирала на своего изменившегося до неузнаваемости капитана, а Том Ганн, который именно в этот момент входил в гостиницу, выронил из рук глиняный кувшин с элем, и тот с грохотом разлетелся на мелкие осколки.
– Нет, вы только посмотрите на нее!
Мари подобрала юбки и величественно прошествовала к выходу.
– Где экипаж?
– Я послал за ним Шелби, скоро он уже должен быть здесь.
Появившаяся в этот момент в дверях плотная фигура Форликара заслонила собой весь дверной проем.
– Чтоб я пропал! Чтоб меня акулы сожрали!
– Прочь с дороги! – рявкнула сзади Хоуп. – Дай пройти даме.
Коляска подъехала в ту самую минуту, когда Мари вышла из гостиницы. На козлах сидел сам Джон Ло.
Мари несколько секунд колебалась.
– Когда месье предложил предоставить в мое распоряжение экипаж, я не поняла, что он имел в виду и себя тоже. Я ни в коем случае не хотела бы показаться навязчивой.
– О чем вы говорите, мадам! Для меня это не обязанность, а огромное удовольствие. – Он подал ей руку. – Прошу.
– Месье…
– Да?
– Где капитан Брэнд?
– Это мне неизвестно. Может быть, там? – Ло указал на особняк губернатора.
– Это было бы очень странно – месье Бьенвилль ждет нас всех сегодня вечером.
– Возможно, произошло что-нибудь неожиданное.
Ло, не дожидаясь просьбы Мари, стегнул лошадь, и экипаж тронулся с места.
Мармон встретил их у дверей.
– Мы хотели бы видеть месье Бьенвилля и капитана Брэнда.
– Но… капитана Брэнда здесь нет.
– Вот как? – Судя по всему, Мари явно не рассчитывала на такое развитие событий. Быстро взглянув на своего спутника, она резко повернулась и пошла к коляске.
– И куда же мы направляемся теперь? – Ло попытался сделать вид, что не понимает причин, вызвавших неудовольствие его спутницы, однако ей теперь уже было все равно.
– Куда хотите, хоть к черту! – произнеся эту не слишком вежливую фразу, Мари отвернулась к окну и, пока коляска трогалась, не проронила больше ни слова.
Дорога, извиваясь, шла вверх, огибая холмы и приближаясь к лесному массиву. Для зимы день выдался на удивление теплым. В Англии все зимние месяцы казались Мари одним бесконечным холодным днем, на Мистере, напротив, всегда было тепло, за исключением периода дождей, здесь же, в Новом Свете, погода, видимо, отражала непредсказуемость самой этой земли.
Всю дорогу они почти не разговаривали. Мари как зачарованная впитывала в себя окружающую красоту, не обращая внимания на пристальные взгляды своего соседа.
Наконец Ло натянул поводья, и лошадь послушно остановилась. Впереди виднелась небольшая роща, указывавшая на близость пруда. Мари никогда еще не встречала таких деревьев.
– Что это?
– Ивы. Они дают хорошую тень, только уж очень привлекают комаров, особенно в жару.
– Красивое место.
Ло приложил палец к губам.
– Послушайте.
Вначале Мари ничего не услышала. Потом до ее сознания стали доходить едва уловимые звуки, словно жизнь начала пробуждаться рядом с ней.
Странный шелест… Это лошадь взмахнула хвостом. Отдаленная песня птицы. Шорох ветра в вершинах сосен. Приглушенный рокот моря вдалеке.
– Я не знаю, где искать вашего капитана Брэнда. Если позволите, вместо этого я покажу вам свой мир.
– Ваш мир?
Ло повернулся к ней, взглянул прямо в глаза.
– Да. Тот, который я хотел бы разделить с вами… – Он потянулся к Мари, обнял за плечи…
В первый момент она вся сжалась, но потом неожиданно пришло спокойствие. А почему бы и нет? Джейсон явно ее избегает – все эти дни он вел себя холодно и отстраненно. Вот и поделом ему. А этот Ло… Что ж, любопытная личность, много честолюбия и, наверное, возможностей.
Она легонько коснулась губами его губ, позволила ему обнять себя… и ощутила что-то похожее на шок. Прикосновение его влажных горячих губ возбудило в ней неожиданно приятные ощущения. Она наедине с другим мужчиной – сама мысль об этом действовала возбуждающе. А что, если бы Джейсон застал их сейчас?..
Она отодвинулась от Джона Ло и молча посмотрела на него, но он тут же снова схватил ее в объятия, коснулся губами щеки, шеи, нашел ее губы.
– Рейвен… Мой вороненок! Вы просто изумительная женщина.
Хриплый шепот прервался. Он поцеловал полуприкрытые глаза Мари, в то время как его рука коснулась ее груди. Это легкое прикосновение пробудило в ней противоречивые чувства смущения, неловкости… и вины.
Ло тем временем продолжал ласкать ее шею; искусный в любовных играх, он прижался бедром к ее бедру, нашептывая ей на ухо страстные слова…
И тут вдруг Мари почувствовала, что не может ответить на его ласки, не может даже притвориться. Она резко отстранилась.
– Что, что такое? – Ло был явно разочарован.
Как это он сам только что сказал? Новая жизнь без притворства? Верно, на этой земле два человека – она и Джейсон – могут обрести свой дом; так стоит ли губить эту мечту глупой любовной игрой, в которую она и сама не верит?
– Вы не возражаете, если я немного пройдусь?
– Конечно, нет. – Ее спутник помог ей выйти из коляски и тут же взял под руку.
– Я хотела бы прогуляться одна.
Ло вздохнул. Так и есть – легкой победы здесь ожидать не приходится. Однако он постарался не показать своего раздражения.
– Идите, мой прекрасный друг. Может быть, вы действительно полюбите эту землю, а деревья нашепчут вам новое имя. Я подожду здесь.
Мари подобрала юбки и не спеша направилась по холодной влажной траве к ивам. Внизу под ними лежал неглубокий пруд, покрытый по краям ряской, которую украшали водяные лилии. На поваленном стволе дерева дремала черепаха, повсюду вокруг летали стрекозы, радуясь обманчиво теплому дню.
Весна среди зимы. Странная земля… Место, где можно избавиться от прежней жизни и прежнего имени, начать с ничего, с мечты. Что сказал бы на это Джейсон? Его собственная жизнь все еще движется под влиянием той таблички с пепелища, на которой написано «Мир». Сможет ли он оставить пиратство и разбой, забыть о ненависти и мести?
Лес неожиданно кончился, и Мари вышла к обрыву. Там, внизу, узкая полоса пляжа отделяла землю от бесконечного движения волн. Невероятное сочетание – неподвижные леса и вечно беспокойный океан…
Внезапно Мари застыла на месте. Этого не может быть! Огненно-рыжая шевелюра венчает голову одного из тел, сплетенных воедино… Слезы застлали ей глаза, мешая получше рассмотреть мерзкую картину; биение сердца невыносимой болью отдалось в груди…
Скорее назад. Только не бежать, не порвать платье и не разрыдаться вслух. Обратно, через лес, через поляну, пока никто ничего не заметил, ни о чем не догадался.
– Отвезите меня в город, – прошептала Мари едва слышно.
– Но, мадемуазель…
– Обратно, черт побери!
Коляска помчалась стрелой под гору. Мари, не произнося ни слова, остановившимся взглядом смотрела прямо перед собой. Когда они, миновав губернаторский особняк, остановились у гостиницы, она, не глядя по сторонам, взбежала вверх по лестнице в свою комнату и лишь здесь дала волю отчаянию. Слезы неудержимо полились из ее глаз. Вырядилась, как глупая кукла! Для кого?
В ярости Мари начала срывать с себя роскошное платье, безжалостно разрывая шелк и кружева. Наконец она без сил опустилась на пол, не в состоянии изгнать из памяти только что увиденную картину. Двое, сплетенные в страстном объятии. Джейсон и эта стерва…
– Что случилось? – Анжелика села и вопросительно посмотрела на Джейсона. Прическа ее сбилась, грудь без поддержки тугого корсета из китового уса уже не выглядела столь неотразимо притягательной.
Человек, возвышавшийся над ней, молчал. Тот же вопрос он задавал сейчас самому себе. Стоило ему оторвался от пышущего жаром тела Анжелики, как его начали терзать сомнения, чувство неудовлетворенности и… вины. Да-да, вины. Он дал себе зарок разорвать узы, связывающие его с Мари, и не слишком много думать о другой девушке, которой он только что обладал. Так ему и следует поступить. Привязанности делают человека слишком уязвимым.
– Джейсон… – Анжелика, мурлыча как кошечка, почесала его лодыжку пальцами ноги. – Обед у папы назначен только на девять часов, значит, у нас еще полдня впереди. – Она протянула руку и коснулась его плоти, ожидая, что он опять доставит ей наслаждение. Одно только это прикосновение вызвало в ней непередаваемое возбуждение. – Я быстро учусь. Теперь ты можешь мне все показать.
Внезапно Джейсон подтолкнул ее, развернул кругом, игриво, но довольно чувствительно шлепнул по ягодицам.
– Похоже, девочка, ты чересчур ненасытна. Лакомый кусочек для любого мужчины. Однако меня ждут дела, и мои люди, наверное, уже беспокоятся.
– Но… я люблю тебя, Джейсон!
– Не стоит сейчас произносить это слово. Лучше побыстрее одевайся и отправляйся домой.
– Но ты же не можешь вот так… после всего что было…
– А что было? Разумеется, мы с тобой недурно порезвились…
– Порезвились? – Анжелика вскочила как ужаленная. – Вот как ты это называешь?! – Несколько секунд она не могла выговорить ни слова от ярости. – Свинья! Бандит! Подонок!
– Благодарю за комплименты. – Джейсон постарался придать своим словам иронический оттенок, но Анжелика его уже не слушала, в спешке надевая через голову платье.
– Я тебя ненавижу. Ненавижу на всю жизнь!
Она кое-как привела в порядок свой туалет и, отвязав обеих лошадей, вскочила в седло, а кобылу Джейсона хлестнула поводьями изо всех сил. Та умчалась прочь.
– Постой, сумасшедшая! – крикнул Джейсон.
С равным успехом Джейсон мог обратиться к возвышавшейся неподалеку скале.
– Можешь прогуляться пешком! – единственное, что он еще услышал из-за деревьев.
К тому времени как он оделся, Анжелики уже и след простыл.
По дороге к городу у Джейсона созрело решение. Он найдет Мари и попытается объясниться с ней… если она ему позволит. А пока он чувствовал себя по-настоящему несчастным.
Ярко-красное солнце скрылось за отдаленными вершинами сосен; быстро наступившую темноту смягчало лишь неяркое мерцание звезд. Повсюду зажглись свечи, захлопали двери и ставни окон: люди спешили укрыться в своих домах от ночного холода, окутавшего город.
Джейсон подошел к матросу, охранявшему корабль Мари.
– Кажется, ветер стихает? Что говорят местные?
– Меняется на северный, и очень кстати – он вынесет нас отсюда за милую душу.
– Если будем готовы.
– Мы-то готовы. Все закончили еще до захода солнца.
Только бы никто не вспомнил о том, что капитан «Баньши» исчез на полдня.
Джейсон быстро направился к гостинице и, подойдя к ней, сразу вошел внутрь.
Несколько моряков из команды Мари сидели в холле. Не обращая внимания на враждебные взгляды, он промчался вверх по лестнице, пробежал по коридору, распахнул дверь комнаты.
– Мари!
Он увидел, как Хоуп резко обернулась, раскрыв ярко накрашенный рот, и в растерянности остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37